***
Артур открыл глаза, чувствуя дождь на лице. Он сидел по среди леса, взобравшись на дерево, крепко прижавшись телом к нему. Голова нещадно болела, тело ломило от побегушек по лесу, и вроде, был жар. Сходили, блин, найти местные легенды. Где-то раздался шум, заставив парня замереть. Не хватало ещё животных диких, умереть вот так вот было весьма грустно. Артур подтянулся ближе, подняв голову к небу. Там стоял полумесяц так бледно освещающий темно-зеленые травы. Высокие ели и сосны чередовались с тонкими березами и мощными дубами. По земле стелились большие камни, покрытые мхом. Лишайник забирался по стволам, а кустики блестели красными и черными ягодами. Кое-где виднелись поваленные полугнилые деревья, которые напоминали уродливых троллей. Артур выдохнул облачко пара, дрожа от холода. Хотя бы везло на животных, кроме пары белок да кролика живности замечено не было. Местные говорили, что лето в этом году выдалось холодное, оттого все старались уйти как можно дальше в лес, чтобы не сдохнуть. Артур посмотрел на исцарапанные руки, в которых виднелись занозы. Так можно и инфекцию занести и будет весело и складно жить с какой-нибудь гангреной или прочими прелестями заражения крови. Антисептик к счастью имелся. Продолжая прижиматься грудью к стволу дерева, Артур полез в карман плаща, который больше походил на накидку. Среднего размера флакончик голубой жидкости был на вес золота. Даже с водой особо проблем не имелось. Не так давно он сумел обнаружить пару родников. Да, без фильтрации, но оставалось надеяться на выживаемость самого организма. Он делал пару раз попытку вернуться на ту тропу, с которой сошел, но каждый раз лес будто отказывался его отпускать. Руки защипали, но Артур терпел. Хоть что-то в сложившейся ситуацией. Лезть на дерево при полном неумении этого делать, было весьма опасно, но благо удалось сделать это хотя бы на два с половиной метра. Просто велик риск стать едой для какого-то животного, а умирать с осознанием того, что тебя едят не хотелось. А так, при падении может шею сломает или голову разобьет, и проблема размышлений о неминуемой смерти перестанет быть актуальной. Влажность, ночь и ветер давали о себе знать, хотя за два дня скитаний по лесу он успел привыкнуть. Никто не думал, что приключение в деревне закончиться так.***
— Мда, видок ещё тот, — Родерих осмотрел небольшую станцию где-то посреди поля. Как сюда ходили поезда, было интересным вопросом. — Расслабься, — махнул рукой Артур, поправляя лямку рюкзака. Вдаль шла песочная тропинка, ведущая к деревне, стоящей на тонкой линии горизонта. — Я надеюсь, они хотя бы как-то отметили туда, куда мы поедим. Не хватало тут потеряться, — Родерих обернулся, вздрагивая от пейзажа. Суровый смотрящий на всех лес. Такой густой и темный, что казалось, будто из-за каждого дерева выглядывало нечто и внимательно смотрело на них своими белыми глазами. Как маленькие тонкие пальцы скользят по листьям, оставляя липкие черные пятна. Родерих выдохнул, тряхнул головой, стараясь сбросить наваждение. Иногда голова сама собой рисовала такие картинки, которые не зависели не от кого. — Ты чего? — Артур дернул друга за руку, указывая в сторону дороги. — Нам нужно идти. — Да, извини, просто задумался, — махнул рукой Рих, направляясь к жилым домам. Поле было бескрайнем. Дикие злаки то и дело цеплялись за ноги. Желтые цветки купальницы пахли мандарином, и раз они росли тут, их ещё не успели сорвать тролли. Красные огоньки маков то и дело пробивались среди золота и ярко желтых трав, как пламя костра поблескивали на солнечных лучах. С ними соседствовали васильки на тонких ножках. Колючий чертополох стоял на обочине земляной дороги, то и дело хватаясь и прилипая к одежде. Но вдоль небольшой речушки полосой стоял высокий подсолнух, внимательно следящий за небом. Воздух наполнен буйством ароматов диких трав и цветов, забивая легкие. Солнце пекло