Время и терпение

После разговора Гермиона не видела Северуса больше недели. По крайней мере, теперь он был ей не нужен — с помощью аппарации она могла перемещаться между кабинетом и лабораторией без его участия. Правда, после всех вечеров, проведенных в беседах, девушке было немного одиноко, поэтому она полностью погружалась в варку и раскладывание колбочек с лечебными зельями, которые помогут в предстоящей битве. Гриффиндорка чувствовала изменения в защите замка — что-то очень глубоко и мощно менялось в ней, усиливалось. Наконец пришло время, когда нужно было начать работу над усовершенствованным противоядием. Вместо того чтобы оставить Северусу записку или обратиться к Тилли, Гермиона допоздна просидела в кабинете с раскрытым романом на коленях и чашкой ромашкового чая. Было соблазнительно просто задремать после долгого дня в лаборатории и вечера, проведенного за изучением арифмантики. Вместо этого она нашла экземпляр «Эммы» — несомненно, Дамблдора — и устроилась поудобнее в ожидании директора. Ждать пришлось долго, хотя после обеденного перерыва в кабинете слышался шум. Кэрроу засиживались гораздо дольше обычного, а потом уходили с громким, неприятным смехом, который эхом отдавался от стен. Слышался даже приглушенный разговор, который, казалось, велся между Снейпом и портретами бывших директоров. Гермионе никогда не приходило в голову спросить об этом, но, несомненно, у них есть какие-то идеи по поводу охраны и безопасности школы, ведь они пережили предыдущие нестабильные периоды в истории Хогвартса. Девушка барабанила пальцами по подлокотнику кресла и ждала. В конце концов, далеко за полночь, ее ожидание прервалось: в дверь кабинета вошел директор Снейп. Ему потребовалось мгновение, чтобы заметить гриффиндорку, и убрать маску настороженности с лица, которую он явно надевал для всех остальных, сменяя ее облегчением — напряжение вокруг рта ослабло, хотя до улыбки было далеко. Так ничего и не сказав, мужчина остановился в трех шагах от кресла и посмотрел на Грейнджер. — Нам нужно начать подготовку противоядия, — не стала сдерживаться Гермиона. — Вы не будете его варить. — Что вы имеете в виду? — ее голос повысился, почти бессознательно. — Если вы настаиваете на том, чтобы попытаться спасти меня от Нагайны с помощью экспериментального противоядия, я буду тем, кто его приготовит. Я не оставлю это в руках студентки. — Я не студентка. — Но и не Мастер зелий. — Ладно, — надулась она, — Но я хочу помочь. И запатентовать зелье. — Запатент…? Гермиона говорила это, чтобы раззадорить его, потому что было довольно забавно видеть Снейпа сбитым с толку, а не сердитым или измученным. На этот раз, однако, ее смех вернул на его лицо кислое выражение. — Это моя жизнь, которую вы так хотите спасти. Это глупо, если Темный Лорд хочет моей смерти, но я предпочитаю дать себе шанс. — Я тоже этого хочу, — девушка не сомневалась, что сможет сама сварить улучшенное противоядие, но она могла многому научиться, проведя время со Снейпом. Она взяла со стола бумагу и помахала ею, побуждая мужчину приблизиться, — Вот список некоторых ингредиентов, которые необходимо пополнить, прежде чем мы сможем начать. И цветок ведьминого орешника должен начать бродить в это воскресенье, если мы хотим, чтобы он был готов к 26-му числу. Если только вы не можете заказать его уже перебродившим? — Нет, — ответил Снейп, просканировав глазами список, — Он поставляется только свежим. Вам придется измельчать, перемалывать или ферментировать его самостоятельно по мере необходимости. — Что ж, тогда есть все основания получить его как можно скорее. — Верно, — он сунул список в карман мантии и отвернулся, явно направляясь в спальню. Гермиона тоже хотела пойти к себе, и, не обращая внимания, убрала чай и сложила одеяло, в которое была завернута. Северус удивил ее, остановившись в дверях и тихо сказав, — Спасибо, мисс Грейнджер. Он не стал задерживаться, чтобы услышать ответ, а она несколько минут смотрела на закрывшуюся дверь, прежде чем собраться с мыслями и отправиться спать. Следующим вечером директор снова ждал ее в кабинете, с пером в руке и кипой бумаг на столе. — Я раздобыл Маховик времени, который вы найдете в ящике моего стола, — глаза гриффиндорки расширились, но Снейп продолжил, не давая ей задать многочисленные вопросы, которые, несомненно, появились, после такого заявления, — Я послал Тилли за необходимыми ингредиентами. Уже завтра вы сможете начать их подготовку. Я не знаю, когда… возможно, в выходные… — они оба посмотрели на кипу бумаг на столе, когда он махнул на них черным пером. — Я снова могу помочь, сэр. Я в основном закончила чтение и редактирование, и могу вернуться к этим отчетам для вас. Просто скажите, что нужно сделать. Он тяжело вздохнул и отложил перо. — Гер… — Снейп прочистил горло и начал снова, — Мисс Грейнджер, если бы вы не повернули назад, чтобы спасти меня после битвы, я думаю, что вряд ли бы дожил до того времени, когда вы нашли меня. От его слов она потеряла дар