***
Сегодня полиция сообщила о нескольких трупах, что обезображены до неузнаваемости. Причем, если верить полиции, то это сделали не при помощи оружия. Дазаю все это не нравиться. То какие-то чересчур скрытные организации, то трупы, вывернутые и застывшие в неестественной позе. Невооруженным взглядом видно, что это человек выворачивался, а не выворачивали. А зеленый цвет кожи? Что-то здесь явно не так. – Хей, Рампо, – окликнул Дазай, – ты что думаешь на этот счет? – Хм… Убийца явно хочет, чтобы его знали. – Почему ты так думаешь? – А ты посмотри на записку, что практически не видно. Полиции рядом не было, они оставили всю работу на ВДА, что сейчас облегчало путь. Осаму подошел в трупу и аккуратно вынут записку, прочитав, он передал Рампо. – «Что же в вашем городе не так, что Гильдия не смогла вас убить? Уважаемый М.В.Лермонтов». Знаешь, зачем он сюда приехал? – шатен знал ответ, а Рампо знал, что он знал, но все равно сказал первее. – Он просто хочет поиграть и проверить нас. Дальше они поездили по остальным местам преступления, что находились в разных частях города. Из этого всего, они выяснили, что преступления были совершены примерно в одно и тоже время. Что невозможно, если ты этим занимаешься в одиночку, а значит у Михаила есть целая группировка, что не радовала Рампо и Дазая, да и все ВДА, что уже было осведомлено о всей ситуации. Сейчас уже обеденный перерыв. Осаму закончил работу с Рампо и был готов снова бить баклуши лежа на диване, только все его планы разрушило одно сообщение. «Я подумал над твоим вчерашним предложением. Приходи сейчас.» Это сообщение заставило шатена чуть ли не сорваться с насиженного дивана.***
Солнце не переставало светить в глаза, а телу становилось холодно. Хорошо, что рядом лежавшая девушка согревала своим теплом. Что было вчера? Ох, голова Чуи раскалывается. Из этого факта и бутылки виски, что была оставлена рядом с матрацем, он понял, что они вчера не хило так выпили. А из того, то ему холодно, а вся одежда хаотично раскидана по бокам от лежанки, можно понять, что они успели переспать. Посмотрев на часы, Накахара отметил,что сейчас еще рано вставать и что-либо делать, но так как он босс, то его день не нормированный, а значит он как минимум должен проверить свой рабочий телефон, который лежит в штанах. Благо они недалеко, потому что рыжему вылезать не хотелось, а на его почте висело, как обычно много сообщений. Большинство из них просто отчеты, в которых нужно найти одну единственную строчку и понять, что все прошло хорошо. Хотя вот не отчет. Приглашение на собрание с Детективным Агентством завтра. Хорошо что завтра, Юна сможет хоть немного вникнуть в работу. Хорошо, что все экзамены она сдала, и сейчас только начало учебного года. – Юна, просыпайся, – да, сейчас еще немного рановато, но пока они переоденуться, пока доедут до Мафии, подпишут все бумаги и тому подобные вещи, пройдет уже достаточное количество времени. Когда девушка разлепила глаза, он проговорил. – Доброе утро, нам уже нужно собираться. – Но я не хочу, – она сильнее закуталась в пледе и прильнула к Чуе, но что тот тихо рассмеялся. – Ты сейчас опоздаешь на свой первый рабочий день, разве это правильно? – Это не очень неправильно, если твой друг один и тот же человек, что и босс. – Но как отреагируют мои подчиненные? Я думаю они не будут в полнейшем восторге от того, что я беру по блату сотрудников. Скрипя и бубня что-то под нос, как старая бабка, Сато встала и начала одеваться, последовав примеру Накахары. Уже спустя час они оказались в Мафии и многие были удивлены тем, что рядом с боссом идет девушка. Только сейчас Чуе было не до этого, он быстро на ходу попросил Хигучи зайти к нему через час. Кивнув, она продолжила