Королевство Тан. История цветущего дракона

      Генерал Ма буквально прожигал взглядом лежавший перед ним пустой лист. Работа сегодня совсем не шла. Мысли не формулировались должным образом, а слова не хотели собираться в единое адекватное предложение. Прошло около трёх месяцев с тех пор, как Скар отбыл наказание в королевской темнице и вернулся к своим воинским обязанностям. Времени на то, чтобы разложить всё по полочкам, у него было хоть отбавляй. Идти против Лонга напрямую не было никакого смысла, случившееся в Жемчужном зале это показало как нельзя лучше, но и договориться мирным путём вряд ли получится. Скар мог бы поискать поддержки у министров, достаточно было найти несколько демонов, оказывающих наименьшее содействие действующему премьер-министру, благо такие имелись как в правящей палате, так и среди сторонников консерватизма. Проблема заключалась лишь в том, что практически все из них настолько сильно дорожили своим положением и богатством, что готовы были засунуть свою гордость подальше и кивать каждому слову Лонга, а те немногие, кто смог премьер-министру противоречить, были либо сняты со своих должностей, либо отстранены на неопределённый срок, подобно министру Фэн.       До коронации наследного принца Нин оставалось чуть больше тридцати лет. Для мира демонов это был довольно короткий срок, можно было лишь подождать того момента, когда старший из принцев взойдёт на престол и сменит не только Лонга, но и всю действующую ныне власть. Принц Нин очень хорошо чувствовал других, Скар не сомневался, что он сможет собрать вокруг себя достойных единомышленников. План звучал довольно прост, если бы не одно «но». Одно небольшое «но», которое делало осуществление этого плана невозможным. Принц Лин. Шанс, что оба принца в конечном итоге смогут прожить счастливую жизнь, стремился к нулю, но всё же был. А для того, чтобы повысить его, необходимо было устранить Лонга и его приспешников как можно быстрее.       Скар прикрыл глаза и опустил голову на сложенные ладони. Только что он буквально подумал о том, чтобы совершить в королевстве переворот. Генерал был противен себе, это совсем не то, чего хотели бы король Цзиньлун и королева Юмико. Скар пообещал, что будет оберегать дорогих принцев, оберегать королевство, а не топить его в кровавых междоусобицах. Ему очень не хватало поддержки: крепкого чужого плеча, на которое можно было опереться, и устойчивой почвы под ногами. С кончины короля Цзиньлун внутренности генерал Ма не переставало разъедать сожалением. Будь он тогда расторопнее, приди он на помощь Его Величеству чуть раньше, подобного будущего можно было избежать. Все эти годы Скар не переставал уверять себя в том, что в том сражении должен был погибнуть он, а не король.       Лисья тень на секунду упала на стол. Скар отложил кисть и откинулся на спинку стула.       — Говори, Дон Ха, — приказал генерал.       — Всё без изменений, господин, — раздался низкий бархатный голос с улицы. — За время вашего отсутствия никаких происшествий. Принц Лин в полном здравии и весьма энергичен.       — Что со служанкой?       — По вашему приказу мы проверили её досье. Как и предполагали, она была продана собственной семьёй во дворец, чтобы погасить накопившиеся долги. По нашим сведениям, её отец занимал деньги у ростовщика Со Гиль.       — Со Гиль? — нахмурился Скар. — Не про сына ли министра Со ты говоришь? Помнится мне, в последнее время министр Со стал очень близок с премьер-министром Лонгом. Не с его ли подачи девочка была приставлена к принцу Лин?       — Не могу сказать точно, но вероятность того велика, — признался Дон Ха. — Что настораживает: с тех пор, как принца перевели во внешний дворец, никто из правящей палаты его не навещал, даже главный слуга Мин не приходил.       — Весьма интересный способ избавиться от проблемы, — усмехнулся Скар. — Кто с принцем сейчас?       — Хаджун, я сменю его завтра утром. — Дон Ха тихо вздохнул. — До сих пор поверить не могу, что с младшим принцем Лин так поступили. Пусть он и второй сын, всё же подобное отношение…       — У тебя ведь есть дети? — уточнил генерал.       — Да, двое: старшая дочь и младший сын.       — Повезло им с отцом, — вздохнул Скар и уже тихо добавил: — Жаль, из меня ничего путного не вышло.       — Господин?       — Ничего. Продолжайте наблюдение. Если что изменится, немедленно дайте знать.       — Слушаюсь.       Тень Дон Ха уменьшилась и скользнула по стене тёмным пятном.       — И помиритесь уже с Сайго наконец! — бросил напоследок Скар. — Как дети малые, чес-слово.       Одного генерал Ма до сих пор не понимал: почему премьер-министр был так уверен в том, что перерождением Тан Нао был именно старший из принцев? Если слова Ямаубы не подтвердятся, Лонг, в общем-то ничего не терял, но как он поступит, если в конечном итоге Нао воплотится в теле младшего из принцев? Сможет ли он ради мнимого золотого будущего отказаться от годов усилий? Ещё какое-то время назад Скар был уверен, что Лонг не пойдёт против королевского закона, но сейчас уже сильно в этом сомневался.       Генерал вздохнул и выглянул в окно, где вдалеке уже начали накатывать серые облака. Наступил сезон дождей.                     Скар пробыл во дворце до ночи, разбираясь с государственными делами. Работа в конечном итоге всё же была сделана, и стопка заполненных документов благополучно заняла место на краю рабочего стола пустого кабинета министра Чу. Громыхнуло, яркая фиолетовая вспышка разорвала черноту ночи. Скар угрюмо хмыкнул и выглянул из-под козырька на небо, разразившееся проливным дождём. Ма не любил сезон дождей, слишком много проблем он доставлял армии на поле боя. Генерал, прикрывая голову руками, почти бегом пересёк площадь, и вышел из ворот Красного павильона. Идти к себе домой уже не было никакого смысла, — поздно, да и дождь зарядил мама не горюй, — потому Ма решил переночевать в выделенных ему покоях в военном корпусе во внешнем дворце. Однако, когда он уже почти покинул внутренний дворец, невероятно сильное желание увидеться с принцем Нин заставило генерала Ма вернуться обратно. Принц наверняка уже давно спал, и Скар совсем не хотел его тревожить, ему необходимо было только убедиться, что его дорогой господин в безопасности и в полном здравии.       Озарявшие площадь перед Золотым павильоном факелы отчаянно сопротивлялись обрушившейся на них разъярённым зверем буре. Шлёпая кожаными сапогами по глубоким лужам, Скар быстро направлялся к высокому крыльцу, охраняемому парой сонных стражников. Фиолетовая вспышка молнии разорвала небо на несколько лоскутов, Скар невзначай поднял взгляд и заметил на балконе размытое белое пятно, в котором, к своему ужасу, почти сразу узнал в одетое лишь в одно исподнее принца Нин. Тот, с трудом удерживая равновесие, медленно перебирался по узким перилам балкона. Оглушающий раскат грома в очередной раз сотряс воздух, принц оступился, вскрикнул и кубарем покатился по покатой черепичной крыше павильона.       — Господин!       Скар вскинул руку, направляя воздушный поток под юного принца. Нин, окружённый будто лепестками лотоса каплями прохладного дождя, завис почти возле самой земли, а потом плавно опустился на каменную площадь. Скар и стоявшие у входа стражники тут же бросились к ребёнку.       — Господин, вы не пострадали? — Генерал тщательно осматривал принца на наличие ран. — Зачем вы полезли туда, это же опасно!       — Помоги ему, — прохрипел Нин, дрожа всем телом и сжимая бледными пальцами одежды Скара. — Ему ведь страшно, он же там совсем один. — Принц поднял голову, очередная ярко-фиолетовая вспышка подсветила синие заплаканные глаза Нин. — Отведи меня к брату, прошу тебя, — всхлипывал Нин. — Ты же знаешь, где он, ты же можешь это сделать. Ему нельзя сейчас быть одному. Пожалуйста, не заставляй его страдать, я ведь дал ему своё обещание.       Скар думал, что принц Нин справится со всеми трудностями, думал, что он достаточно сильный, чтобы выдержать все напасти, которые выпадали на его долю, но, как всегда, генерал Ма не учёл, что каждый обладал слабостями. И главной слабостью наследного принца являлся младший брат.              

