Ассистент тёмного лорда

Локи прошёлся между столами, за которыми сидели разновозрастные подростки, старательно выполняющие индивидуальные задания. Никто из них не отвлекался от дела и, конечно, не отлынивал, ведь на факультатив по рунам попали только пятеро счастливчиков, прошедших тщательную проверку. Сам Локи учился этой науке у мастера-рунолога из Ванахейма. Тот не обращал внимания на сомнительное происхождение своего ученика и неодобрение правителя. Один почти в открытую выказывал своё недовольство тем, что приёмный сын преуспевает в учёбе, в отличие от наследного принца, который не интересовался ничем, кроме битв и развлечений в компании своей свиты. — Сэр, — раздался тихий шёпот, — я завершила расчёты. Локи подошёл к столу, за которым сидела хрупкая блондинка, и быстро пробежал взглядом по строчкам, написанным на пергаменте. — Оригинальное решение, — сдержанно похвалил он зардевшуюся от гордости девочку. — Расскажи, как ты пришла к такому итогу? — Я подумала, что если связать Ансуз с Феху, то привлечённое богатство станет не просто постоянным, но и дарующим удачу… Остальные ученики, временно отложив свои расчёты, внимательно слушали объяснение. Пусть Пандора Боул была самой младшей в группе, но раз Локи выбрал её — единственную первокурсницу с Рейвенкло, значит, заметил в ней что-то важное и посчитал достойной своего высочайшего внимания. Когда девочка замолчала, скрип перьев и шелест страниц учебников зазвучал с удвоенной силой. Каждый из пятёрки будущих рунологов хотел показать свои умения строгому преподавателю и заслужить его похвалу. И, чем Мордред не шутит, может быть, получить возможность стать его личным учеником. Локи усмехнулся, легко читая эмоции мидгардских мажат, сидящих в просторном кабинете, залитом солнечным светом. Ему не надо было погружаться в их сознания, чтобы понять горячие чаяния стать самыми лучшими, добиться успеха и покровительства своего наставника. Несмотря на тепло, Локи вдруг поёжился. В который раз в голову закралась страшная мысль о том, как бы сложилась его судьба, если бы он не ответил на призыв, пришедшей из Мидгарда. Неужели меньше чем через сотню лет он и правда погиб бы, потеряв матушку, Асгард и большую часть пусть и не любимых, но всё-таки давно знакомых асов? В мире, откуда явились супергерои, его собрат был настолько неудачливым, что кроме жалости и сочувствия, вызывал недоумение. Зачем ему понадобилось закручивать интригу с коронацией? Очередная «шалость» так и не повзрослевшего ребёнка? Не слишком ли это жестоко: убить родного отца, который хотел вернуть артефакт, принадлежащий йотунам? Откуда эта бессмысленная тяга к публичному поклонению, если тот Локи с детства знал, что станет советником наследного принца и не более? Разве не лучше быть серым кардиналом и, не неся никакой ответственности, управлять тупым стадом? Зачем восседать на троне, если это не несёт никакой личной выгоды и уважения, а, напротив, добавляет недоброжелателей? Да, Тор во всех мирах не блистал сообразительностью, ведь он в первую очередь был воином, а не дипломатом. Зато он, как и Один, мог усмирить любой бунт и окоротить наглецов, считающих, что можно вырваться из-под власти Асгарда. А ум… У государя есть многочисленные советники, которые помогают ему и не дают расслабиться, затевая склоки по любому поводу. Локи, фактически будучи политическим заложником, стоял почти на самой вершине пирамиды власти. Его место было лишь на один шаг позади Тора, а это значило, что всё самое лучшее уже находилось в его руках. Если остальные законнорожденные дети и бастарды Одина постоянно грызлись за куски пирога, он спокойно брал то, что ему нравится и никому об этом не отчитывался. К тому же после нескольких разговоров с матушкой Локи получил разрешение покинуть Асгард, чтобы какое-то время пожить в Мидгарде. Фригг хоть и с неохотой, но всё-таки поддержала решение младшего