заниматься тем, что ей поручили. Как только рыжеволосая все подписала, в кабинет постучали, а после зашли двое. Впереди был Акутагава, позади него стояла Хигучи. – Хигучи-кун, проведи небольшую экскурсию для Сато, с сегодняшнего дня она станет моим секретарем. Хотелось бы, чтобы он знала, где что находиться. – Хорошо, босс Как только девушки вышли из кабинета, Чуя обратился к Рюноске, что стоял как вкопанный. – Акутагава-кун, что привело тебя ко мне? – Сегодня было замечено несколько трупов мирных. Они были не простыми, в них как будто что-то вкололи, но врачи так и не смогли определить что именно. – Наши специалисты смогли бы с этим разобраться? – Я не знаю, босс. – Сходи к ним и прикажи заняться этим. Очень надеюсь, что они что-то найдут, потому что мы не можем просто так это оставлять, – младший кивнул, а старший продолжил, – Акутагава-кун, поставь ночной дозор, я думаю, что это не закончиться просто так. – Хорошо, Накахара-доно. Чуя снова остался в одиночестве, у него появилось время на то, чтобы разобрать оставшиеся со вчера пару бумажек, потому что вскоре вернулась Сато. – Будь добра, попроси пару отчетов за месяц у Акутагавы, или в архиве найди, думаю они где-то там. Я уверен, что ты знаешь, где кабинет Рюноскэ. – Откуда Вы знаете про Акутагаву? – Ичие на нем немного помешана, так что это не было сюрпризом. И снова блаженная тишина. Конечно пару хлопков дверью, но это не сильно отвлекало. Пока что Юна работала за его столом, только с другой стороны. Позже он точно сделает перестановку. Тихий шелест бумаг разносится с двух сторон длинного стола, а когда Накахара переводит взгляд на время, он вспоминает, что еще не сказал Осаму о своем решении. Так что, отправив сообщение и кратно сообщив об этом Сато, он вновь окунулся в работу, которой, казалось, не было ни конца ни края. Шторы открыты и видно, что собираются тучи. Что было логично, скоро начнется сезон дождей. Конечно, это не самое лучшее известие, но Накахара такую погоду просто обожал. Ты сидишь за бумагами, слышишь, как капли дождя стучат по окну и успокаивают такую бурную душу, которую укротить не так-то просто. Юна пару раз его окликнула, когда ей было что-то не понятно, но в основном она справлялась. А еще так получилось, что у Накахары нет всеми привычного обеденного перерыва. Сейчас он вспомнил об этом, потому что об этом спросила девушка. – Сато-кун, ты можешь идти пообедать, сейчас как раз обеденный перерыв. – Хорошо, Накахара-доно, – девушка не особо хотела есть, а еще она хотела поесть с другом, который был по голову в работе. Ну, ей тоже бы погрузиться. Такими темпами, она не успела заметить, как в кабинет вошел Осаму, что ее удивляет. Юна пропустила момент, когда Чуя его пригласил и когда детектив постучался. – Накахара-сан, Вы хотели со мной поговорить? – Осаму конечно же заметил девушку, но он также понимал, что совершил слишком много ошибок для того, кто хочет вернуться. Так что сейчас он старался держаться официального тона. – Да, Дазай-кун. Присаживайся, если хочешь, – кареглазый присел и посмотрел вопросительно на своего работодателя. – Я поговорил с Фукудзавой-саном, и он мне предложил прекрасный выход из ситуации, в которую ты меня поставил, – девушка, как и мужчина, была удивлена. Если Дазай был удивлен, хоть и не показывал, тем, что Чуя посоветовался с его нынешним боссом, то Сато была удивлена тем, что Чуя умеет так говорить. Это же надо так держаться при таком человеке, как Дазай. По рассказам, язвительности шатена не было начала и конца, но что-то явно изменилось. Видимо, слишком сильное желание попасть сюда. – Совместным решением было отправить тебя через неделю в Токио, где вскоре должна быть закончена предварительная подготовка