Исповедь

Знаешь, а здесь пусто без тебя. Даже твой запах выветрился так скоро. Здесь больше не будут звучать песни Metallica. И ты не будешь кружиться по комнатам. Непозволительно. Я вхожу в эту квартиру, как и много раз до этого. Через черную лакированную дверь. Мимо зеркала во весь рост. Я отражаюсь в нем. Странно. Захожу в гостиную. Ты обожала это место - камин, диван, ковер и особенно это окно на всю стену. Как ты и мечтала в детстве. Ты могла часами наблюдать за городом внизу. Сидела на пушистом ковре с чашкой кофе и думала. Я никогда не спрашивал, о чем? А теперь жалею. Безмерно. Я лишь смотрел на тебя. Скоро эта квартира выставится на продажу. Конечно, пентхаус в центре Нью-Йорка не будет пустовать. Возможно, его купит какой-нибудь богатый старикашка или семья с ребенком. Или же здесь будет жить девушка, похожая на тебя. Хотя нет, таких как ты, не существует больше. Ни у кого нет такого шелка волос, как у тебя. Светящихся глаз. Заразительной улыбки, которая заставляла улыбаться не только лицо, но и сердце. Мне странно сидеть на этом диване и не видеть тебя перед собой. Знать, что ты сейчас не выйдешь из кухни с большой черной чашкой кофе… Странно. Ты черный обожала цвет. И я подарил тебе кольцо с агатом. Я помню, как ты прыгала на этом диване как ребенок. Просто потому, что тебе было весело. Ты все пыталась заставить меня присоединиться, а я лишь дернул тебя за руку и усадил себе на колени. Хотя возможно ты этого и добивалась. Я был рядом, и для тебя это было главным. Мы были разными. От предпочтений в искусстве до расы и прошлого. Тебе было все равно... На все. Ты знала меня настоящим. На этой кухне всегда пахло шоколадом. Ты обожала его. И ты обожала этот запах. А я не знаю, как ты его создавала. Но, почуяв его, я вспоминаю твои глаза. Цвета темного шоколада, который ты любила, с искрами и чертиками, прячущимися за зрачками. А сейчас здесь пахнет только дорогой мебелью и еще чем-то с улицы сквозь открытое окно. Запах ушел вместе со своей хозяйкой. Ты обожала кофе. Черный со сливками или же с двумя кусочками сахара. Я никогда никому не готовил кофе. А тебе носил его каждое утро. Будил поцелуем и запахом напитка. Я боюсь заходить в спальню. Глупо. Многие думают, что я ничего не боюсь. А тут такая мелочь. Но мне действительно страшно. Страшно вспоминать, как прижимал к себе. Как целовал в шею. Ты покрывалась мурашками и возмущалась, говорила, что щекотно, но никогда не просила остановиться. Я боялся тебя сломать. Такую хрупкую, будто самый дорогой хрусталь. С бледной кожей, на которой кажется, замирали блики луны, даже когда ее не было видно. Ты царапала мне спину до крови, а она заживала сразу же. Ты любила выводить узоры на моей груди, пока не засыпала, положив голову на мое плечо. Рядом с тобой засыпал и я. Не помню, как давно я делал это. А на утро ты крала мою рубашку в качестве халата и готовила завтрак. Он не был мне нужен, но я не мог отказать, когда ты кормила меня виноградом. Жаль. Я мало, когда плакал. За тысячу лет можно сосчитать на пальцах эти случаи, но сейчас я ощущаю влагу на лице. Ты бы никогда ее не увидела. И теперь ее никогда не будет. Сейчас я сижу на твоем любимом ковре и смотрю на город в сумерках. Где-то там ходят твои убийцы. Я узнаю их. Выслежу. Убью. И любого, кто решит мне помешать. Я не пожалею. Потому что я отдал тебе свое сердце и все свои чувства, и ты забрала их в могилу. Никлаус Майклсон умер вместе с тобой. Остался лишь Клаус. Жестокий беспощадный гибрид. Король нечисти. Меня никто не остановит. Я отомщу. На рассвете…