нещадно, но благодаря южному ветру было не так жарко. Облака медленно плыли по ярко-голубому небу размытыми белыми пятнами, теряясь за верхушками вековых деревьев. Сама деревня представляла собой не больше десяти домиков с собственными огородиками и животными. На улицах было малолюдно, точнее, кроме большого рыжего кота и парочки агрессивных гусей, которые, наверно, и распугали всех по домам, было ровным счетом никого. Домики были более-менее ухоженный, хоть и успевшие окосеть. Зарослей не было, дорога была относительно ровная, заборчики стояли прямо, как солдатики, охраняющие свои земли. У одного на лавочке сидела бабушка в цветастом платке и таком же халате, разговаривающая с кошкой о чем-то. — Добрый день, — Артур улыбнулся, стараясь принять как можно более дружелюбное выражение лица. Да и говорил он на русском лучше, чем друг. Родерих взял себе польский в изучение. — О, добро, милки, вы шо ле из далече к нам, — одно предложение заставило англичанина почувствовать себя абсолютно не знающим ничего человеком, но лицо осталось без эмоций. — Нам сказали, — он ещё раз бросил взгляд на висящую табличку с номером 10. — Что вы можете нас приютить на неделю. — Конечно, мил человек, — улыбнулась бабушка, поправляя платок. Сама она выглядела лет на семьдесят, а может и больше. С загорелой кожей от работы на солнце и голубыми, водянистыми глазами. Морщины, как глубокие шрамы, покрывали лицо и руки. — Проходите –ка, — черная кошка смотрела на студентов пристально, но что больше удивило в ней, так это её глаза. Фиолетовые. Хотя всякие мутации бывают. Даже у людей. — Проходь-те вон в ту комнату, — кивнула бабушка. Из-под платка выглядывали белые пряди волос. Артур кивнул и потащил ошарашенного Родериха внутрь. — Ничего не понял, — вздохнул австриец. — Мда, видок. Лично Артур считал комнату довольно миленькой. Одна двуспальная кровать, застеленная белыми покрывалами. А сверху цветастый плед. Такого же цвета шторки с маленькими красными цветочками. Деревянные стены и пол, на под кроватью — большой пушистый ковер. В воздухе стоял запах старых книг и чистого воздуха из открытого окна. Артур поставил сумку на пол, отдергивая занавеску. За лесом виднелись тяжелые синие тучи, которые красиво оттеняли полевые растения и насыщенная листва. Комната была весьма милой, не настолько убитой, как представлял себе англичанин. — Давай вещи разложим и сегодня отдохнем. Может ей по хозяйству поможем, — предложил Родерих. — Не хочу сегодня ничего спрашивать. А ещё лучше поспать. Мы с трех утра на ногах. Дверь слегка скрипнула и вошла та самая черная кошка. Она по-хозяйски прыгнула на кровать, устраиваясь на пледе. Родерих тяжело вздохнул, смотря на довольное животное, которое принялось умываться. — Ты видишь эту наглость? — Давай ты не будешь ссориться с кошками, — попросил Артур. — Нам ещё с ней две недели жить. — Мяу, — довольно сообщила кошка, укладываясь спать на пушистое одеяло. Вдали громыхнуло, сообщая о приближающейся грозе. — Да, хотя бы не жарко будет, — заметил Родерих, укладываясь на кровать. — Хотя шататься под дождем будет весьма неприятно. — Не думаю, что нам придется. Давай вниз, пусть бабушка поделиться своими историями. И я надеюсь, не на старославянском.***
Мокрая листва касалась лица, а Артур упрямо не понимал, какой час. Создавалось ощущение, что наступила вечная ночь, которая закрывала мир в своих ладонях, оставляя только тусклые лучики, пробивающие сквозь густые кроны. Солнца видно не было. Только тяжелые темно-синие тучи и жуткий ветер, блуждающий наверху с долгим гулом, воем. Артур с тяжестью слез с дерева, с опаской оглядывая место. Лес. Куда не посмотри, лес. Дикий, первобытный, готовый разорвать гостя на части. Руки покрылись царапинами и занозами, было больно просто двигать пальцами, а в голове натужно билась мысль, что на дерево он больше не сможет залезть. Закутавшись в изрядно порванный