нового здания Мафии. Ваш директор так же, как и я, хочет развивать свою организацию и ты, скорее всего, вместе с кем-то переедешь в мое новое здание. Вопрос финансирования будет не помехой, если ты переживаешь. Тебе в качестве исключения можно будет выполнять некоторые мои задания, если ты, конечно, захочешь, и оплачиваться они будут дополнительно от лица моей организации. Далее последовало гробовое молчание. Юна краем глаза поглядывала на эту картину, создавая вид деятельности, и Чуя замечал это, а вот Осаму был погружен в свои мысли. Брюнет понимал, что предложение частично наебалово, но он не мог не отметить, что рыжий для него сделал некоторые поблажки. Теперь Дазай с полной уверенностью может заявить, что обратно его не пустят. Сейчас впервые за долгое время выстроен более мение союз между ВДА и ПМ, а значит, если один перейдет, то это может сильно его пошатнуть, что не нужно ни одной из организаций. Детектива радует то, что его боссы немного понимают его и его черствое сердце, что иногда стремиться к чему-то черному. Но только не к лицемерию. – Хорошо, Накахара-сан. Я могу идти? – Да, до свидания, Дазай-кун. Шатен тихо выскользнул из кабинета, что немного удивило Чую. Не было никаких фирменных выкрутасов, не было обзывательств, не было ничего, кроме удивления, смирения, грусти и какого небольшого счастья на дне глаз. Там, где ни одна из маск не работает, но и не каждый может прочитать. На душе Накахары тоже было счастливо. Шатен теперь точно не покончит жизнь самоубийством, а значит огромная сила все еще у Йокогамы присутствует. Сато устроилась к нему, они делают расширение, дождь успокаивает и смывает всю грусть, а на лице появляется счастливая улыбка. Только есть одно небольшое обстоятельство, что не дает быть абсолютно счастливым – те трупы, что сегодня нашла полиция. Но он полностью уверен, что его жизнь снова начала налаживаться, а значит все хорошо.***
Дазай шел под дождем, он шел домой и не собирался сегодня возвращаться в офис. Он чувствовал какое-то счастье, что о нем позаботился рыжий. Именно рыжий, а не Юкичи, он почему-то в этом уверен. Нельзя отменять грусть от того, что он не смог вернуться, но это было логично, хотя большая его часть продолжала надеяться на лучшее. Сейчас не хотелось никого видеть, особенно из этого лицемерного Агентства. Только Ацуши, который наивный котенок, хотелось спасти от стороны света. Он такой маленький, беленький, пушистый, не хочется отдавать его ни одной стороне. На стороне света с ним плохо обойдуться, а на стороне тьмы… На стороне тьмы он больше не будет белым и милым. Скорее всего он превратиться в колючую черную розу. Прям как Чуя. Ох, Чуя… Дальше все его думы заняты Накахарой, воспоминаниями и милыми котятами, что пролетели, как птицы, в его голове. И все это продолжалось до одного момента. Он почувствовал сильную боль и как что-то разливается в нем. После он потерял сознание.***
Важной работы было немного, а значит сегодня он может вернуться в десять домой, но не тут-то было... Чуя поехал вместе в Юной, только на дороге он смог заметить Осаму, который еле шатался, а его бок был поранен, из него вытекала кровь. Чуя вышел к Осаму и первый, как будто посланный кем-то изнутри, был порыв кинуться на Накахару. Но он сдержался и просто послал натянутую улыбку рыжему. – Осаму, – Названый заметил, что его назвали по имени и это было приятно услышать именно от Чуи, – может поедешь со мной? – вопрос, такое чувство, что просто вылетел из его рта, не пройдя обработку в мозгу. Чуя немного смутился, но его не оставило некое волнение и понимание того, что Дазай не будет себя лечить, а это значит, что его рана долго не сможет зарасти. Накахару это не должно было сильно