Зазеркалье

      Душераздирающий крик пронёсся по всей округе. Селена резко поднялась от шума и тут же закрыла ладонями рот, понимая, что кричит она.       — Всё хорошо, — Петра положила руку ей на плечо, — совсем скоро мы приедем, — она обеспокоенно посмотрела, — тебе, наверное, приснился страшный сон, — она стала гладить по плечу, успокаивая.       Аллен легла на деревянную поверхность повозки. Голова трещит по швам. Перевернулась на бок, прикрывая рот ладонью, волосы закрыли глаза, из которых потекли реки горечи.       «Я умерла. Я мертва. Пора это признать. Окончательно признать. Это был не просто сон, а воспоминания, которые я пыталась забыть так много лет. Я с самого начала понимала, что моя жизнь закончена, но продолжала свято верить, что это всего лишь сон. Люди верят в то, во что хотят верить. Обычно перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. А после смерти человек вспоминает всё случившееся с ним при жизни. Хотя после смерти вообще не должно быть никаких ощущений».       Очнулась она в больничном крыле замка. Медленно приподнялась с кровати. Неизвестно сколько пробыла в отключке, да и ей плевать. Всё тело покрыто синяками и ссадинами, а голова до сих пор немного побаливает. Хоть она себя со стороны не видит, но уверена, что глаза полностью красные и опухшие от слёз.       — Ты как? — подскочила сидящая на стуле Петра.       «И сколько она тут просидела?»       — В порядке, — соврала Селена, — а ты как?       — Синяки, ссадины, небольшой вывих, — Петра потёрла руку. — Но это стоило того, чтобы остаться в живых. Теперь неизвестно, что будет с Разведкорпусом, — девушка задумалась. — Командира Эрвина и капитана Леви вызывают в столицу, а полиция требует, чтобы Эрена передали им. Да и потери, что мы понесли, хватает чтобы нас лишили финансирования.       — Ясно, — безразлично ответила Аллен, обхватывая руками колени.       — Нам нужно будет прийти на собрание, по поводу титанши. Ты не голодна?       — Нет.       — А я очень хочу есть. Пойду найду чего-нибудь и тебе принесу, а то ты, — она внимательно посмотрела на девушку, — похожа на мертвеца, совсем бледная, — девушка вышла из комнаты.       «Да не похожа я на мертвеца, я и есть мертвец».       Время близится к вечеру, а Селена не может находиться здесь. Ненавидит больницы и всё, что с ними связано. Всей душой терпеть не может. Нужно срочно переодеться в чистую одежду. Прости, Петра, но ты придёшь, а её тут уже нет. Выйдя из комнаты, бредёт по полутёмным коридорам, обхватив себя за плечи. По пути встречаются другие разведчики, что никак не обращают внимания, будто она призрак, идут своей дорогой. От части Аллен и есть призрак.       В комнате совсем пусто, нет ни Саши ни Микасы. Это даже хорошо. Меньше ненужных вопросов. Открыв шкаф, достаёт свою футболку и штаны.       «И в этом я умерла».       Переодевшись, заглядывает под кровать и достаёт свои кеды. Хмыкает.       «Селен, ты полная дура раз в тот день напялила на себя кеды, последний день зимы, а ты в кедах. И плевать, что другие могут подумать. И плевать, что такой обуви здесь нет. Мне безразлично. Похуй. Пусть думают, что хотят».       Облачившись во всё чёрное прям как на похороны, смотрит в зеркало. Как она и думала: полностью опухшие и красные глаза, без намёка на жизнь. Делает глубокий вдох.       «Селен, здесь никому нет дела до твоих проблем, всем всё равно, у них своих проблем выше крыши. Им это не нужно. Не вызывай всем своим видом жалость к себе. Ты это ненавидишь. Когда тебя жалеют это так унизительно. Никто тебе не поможет спасти саму себя, только ты. Ты сама со всем разберёшься. Надень маску полного спокойствия и безразличия и существуй дальше. Не живи, а существуй. Жить уже нет смысла. Собрание скоро должно начаться. Ты должна вести себя сдержанно. Не поддавайся эмоциям. Ты делала это на протяжении многих лет. Вот и продолжай».       