промокший плащ, Артур пошел вперед. Он мог плутать долго по кругу, но если идти по прямой, то меньше шансов помереть чуть быстрее. Искать их будут недели через три, когда сроки пройдут. Шаг за шагом, все глубже в лес или наоборот, все ближе к дороге. Правда, если он увидит каменный забор, то нужно будет подумать о планах на жизнь в фэнтези мире. Светлые волосы цвета зрелой пшеницы спутались, пропитались грязью, кое где виднелась кора дерева или опавшие листики, которые то и дело плавно опускались на землю, изрядно покрытую упавшими ветвями, тонкими стволами молоденьких деревцев, которые не смогли бороться с более сильными братьями. Ноги пружинили на ковре из мха. Пахло влагой. И чем-то, что описать он не мог.***
— Ох, садитесь за стол, — довольно бурчит под нос бабушка, хлопоча у плиты. Кухонька светлая, приятная и опрятная, с кучей вязанных предметов, ромашками и полевыми цветами в вазе на середине деревянного стола. Маленькие оконца с ажурными белыми шторочками, сквозь которых виднеется огород с зарослями смородины и яблонями. Рядом с вазой стоит большая баночка, на которой виднеется надпись «Вишневое варенье». Пахнет свежей выпечкой, молоком, старостью, от которой кружиться голова, сладковатый запах фруктов мешается с диким, ударяя по голове не хуже алкоголя. Запах перед дождем будто добавляет кислинку в причудливый букет. Слышится мычание коров. — Давайте, кушайте, — на столе появился глиняный кувшин с молоком, большая корзина пирожков, в тарелке виднелись соленья. — К вечеру справлю вам щи, да наваристые. — А вы давно тут живете? — Артур достал небольшой блокнот, пока Родерих тащил один пирожок. — Да как родилась, так и живу. Это сейчас деревня у нас маленькая, ох, я ж забыла, Раиса меня звать, Раиса Николавна, — бабушка отмахнулась от надоедливой мухи, которая тут же с важным видом села на ромашку. — Так вот, деревня то раньше была большой, село с церковью громадной, белой, как снежок. И людей было много. Все в полях работали. Бывает вставали в четыре утра и шли, некому было больше это делать, голод нас не коснулся, трудно добраться сильно. — А куда ж все делось? Ну церковь, дома остальные, — поинтересовался Артур, откусывая пирожок. Внутри столько мясо, что можно котлету внутри слепить, да ещё и на тефтельки останется. Чай в кружке пах чебрецом и мятой, что росла около дома. — За лесом тут есть деревня другая, да давно там тоже люди обитали. Детей своих они царю таскали, чтоб задобрить, а он им и урожай хороший, и безопасность. Да только церквей царь не любит, его Кощеем прозвали. Они его обжигают, мешают жить в лесной тиши. Да всем она мешает, кто в лесу то правит. И сказал он им, чтоб вместо детей церковь ему «подарили». В июле те ироды пришли, пожгли дома все, где кресты были, а церковь по камням разобрали. Ничего не оставили, только Дикое поле да редких коневодов, что приходят с юга сюда. — Кощей как в сказке? — спросил Родерих, угощаясь квашенной капустой. — Да, над златом он не чахнет. Те говорили, что злато — это сердце его, что злато может растопить, да никак не может. И никто. — Зачем детей в лес носили? — за окном раздалось мычание коров, которые медленно уходили с пастбищ, спасаясь от скорого дождя. — Думать можно, что он их жрет, но все дети обратно домой возвращались, если не совсем грудные. Тех видно пытался в свою свиту привить, получалось или нет, не знаю. Это они их видели, — Раиска перекрестилась, смотря на икону в углу комнаты. — А что же с ними стало? — Ничего, мертвые они все там, мертвыми и живут. Наши мужики туда ходили, вернулось от силы человека три. Остальных утащили в могилы. Артур задумчиво посмотрел в сторону леса. Сходить в покинутую, а точнее мертвую деревню, хотелось ради интереса, а может и что-то найти. Конечно, это уже отбирает хлеб у историков с их практикой в полях, но разве это когда-то мешало? Родерих нервно посмотрел на друга, словно