Be in for it

             PovКен              До сих пор помню своё первое убийство ради безопасности Ханагаки Такемичи, совершённое двенадцать лет назад.              Это был какой-то парень из Чёрных драконов, пробравшийся в пустующий дом Такемучи. Не уточнялось, что именно он хотел сделать: обокрасть или избить. Да и самому парню не дали шанса на собственную защиту. Братьям Шиба, что шли мимо в тот вечер, было достаточно разбитого окна и шума внутри дома Ханагаки. Шиба Тайджу сам сдал его нам, принеся чуть ли не за шкирку. Отчётливо запомнил его горящее правое ухо, разбитое лицо в мясо, старшим Шибой, а после и такую же алую кровь на его лице, что сочилась прямо из дырки во лбу. Майки выбрал для меня пистолет. Оглушающий выстрел эхом отдавался у меня в голове, и по сей день иногда преследует.              Именно поэтому на все последующие убийства беру с собой глушилку. Так проще. Лёгкий звук куда приятнее резкого. А ещё, в кармане теперь всегда находятся наушники и заряженный на полную смартфон. Так проще абстрагироваться от внешних раздражителей.              И Майки был прав. Совершив безнаказанное убийство хотя бы раз – все последующие даются проще. Единственное, что отличает меня от Майки – это молитвы в храме. Я молюсь о каждом, кого убил. Наверное, это то, что зовётся совестью?              Тачибана Наото мешался. До сих пор всей Тосвой гадаем, как он выкрал Такемичи прямо у нас под носом. Продажных предателей да шпионов из полиции, которых сумели вычислили по камерам, устранили в тот же вечер пропажи. А вот самого пропащего искали больше двух месяцев. Благо, заезжаю проверить семьи, членов которых я убил: всегда под предлогом случайности. Дети – самые незащищённые. Стараюсь пристроить самых безвыходных в приют Курокавы Изаны, но увы, он пока маленький, и на всех мест не хватает. Уже не раз и не два просил Коко выделить финансы на это дело. Наверное, это тоже часть совести?              При одной подобной проверке у меня и сломался байк. Остановившись у обочины дороги, подмечаю простенький парк с отдыхающими там алкашами и парочку детей. Пока чинил своего Зефира младшего, попутно развлекая толпу рядом всякими разными байками да рассказами, успел уловить голос Наото. Думал, что сердце остановиться, но повернувшись на ненавистный голос, тут же был готов зареветь от счастья.              Такемучи жив.              Побои, нанесённые Майки в наркотическом опьянении, наполовину сошли. Да и сам парень уже не выглядит, как наркоман. По-хорошему, стоит сказать Наото спасибо за то, что выходил его. Да вот только не хочется. Пока Сано Такемичи отсутствует, Майки творит настоящую дичь, которую поддерживает Харучиё.              План выстроился быстро. Написав в общем чате о находке, получил быстрый ответ от Кёске с Тайджу. Не самая лучшая команда для похищения, но иные члены Тосвы либо заняты другими поручениями, либо устраняют беспорядок, устроенным Майки с утра. Без Такемучи он совсем от рук отбился: либо убивает незнакомцев направо и налево, либо крушит всё вокруг, либо употребляет чё попало.              Мы все нуждаемся в присутствии Сано Такемичи. Он – залог спокойствия в нашей группировке.              Естественно, в квартиру захожу я один. Тайджу стоит под окнами второго этажа со стороны дороги, а Баджи ждёт у входа. Делаем всё тихо, чтобы не напугать нашего младшего босса. Выстрелив в полицейского, зачем-то бросившегося к двери в ванную, ничего не чувствую, кроме желания уйти с головой в музыку. Но пока не могу. Ищу глазами Такемучи и с холодом в затылке осознаю, что его тут нет. Но мне ведь не мог он показаться. Не мог же?              