***
Генья хотел отдохнуть после тяжелого учебного дня, но вспомнил, что Тандзиро звал вечером на дискотеку. Снова подбирать какой-нибудь наряд, завивать свой отросший ирокез, чтобы хоть как-то выделится. Конечно, никакая дискотека не обходилась без выпивки, будь это даже одна бутылка дешевого «Жигулёвского», которое так любит Санеми. Вспомнив об этом, Генья пришёл на кухню, открыл шкаф, где якобы лежали всякие пакеты, отодвинул их, и увидел ящик с пивом, который прятал Санеми. «От того, что тут пропадёт одна бутылка, он не обеднеет» — подумал Генья. Убрав полторашку в рюкзак, Шинадзугава услышал звук закрывающей двери. — Куда-то собираешься? — спросил Санеми, который тихо подкрался к Генье. Генья заметно заволновался, начал надумывать, что Санеми его спалил за тем, как он крадёт пиво. — Что в сумке, братец? — ухмыльнулся старший. Генья нервно сглотнул, ожидая хорошую порку и наказание в виде домашнего ареста. Санеми пристально посмотрел на младшего, довольно хмыкнул и похлопал его по плечу. — Я же шучу. Видел бы свое лицо! — захохотал Санеми. — Ну и шутки. — пробурчал Генья. Генья быстро обулся и вышел из квартиры. Подойдя на площадку, где все ребята должны были встретится, Генья увидел одиноко сидящего Муичиро. Снова Генья с ним сталкивается. Генья чувствует какое-то стеснение, ладони начинают потеть. Хочется провалиться сквозь землю. — Здравствуйте! — Генья случайно выпаливает это и понимает, что только что опозорился. Какое здравствуйте? Они буквально сегодня утром виделись, да и разговаривают давно на «ты». Генья откашливается, трёт глаза и извиняется. Муичиро слегка улыбнулся, наблюдая, как громила пытается перед ним извиниться. — Ты в порядке? — спрашивает Токито. — Да, я просто немного задумался, вот и сказал дурость. — Генья почесал затылок.***
Вся компания была в сборе. Генья с Муичиро не разговаривали. Между ними продолжал стоять какой-то непонятный барьер. Тандзиро разговаривал с Иноске и с его новой пассией. Девушка была чем-то похожа на Иноске. Такая же взрывная, буйный нрав, и казалось, что она тот самый человек, которого искал Хашибира. Аой Канзаки. Девушка училась в престижном лицее Петербурга, живёт в обеспеченной семье, но она все равно идёт против системы. Ей не нравятся дети богатеньких родителей, которые считают, что за них всю жизнь что-то будут делать. Увы, из-за того, что она «та самая девочка богатеньких родителей», некоторые люди о ней того мнения. Ее родители не любят Иноске. Считают, что такой сорванец не достоин находиться рядом с их «цветочком». Но Аой на это плевать. — Эй, Аой! Мамочка с папочкой ничего тебе не скажут, что гуляешь с такими как мы? — ухмыльнулся Юичиро. — Я с клонами не разговариваю. — фыркнула Канзаки. — Прошу прощения, мы же благородных кровей! — начал передразнивать Токито-старший. К Юичиро подошёл Иноске, который явно не был настроен на хороший разговор. — Хоть слово, и я с тобой церемониться не стану. — злится Хашибира. — Угрожаешь? — снова ухмыляется Юичиро. Парни не успевают продолжить дальше перепалку, как слышат оры Зеницу. Парни смотрят в сторону ребят, которые уже собираются уходить. Иноске снова поворачивается к Юичиро и смотрит ему в глаза. — Мы с тобой еще побеседуем. Юичиро слегка ухмыляется. — Твоя Аой ничего такая, считаю, что в скором времени она клюнет на меня. Иноске поддается на провокацию, но не успевает, что-либо сделать, ибо его руку перехватывает Канзаки. — Иноске, успокойся. Он обычный провокатор. — Аой не дождавшись ответа уводит Хашибиру в толпу. Шинадзугава смотрит на всю перепалку и на орущего Зеницу. — Танковая дивизия идёт. — фыркает Генья. Зеницу шёл под руку с Незуко, то и дело крича какой-то бред, и видимо показывая то, какой он важный и самый прекрасный парень на свете. Генью посещает чувство давней обиды, что Незуко предпочла больше Зеницу, нежели его. Только странно, что они по прежнему не встречаются. Что же им мешает? — Будешь злиться, я тебе врежу. — говорит Муичиро. — Я не злюсь. — фыркает Генья. — И вообще, не твоего ума дело. — Странный ты. — говорит Муичиро и идёт к остальной толпе ребят. Генья смотрит ему в след и снова думает. «Такой противный. Отвратительный. Высокомерный. Почему я по прежнему не могу перестать думать о тебе?»***