сына, согласившись, что люди очень изменились за прошедшие столетия и заслуживают пристального внимания. Один, кажется, остался доволен его уходом, хотя и скрывал свою радость. Тор, конечно, устроил истерику в своём стиле: напился до буйства, разрушил кабак, подрался со своими дружками, обозвал леди Сиф несносной завистницей и, чуть не упав с балкона, пробрался в покои младшего брата. Тот не отказался выслушать жалобы, а потом, сжалившись над бедолагой, уложил его спать в свою постель, как это частенько бывало в детстве. Не то чтобы Локи сильно любил Тора, но не мог не признать, что привязался к нему за долгие годы совместной жизни. К тому же наследный принц хоть и был воякой с кувалдой вместо мозга, никогда не совершал откровенной подлости, не предавал соратников, принимал основной удар и не боялся ответственности. А уж ради Локи Тор готов был на многое и частенько брал их общую вину только на себя. Стойко выносил наказания, а потом наслаждался заботой младшего брата, которого любил больше остальных членов семьи. Конечно, не считая Фригг, которую оба ценили выше собственных жизней. Зная ужасный вариант будущего, Локи постарался заранее устранить все угрозы. Для этого он предпринял несколько шагов, значительно усилив своё влияние. И ещё больше привязал к себе Тора, забыв о глупом соперничестве и признав его главенство, чем взбаламутил болото придворных прихлебателей. Наверное, Один так легко отпустил его из Асгарда, потому что был недоволен укреплением позиций йотунского приёмыша. Локи не понимал Всеотца и попросту решил не ввязываться в его многоходовые интриги. Даже Фригг не пыталась давить на супруга, значит, любые попытки повлиять на него были заранее обречены на провал. К тому же существовала опасность возвращения Хелы, о которой все благополучно забыли за последние века. Она, как магловская бомба, ожидала своего часа, чтобы разрушить жизнь асов, которые притворялись, что никогда не слышали о пророчестве, касающемся богини Смерти. Локи сделал то, что мог, для предотвращения Рагнарёка: спалил адским пламенем огромный могильник, устроенный под дворцом. С особой старательностью сжёг скелет Фенрира, а потом уничтожил пепел. Теперь Хела не сможет поднять свою армию нежити и будет действовать, используя только собственную силу. *** Звон колокольчика, висящего рядом с доской, возвестил об окончании факультатива. Локи призвал пергаменты с решёнными заданиями и начал проверять их, отпустив учеников. Те неторопливо собирали письменные принадлежности, тихо обсуждая прошедшее занятие. Дверь отворилась, и в класс вошёл Баки, который приветливо кивнул уходящим детям. — Джеймс, что привело тебя ко мне? — поинтересовался Локи, отложив в сторону перо. — Хотел пригласить тебя выпить, — ответил тот, усаживаясь за парту. — Выпить? Можно, но в честь чего? — А нам нужен повод для посиделок? — Баки бросил на него внимательный взгляд и добавил: — Мы с тобой уже большие мальчики и можем делать что угодно. — Вот как, — усмехнулся Локи, откидываясь на спинку кресла. — Если ты считаешь себя достаточно взрослым для меня, то я ничего не имею против. — Я, конечно, не имею такого опыта, как бессмертный бог, но тоже кое-что умею. Не хочу хвастаться, но в былые времена меня считали неотразимым красавчиком и душой компании. — Джеймс Бьюкенен Барнс, ты что, рекламируешь себя? — усмехнулся Локи, почувствовав, как улучшается настроение. — А ты против? — ответил вопросом на вопрос Баки. — Даже не знаю… — Локи закинул ногу на ногу и чуть склонил голову набок, пристально рассматривая собеседника. — Как-то я не привык к такому. Обычно все опасаются меня, подозревая в коварных замыслах. — Так тебе положено по статусу, — пожал плечами Баки. — Иначе какой же из тебя Трикстер? Так что, мой принц, как насчёт выпивки? — У тебя или у меня? — Ух ты! Смотри, я могу понять тебя неправильно! — усмехнулся Баки. — Но пока я приглашаю тебя в