***

      Лин сильнее прижал ладони к ушам и завыл, вжимаясь в угол тёмного шкафа. Он всегда был трусом, постоянно убегал от проблем и прятался. Каждый раз. Каждый чёртов раз. И постоянно кто-нибудь оказывался рядом, чтобы защитить и утешить. Мама, Скар, брат — он всё время стоял за их спинами. Лин утешал себя мыслями о том, что он был ещё ребёнком, что детям положено было бояться всего странного и неизвестного, но затем он переводил взгляд на старшего брата и снова впадал в уныние. Нин тоже был ребёнком, но он всегда смело шагал вперёд. Лин завидовал. Они с братом были совершенно не различимы на лицо, но всем остальным они разительно отличались. Нин был храбр, умён и целеустремлён, он освещал дворец даже ярче, чем солнце на небе. Старший брат для Лин был примером, героем, тем, на кого хотелось равняться, и тем, до кого Лин никогда не сможет дорасти. Лин всегда шёл позади, отставал на много-много шагов, и с каждым годом расстояние между ними становилось всё больше и больше. Лин знал, что настанет час и Нин уйдёт так далеко вперёд, что он уже никогда не сможет его догнать, даже если будет бежать со всех ног. В тот день он навсегда останется один и уже никто не защитит его.       Раскат грома вибрацией прошёлся по стенкам и полкам пыльного шкафа.       — Братик, — тихо заревел Лин.       Двери шкафа резко открылись, и в яркой фиолетовой вспышке засияло улыбающееся лицо старшего брата.       — Я нашёл тебя, Лин, — со сбитым дыханием выговорил Нин.       — Братик.       Но пока пропасть между ними не стала непреодолимой, Лин продолжит держать старшего брата за руку. Ведь эти тёплые, родные прикосновения — всё, что у него осталось.       Лин заревел пуще прежнего и кинулся на шею брату, опрокидывая его на пол. Гром сотряс небеса, Лин задрожал и сильнее стиснул брата.       — Прости, что так долго искал тебя. — Нин сел и утешающе погладил Лин по голове. — Прости, что оставил тебя одного и заставил ждать.       — Нет, — Лин замотал головой и захлюпал носом, — ты всё же пришёл. Мне было так страшно, я так сильно испугался, что… что…       Лин сглотнул и зашёлся плачем.       — Тебе больше нечего бояться. — Старший из братьев поднялся на ноги и озорно блеснул глазами. — Я, бесстрашный укротитель грозы, развею все твои страхи!       Нин мгновенно отодвинул ставни, выбежал на веранду под проливной дождь и что есть мочи закричал в ночную грозу. Небо грозно вспыхнуло и ответило протяжным воем. Распущенные волосы Нин терзал ветер, дождь тонкими ручейками стекал по покрытой мурашками коже и капал с промокшей насквозь одежды. Нин обернулся и вытянул руку, призывая Лин присоединиться.       — Давай же, Лин! Стань и ты бесстрашным укротителем грозы!       Лин прижал руки к груди и отвёл взгляд.       — У меня не получится. Я не такой храбрый, как ты.       Да, ему никогда не дотянуться до уровня старшего брата. Он не…       — Сможешь! — заверил Нин. — Ты справишься, Лин, я верю в тебя. Не бойся, я с тобой.       Лин встал на подкашивающиеся ноги и взял брата за руку. Нин подбадривающе кивнул. Сердце в груди, казалось, забилось ещё сильнее. Лин сжал ладонь брата, обернулся к лесу, глубоко вдохнул и, до предела напрягая голосовые связки, закричал, выпуская из лёгких весь воздух. Нин широко улыбнулся и подхватил его крик. Рассерженное выходкой братьев небо низко зарокотало и то ту, то там запульсировало ярким фиолетовыми всполохами. Нин зашёлся заливистым смехом, а вслед за ним рассмеялся и Лин. Страх постепенно стал уходить из сердца маленького принца.                     Пока прибежавшая на шум Момока громко причитая насухо вытирала волосы Лин полотенцем, сам принц нервно косился на брата, сверлящего служанку хмурым немигающим взглядом.       — Ну как так можно, мой принц, — бухтела Момока, — зачем вы полезли под дождь? Что мне делать, если вы простудитесь? Не будьте таким беспечным.       — Эй, ты! — грубо окликнул её Нин. — Долго ещё будешь изображать из себя?       Момо удивлённо оглянулась и сняла полотенце с головы младшего принца.       — Простите, Ваше Высочество, я не понимаю…       — Не понимаешь, — хмыкнул Нин и, схватив девочку за запястье, дёрнул на себя. — Не притворяйся, что тебе не всё равно. Все вы одинаковые.       — Братик, не обижай её, — заступился Лин. — Момо хорошая.       — Хорошая? — взвился Нин. — Пойми уже, что во дворце не осталось хороших демонов. Все они только и могут, что трястись за свои жизни. И это девка не исключение. Выметайся!       Нин вытолкал напуганную служанку из комнаты и захлопнул за ней дверь.       — Зачем ты так с ней, она ведь не сделала ничего плохого.       — Как долго ты ещё будешь оставаться таким наивным?! — всплеснул руками старший брат. — Не сделали плохого? Оглянись! Тебя заперли в разваливающемся затхлом павильоне, заставили носить это тряпьё! — Нин с остервенением бросил на пол данную ему сменную сухую одежду. — Всё это сотворили они, — принц указал пальцем на закрытую дверь. — Взрослые сделали это с тобой. Как после всего этого ты можешь оправдывать их? Они поступили с тобой, как с животным. Ты принц королевства Тан, сын королевы Юмико, ты считаешь, так должны обходиться с членом королевской семьи?!       Нин подхватил со стола надколотый глиняный стакан с горячим чаем и швырнул его об стену. Лин пискнул и подобрал ноги. Никогда прежде он не видел брата в таком состоянии. Сейчас Нин пугал сильнее грозы, бушующей за плотно закрытыми ставнями. В словах Нин, конечно, была правда, Лин и сам был не рад, что оказался в таком положении, но всё же, после всего случившегося он больше не собирался сбегать. Лин понимал, что легко не будет, не питал надежды, но, так или иначе, перемены всегда требовали каких-то жертв. Его свобода — лишь временная плата за силу, которую он сможет получить.       — Знаю, что это тяжело, да, со стороны это кажется грубым и неправильным, но я действительно хочу пройти эту тренировку до конца, чтобы стать лучше.       — Тренировку? — выгнул брови Нин.       — Да, Скар так сказал.       Старший брат мгновенно переменился в лице: глаза расширились, плечи поникли, ноги подогнулись, и Нин осел на пол.       — Нет, он не мог…       — Братик Нин. — Лин подполз к брату и взял его за руки. — Давай постараемся вместе. Сделаем всё возможное, чтобы мама не грустила и гордилась нами.       Нин вздохнул и рухнул в ноги брата.       — Ты совсем не меняешься, — пробухтел он и очертил пальцем линии на ладони Лин.       Лин легко улыбнулся и положил свободную руку на плечо старшего брата. Он переживёт любые трудности, ведь рядом с ним был тот, кто искренне верил в него.                     Лин проснулся, когда солнце только начало подниматься над горизонтом, окрашивая природу в золото. За ночь ветер стих, дождь закончился, и о грозе напоминали только переливающиеся в ярких лучах капли на листве и поломанные ветки деревьев. Впервые за долгое время Лин почувствовал в теле лёгкость. Они не виделись с братом уже, казалось, целую вечность, оттого хотелось использовать для общения каждую минуту. Вопреки обычаю, роль «говоруна» на себя взял Лин. Всегда молчаливый и скромный этой ночью болтушку словил именно он, как иногда шутила королева, когда старший из принцев становился не в меру разговорчивым. Не сказать, что за последние месяцы жизнь Лин пестрила событиями, но даже вычитанные рассказы из книг, увиденных птиц на маленьком заднем дворике, кропотливый процесс шитья игрушки из подручных материалов он описывал в мельчайших подробностях. Они проговорили до глубокой ночи, пока обоих не сморил сон. Однако, проснувшись утром и взглянув на всё ещё мирно спавшего под боком брата, заснуть обратно Лин уже не смог. Он предполагал, что следующая их встреча состоится ещё очень нескоро, потому пытался по максимуму впитать в себя образ Нин: запомнить его голос, выгравировать в памяти его лицо, пусть оно ничем не отличалось на первый взгляд от его собственного, прочувствовать каждое прикосновение к нему. Лин любил брата, и эта любовь поддерживала его все эти долгие месяцы одиночества.       