предугадывая ход его мыслей. Он никогда не любил ходить в места, которые не стоило бы открывать для себя. — А откуда вы знаете про Кощея, или они вам рассказывали? — Родерих постарался перевести внимание друга на историю, что рассказывала бабушка. — У них книга была, — вспоминает старушка. — Там картинок их господ куча. И все светловолосые, все кроме двух, что с белыми ходят. Эт потому что злато свое утеряли, — в дворе загоготали гуси и пожилая женщина поспешила во двор. — Ты же не хочешь прямо сейчас пойти в старую деревню, где все померли через лес, чтобы найти книгу? — Нет, — Родерих выдохнул. — Я хочу туда сходить, но не через лес. Можно обогнуть его как гроза пройдет. В лесу мы заблудимся и выйти не сможем, так что лучше нам подождать. — Ну допустим, — выдохнул Родерих. Перспектива идти куда-то сейчас не очень радовала его. –Ммм, это кстати вкусно, — парень указал на квашенную капусту. — Тебе лишь бы поесть, — вздохнул Артур. Он поднялся со стула, выглядывая в окно, где хозяйка дома уже общалась с невысоким парнишкой, которой стоял с прутиком. Гром становился ближе и тучи все больше закрывали небо темно-синем покрывалом. Глаза слипались из-за дороги и ранних пробуждений. В комнате кошка все также спала, мирно свернувшись в клубочек. Артур только улыбнулся, погладив её по голове, слушая мирное мурлыканье. — Тебе хорошо тут. Свобода, ничего делать не нужно, кроме сна и ловли мышей, — кошка подняла голову, прищурив зеленые глаза. — Спать ложись, не мучай кошку, — Родерих кинул подушкой в друга. — Ещё одно слово и мы пойдем на руины ночью, — пригрозил Артур, но его голос утонул в стуке капель. Поднялся ветер, гудя мощными ударами грома, над лесом небо и вовсе почернело. Будто специально, покрывая своих хозяев от взглядов. Артур забрался под тонкое одеяло, смотря в темное окно. Стук капель успокаивал, на горизонте стрелами падали молнии, наполняя воздух странным, только грозе присущим запахам. — Ненавижу грозы, — вздохнул Родерих рядом. — Не могу уснуть, хоть и не боюсь грома. — Ты уже два года провел в Англии, а до сих пор не успел привыкнуть к дождям? — пробормотал Артур, укутываясь. Окно закрывать не хотелось, пусть и в комнату проходил холодный ветер. Подушка мягкая, перьевая прогнулась под головой, закрывая глаза от резких вспышек молнии. Кошка в ногах снова улеглась, будто шум не беспокоил её. — Удивительное создание, — буркнул Родерих. — Она меня пугает. Будто там внутри человек. — У тебя поразительная фантазия, как бы бабайки ночью не пришли, — полусонно пробормотал Артур, уходя куда-то в темноту.***
Усталость уже била по ногам, живот урчал от голода, а руки окончательно замерзли, хоть и на дворе стояло лето. Солнце окончательно угасло за облаками, а из ориентиров остался только Бог, и то не с ним. На секунду парень замер, осматривая весьма странный природный объект. Деревья с толстыми стволами и когтистыми ветвями стояли настолько близко друг к другу, и возвышались так высоко, что увидеть что-то за ними было фактически невозможно. Идти туда было бы форменным самоубийством, походило это на фантастический лес, в котором живет страшное зло, готовое ухватить его за руку и утащить куда-нибудь, но выбора то особо не имелось. Хотя тут появлялась другая проблема — как пройти? Какого-то просвета видно не было, а представлять насколько громадна эта стена не хотелось. Но стоило парню сделать пару шагов, приближаясь к ней на расстояние вытянутой руки, как ветви зашуршали, опуская, заставляя непутёвого отпрыгнуть назад, едва не врезавшись в большой валун. — Что за чертовщина? — пробормотал юноша, вглядываясь в приглушенную темноту за «стеной». Там кроны деревьев закрыли все полностью, создавая этакую живую комнату. Идти туда совершенно не хотелось. В этой штуке могло обитать все, что угодно, однако какова вероятность, что он сам сможет выбраться? Да она ровным счетом равнялась отрицательному