Мы в ответе за тех, кого приручили

Pov: Стенли «Вы все-таки победили. Ксено оживят, и он продолжит заниматься своей любимой наукой. А моя статуя будет залогом их союза… Вы все-таки победили, детишки». Привычным движением я поджёг кончик сигареты и затянулся, осознавая, что это моя, скорее всего, последняя затяжка в жизни. А затем моё тело прекратило двигаться, и лишь мозг продолжал думать, вспоминая то, что было раньше. Лишь бы не забыться, не заснуть, не уйти в себя, не сдаться и окаменению. Даже странно, что во всех моих воспоминаниях всегда рядом был Ксено… Не сказал бы я, что моя жизнь была какой-то необычной… Ну, может только до знакомства с Ксено. Обычный ребёнок из семьи военных, любивший стрелять по банкам из отцовского ружья, ходить с отцом на аэродром, кататься на велосипеде или просто гулять. Но у меня никогда не было близких друзей… Все изменилось в один прекрасный весенний день, когда в школе появился он. Прилизанный, такой весь из себя отличник, всезнайка, смотревший, казалось, на других сверху вниз. Как же я тогда ошибался. Вскоре пошли слухи, что его перевели к нам, потому что он «случайно» взорвал кабинет физики в старой школе. После этого я начал присматриваться к нему, возможно, даже с уважением, а может просто из любопытства. Что нас свело с ним? Наверное, это случилось в тот субботний день, когда я стрелял по мишеням в тире за школой и вдруг почувствовал взгляд на своей спине. Развернувшись, я увидел Ксено, который внимательно следил за моими действиями, прижав к груди рюкзак, как будто отгораживая им себя от меня. — Хочешь попробовать? — Не знаю, что меня заставило задать этот вопрос, он вырвался сам. — Нет. Это не элегантно. Ксено все же задумался и посмотрел на меня с обычным высокомерием. — Ладно. Он взял у меня ружье со взглядом «я все умею»… Стоит ли говорить, что он не попал ни разу? — Я же все рассчитал. Почему не получилось? — Ксено недовольно поморщился. — Что? — Я забрал у него ружье, пока он никого не покалечил. — Скорость пули, направление ветра, расстояние до цели, отдачу, погрешности. Я почувствовал, как мои губы растянулись в улыбке. — Нельзя быть гением во всем. И знать и уметь абсолютно все. Он замер, переваривая мои слова и наблюдая, как я чищю ружье. — Да… У всех свои таланты. У меня знания, у тебя умения. Как-то постепенно после этого, казавшегося тогда незначительным случая мы стали общаться больше и дольше. Он помог мне улучшить старую отцовскую винтовку, скрутив для неё лазерный прицел почти с нуля, я в свою очередь помогал ему в научных опытах, наблюдении за звездами и иногда в создании странных «вундервафель». Даже спустя много лет, даже после времени, проведённого в армии, я продолжал считать его другом, хотя давно относился к нему не как к другу. Я внутренне улыбнулся, снова погружаясь в воспоминания, иногда хорошие, иногда плохие, иногда грустные, иногда весёлые, иногда романтичные, а иногда страшные… Не знаю, сколько времени прошло до того, как я почувствовал, что каменная оболочка распадается, выпуская меня из своего плена. Ощутил тёплый ветер, который взъерошил мои волосы, услышал голоса и сощурился от ослепляющего бразильского солнца. Когда ко мне вернулось зрение я увидел довольного Ксено, державшего пузырёк с чем-то и улыбавшегося. На его лице не было трещин. Внезапно я увидел бусинки слез которые потекли по его щекам, делая его похожим на того мальчишку из моего детства. Он незаметно смахнул слезы и заговорил: — Давай, рыцарь, учёный без тебя как без рук. Готов помочь? Я смог лишь кивнуть, с удивлением посмотрев на спички и сигареты, которые он протягивал мне, достав из кармана своего плаща. — Да.