Кухня освещена тусклым светом. И снова всё как всегда. Леви первым пришёл и с чашкой в руках направляется за стол, прихрамывая. Всё же получил травму. Селена молча подходит к столешнице, берёт чашку и направляется к столу. Налив горячий чай, присаживается напротив капитана. Чувство дежавю испытывает. Собрание должно вот-вот начаться, а никого нет. Выходит пунктуальные здесь только она и Леви. Лучше прийти раньше, чем опоздать.       — Я ж говорила беречь ногу, — начала она, отпивая чай. Сидеть совсем не удобно. Аллен закинула ноги на стул, прижимая к себе и обнимая за колени. Так тоже неудобно, но чувствует, будто оказывает моральную поддержку самой себе.       — Тц, — Аккерман заметил её жест и скривился. — Твои ботинки грязные, а ты решила стул запачкать.       — Помою, — безразлично ответила она, утыкаясь подбородком в колени. — И это не ботинки, а кеды, — сохранять полное безразличие ей не под силу. Мужчина это заметил.       — Как будто в первый раз переживаешь смерть товарищей, — Леви сделал глоток и перекинул руку за спинку стула.       — Нет, не первый. И не только товарищей, — зачем-то ляпнула Селена. — Могло погибнуть больше, если бы Эрен не превратился.       — Может быть.       — Не может быть. Это я его надоумила, — она вздохнула, — хотя это громко сказано, я просто дала подсказку. Это спасло жизни некоторым разведчикам.       — Тем не менее. Потерь было достаточно, — Леви ещё более помрачнел, вспоминая свой погибший отряд.       — Хоть кого-то спасти удалось, — это был намёк на Петру, капитан понял про кого двушка имеет в виду.       — Да, хоть кого-то, — она услышала некую благодарность в его словах.       «В любом случае я понимаю, что игры со временем и смертью не пройдут бесследно. В любой момент время и смерть могут дать сдачи. Я просто смогла отсрочить на неопределённый срок смерти всех, кого смогла спасти. Также отсрочила и свою смерть, но она всё равно пришла за мной. И теперь я здесь. Но, видимо, это был шанс на новую жизнь? Не там, так здесь», — шмыгнула носом.        — … нужно это просто отпустить как бы тяжело не было, — первую часть фразы капитана девушка не услышала.       — Ну так отпусти… — она опустила ноги, поджав губы, ощущая как слёзы накатываются на глазах.       Маска безразличия начинает трескаться. Вот бывает такое, когда вся жизнь катится в лесной овраг, а ты ничего не можешь с этим поделать. В такой момент хочется, чтобы кто-нибудь обнял и сказал, что всё будет хорошо. Но здесь нет таких людей. А раскрыть душу Аллен не может, как бы не хотелось. Пальцами нащупывает подвеску, что всегда остаётся при ней, как последнее воспоминание о любимом человеке.

***

      После аварии я пролежала в коме. Но я всё слышала и чувствовала. Ощущала всё, что происходило в помещении. Мы лежали в одной палате. Мои глаза закрыты, но я слышу хриплое дыхание Александра. Слышу как жизнь с каждым тяжёлым вздохом покидает его. Я будто видела его и слышала родной голос.       — Со мной или без меня, ты должна быть счастлива и продолжать жить.       — Ничего, если ты хочешь уйти, но я хочу чтобы ты остался. Я ничего в жизни так не хотела. Но этого хочу я, и я понимаю, что ты желаешь иного. Я пойму, если ты уйдешь. Это ничего, если тебе нужно покинуть меня. Ничего, если ты больше не можешь бороться.       — Ну так отпусти…       — Да, отпущу, если ты останешься.       Я в последний раз увидела его улыбку, он ушёл. И в этот момент я открыла глаза. Мне очень хотелось увидеть его. Я понимаю, если увижу, то потеряю себя целиком и полностью. Я пытаюсь собраться с духом и повернуть голову в его сторону. От всего напряжения не могу пошевелиться, как бы не хотелось.       А в следующую секунду раздался мерзкий писк кардиографа, сообщая об остановке сердца. Я начинаю рыдать от душевной и физической боли. Всё, что я потеряла — полная катастрофа. Она оставила в моей душе дыру размером больше чем сама вселенная, которую ничто никогда не заполнит. Он ушёл, а я не успела с ним попрощаться. Не успела. Просто не успела.