числу, помноженному на положительную бесконечность. То есть, весьма бесполезные подсчеты. Звуков никаких не было. Не слышно даже шороха под ногами, пения птиц или стрекот надоедливых насекомых, в том числе и комаров, которые, пожалуй, уже могли тут основать собственное государство, судя по их размерам. Было не так уж плохо видно, скорее туман, что бродил от стены мешал внятно все разглядеть. Сделав пару шагов внутрь, мир будто подпрыгнул, обернулся вокруг себя и занял привычное положение. Место ветвей и листьев над головой только ночное небо в двенадцать часов дня (хотя Артур не исключал, что мозг просто исказил его восприятие, а телефон сел еще день назад) Миллион звезд над головой. «Стены» отодвинулись и теперь он стоял посреди поля, на холме, где стоял двухэтажные хоромы с маленькими квадратными окошками с красными ставнями и рамами. Полукруглые башенки, череда загнутых перемычек, балкончиков. Бревна в основании тяжелые, дубовые, крепкие, готовые выдержать целый небоскреб. Замшелые стены покрыты мхом. Артур оборачивается и стен больше нет. Только далекий сейчас лес. Выбора нет, как только не бегать как одурелый в лесу. Под ногами — россыпь тоненьких ромашек и васильков с опушёнными головами. Легкий туман стелился по земле бледным покрывалом. — Черти что, — вздохнул парень. Появилось ощущение, что два глаза пристально следили за ним из чащобы. — Отлично, осталось только чудовищ придумать и возвращаться можно уже сразу в дурку. В душе теплилась надежда, что люди или человек, у которых хватило мозгов, смелости и фантазии поселиться в столь безумном месте, хватит и сердца, чтобы позаботиться о заблудившем. Главное отгонять от себя идеи о каннибалах и бабайках. Тут уж думай, что страшнее: медведь или человек. Дверь перед носом была огромной. Метра два в противовес метр семьдесят одного коротышки из Англии. Красная, с росписью золотых ветвей дерева с цепью на нем. «Не хватает только кота, — подумалось Артуру, но промолчал, пару раз осторожно стукнув в дверь. Тишина. Ну это и ясно. Вдруг три ночи, а тут стук в дверь. Испугаться можно знатно. Однако молчание закончилось. За дверью послышались тяжелые шаги. Фантазия тут же нарисовала злобного человека, который осторожно посматривал за жертвой через маленькое окошко по правую руку от двери. Артуру даже подумалось, что «злодей» весьма разочарован. Мальчишку знатно потрепали и это даже не он. Проф не пригодность, что поделать. Дверь слегка скрипнула, приоткрылась щелочка через которую было сложно что-то заметить. — Ты кто? — голос холодный, спокойный, даже мелодичный. Говорил он по- русски, как не было удивительно для парня. — Эээ, — Арти замялся, перестраиваясь под язык. — Я заблудился, мне бы понять, как вернуться в деревню. — Ты что ль деревенский? — в голове послышалась усмешка. — Нет, я из Англии, приехал в гости, — говорить свою биографию первому встречному не хотелось. Много чести. Разве есть разница кому помогать. Артур посильнее закутался в мокрый от росы и ночного дождя плащ, сильнее прижимаясь к крепкому столбу, обвитым лозой. — Для чего ж, а? — голос стал более доброжелательным. Артур шмыгнул носом, прекрасно понимая, что воспаление легких ему обеспеченно. — Я, — Артур задумался. Хоть и знание языка было весьма неплохим, но в подобной ситуации все вылетало из головы. — Я приехал сюда для изучения русских историй. — Хм, — задумался человек. — И как же ты сюда пришел? — Мы ходили в заброшенную деревню, искали там фолианты или тексты. — Надо же, — с удивлением прозвучали слова, а затем дверь открылся. На пороге стоял высокий, действительно монументальный человек. Широкоплечный великан с красивыми белыми волосами и темными глазами цвета фиолетового цветка, что рос на одном из окон. — Проходи, — мужчина отошел в сторону, пропуская довольно низкую на его фоне фигурку внутрь. В помещение пахло старостью, травами и чем-то таким, чего