Сожги отца! Накорми дитя!
***
Я рывком поднялся с кровати, тяжело дыша. Этот сон уже успел стать кошмаром. За пять дней в Хогвартсе он мне снится уже третий раз, хотя раньше сны с алым пламенем были достаточно редкими. Я взял часы и посмотрел время. Пять часов утра. Я упал на кровать и тупо уставился в потолок. За эти пять дней я даже сумел привыкнуть к замку и даже к его чудачествам. По подсчетам, в Хогвартсе сто сорок две лестницы. Одни из них были широкие и просторные, а другие узкими и шаткими. Были лестницы, которые сегодня вели не туда, куда вчера. Были лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда кто-то спускался или поднимался по ним. Так что, идя по этим лестницам, надо было обязательно прыгать. С дверями тоже всё было не так просто. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определённом месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена. Запомнить расположение лестниц, дверей, классов и коридоров было достаточно проблематично, но я смог это сделать, конечно, не без помощи старост. Казалось, что в Хогвартсе всё постоянно меняется и сегодня всё иначе, чем было вчера. Люди, изображенные на портретах, ходили друг к другу в гости. Да скорее всего тут и рыцарские доспехи способны бегать. Ещё не мало геморроя доставлял школьный полтергейст Пивз. Он ронял на головы первокурсниками корзины для бумаг, выдергивал из-под них ковры, забрасывал их кусочками мела или благодаря своей невидимости незаметно подкрадывался и внезапно хватал за нос с хриплым криком: «Попался!». Мне как-то удавалось предугадать его действия и с размаху ударил полтергейсту по носу, когда тот был рядом с моим лицом. Для остальных он был одной из самых худших личностей в школе, но есть ещё хуже. Школьный завхоз Аргус Филч оказался куда более неприятной личностью. Старый брюзга докапывался до всего, чего видит, но к Слизерину это мало относится. Нам просто повезло, что завхоз более лоялен к нам. У Филча была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как и у самого Филча. Она в одиночку патрулировала коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала. А через две секунды на её месте появлялся тяжело сопящий Филч. Брюзга знал все тайные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли, которые были достаточно неплохими шутниками, — и появлялся так неожиданно, словно был привидение. В среду, ровно в полночь, мы приникали к телескопам, изучали звёздное небо, записывали названия разных звёзд и запоминали, как движутся планеты. Трижды за неделю нас отводили в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая полная дама средних лет с пепельными волосами — профессор Спраут, декан Пуффендуя, — преподавала нам травологию, науку о растениях, и рассказывала, как надо ухаживать за всеми этими странными растениями и грибами и для чего они используются. Дальше шел самый скучный предмет — история магии. Хотя не скучен сам предмет, как его преподают. Этот единственный урок, который ведёт призрак. Профессор Бинс был уже очень стар, когда однажды заснул в учительской перед камином, а на следующее утро он пришел на занятия уже без тела. Бинс говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок. В начале мы ещё пытались что-то записывать, но уже на втором уроке почти все спали, кроме меня. Я на удивление ощущал себя прекрасно бодро и просто готовился к другим урокам. Всё было линейно до урока заклинаний.***
— Мистер Хэндкинс, останьтесь, — остановил меня учитель невысокого роста в котором, по моим с Блейзом предположениям, текла кровь гоблинов. Забини задержался, но я кивнул головой и тот пошёл вместе с однокурсниками на другой урок. — Да, профессор, — я скинул портфель на пол и облокотился на парту. — Вам известно о вашем магическом статусе? — спросил у меня Флитвик. Это он про Воскресителя? — Вы имеете в виду то, что я являюсь Воскресителем? — казалось, что я многократно облегчил наш разговор с деканом Когтеврана. — Я рад, что вы в курсе, — после этих слов в дверном проёме мелькнула голова Эрена. Полугоблин улыбнулся, ну точнее оскалился, и продолжил, — ещё я рад, что мистер Феркл печётся о вас и помнит долг своего рода, но я хочу предупредить вас, — — Предупредить? — переспросил я, не до конца понимая смысл его слов. О чём меня можно предупредить? — Да, видите ли, ваш магический род с давних времён считался серым родом, коих практически и нет. С