Лин опустил взгляд на руки брата и застыл. Задравшиеся рукава оголили белокожие предплечья, на которых, будто трещины на тонком фарфоре, алели узкие и длинные полосы царапин. Нин никогда не отличался спокойствием, вечно отчудачивал что-нибудь, из-за чего ему и Лин, как его неизменному пособнику, постоянно прилетало от мамы или Скара. И частенько выходки старшего брата несли за собой последствия в виде царапин или ушибов. Но эти раны на руках Нин не были похожи на случайные, будто кто-то нанёс их нарочно. Внутри всё сжалось. До сих пор Лин не испытывал ничего подобного. В груди горело огнём, тело напряглось и становилось всё труднее дышать. Новое чувство обволакивало, расползалось по телу подобно обжигающим корням ядовитого растения. Оно причиняло боль и стремилось вырваться наружу бушующим ураганом. В глазах помутнело, и только царапины на коже брата оставались всё такими же яркими и чёткими.       Нин заворочался и открыл сонные глаза.       — Уже утро? — Он сел в постели и зевнул. — Хорошо спал?       — Угу, — робко кивнул Лин и сжал край одеяла; внезапно возникшее удушающее чувство так же внезапно сошло на нет.       — Дождь, кажется, закончился. — Нин вскочил на ноги и потянулся. Он отодвинул внутренние ставни, за которыми находилась резная перегородка, и присвистнул: — Ого, красивая, только вот вид за ней какой-то угрюмый.       Да, внутренний дворик и правда был жалким. Было время, Лин даже пытался там гулять, но длинные одежды вечно цеплялись за что-нибудь, да и пробираться в сухой траве, выросшей чуть ли не до пояса, было тем ещё «удовольствием». Поэтому в тёплые погожие деньки Лин просто садился на веранду с чашкой чая и приготовленными дядюшкой Пином сладостями и наслаждался пением птиц.       — Привести лужайку в порядок, — задумчиво бубнил тем временем Нин, — и сливу посадить, будет красиво. А ещё можно пруд вырыть и запустить туда радужных карпов, таких же, что в лотосовом пруду плавают. Да кому это нужно?! — вдруг вскрикнул Нин. — Ты всё равно здесь не останешься. Собирайся, Лин, я забираю тебя обратно во дворец.       — Но моя тренировка ещё не окончена.       — Забудь про неё, она тебе не нужна. Тренировка, — усмехнулся Нин, — просто смешно.       В дверь постучали, и в комнату вошёл Скар. Он добродушно поприветствовал младшего принца и, чуть замявшись, передал принцу Нин сменную одежду и сообщил, что тому пора возвращаться во дворец.       — Нам пора, — настойчиво поправил Нин. — Лин возвращается во дворец вместе со мной.       — Вы же знаете, премьер-министр не допустит подобного, — мягко напомнил генерал.       — Плевать я на него хотел! — рявкнул Нин. — С каких пор этот мерзкий дядька что-то стал решать во дворце? Пусть он и регент королевства, я всё ещё наследный принц.       — Господин, прошу вас, давайте не здесь.       Скар бросил быстрый взгляд на принца Лин. Нин цыкнул и обернулся к брату:       — Я обязательно решу этот вопрос и заберу тебя, так что подожди немного, договорились?       Хоть Нин и старался казаться спокойным, всё же Лин учуял в нём напряжение. С тех пор как Лин перевели во внешний дворец, никто, кроме Скара, не навещал его. Лин не знал, как обстоят дела во внутреннем дворце и какие взаимоотношения складывались между братом и премьер-министром Лонгом. Нин и раньше недолюбливал Лонга, а сейчас и вовсе, казалось, потерял к нему всякое доверие. Лин опустил взгляд на сжатые в кулаки ладони брата — оно и не удивительно.       — Братик! — позвал Лин того уже на выходе. — Я… — Лин запнулся и замялся, но старший торопить его не стал, терпеливо ожидая на выходе, когда младший найдёт в себе смелости продолжить. — Я больше не буду бояться, честно-честно! — выпалил Лин. — Тебе больше не надо беспокоиться за меня, ведь благодаря тебе я стал настоящим бесстрашным укротителем грозы! Поэтому, — Лин сглотнул и уже тише закончил: — Поэтому не переживай за меня, теперь я буду в порядке.       Он поднял взгляд на брата, продолжавшего ошарашено стоять в дверях. Лин не единственный, кому было тяжело. И чтобы облегчить ношу того, кто стал для него светом в тесном мрачном уголке, он готов был переступить через себя.       Нин навалился на брата и сгреб в крепкие объятия.       — Какой же ты милый! — в восторге пропищал Нин, едва сдерживая от счастья слёзы. Он склонился к его лицу и легко улыбнулся. И в этот самый момент в синих глазах напротив Лин увидел ту же нежность и любовь, с которой когда-то на него смотрела мама. — Ты правда сильный, сильнее, чем я мог себе даже представить. И гораздо сильнее, чем я. — Нин вонь крепко обнял брата, и Лин явно почувствовал, как тот дрожал. — Спасибо.              

