***
— Папа! Подожди меня! Старатель раздражённо вздохнул, услышав писклявый детский голос за спиной. Да, Сэцуко постоянно кого-то донимала и просила подождать её, а потом останавливалась и начинала тараторить. Тодороки-старшего ужасно бесила эта разговорчивость дочери, но он решил всё же остановиться и посмотреть, что она скажет. — Чего тебе, провальное дитё? Разве ты не видишь, что я занят? — Папа, а почему ты мне врёшь? — девочка наклонила голову на бок и посмотрела удивлёнными глазами прямо в такие же голубые глаза удивлённому Энджи. — О чём ты? — Ты говоришь, что я бесполезная, но братик Тойя сказал, что ты врёшь, и это не так. Он не сказал, что это значит, но объяснил, что я не бесполезная. Тогда почему ты врёшь мне? Это же нехорошо. — Твой брат сам не понимает, о чём говорит. Вы и правда провальные дети, так что тут неважно, с какой стороны смотреть. — Тогда что это значит? — Сэцуко даже улыбнулась от нетерпения, понимая, что сейчас наконец-то получит ответ на мучающий её вопрос. — Это значит, что ты бесполезная, — последнее слово прошлось словно лезвие по сердцу. Девочка застыла от изумления и никак не понимала. — Ты слабая, беспричудная, громкая и ни на что не спрособная мелочь. Так что не пытайся думать, что когда-то чего-то добьёшься. На самом деле ты не должна была рождаться. Может тогда Шото получил бы чуть больше силы? — Т-ты… — она начала заикаться, глаза заполнялись слезами. — Ты меня не любишь, папа? — Нет. Ты лишь мусор, который ничего для меня не значит. Ты мне не нужна. И никогда больше не зови меня так! — Но…почему? — Почему? Да потому что ты бесполезная, — ответил Энджи и молча ушёл в тренировочный зал, оставив разбитую дочь в коридоре. end of flashback Старатель стоял и смотрел на дочь угрожающе, получая такой же полный упорства взгляд в ответ. Однако в какой-то момент он мог поклясться, что видел небольшую слезу, скатившуюся с щеки Химуры. Только вот та быстро испарилась под влиянием повышенной температуры тела героини. — Не совершай одних и тех же ошибок снова, отец, — предупредила она, смотря то на мужчину, то на бабушку. — Похоже я был не прав, поступая с вами так мягко. Ты пыталась подстроить меня под необходимые тебе параметры? Но ты же не спросила, надо ли оно мне?.. — Да я не делала нихрена с тобой! — Полукровка не удержалась и сделала выпад вперёд, выпуская со спины и задних частей рук и ног яркий красный огонь, в котором местами плясали маленькие чёрные огоньки. Тэка удивлённо посмотрела на неизвестную ей доселе причуду внучки. — Ты хоть понимаешь, что сам несколько месяцев назад молил меня простить тебя и вернуться в семью?! Или ты забыл? Так я напомню! — в глазах тоже загорелось пламя ненависти. Тодороки смотрел на неё с неким удивлением, а Тойя еле различал фигуру сестры в этом пламенном потоке. — Когда мы только пересеклись на Фестивале, ты сказал, что изменишься и сможешь вернуть наше доверие. И где?! Что стало с тобой сейчас? Неужели ты решил отказаться от всех трудов за последние несколько месяцев только от того, что пришла и сказала твоя мать? — Если ты не знаешь, то мать важнее всех остальных для каждого человека… — начала Тэка, но была бесцеремонно перебита беловолосой. — Тогда почему вы оскорбляете мою мать? Или хотите вывести нас на эмоции? — Не смей говорить в подобном тоне! — рявкнул на неё Старатель, уже переставая сдерживать пламя. — А ты не смей перебивать меня и кричать! — ответила таким же тоном Сэцуко. — Твоя причуда. Ты тоже владеешь огнём? — Тэка посмотрела на внучку, пытаясь понять происходящее. — Да. Пламенный спектр. И это только одна частичка того, на что я способна, — девушка снова перевела взгляд на отца. — Ты бы знал всё и мог бы считать это своей заслугой по праву, если бы не повесил на меня ярлык «провальная» в детстве, — от этого слова, произнесённого с такой ненавистью, Энджи невольно вспомнил события 15-леней давности, что заметила Химура. — Да, после того дня я никогда не считала, что способна на что-то большее, чем обычное существование и никогда не привязывалась к людям. Надеюсь, ты доволен этим? Потому что это полностью твоя