вами данный статус разделяли Поттеры. Вы считались доблестными воинами, у которых был антимагический меч. Хоть вы и сражались за светлых магов, но у вас был небольшой нюанс. Хэндкинсы всегда творили самосуд, который был достаточен жестоким. Вы лишили многих семей их статуса и денег. Правда, они смогли это вернуть, но в данных семьях до сих выращивают ненависть к Хэндкинсам. Поэтому будьте осторожны, — ясно. Я поблагодарил профессора Флитвика за информацию и вышел из кабинета. Эрен стоял, прислонившись к стене. Его лицо было нейтральным, но в глазах читалось волнение. — Ты знал о том, что он говорил? — задал я вопрос Эрену и тот некоторое время молчал. — Честно? Я подозревал об этом, но теперь мои подозрения подтвердились. Скорее всего к таким относится и Флинт. То-то он постоянно на тебя косится, как только видит, — Флинт значит? Шестикурсник с внешностью тролля, до безумия помешанный на Квидиче — магическом виде спорта на метле. — Значит буду держать ухо в остро, как и говорил Флитвик… —***
С тех пор я и вправду заметил на себе ненавистные взгляды от некоторых старшекурсников. За размышлениями я и не заметил, как меня тормошил уже одетый Блейз. — Гримм, твою мать, не пугай меня так больше. Знаешь как стрёмно ты выглядел со стороны: лежишь с открытыми глазами и никак не реагируешь. Если бы не твоё дыхание, то я подумал бы, что ты умер, — ага, не дождёшься. Я быстро оделся и завязал на шее зелёно-серебряный галстук, после чего мы с Забини сразу направились в ванную, где совершил водные процедуры. — Кстати, я всё хотел у тебя спросить, — обратился ко мне сосед по комнате, когда я смотрел время, — Это ведь магловская свастика, откуда у тебя часы с ней? — — Ого, ты знаешь про магловскую свастику. Наверное ты знаешь, что во время битвы с Грин-де-Вальдом шла война в мире маглов. Мой дед, сын Сэмюэля, родился сквибом и по этому он воевал против Германии. Мой дед стал героем и ему вручили награды, когда он убил правую руку фашистского фюрера, который был марионеткой Грин-де-Вальда. Часы правой руки дед забрал, как трофей, — рассказал я другу про магловскую жизнь Хэндкинсов. После этого мы ещё немного поговорили и старосты нас собрали, а далее мы уже известной нам дорогой пришли в Большой зал и сели на свои места. — Что у нас сегодня? — задал я вопросу Забини, мешая ложкой овсянку, которая уже успела немного приесться. — Два занятия по зельям вместе с грифами. Как думаешь, сколько баллов им снимет Снейп, — наш декан был известен не любовью ко всему факультету храбрых. Он на каждом уроке придирался к каждой мелочи и снимал за это очки. Хоть это и было для нас выгодно, но мне это не нравилось. Ну не должен себя так вести никакой учитель. Пока мы завтракали прибыла почта. В Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая хозяев и роняя им на колени письма и посылки. Сколько же перьев от них сыпалось. Нас снова собрали и повели на зельеварение. Кабинет Снейпа находился в одном из подземелий. Тут было холодно — в нашей гостиной немного потеплее. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные. Снейп, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. Он остановился, дойдя до фамилии Поттер и оскалился. — О, да, — негромко произнес наш декан, а в его глазх зажглось презрение, — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость. — Драко Малфой и его друзья Крэбб и Гойл издевательски захихикали, прикрыв лица ладонями. Как же это противно выглядит. — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он. Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, профессор Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами. Хорошо, что он может держать класс в ежовых рукавицах. — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил наш декан пафосным тоном, смотря каждому в глаза. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки. — После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Вау. Красивые слова. Видно, что он любит свой предмет, но не особо лучше преподавать его. Гермиона Грэйнджер нетерпеливо заерзала на стуле — судя по ее виду, ей не терпелось доказать, что уж ее никак нельзя отнести к стаду болванов. — Поттер! — неожиданно произнес декан Слизерина, развернувшись к тому лицом своим, — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? — Вроде из этих ингредиентов делают очень мощное усыпляющее зелье, которое ещё называют напитком живой смертью. Он покосился на Рона, но тот, похоже, был не менее ошарашен вопросом. Зато Гермиона Грэйнджер явно знала ответ, и ее рука взметнулась в воздух. — Я не знаю, сэр, — ответил Гарри. Он мог хотя бы просто пролистать этот учебник, а не вызубрить наизусть каждую запятую, как Грэйнджер. На лице профессора появилось презрительное выражение. — Так, так… Очевидно, известность — это далеко не все. Но давайте попробуем еще раз, Поттер. — Снейп упорно не желал замечать поднятую руку Гермионы. — Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать? Гермиона продолжала тянуть руку, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскочить с места. Вроде безоар находится в желудке козы. Поттер старался не смотреть на Малфоя, Крэбба и Гойла, которые сотрясались от беззвучного смеха. Да они сами нихуя из этого не знают. — Я не знаю, сэр, — признался он. М-да, и его семья такая же серая, как и у меня. С таким наследником род Поттеров потерян. — Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер? — было видно, что Гарри заставлял себя не отводить взгляд и смотреть прямо в эти холодные глаза. Снейп продолжал игнорировать дрожащую от волнения руку Гермионы. Да уж, он валит выжившего мальчика по полной. — Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? — Разницы нет, так-как это разные названия одного и того же растения. Гермиона, не в силах больше сидеть спокойно, встала, вытягивая руку к потолку. Да сядь ты уже, — Я не знаю, — тихо произнес Гарри. — Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить её? — Послышался смех. Гарри нервно оглянулся, чтобы увидеть, кто еще над ним смеется, кроме Малфоя и его напарников. А таковыми были Паркинсон и Нотт. Парня совсем довели. Гринграсс с небольшим разочарованием посмотрела на смеющихся. Её взгляд остановился на мне, и та быстро повернулась. Да чем же я ей так не нравлюсь. Ну влетел в неё случайно, ну облил её полностью водой, со всеми же бывает. — Сядьте! — рявкнул наш декан, на мгновение повернувшись к Гермионе. Может не испытывать его терпение дальше, а подзаработать немного баллов? А то он может озвучить все ответы Поттеру. Я поднял руку и Снейп сразу же среагировал на меня. — Мистер Хэндкинс, ответьте на все эти вопросы, — — Из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар — это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. А волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит. — ответил я и на секунду на лице профессора появилось подобие улыбки. — Десять очков Слизерину. Поттер, было так сложно ответить также, как Хэндкинс? Так, все записывайте то, что сказал мистер Хэндкинс! — все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Но тихий голос Снейпа перекрыл поднявшийся шум. — А за ваш наглый ответ, Поттер, я записываю штрафное очко на счет Гриффиндора. Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки зельеварения обещали быть не самыми приятными. После того как наш декан усадил Гарри на место, произошло еще кое-что совсем безрадостное. Снейп разбил учеников на пары и дал нам задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Мне повезло быть в паре с Блейзом и мы достаточно легко справлялись с заданием. Профессор кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме Малфоя и меня. Первому он, очевидно, симпатизировал, а у меня просто не нашёл к чему придраться. В тот момент, когда Снейп призвал всех полюбоваться, как Малфой варит рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Невилл каким-то образом умудрился растопить котел своего напарника, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри. — Идиот! — прорычал Снейп одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза? — Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями. — Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к напарнику Невилла. А потом повернулся к Гарри и Рону, работавшими за соседним столом. — Вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю еще одно штрафное очко на счет Гриффиндора. — Вот это уже была просто доёбка. Через три секунды после конца урока никого из гриффиндорцев тут уже не было. Мы дошли до гостиной и каждый занялся своими делами. Малфой с дружками смеялись над неудачей Лонгботтома. Мы с Блейзом играли в шахматы, причём в обычные, хоть я слышал, что у волшебников есть шахматы, которые ходят сами. Так и проходили мои дни обучения в Хогвартсе.