Благо, я улавливаю шорох со стороны ванной комнаты, прежде чем приняться за погром в помещении. В таких квартирах плохое шумоподавление, и порой слышно даже шёпот соседей. Уверен, соседи снизу точно услышали шум, и их нужно будет устранить в случае излишней любознательности. Свидетели нам ни к чему. Оттаскиваю мёртвое тело от двери, и тут же пробую её открыть. К сожалению, она закрыта на защёлку. Зато я услышал шаги по ту сторону, да и ручка дёрнулась, будто за неё схватились с той стороны. На всякий случай дёргаю пару раз, чтобы убедиться. И остаюсь довольным, слыша пыхтение Такемучи. Переметнувшись с одной ноги на другую, придумываю, как же вытащить его оттуда. Приложив голову, стараюсь услышать как можно больше звуков нашего Такемучи.              — Такемучи, это ведь ты, верно? Это Рюгуджи Кен. Откроешь мне дверь? — Слышу его всхлипы, и с каждым моим словом их всё больше. Точно… Майки его изнасиловал, когда они виделись в последний раз, потому бояться – это нормально. — Майки здесь нет. И мы с остальными ребятами решили дежурить по одному или вдвоём рядом с тобой, чтобы подобного больше не повторилось.              — Кен-кун… — Такемучи меня так не зовёт. По имени меня звал Такемичи из прошлого, пугливый мальчуган. По своему имени я и отличал их присутствие, ведь если по прибытию я получал смс или он сам сообщал, то при смене во времени я ориентировался на "Дракен" из уст взрослого в теле мальчишки, — я… — И снова всхлипы. Оно и понятно. Сейчас за дверью стоит ничего не понимающий мальчишка в теле истерзанного взрослого.              — Такемичи, ты… пришёл из прошлого, верно? — Почему-то мне нужно в этом убедиться.              — Д-да… — Тихо и неуверенно, словно мне не желают отвечать.              — Выходи. Я не обижу тебя. — Терпеливо выжидаю. Тот Такемичи доверял мне, и сейчас должен доверять.              — Наото-кун сказал, что Тосва этого времени желает убить меня. — Мне следовало раньше убить Наото Тачибану. Тогда он бы не успел настроить нашего Такемичи против нас.              — Наото солгал. Я здесь, чтобы помочь тебе и вернуть обратно в Тосву. Мы все искали тебя, беспокоились. И все скучаем.              — Что со мной случилось? — Всё тот же испуганный голосок звучит за хилой дверью. В дверную ручку по-прежнему крепко вцеплены ручки. — Что здесь вообще происходит?              — Давай поговорим в машине? Тут могут подслушать.              — Никуда не поеду! Я остаюсь с Наото. — Я привык к его капризам после наркотических отходняков, потому остаюсь спокойным.              — Он тебе уже ничего не расскажет. — Боюсь, голос получился слишком низким.              — Ч-ч-что с ним? — И я сильнее напугал его. Заикание сопровождается тяжёлым дыханием.              — Отдыхает. Ты убедишься в этом, если откроешь мне дверь. — Если у Такемичи начнётся припадок, то я должен буду вовремя оказать ему помощь.              Мысль о том, чтобы выбить дверь с ноги – отлетает в сторону. Да, так было бы проще, если бы не парень по ту сторону. Резким рывком дёргаю дверь, оценивая её ветхость. Дверь поддаётся, пусть и слабо. Если дёрну несколько раз посильнее, то смогу выдрать с корнем. Только это напугает Такемичи сильнее, чем уже успелось. Впрочем… это не так уж и важно. В нашем логове мы все сможем показать Такемичи, насколько важным человеком он стал в наших жизнях.              — Кровь! — Тут же визжит парень. Опустив голову вниз, понимаю, что кровь могла проникнуть в соседнюю комнату через щель между порогом и дверью. Чёрт! — Это его кровь?              — …да, это кровь Наото. — Неохотно произношу. Не хочу, чтобы он сильнее боялся меня, но и вот так очевидно обманывать… Это будет некрасиво с моей стороны.              — П-почему? Почему ты его убил, Кен-кун?… — И почему он не подумал о том, что я мог сильно приложить кулаком? Или всё настолько очевидно?              — Он вставлял нам палки в колёса. И он спрятал тебя от нас. Тачибана Наото заслужил наказания. — Предпочитаю умолчать о многих подробностях. Возможно, то, что сделал Наото, было лучшим исходом для Сано Такемичи. Он его выходил. А я собираюсь вернуть его в ад. Пока размышляю о том, что же ещё ему сказать, с холодным осознанием понимаю, что дыхание за дверью стало удушающим. — Хэй? Ты там дышишь? — С той стороны больше никто не держит ручку. Она легко дёргается в моих руках. — Такемичи? — Мне никто не отзывается. Признаки панической атаки слишком очевидны. — Такемичи, отойди от двери.              С первого раза дверь не поддаётся, как и со второго. Но на третий раз мне удаётся вырвать дверь с петлями. Откинув в сторону, тут же кидаюсь к Такемичи. Сидя прямо на крышке туалета, Такемичи хватается за собственную грудь, оттягивая чёрный свитшот за воротник. Схватив лицо, принимаюсь делать искусственное дыхание. Чувствую дрожь не только в его теле, но и на искусанных губах, словно он в припадке, и стараюсь не обращать на это внимание. Прямо сейчас, самое главное – вернуть нормальное дыхание Такемичи.              Восстановив дыхание, Такемичи сам отталкивает меня от себя. Прокашлявшись, он закрывает свой рот ладонью. С влажных волос капает вода, что стекает дальше под одежду. Щёки пылают алым огнём от резкого попадания кислорода в лёгкие. Полуприкрытые глаза едва ли сдерживают слёзы. Слишком аппетитная картина. Но мы все пока должны сдержаться, и я – не исключение. Он – не тот взрослый, которого мы извратили.              — Порядок? — Уточняю, больше для галочки. Я прекрасно вижу, что Такемичи может и в обморок упасть, и снова впасть в паническую атаку. Не удивлюсь, если начнётся истерика.              — Кисаки… Это тоже дело рук Тосвы? — Сквозь слёзы спрашивает Такемичи.              — Он почти убил тебя, потому получил заслуженное наказание. — Учитывая доску в основной квартире Наото, которую мы нашли, Такемичи из прошлого уже может знать об этом. Потому не увиливаю от ответа.              — А моя мама? Тоже Тосва? — А вот тут я запнулся… Я не убивал его мать, но это единственное убийство, о котором я сожалею. Отчего-то уверен, что мы смогли бы с ней договориться. — Кен-кун, ответь мне… Мою маму тоже убили члены Тосвы? — Видимо, я слишком долго молчу, раз Такемичи стучит по моей груди, повторяя свой вопрос.              — Прости, я не успел остановить Майки. Я должен был догадаться, что он не просто пошутил. — Я уже извинялся перед Сано Такемучи этого времени. Но навряд ли извинился перед Ханагаки Такемичи из прошлого. Мне потребовалось десять лет для того, чтобы признать свою вину и признаться во всём Такемучи. — Пойдём, нас уже заждались.              — Нет… — Удар, — нет… — Ещё удар, сильнее предыдущих, — нетнетнет… — Целая очередь ударов, после которых и синяков то не останется, не останавливают и не отталкивают меня. Прижимаюсь к Такемичи, крепко-крепко обняв.              — Не бойся. Тебя никто не тронет. — Крепче сдавив тело парня, и сам утыкаюсь в его макушку. Дешёвый гель для душа тут же врывается в нос. — Будь уверен, Майки тоже сожалеет о содеянном. — Такемичи не сидится на месте. Он вертится, крутиться, пытается уползти снизу, но я сильнее. — Вот увидишь, будет извиняться перед тобой на коленях.              — ОТПУСТИ! — Кричит мне почти в ухо парень, продолжая наносить хаотичные удары.              Если всё так продолжиться, то он точно соберёт тут толпу ненужных людей. Не хочу его бить, но делаю это. Точный удар под солнечное сплетение на выдохе, и Такемичи замолкает, безрезультатно хватая ртом воздух. Не теряю времени зря. Подхватив Такемичи, закидываю его тело на плечо. Так и выходим из квартирки.              — Чего так долго? — Тут же ворчит Баджи, поправляя свои волосы, собранные в хвост.              — Такемичи пришёл из прошлого. — Бурчу, спеша побыстрее спуститься по ступенькам.              — Чё, блять? Ты издеваешься? — Крик Баджи ничуть не тише кричащего не так давно Такемичи. — Эй, Такемучи, ты что, правда не из этого времени? Из какого ты года?              — Лучше за руль садись. — Огрызаюсь в ответ, наконец-то ступив на асфальт. — Иначе придётся убирать не только этот дом, но и всю улицу.              — Не беда. Я отправлю пару чистильщиков сюда.              — Какие-то проблемы? — С возрастом Шиба Тайджу стал спокойнее в общении с окружающими. Он больше не корчит странные рожи, но его спокойное выражение лица не менее устрашающе.              — Будут, если он быстро очнётся или кое-кто продолжит орать. — На моё замечание Баджи лишь цокает, едва не шипя по кошачьи.              — Свидетелей лучше убрать. — Кивнув головой, Тайджу кивает головой куда-то позади нас. Повернув голову, замечаю тех самых алкашей из парка. Только если раньше они слушали мои безобидные речи, теперь их любопытство роет им же могилы. — Я уже позаботился об этом. Мой братишка как раз освободился от работы. Его команда прибудет сюда с минуты на минуту.              В машину всё равно, что запрыгиваем. Баджи, как я ему и сказал, садиться за руль, а мы с Тайджу по обе стороны от парня, тем самым посадив младшего Сано посередине. Такемичи к этому времени начинает нормально дышать, без удушающих хрипов. Больше не дерётся, но и трогать себя не даёт. Хватается за собственные грудки да место удара в солнечное сплетение. Шиба старший привык к тому, то Такемучи не сопротивляется его рукам, когда тот хочет обнять или просто поддержать. Но сейчас с нами Такемичи, который может даже не знать о нём. К тому же, Тайджу высок, с грозной рожей даже в расслабленном состоянии, руки всё равно что медвежьи. Взрослый Такемичи выглядит ребёнком на его фоне. Испуг на протянутые руки удивляет Тайджу Шибу.              — Кстати, чего это с ним? — Спрашивает громила, изогнув правую бровь.              — Из прошлого пришёл. — Думаю, это не последний раз, когда я проговорю подобную фразу.              — А? Разве он не наоборот уходил в прошлое? — Удивляется Шиба, а я поздно понимаю, что о подобной способности знает не так уж и много людей, и старший Шиба в это число не входил.              — Тут… особый случай.              — Тогда давай знакомиться. — Оставив правую руку, Шиба ждёт рукопожатие, на которое никто не отвечает. — Моё имя – Шиба Тайджу. Я один из тех, кто начал уважать тебя ещё при фамилии Ханагаки.              — Куда вы меня везёте? — Тихо звучит вопрос. Видимо, я всё же не рассчитал своих сил.              — Домой. — Отвечает Баджи, чуть не пропустив нужный поворот. — Кстати, а Майки в курсе, что младший босс нашёлся?              — Если прочитал наш чат, то да. — Надеюсь на это, но головой понимаю, что Майки может как отсыпаться под снотворными, так и страдать от бессонницы, запивая наркоту алкоголем.              — У него был целый рейд до раннего утра, так что навряд ли. — Лишь сейчас Тайджу убирает правую руку, так и не дождавшись какого-либо действия от Такемичи. Скрестив руки у груди, тот успокаивается. За последние десять лет он научился медитировать на ходу, дабы не навредить дорогим ему людям.              — Тогда это будет сюрпризом. — Нервный смешок не остаётся незамеченным. — Эй, Такемучи, ты главное не отталкивай Майки. Без тебя он с ума сходил. А на странности… не обращай внимания. Он всё тот же наш Майки. Наш лидер. Понял?              Такемичи ничего не отвечает. Лишь плакать начинает сильнее. Всё его тело прошибает дрожью. Пальцы рук до белых костяшек сжимаются на собственных плечах. Пробую приобнять и тихо радуюсь про себя тому, что в этот раз он не сопротивляется. Подмечаю омрачённый взгляд Баджи. Уверен, он тоже понимает, что так дальше продолжаться не может, но и пойти в открытую против Майки, своего друга детства, не сможет.              Не таким мы все хотели видеть Такемичи, нашего плаксивого героя. Не сломленного и напуганного. Но наше будущее именно такого. Либо ты будешь убит, либо убьёшь первым. Насколько это правильно – вопрос второстепенный.