заслуга. — Ты не должна была убегать, — грозно ответил красноволосый. — Но у меня не было выбора!.. — она махнула рукой, но тут же почувствовала ледяную хватку на запястье. Повернувшись, она удивлённо уставилась в холодные и полные безразличия глаза. — Шото? — Не позволяй себе таких вольностей, когда разговариваешь со старшими. — Отпусти меня, — безэмоционально ответила Сэцу, но тот не отпускал, а начал медленно добавлять лёд в том месте. Тогда в ответ героиня начала нагревать руку, надеясь заставить брата хоть так отпустить её. Это «противостояние» продолжалось бы долго, но Полукровка добавила больше огня, из-за чего близнец одёрнул руку, сразу покрывая ту льдом. Тут же Старатель озверел и схватил дочь за больное запястье, повышая температуру ладони, из-за чего та зашипела от боли. — Что ты себе позволяешь?! — кожа буквально горела под сильной хваткой красноволосого. — А какого хрена ты делаешь мне больно?! Разве не видишь повязку? Или Герой номер 2 решил начать ломать руки конкурентам? — Ты никогда не была частью этой семьи. Ты не уважаешь никого и пытаешься своевольничать. Такое поведение недопустимо, — Шото говорил тихо, однако в его словах будто кричала ярость. — Да что с вами всеми случилось такое?! Шото, ты же не такой! Ты всегда помогал своим братьям и сестрам. Так почему сейчас ты поступаешь так, брат? — Потому что я лучше тебя. Может, сейчас это незаметно, но я обойду тебя и стану тем золотым ребёнок семьи Тодороки, что в будущем будет Символом мира. — Сомневаюсь, — хмыкнула Полукровка и вырвала больную руку из хватки Старателя, потирая запястье. На светлой коже появилось фиолетовое пятно от ожога, которое сковывало движения и мешало нормально двигать рукой. Чёрт, а она ведь почти зажила. Придётся снова обращаться к Исцеляющей, хотя тут очень сильная травма. Они ведь так могут начать расследование по делу о домашнем насилии… — Стой. Что ты собралась делать? Это не… — но тут половинчатый получает сильный удар кулаком по лицу, от чего отлетает в сторону. Все оборачиваются и видят Тойю, направляющегося к младшему брату. Парень остановился, смотря на Шото сверху вниз. — Ты просто жалок, Тодороки. Даже не верится, что мы с тобой братья, — а затем развернулся и встал рядом с беловолосой. Та кивнула, и они уже хотели просто молча уйти, как вдруг Энджи снова взял дочь за руку, останавливая, однако в этот раз было намного мягче. — Вы Тодороки. Останьтесь здесь, и мы всё решим в скором времени. А пока не смейте со мной препираться. — А зачем мне? В этом доме я жить не собираюсь. — Слушай меня и делай то, что я говорю! — С какой стати я должна это делать? — Потому что я… — Нет, даже не думай произносить это. Ты мне больше не отец. И с этими словами Химуры покинули дом, захватив свою обувь и хлопнув дверью, оставляя ошарашенных Тодороки смотреть им вслед. Теперь герои точно не вернутся.***
— Пошли они все к чёрту! — крикнул Инферно, как только они завернули за угол и прошли пару кварталов, и тут же схватился за бок. Мощный удар при столкновении со стеной не прошёл мимо, как и ожог на руке Полукровки. — Эй, ты как? — девушка аккуратно поддержала брата под руку, помогая устоять на ногах. — Как видишь, пока живой. А вот тебе, — он показал пальцем на ожог, — надо бы к врачам. Подожди, я дам бинт. — Нам обоим надо в больницу. Хах, никогда не думала, что уйду из гостей побитой. А тут ещё и родной дом. — Ты же понимаешь, Сэцу, что это глупо считать это место своим домом? — девушка кивнула, принимая у беловолосого бинт и аккуратно заматывая рану, одновременно добавляя лёд. — Пошли в Юэй. Уверена, Чиё сан не откажет нам и поможет. Как раз есть ещё немного времени. — Она скорее нас сначала прибьёт за столь бездумное поведение, а потом уже вылечит, — усмехнулся парень. — Но идея хорошая. — Тогда надо просто… — но Сэцука не успела договорить, как что-то тяжёлое ударило её с боку и откинуло в здание на противоположной стороне улицы. — Сэцу! — крикнул Тойя и с ужасом посмотрел на расходящиеся в разные стороны трещины от столкновения, как вдруг за спиной раздался угрожающий голос: — Вот я и нашёл тебя, моя дорогая Сэцуко!