речи, и на мгновение застыла с отвишей челюстью, прежде чем смогла прийти в себя. Гермиона кивнула, подавляя первоначальный порыв броситься вперед и обнять его. Вместо этого она покачала головой. — Вы недооцениваете себя. Без вас ничего бы не получилось. Покачав головой, Северус больше ничего не сказал, а просто наблюдал за девушкой, когда она уходила в свою комнату. Ей нужно было как можно больше отдохнуть, чтобы быть готовой к финальной битве. Дни летели, пока она писала отчеты для министерства от имени директора и варила как можно больше целебных зелий. Однако, по мере приближения даты финальной битвы Гермиона не могла не ощущать беспокойства по поводу того, что должно произойти, и ей становилось все труднее сосредоточиться. Северус тоже стал выглядеть еще более осунувшимся и измученным, глаза казались почти впалыми, а на лице появились глубокие морщины. Даже время, проведенное вместе, не приносило ему прежнего облегчения: он спрашивал о стратегии и обороне, изучал историю замка и его защиту. Гриффиндорка провела все возможные исследования на эту тему, но, будучи ограниченной тем, что было доступно в кабинете директора, получила лишь частичную информацию. Однажды, поздно вечером директор сходил в библиотеку и принес целую стопку книг по истории британских волшебников и сложным теориям защиты. Они перелистывали всевозможные дополнения и изменения в защите, а также те обширные дополнения, которые уже были сделаны. Снейп уже добавил защитные барьеры к туннелю от Кабаньей головы, чтобы ученики, которым нужно было эвакуироваться, могли сделать это более безопасно. Сам туннель тоже был укреплен и слегка расширен, чтобы через него могло одновременно проходить больше людей. Однажды ночью, взяв несколько идей из «Охотничьих угодий и заповедников», Северус отправился ставить защиту в Запретный лес. В процессе он смог предупредить кентавров о грядущем, чтобы они были готовы к вторжению в их владения; они, наверняка, предупредят других обитателей леса. Наконец, осталось только сварить противоядие. Гермиона подготовила основу противоядия от гадюки Даяла, пока Северус занимался делами школы, пытаясь отвлечь Кэрроу, чтобы они не заметили растущее число пропадающих студентов, укрывающихся в Выручай-комнате. Только поздно вечером он смог присоединиться к ней в лаборатории, работая над гораздо более сложным процессом приготовления специфического противоядия. Хотя Гермиона и решила, что это будет хорошей возможностью для обучения, в основном они варили в тишине; Северус работал аккуратно, но эффективно. Только на очень сложном последнем этапе они начали разговаривать, обсуждая перемешивание и время фаз кипения. Утром 30 апреля они сняли готовое зелье с огня, чтобы оно остыло в течение 24 часов перед розливом; эта задача выпала на ее долю на следующий день. Они уставились на маленький серебряный котелок, рассчитанный на четыре порции. Снейп был настроен скептически, но Гермиона настояла на том, чтобы сварить зелье в большем объеме, чтобы у каждого из них была своя доза, а еще больше было под рукой в лазарете. Противоядие имело яркий электрически-синий цвет; если его правильно заварить, он остынет до сияющего небесно-голубого. Вечером они оба, измученные, ушли на покой, впервые за несколько недель поднявшись по лестнице. Рутина оказалась на удивление приятной. Когда они дошли до своих дверей, возникла неловкая пауза, когда Северус коротко коснулся ее плеча, заставив замереть. Гермиона подняла глаза, но он лишь легонько потрепал ее по голове своей палочкой, сняв чары невидимости. Не говоря ни слова, директор вошел в свои комнаты. На следующий день, когда гриффиндорка аппарировала в лабораторию, на таймере, который она оставила у котла, оставалось десять минут. Она не стала смотреть на содержимое, заняв себя сбором пробирок и пипеток, чтобы отмерить дозы. Только когда таймер просигналил, она решилась взглянуть на зелье. Оно было идеального небесно-голубого цвета. Отмеривание каждой дозы в пузырек и закупоривание каждого из них не заняло много времени. Две дозы она отложила, чтобы отправить в лазарет вместе с остальными запасами, а две положила в карманы мантии, чтобы у них с Северусом было по одной. Она четырежды перепроверила запасы зелий, затем глубоко вздохнула и аппарировала обратно в кабинет. Оставалось только передать Северусу флакончик с противоядием и ждать. Пройдет меньше суток, и все начнется. Не зная, чем себя занять, Гермиона села в одно из кресел и снова открыла «Эмму», но прочитала не больше страницы. Вместо этого она сидела, тупо уставившись в огонь. Когда пришел директор, девушка без слов передала ему пузырек. Он лишь секунду изучал содержимое, прежде чем спрятать его в карман. Они не проронили ни слова, сидя у огня, оба не могли заснуть, слишком тяготясь знанием того, что произойдет на следующий день. Северус должен был действовать так, словно ничего не знал о предстоящем, а это было еще сложнее, чем просто ждать в своей комнате развития событий.