***

      Скар попрощался с младшим принцем, аккуратно закрыл дверь и последовал за Нин по тёмному узкому коридору.       — Господин, вам стоило быть более сдержанным перед принцем Лин. — Скар бросил осторожный взгляд через плечо. — Вы же знаете, какой он чувствительный.       — Господин? — Нин хмыкнул, остановился и задрал широкие рукава расшитого цветной шёлковой вышивкой светло-серого ханьфу, оголяя израненные предплечья. — На колени. — Скар покорно преклонил перед господином колено. Юный принц обернулся к нему и схватил за подбородок. — Твой рот, полный лжи, начал смердеть. Меня уже тошнит от этой вони, но я готов забыть об этом и дать тебе шанс очиститься. С этого самого момента считай своим господином Лин. И если хоть волос упадёт с его головы, — Нин с силой сдавил челюсти Скара, — я превращу твою жизнь в кошмар, так и знай.       Синие глаза принца горели злобой. Сейчас перед генералом уже стоял не ребёнок — демон, осознавший своё положение, извращённый желаниями и стремлениями того, кто, казалось, давно потерял рассудок, изувеченный, ожесточившийся и утративший свою чистоту. Перед ним стоял наследник королевского трона Тан Нин — покровитель неба и земли, вершитель чужих судеб, чьё-то помилование и чей-то смертный приговор. Облик Тан Нао, воспетый чужими устами.       На выходе из павильона их уже ждал премьер-министр. Без его ведома и муха бы не пролетела, потому Скар совсем не удивился его появлению.       — Признаю, я вас сильно недооценил. Вы оказались ещё отвратительнее, чем я о вас думал, премьер-министр. — Нин сморщил нос, даже не пытаясь скрыть своего презрения. — Предлагаю сделку.       — Оу, интересно, — хмыкнул Лонг. — И в чём же она заключается?       — Я стану для вас идеальным. Никаких больше капризов, я перестану сбегать от слуг, прогуливать занятия с учителями и шага не ступлю без вашего разрешения, — Нин заискивающе улыбнулся. — Я стану тем, кем вы захотите меня видеть, не издав ни слова жалобы в ответ. — Маленький принц прищурился. — А взамен вы вернёте брата обратно во дворец.       — Исключено, — мгновенно ответил Лонг.       Нин цыкнул, улыбка тут же превратилась в оскал.       — Тогда вы позволите мне видеться с ним в любой момент, как только пожелаю.       — Нет, — стоял на своём Лонг.       — Раз в неделю.       — Нет.       — Раз в две недели.       — Нет.       Нин сжал кулаки и задрожал.       — Господин, — тихо позвал Скар.       — Закрой рот! — рявкнул на него Нин и вперился пылающими гневом глазами в спокойное серое лицо Лонга. — Раз в месяц!       В этот раз Лонг не стал спешить с ответом. Скар поджал губы и обернулся к премьер-министру. Ма знал, к чему всё это вело. Лонг не заключал сделок. Как бы долго ни продолжался их спор, какие бы условия ни ставил юный принц, премьер-министр никогда не пойдёт на попятную. Даже сейчас этой паузой на «раздумья» Лонг лишь давал ложную надежду. Он не играл по чужим правилам.       — Хорошо, я принимаю ваши условия, мой принц.       Скар впал в ступор. Подобный ответ стал для него полной неожиданностью. Лонг протянул принцу руку, Нин скривился и нехотя ответил на рукопожатие.       Ехидная ухмылка, на мгновение проскользнувшая на тонких губах Лонга, всё объяснила. Премьер-министр продолжал свою игру, небольшое потакание прихотям ребёнка не нарушило её ход. Лонг просчитал партию от начала до конца и наверняка был готов к подобным сюрпризам со стороны принца. Нин был нетерпелив, несомненно, очень умён, но опрометчив, и это лишь играло Лонгу на руку.       Это открытое противостояние закончится только чьей-то победой. Премьер-министр Лонг или наследный принц Тан Нин — лишь один из них станет победителем. Но кто бы ни занял место на пьедестале, жертв избежать не удастся.