Компания подошла к небольшому зданию, где тусовались подростки. Некоторые пытались втюхать дедовский самогон за небольшую сумму. Тема конечно интересная, и многие хорошо зарабатывают на этом, но это опасно. Были случаи, когда некоторых подростков увозили с алкогольным отравлением. Ребята начали проходить по очереди в здание. Внезапно Тандзиро потянул за рукав Генья. — Мне уже не нравится, как ты на меня смотришь. — говорит Камадо. — У меня есть пиво, можем его перелить в коробку из под сока. — тихо говорит Шинадзугава. Тандзиро томно вздыхает, но всё-таки соглашается на данную авантюру. Генья особо не боялся этого, ибо такое каждый раз проворачивал с Санеми. Правда иногда, они натыкались на очередь, где проходила либо словесная перепалка, либо драка. — Ты не мог это сделать раньше? — ворчит Тандзиро. — Я знаешь ли, чуть не спалился. Я уже не мог особо задерживаться дома, только потому что мой братец приведет свою ненаглядную Канаэ к нам домой. Камадо-старший улыбнулся. — Думаешь на долго они? — Надеюсь, да. — отвечает Генья. — Она не похожа на ту, которая может предать его.***
В зале очень шумно, Генья ищет взглядом Муичиро, и понимает, что на этой дискотеке есть и взрослые девушки и юноши. Муичиро он так и не нашёл, зато натыкается на громадного парня с белыми волосами, пирсингом под нижней губой и огромными тоннелями в ушах. Шинадзугава вглядывается в лицо парня по внимательней, и понимает, что это Узуй Тенген. Местный дамский угодник, который ни одной юбки не пропустит мимо себя. Ходил даже слушок, что у него было три девушки одновременно. Генья знал его с не очень хорошей стороны, так как у Санеми вечно были с ним какие-то тёрки. Узуй кидал Шинадзугаву старшего на деньги, уводил его девушек, они вечно дрались, и даже доходило до такого, что Тенген однажды чуть не подставил Санеми, из-за чего Шинадзугава долго разбирался с милицией. Найдя наконец-то Муичиро, парни начали спокойно танцевать, и попивая веселящую и одновременно на вкус горькую жидкость. От танцев у Муичиро прилипла чёлка к мокрому лбу. Генья решил выйти покурить и заодно проветриться. Следом за ним вышел Муичиро. Пиво заметно играло в голове у всех, кто притронулся к заветной коробке сока. Генья присел на тротуар, прикурил сигарету. — Генья. — сказал Муичиро вглядываясь куда-то. — Может у меня горячка, но там не Канаэ с каким-то типом обжимается? Шинадзугава повернул голову и увидел старшую Кочо, которая обжималась с Тенгеном у стенки. Они страстно целовались. Тенген позволял своим рукам гулять по всему телу Кочо, трогая упругие ягодицы, тонкую талию, грудь. Если бы Генья был трезв, он бы в жизни бы к ним не подошёл, но точно не сейчас. Шинадзугава-младший подорвался с места, и ринулся к парочке. — Канаэ! — окликнул ее Генья. Девушка резко отстранилась от Узуя и посмотрела на парня. — Ты же встречаешься с моим братом, какого хуя!? — возмутился Генья. — Малой, иди нахер отсюда. — фыркнул Узуй. — Я тебя не спрашивал, петух крашенный. — огрызнулся Генья. — Мало тебе тогда от Санеми попало, ублюдок? Ты снова решил девушку у него уводишь? Канаэ подошла к Генье и положила руки ему на плечи. — Глупый малыш. — улыбнулась Кочо. — Вы оба такие наивные. Никто не говорил том, что я встречаюсь с твоим братом. Если он считает, что если мы спим, то у нас любовь навсегда, это еще ничего не значит. Генья почувствовал, как на лбу начинают вздуваться вены, и подступающий ком к горлу. Уж чего он не переносил, это подобных девушек, и тех, кто позволит так обходиться с его братом. — Шлюха! — Генья плюнул под ноги Канаэ, из-за чего сразу же почувствовал тяжелый удар по лицу.***
