Девять жизней

Тони провел остаток дня, думая о зеленоглазых богах озорства и булочках с маком. На протяжении всей встречи Пепер продолжала писать ему, чтобы он обратил внимание. Тони улыбнулся и не слушал ни слова. Локи провел остаток дня, выпивая и проклиная Тони Старка. Для него — для бога — было опасно быть слабым, настолько влюбленным в смертного. Если они снова станут врагами, решил он, тогда он сможет убедить себя, что все эти дополнительные эмоции были гневом и ничем более. --------------------------------------------- По сигналу последовал многострадальный вздох Пепер. — Правда, Тони? — спросила она, изогнув брови. «Солнцезащитные очки? В музее?» «Ты просто расстроена, потому что я заставляю это работать». И потому что он может быть немного навеселе. По крайней мере, тени скрывали его опухшие, налитые кровью глаза. Естественно, его было немного трудно разглядеть, но это не имело значения: в любом случае, все искусство казалось ему одинаковым. «Итак, как долго я должен вести себя хорошо, прежде чем я смогу удрать?» он спросил. Ему понравилось, как согласные в этом последнем слове сорвались с его языка, и он еще несколько раз сказал «удрать» просто для развлечения. После четвертого «удирания» Пепер спросила: «Тони, ты пьян?» Тони откинул голову назад и серьезно обдумал этот вопрос. «Знаешь, я не уверен», — сказал он. «Я бы сказал не столько «пьяный», сколько «не трезвый». Еще один многострадальный вздох рыжей. Пепер потерла лоб. «Хорошо, просто… перестань говорить со мной. Отвечая на твой вопрос, ты останешься столько, сколько нужно. Тебе может пригодиться хороший пиар после той штуки на вечеринке Бон Джови». Тони ухмыльнулся. «Вот это была ночь!» — И… — Пепер замолчала, пока не убедилась, что Тони слушает. «Ты должен проявить хоть какой-то интерес к подаренным тобой картинам». «Ммм? Я пожертвовал сюда картины?» Взгляд Пепер сменился с усталого на раздраженный. «Да!» — ответила она, повысив голос на октаву. «Миро? Мондриан?» Тони почесал затылок. «Какие это были? Это были те, что с закорючками и кубиками? Ой, подожди! Они все такие!» Пепер поджала губы, и Тони хватило мудрости смутиться. Она долго смотрела на него с красными щеками и сжатой челюстью, словно пытаясь найти возражение, адекватно передающее все уровни ее разочарования. В конце она только покачала головой. — Пошли, — сказала она, развернувшись на каблуках и предоставив Тони следовать за ней. Он подстроил свой шаг под стук ее каблуков. Они пробирались сквозь толпу тел и мимо скульптур, пока не оказались в сводчатом коридоре, заполненном элегантно одетыми мужчинами и женщинами, держащими в руках бокалы с вином и грызущими пирожные. Стены от пола до потолка покрывались росписью за росписью на контрасте стилей, цветов и композиций. Холсты различались по размеру, становясь все больше по мере того, как они достигали вершины. В сочетании с низким гулом толпы это была сенсорная перегрузка. «О, эй!» — воскликнул Тони, увидев столик с закусками. «У них есть кексы!» Его улыбка стала горько-сладкой, когда он вспомнил утреннюю стычку с Локи. «Да, Тони, у них есть кексы». Пепер похлопала его по руке, словно забавлялась с маленьким ребенком. — Привет, — добавила она, останавливаясь рядом с ним. «Прежде чем ты начнешь шутить и кривлять свое лицо, здесь есть картина, которую я хочу тебе показать…» — Зеваю, — сухо сказал Тони. Пепер посмотрела на него, но продолжила. — …и это, я думаю, ты найдешь забавным. Она взяла его за локоть и повела в угол огромной комнаты. «О, эй, — запротестовал он, даже следуя за ней, — если ты пытаешься развеселить меня одной из этих картин с обнаженными цыпочками, я бы не стал беспокоиться. Большинство цыпочек на этих картинах толстые с крошечными сиськами, что просто… худшее в мире, на самом деле». Пепер сделала паузу, чтобы с отвращением посмотреть в его сторону, прежде чем продолжить с хмурым взглядом. — Не волнуйся, — вздохнула она. «Никаких голых цыпочек». «Ах. Ну, тогда я теряю интерес». Пепер больше ничего не сказала. Она остановила их обоих и указала на картину выше их. Люди входили и выходили, пока Тони моргал, глядя на холст. — Хорошо, — медленно сказал он, снимая