Артур не мог описать. Дверь с тихим криком закрылась, оставляя комнату в тусклом полумраке. Артур застыл на месте, пока человек осторожно зажигал свечки и керосиновые лампы в коридоре и на кухне. Электричества тут не было, а оно было понятно. — Чего стоишь? — поинтересовался мужчина, выглядывая из кухни. — Снимай свой плащ и иди к печке, греться. Небольшой стол с тремя скамейками по бокам, застеленные белыми шкурами. Большая, чистая, аккуратная печка, в которой трещали дубовые паленья. Окошко перед столом было украшено занавесочкой с красными горошинами. Артур снял плащ, оставляя на жестяной вешалке в коридоре, немного расслабляясь от теплоты, что находилась в доме. Человек молча что-то делал за кухонной тумбе, украшенной резьбой, с салфеточками и сушеными травами, что висели над печкой на круглой железной вешалке. Артур осторожно присел на мягкую шкуру, вжимаясь в деревянную стену, которая пропахла еловыми иголочками. Глаза медленно слипались, но засыпать перед человеком, которого он не знал и не знал его мотивы. — Сколько по лесу ходил? — поинтересовался мужчина. Иначе Артур его звать не мог. Лет на двадцать восемь — тридцать два. — Не знаю, — промямлил Арти. — Может суток двое, ночевал точно две ночи. — Точно знать не можешь, никто не может, потому что лес тебе ответа не даст, — усмехнулся человек. — Могу, — кратко заметил студент, смотря в окно. Там, среди леса, виднелись причудливые силуэты, похожие на тонкие ветки. Оторвавшись от наблюдения и успокоив свою фантазию, которая уже вспомнила сотню страшных историй, Артур принялся осматривать приютившего. Он был одет в простую синюю кофту и свободные клетчатые штаны. Довольно красивый, но было в нем что-то, что заставляло напрячься. Глаза медленно слипались и Артур прислонился к теплой стене, решившись немного отдохнуть. — Эй, — мужчина осторожно потряс парня за плечо, оглядывая его руки. Артур сонно посмотрел на него, плохо соображая, где он находится. — Что у тебя с руками? — он растерянно глянул на ладони, которые уже имели фиолетовый оттенок и грозили заражением крови. — Я не знаю, — пробормотал он. Мужчина хмуро отошел к стойке, взяв какую-то баночку и бинты, вернулся к гостю обратно. Присев на корточки, он стал осторожно обрабатывать раны, которые уже успели загноиться и, наверно, приносили владельцу массу боли. Парень был настолько уставшим, что плохо соображал, где находиться, а запасы адреналина подошли к концу. — Ладно, давай, сам ты не дойдешь, — Артур немного испугался, когда его словно пушинку подняли на руки и понесли куда-то наверх. Но успокаивала мысль, что если бы человек правда хотел нанести ему вред, то не стал бы обрабатывать раны. На верхнем этаже был лабиринт коридор или это жар так давал в голову, что Артур даже примерный путь до комнаты не запомнил. Его осторожно положили на кровать, укрывая большим пуховым одеялом, предварительно сняв верхнюю одежду. Артур пытается ещё хоть как-то соображать, но сознание отчаянно покидало его. Но почему-то казалось, что загадочный человек не нанесет ему вреда.***
«И все светловолосые, все кроме двух, что с белыми ходят. Эт потому что злато свое утеряли»
Настойчиво проникало в сознание парня, который дрожал от лихорадки под одеялом. Силы покинули тело, оставляя ослабленный организм, который изрядно пострадал из-за суматохи. Сны снились причудливые, как картинки детских сказок, на которых добрый рыцарь или царевич в боях отвоевывал свою прекрасную даму. Из глаз потекли слезы, оставляя мокрые дорожки. Бледная руки осторожно, едва прикасаясь к коже, убрала их, смотря на раскрасневшиеся щеки пунцового цвета, с темными кругами под глазами, с мелкими капельками пота. Светлые волосы взлохматились, с грязью и травинками. За окном завывал ветер и вторили им приглушенные голоса тех, кто когда служил обитавшим тут чудесам. Мужчина вздохнул, закрывая шторы и укрывая парня во второе одеяло.