Генья начал открывать глаза, видя перед собой Муичиро, Тандзиро и Незуко. — Живой! — обрадовалась Камадо-младшая. — Я сразу же побежал за помощью, увидев, как тебя этот амбал ударил. — сказал Муичиро. Тандзиро помог подняться Генье. Голова шла кругом, правая сторона лица болела и немного опухла. Под глазом завтра точно будет нехилый фонарь. Муичиро принял решение отвести Генью к себе, чтобы дать ему нормальную чистую одежду, обработать рану на лице и проспаться как следует. Притащив домой, Муичиро усадил Генью на стул, и дал попить воды. Он достал курицу из холодильника. — Приложи, чтобы легче стало. Хорошо тебе прилетело конечно. — Токито осмотрел лицо Геньи. Впервые Шинадзугава так внимательно смотрел в ярко-голубые глаза Муичиро. Он не собирался отводить взгляд. Ему хотелось утонуть в них. Генья почувствовал как слегка влажный, ватный диск прилегает к лицу. — Что там случилось? — спросил Муичиро. — Любовный треугольник случился. — фыркнул Генья. — Санеми ведь не считает, что они просто трахаются. Он хотел ее на свидание позвать, всегда готовится к ее приходу, всякие цветочки, и прочая ваниль. Муичиро тяжело вздохнул. — У меня Юичиро такой же как Канаэ. Ему не нужен кто-то один. Хотя о чем говорить, он восхищается Тенгеном, и хочет быть таким как он. — А ты? — спросил Генья. — А что я? Мне один человек нужен, и тот с кем будет интересно. Я пробовал помню с девчонкой одной. Мы были мало знакомы. Мне не понравилось. Генья внимательно слушал Муичиро. Не всегда услышишь от него такие откровения. Где-то в глубине души кипела ревность, но брюнет понимал, что это было очень давно. — Я просто не чувствовал ничего. Мне было в какой-то степени неприятно? До сих пор задаюсь этим вопросом. Обработав ранку, Муичиро заклеил ее пластырем, и отправил Генью в душ, дав ему чистую одежду. Токито приготовил чай, достал шоколадку и включил телевизор. На улице уже было позднее время, поэтому по телевизору крутились либо фильмы ужасов, либо какая-нибудь эротика, на которую Муичиро иногда залипал. Ему нравилась именно эстетика женского тела. Изгибы, формы. Нет, ему не нравились девушки в романтическом плане. Он просто восхищался тем, что какими они могут быть прекрасными. Позже из душа вышел Генья, с опухшей щекой и синяком под глазом. Парни попили чаю, поели сладостей и завалились на кровать Муичиро. Повисла пауза. Генья не смотря на вкусный чай, конфеты и шоколадки был очень расстроен. Он больше всего боялся, что Санеми опять забухает и не будет появляться дома, что снова потеряет свою подработку, стипендию, и есть им и жить будет просто не на что. — Не знаю я. — сказал Генья, будто отвечая на чей-то вопрос. — Что? — спросил Муичиро. — Не знаю. Я не хочу, чтобы эта сука пудрила мозги моему брату, но боюсь рассказывать. Вдруг он сорвётся? У нас недавно и так все наладилось. А если он сам узнает, он же разгромит всю квартиру к хуям. Начнет пить, шляться, пробухивать все деньги. Генья не знал что делать. Теперь мыслей в голове появилось на много больше. Его волновали чувства Муичиро, сам Муичиро, теперь эта оторва Канаэ и ее отношения с Санеми. — Может поговоришь с Шинобу? Они же всё-таки сестры. — Чем тут поможет Шинобу? — спросил Генья. — Шинобу рассудительная. Порой кажется, что старше она, а не Канаэ. Может она хоть как-то вправит мозг своей сестре. Либо поговори с ней сам, только когда этого Узуя рядом не будет. Генья начал потихоньку засыпать. Он почувствовал, как рука обвила его упругую грудь, а волосы защекотали подбородок. Ему стало немного легче. Генья тяжело вздохнул и подумал: «Не слишком ли я молод, для этого всего дерьма?»