солнцезащитные очки. Свет отражался и затемнял верхний угол картины, но не давал никакого другого освещения. «Это очень большая картина, на которой изображен очень обнаженный мужчина в лодке с… морским змеем на поводке?» Он не был уверен, что Пепер думает о его вкусах. Она закатила глаза и указала на табличку сбоку от картины. «Прочитай название», — сказала она. Тони подошел ближе прищуриваясь. И прочитал: « Тор, поражающий змея Мидгарда, Генрих Фузели, около 1790 г.». Тони моргнул, перечитал название и отступил назад, чтобы лучше рассмотреть картину. Он смотрел на мгновение, а затем хлопнул рукой по губам, чтобы подавить фырканье смеха. «Это Тор!» — хихикнул он, привлекая к себе вопросительные взгляды окружающих. «И это не просто Тор, это голый Тор!» Его плечи тряслись от смеха. «Стив должен это увидеть». Пепер с удовольствием наблюдала, как Тони вытащил Старк-телефон, сделал снимок и отправил его Кэпу. На это ушло несколько месяцев, но Тони, наконец, заставил Стива разобраться во всех тонкостях его собственного подходящего телефона. Это подтвердилось через несколько минут, когда он получил ответ из трех слов в сообщении: Лол! «Я удивлен, что он вообще знает, что означает «лол», — прокомментировала Пепер, глядя через плечо Тони. — Ну, я бы так точно не сказал. Тони подавил ухмылку и сунул телефон обратно в карман пиджака. «Он… может знать или не знать или возможно думать, что «лол» означает «много любви». Пепер изогнула бровь, но выглядела не слишком удивленной. — А когда ты собираешься сказать ему обратное? «После того, как он использует его каким-то ужасающе неподобающим образом?» Пепер вздохнула и покачала головой, как она всегда делала, когда ей было весело, но она не хотела поощрять выходки Тони. Просто для проверки она отправила Стиву сообщение, в котором говорилось: « Моя бабушка только что умерла». Его ответ: лол: ( Пепер подавил смешок. — Хорошо, — сказала она, хлопая Тони по плечу. «Веди себя прилично. Я пойду поговорю с куратором». Стук ее удаляющихся каблуков тонул в шуме. Через несколько мгновений Тони почувствовал, что кто-то стоит у его плеча. Он предполагал, что Пепер вернулась, пока не услышал отчетливо мужской голос над ухом: «Кекс?» В поле его зрения появилась пара длинных бледных пальцев, держащих перед носом шоколадный кекс. Тони проследил за пальцами по всей длине руки до знакомого ухмыляющегося лица. — Э… привет, Локи. Тут он понял, что одно слово, прошептаное ему на ухо, заставило кровь закипеть там, где не должно было быть. Тони Старк испытал многое, но это был первый раз, когда его возбудило слово « кекс «. Это было неправильно. Ухмылка бога стала на дюйм выше, и так близко, что Тони мог сосчитать морщинки смеха, которые извивались вокруг его рта и в уголках глаз. Локи изогнул тонкую бровь и многозначительно посмотрел на кекс в руке. Тони взял его у него, даже не подумав об этом. Он тяжело смотрел на кусок печенья. «Он не отравлен, не так ли?» он должен был спросить. «Есть только один способ узнать.» Тони решил, что этого достаточно для него. Он пожал плечами и откусил кекс. Он смотрел, как Локи проводит языком по зубам, чтобы убрать кусочки шоколада. Локи посмотрел на него с лукавым взглядом, который напомнил Тони его кошачью форму. Было что-то… не то в нем, что-то неуверенное в выражении его лица. — Итак, Локи, что привело тебя сюда? он спросил. Он разрывался между тем, чтобы подать сигнал Пепер принести ему его костюм, и тем, чтобы приступить к делу. Он приземлился где-то посередине и решил просто доесть свой кекс. «Мне было скучно.» Тони ожидал именно этого. — Я уверен, что смогу тебя развлечь. Только когда Локи хрипло рассмеялся, Тони почувствовал запах алкоголя. На мгновение ему показалось, что запах исходил от него. Потом он понял, что у него был слабый запах винограда, который ассоциировался у него с вином, когда сегодня он застрял на более крепком напитке. Какое-то время он смотрел на Локи, то ли впечатленный, то ли обеспокоенный таким неожиданным поведением. Он понял, что глаза бога были просто налиты кровью. — Ты пьян, — заметил он. — Как и ты, — ответил Локи, немного обороняясь. Он очень тщательно выговаривал слова. — А