Хогсмид. Говорят, что молодая хозяйка «Трёх мётел» готовит просто божественные колбаски из кабанятины, копчёные на можжевельнике и вишне. — Звучит аппетитно. Думаю, что я достаточно потрудился сегодня и заслужил добрый ужин. Баки открыл дверь, учтиво склонив голову, но его взгляд был полон предвкушения и какого-то детского озорства. По коридорам сновали ученики, которые провожали восхищёнными взглядами двоих высоких темноволосых мужчин, которые тихо беседовали между собой, целеустремлённо двигаясь к выходу из замка. Добравшись до ворот, Баки открыл калитку и пропустил вперёд Локи. Тот бросил на него внимательный взгляд, но никак не прокомментировал этот маленький знак внимания. Зато наколдовал шарф-капюшон с красиво вывязанными косами и надел его на своего «крестника». Сам он никогда не мёрз, йотунская кровь позволяла с лёгкостью переносить даже сильные морозы. Зато прекрасно запомнил ощущения Баки, который при каждом погружении в криосон чувствовал ледяную стужу, сковывающую беспомощное тело. Тогда Локи впервые взглянул на этого человека не только с жалостью, но и с уважением, ведь только сильный духом мог пережить подобное и не сломаться. Ему захотелось поощрить чужую стойкость, даровав настоящую свободу. Магия восстановила память Баки, скрыла под «вуалью» самые тревожные и ужасные воспоминания, удалила грубые ментальные закладки и создала защиту разума от внешних воздействий. Теперь только Локи мог бы пробиться в его сознание, но он не собирался проделывать это, потому что ценил добровольность и уважал чужую свободу, что бы ни говорили о нём разные недалёкие идиоты. Любые дары, которые мидгардские маги приносили всемогущему Трикстеру, подпитывали его силы, как самое лучшее зелье, потому что шли от чистого сердца. Искренняя благодарность и восхваления, идущие из глубины души, пьянили не хуже альвхеймского вина. Баки тоже был в числе его адептов, признав справедливость платы за перемещение в новый мир. Пусть он не был самым ярым почитателем Локи, зато относился к нему как… к обычному человеку. Даже жертвоприношения начинал со слов: «Ну, мой принц, проголодался?» — и это радовало больше, чем длинные катрены или дорогие дары. Идя по дороге, освещённой фонарями, Локи искоса поглядывал на Баки, который увлечённо рассказывал о своём новом детище — хогвартской газете. Первый номер должен был выйти через несколько дней, и все работники, задействованные в выпуске, чувствовали волнение и воодушевление. — Вот увидишь, мой принц, не пройдёт и года, как наше издание станет самым популярным в магической Британии. А потом мы выйдем на европейский информационный рынок, где у нас не будет конкурентов. У меня столько задумок, что самому становится страшно! — Верю, что тебя ждёт успех, ведь ты имеешь достаточно знаний, чтобы произвести настоящую революцию, — ответил ему Локи на парселтанге. Баки сбился с шагу, услышав шипение, но через мгновение как ни в чём не бывало тоже зашипел: — Честно говоря, такой способ общения будит во мне что-то тёмное. — Боишься змей? Значит, мне не стоит принимать такой облик рядом с тобой? — усмехнулся Локи, бросив на него лукавый взгляд. — Почему это? — возмутился Баки. — Меня таким не напугаешь. Локи первым вошёл в дверь, над которой горел фонарь и покачивалась на ветру деревянная вывеска с тремя нарисованными мётлами. В обеденном зале было довольно шумно, почти все места были заняты посетителями. Хозяйка, увидев важных гостей, выскочила к ним навстречу и проводила в уютный уголок у камина. Через пару минут она принесла две серебряные кружки, наполненные свежим элем, и огромную сковороду со скворчащими колбасками, от которых исходил аппетитный аромат копчёного мяса. — Ну, мой принц, проголодался? — с улыбкой произнёс Баки, сделав несколько больших глотков пива. — Как волк, — ухмыльнулся Локи, чувствуя себя просто отлично в этом простецком пабе в компании бывшего суперсолдата.