***

      — Не успела… — её слова вывели из воспоминаний.       Сколько она так просидела? Кажется, даже не моргала. Моргнёт и тут же прольются слёзы. Запрокидывает голову и проводит ладонями по лицу, вытирая глаза. Леви не сводит с неё глаз. Смотрит строго и упрямо в душу.       — Я что-то размякла, извините. Как стрёмно, — отпила чай. Остыл.       «Ненавижу показывать свои эмоции на людях».       — Это естественно, — будничным тоном ответил он, будто ничего и не было.       Дверь с противным скрипом отворилась и на пороге появился Эрен. Хоть кто-то ещё пришёл. Парень поздоровался и прошёл за свободное место рядом с Селеной.       — Что-то они опаздывают, — задумчиво сказал Леви, отпивая чай. — Поверить не могу, что этот бездельник Эрвин заставляет меня ждать. Такими темпами полиция быстрее явится, — капитан потёр больную ногу. — Запор у них там, что ли, массовый?       От последней фразы Эрен легко посмеялся, Селена тоже подхватила его смех, положив голову на стол, подпирая её руками. Тихий смех постепенно переходил в истерику. Эмоции нахлынули новой волной. Но её глаз не видно, видны только подрагивающие плечи. Эрен думает, что она до сих пор смеётся, а Леви понимает, что началась истерика.       — Ой, бля, — она повернулась спиной к Йегеру, чтобы он не видел слёз, это бы вызвало ненужные вопросы. Провела ладонями по лицу, убирая мокрые улики. — Извиняюсь, — Селена подняла ладони, — меня накрыло, — выпивает залпом чай и тут же наливает вторую чашку.       — Капитан, вы сегодня какой-то очень разговорчивый, — Эрен поёжился.       — Дурак, — с досадой сказал Леви. — Я всегда разговорчивый, — он перевёл взгляд на Селену.       «А я понимаю, что посредством разговоров он пытается заглушить боль, чтобы отвлечься от потери товарищей. Но мне никогда не понять его полностью, он потерял и пережил больше чем я. Капитан может прочесть меня как открытую книгу, ведь по одному взгляду можно понять, что я пережила. Тут и разговоры не нужны. По глазам всё понятно».       — Простите, — Йегер опустил глаза, — если бы я тогда сделал правильный выбор, всего этого не случилось бы. Вы ведь тоже были ранены, — парень сжал кулаки.       — Я ж тебе сказал: никто не может знать заранее, как всё сложится, — Аккерман пристально посмотрел на девушку, та поджала губы.       — Эрен, — тихо начала она, — ты сделал правильный выбор, когда превратился в первый раз. Превратись во второй раз чуть позже, мы бы с Петрой уже были бы мертвы, — сложила руки в замок.       Дверь распахнулась и на пороге показались командир в сопровождении Петры, Микасы и Армина.       — Извините за задержку, — с порога начал Смит, — мы нашли ту, что может оказаться Женской особью. — все расселись за столом и Эрвин протянул всем протокол. — Она служит в полицейском корпусе Стохесса. Мы составили новый план по захвату титанши, — командир раскатал по столу карту города, — всё случится послезавтра. Если коротко, то Эрен должен сбежать, когда его будут конвоировать через Стохесс. И по возможности заманить наш объект в подземелье, где она не сможет превратиться в титана, — подростки переглянулись между собой. — Именно Армин вычислил Женскую особь, план разработал тоже он, ну а я этот план только одобрил, — подытожил командир. — Армин непосредственно сталкивался с титаншей, если его догадка верна, это одна из курсанток вашего сто четвёртого корпуса, она же убила пленённых титанов. Её зовут Энни Леонхарт.       — Энни?! — Эрен подскочил с места. — Это она Женская особь? Но с чего ты это взял, Армин? — Йегер перевёл взгляд на друга.       — Это она, — уверенно начал Арлерт, — именно она убила титанов, подменив своё УПМ на чужое.       — Но это ещё ничего не значит! — не сдавался Йегер.       «Как же меня это всё заебало».       — Эрен, — Селена хлопнула ладонью по столу, Петра заметила как она разозлилась и тут же положила ладонь на плечо, — просто прими тот факт, что она титанша, у неё такие же голубые глаза, те же волосы, тот же нос, к тому же ты с ней сражался в рукопашном бою, неужели не заметил схожих приёмов? — парень молчал, отказываясь принять тот факт, что Энни титан.       — Ну может мне просто кажется, — Армин начал сомневаться в своих словах.       — Ты не уверен в собственных догадках, — Леви вздохнул. — Доказательств у нас нет, но мы это сделаем.       — У вас нет доказательств, а может это не Энни? — Эрен нервно оглядывает всех присутствующих.       — Если это не она, то с неё будут сняты все подозрения, — сказала Микаса.       — Но подозревать Энни неправильно, — не сдавался парень.       — Но у нас больше нет подозреваемых, по описанию только она подходит, — вставила слово Рал.       — В любом случае послезавтра мы отправимся в столицу, узнаем насколько догадки Армина правдивы. Также я подозреваю всех новобранцев из сто четвёртого корпуса. Поэтому завтра они отправятся в дальний штаб под присмотр отряда Мика Закариаса, до выяснения всех обстоятельств. — на этих словах Селена тут же подавилась чаем, Петра заботливо похлопала по спине.       — Спасибо, — откашлявшись, сказала она, встречаясь взглядом с командиром.       — На этом всё, можете быть свободны.       Все кивнули и пошли на выход, Селена тоже так хотела поступить, но…       — Селена, останься, — раздался строгий голос командира.       — Что-то хотите узнать? — она села за стол.       — Меня волнуют верны ли догадки Армина, — командир налил себя чаю. Разговор точно затянется.       — Верны, — кратко ответила девушка. — Надеюсь у вас есть запасной план? — отпила чай.       — Есть.       — Я бы посоветовала эвакуировать как можно больше жителей, но оставить разведчиков под видом горожан, чтобы они были на виду у Энни. Если дороги, по которым её будут вести, будут полностью пустыми, это вызовет подозрения.       — Понятно, — Эрвин о чём-то задумался.       — Вы собираетесь перевезти новобранцев из сто четвёртого в другой штаб, потому что подозреваете, вдруг кто-то из них титан, — она заправила прядь волос за ухо.       — Верно.       — Понятно, — судорожно выдохнула, — правильно, что подозреваете. Но есть проблема, — Эрвин с вопросом посмотрел на Аллен. — Опасность неизбежна, — она скрестила руки на груди.       — И как избежать этой проблемы? — Эрвин отпил чай.       — Опасности всё равно не избежать, так что… — протянула она, но её тут же перебили:       — И что ты предлагаешь? — мрачно спросил капитан.       — Можно провезти с собой УПМ, чтобы жертв было меньше. Не знаю, поможет ли это во избежание потерь, но можно попробовать, — она задумалась на секунду, — в любом случае решать вам, командир.       — Посмотрим, — Смит допил чай и поднялся с места, — доброй ночи, — мужчина удалился, а Селена положила голову на холодную поверхность стола.       — Могла бы все карты выложить на стол.       — Не могу, — она подняла глаза на капитана, — ещё на вылазке сказала почему. Ладно, пойду я.       Встав, она была готова уже двинуться в путь, но тут её мизинец решил устроить свидание со стулом, от чего палец пронзила боль.       — Тупой ступ, — со всей злости ударяет боком стопы по стулу, от чего ногу пронзила ещё более жгучая боль, — блять, — шикнула она.       — Неуклюжая.       — Согласна, — ответила девушка, ступая на ногу, которой только что ударила стул, но не смогла и сделать шага как упала на пол от ёбаной боли, — сука, — прошипела. Дело плохо. Капитан поднялся с места и встал перед девушкой, оценивая ситуацию.       — Дай посмотрю.       — Да, боже, просто ударилась, — отмахнулась она, — скоро пройдёт, — тем временем Леви взялся развязывать шнурок кеды на правой ноге, — да ничего страшного.       — Да, простой вывих, который нужно вправить, — сняв кеды, сказал капитан, осматривая ногу.       — Может само пройдёт? — спросила с надеждой, переводя взгляд на вывихнутую ногу.       — Да, конечно, само, — с сарказмом ответил Аккерман. — У тебя нога уже посинела, — он положил руки на стопу, готовясь вправить вывих.       «Руки тёплые, не то, что у меня, постоянно холодные».       — Нет, нет, — запротестовала она, — это должен делать врач, сомневаюсь, что у тебя медицинское образование.       — Уверен, что ты видела вещи и пострашней, — он укоризненно посмотрел на Аллен.       — Конечно видела, увидев своё мёртвое тело, — она тут же поджала губы, понимая, что сболтнула лишнего — забудь. Может не надо, мне капец как страшно.       — Тогда отвлекись.       — Как? — он закатил глаза.       — Расскажи что-нибудь.       — Что? — кажется она его сейчас с ума сведёт и он прикончит её раньше, чем вправит ногу.       — Ну, блять, например, что за странная родинка у тебя на лодыжке.       — Это не родинка, а татуировка, — Леви с вопросом посмотрел на девушку, — это рисунок на теле, который наносится посредством травмирования, прокалывания верхнего слоя кожи и… — послышался хруст и её крик заполнил всю кухню, а глаза застелило пеленой слёз, — Блять, вот это хруст безе, пиздец, Леви, я вас убью! — схватилась за его плечо, сжимая со всей силы. — Как больно, блять!       — Зато жива осталась, — Аккерман помог ей приподняться и сесть на стул. Сам же сел напротив. — И зачем она тебе?       — Это что мне душу раскрывать? — Селена посмотрела на свою лодыжку. Действительно тату точки с запятой можно было спутать с родинкой. — Скажем так, это напоминание, что не нужно заканчивать свою историю, а продолжать её дальше.       — Я понял, — ответил капитан и продолжил пить чай. Она последовала его же примеру.       Спать совсем не хотелось. На самом деле это просто страх. Она боится, что уснёт и кошмары тех дней снова вернутся к ней, а Аллен этого не хочется. Уснёт как-нибудь потом, надеется на это.