что касается твоего предложения, — сказал Локи. «Я уже запланировал кое-какие развлечения». Следующее, что Тони осознал, это то, что он смотрел в дуло пистолета. Он лишь смутно осознавал крики и вздохи ужаса вокруг себя, широко раскрытые глаза и толпу, обходящую их стороной. — Правда, Локи? Тони вздохнул. Он знал, что ему, вероятно, следует больше беспокоиться о том, что пистолет направлен ему в лицо, но все, что он чувствовал, как ни странно, было разочарованием. «Я не думал, что оружие в твоем стиле». Он откусил еще кусочек кекса, внимательно наблюдая за Локи. Трикстер ухмыльнулся и склонил голову. «Мне нравится держать тебя в тонусе», — сказал он. «Кроме того, это больше для символизма вещи». Локи щелкнул пальцами, и все вокруг снова вздохнули. Тони огляделся, ища в комнате следы магии, и, добравшись до Фузели, сделал двойной снимок. Там, где раньше стояло изображение Тора, нападающего на морского змея, теперь было изображение Локи на троне, гладящего морского змея и использующего коленопреклоненного Тора в качестве подставки для ног. Локи удовлетворенно кивнул. «Я думаю, что это лучше, не так ли?» Тони вздохнул. Ему было плевать на пропажу картины, но он знал, что здесь есть люди, которым не все равно, и что эта конкретная картина, вероятно, стоит кучу денег. — Где картина, Локи? — устало спросил он. Почему Локи сделал это сейчас? Локи демонстративно ответил на его взгляд. — Тони, Тони, Тони, — драматически вздохнул он. «Я думал, что ты будешь больше беспокоиться о пропавшем человеке, чем о пропавшей картине». Без вести пропавший? Кровь Тони похолодела. В улыбке Локи было что-то темное и злое. — Локи, — пробормотал он почти умоляюще. «Не делай этого, не сейчас. Я не хочу быть твоим врагом…» «Мы враги, Тони Старк!» — крикнул Локи. — Или ты забыл? В глазах Локи были ненависть и безумие, но он все еще улыбался. Этот взгляд, эти слова причиняли боль, к которой Тони уже должен был привыкнуть. «Локи…» «Вы, люди, всегда так благоговеете перед собой и своими скудными достижениями. Вы!» Локи направил пистолет на Тони, но повернулся к пухлой женщине с именной табличкой. Рядом с ней стояла Пепер, которая беспомощно переглядывалась с Тони. Пухленькая женщина — куратор — вскочила и затряслась, как лист, при ветре. Локи почесал голову дулом пистолета. Даже без направленного на него пистолета Тони знал, что лучше не рассматривать это как момент слабости. «Я верну вам одно: мистера Ньюкасла или эту картину, которую вы так уважаете». Локи неопределенно указал на картину. «Выбери одно.» Глаза женщины расширились. «П-пожалуйста, верните мистера Ньюкасла», — сказала она, хотя в ее глазах была сильная боль. Тони хотел ударить Локи по лицу за то, что он сделал это с кем-то. Локи нахмурился. «И оставить со мной часть истории? Все люди в любом случае умирают, но такие произведения искусства могут существовать вечно, если о них позаботятся. Неправильный выбор». Женщину затрясло еще сильнее. «Т-тогда верните Фузели?» сказала она, ее голос был чуть громче писка. — Вы бы бросили одного из своих? — с притворным ужасом ответил Локи. «Ммм, нет, все еще неправильный ответ.» Женщина расплакалась, а Локи рассмеялся. Тони сжал руки в кулаки. Ему хотелось схватить Локи за горло и вернуть ему хоть немного здравого смысла. Может, в каком-то смысле он и мог. «Тогда у меня есть третье решение», — сказал он. Он знал, что, возможно, ему следует все обдумать, но к тому времени может быть уже слишком поздно. Локи оглянулся на него, склонив голову в любопытстве. «Верни Ньюкасл и картину, а вместо этого возьми меня в заложники». Он знал, что вылитевшее затем громкое « ЧТО? » принадлежит Пепер. Тони не сводил глаз с Локи. Он пытался найти следы бога, спасшего ему жизнь, смотрел с ним плохие испанские мыльные оперы, пил с ним кофе и целовал его чуть ли не до смерти. Он знал, что он все еще там, под гневом, алкоголем и всем этим проклятым эмоциональным багажом. Локи, пожалуйста, хотел он сказать, но бог был слишком далеко, чтобы слушать прямо сейчас. Трикстер долго смотрел на него с непроницаемым выражением лица. — Хорошо, — сказал он наконец. Он снова щелкнул пальцами, и мир, казалось, качнулся вбок.