волновать, но это происходит и это пугает где-то глубоко внутри. – Чуя, ты правда не будешь против, что я окажусь в твоей прекрасной квартире? – Конечно нет. – Ну, тогда отнеси меня, – шатен отключился. Этому способствовало многое. Уверенность в том, что в тебя никогда не попадут, энергия, которой никогда не хватало в полной мере, потому что кто-то ел очень редко, вымотанные нервы и тому подобные причины, которые можно еще найти. А Чуя этим не занимался, он положил его на задние сидения, попросил Сато помочь с тем, чтобы донести эту шпалу, и дальше они ехали в тишине, каждый думал о своем. Юна думала о том, что ей нужно увольняться из магазина, о институте. Накахара же думал о том, откуда пришли его заботливые чувства, которые он не замечал раньше за собой. Все это странно. Начиная от всплывших чувств, заканчивая всплывающими воспоминаниями. Он прекрасно помнит, как было в Мафии раньше, как они взаимодействовали друг с другом. Это были постоянные стычки, драки и язвительные комментарии. Но между всем этим взаимодействие можно увидеть чуть бережное отношение. Как они заботились друг о друге. Да, это была не привычная всеми нами забота. Это была та забота, которую может позволить Двойной Черный. Это было что-то наподобие: «Только я тебя могу убить!» – от Чуи. И «Ты моя собака!» – от Дазая. Это конечно звучит крайне оскорбительно, но за всем этим что-то скрывалось. Хотя, может рыжему показалось по поводу Осаму, но по поводу своих каких-то чувств он не мог сомневаться, особенно обманывать себя. Нужно это все обсудить с Баки.***
Дазай на кровати Накахары с перевязанным боком и все еще не очнувшись. Юна только что ушла к себе спать, узнав перед этим, что босс завтра не поедет на работу, он будет работать из дома. А сам Чуя только сел на подоконник кухни и закурил в открытое окно, периодически делая глотки виски прямо из бутылки. Ему просто нужно быть пьяным, чтобы признать тот факт, что не так уж и ненавидит Осаму, у него даже есть какие-то чувства заботы к скумбрии. Вскоре, когда закончилась третья сигарета и была выпита половина бутылки, он улегся на диван, сладко засыпая и попадая в лапы Бога.***
Все та же остановка, все тот же диван и все то же кресло в котором сидит все тот же Бог. Какое бы подсознание это не было, а Накахара все равно чувствует этот костюм, который не хочется носить сейчас, поэтому он живо меняет его на мягкие треники и домашнюю футболку, становясь похожим на Арахабаки. – Чуя, тебе не следовало так напиваться. – Но что я мог поделать? Я просто бы не смог уснуть, – Накахара смотрит своим страдальческим взглядом на старшего, который на это нежно улыбается. Да, он Бог разрушения, но он может быть милым, особенно когда не хочет разрушать свой сосуд. Единственный момент, когда он это делает – при Порче. Тогда младший не может контролировать его, а он сам себя, такова его природа. – О чем-то хочешь пог-... – Баки, что мне делать? – Честно, я не разбираюсь в человеческих инстинктах… – А как же все греческие сказания, где Боги… – но договорить теперь не дали ему. – К твоему большому сожалению и незнанию истории, я – японский бог, – видя как сосуд погрустнел, он добавил наводящий вопрос. – Чего тебя пугает? – нежно, как ребенку, который сделал что-то плохое, но сам не понял что, проговорил Арахабаки. – Я боюсь… – признавать слабость, даже внутри себя, было слишком трудно для Накахары, но стараясь переступить через себя он признавался. – Я боюсь в первую очередь того, как резко я ощутил эти странные чувства. Почему это произошло так не вовремя, у меня только начала налаживаться жизнь. А вдруг он не испытывает ко мне каких-либо чувств и я только выставлю себя посмешищем… – самокритика и самокопание продолжались бы, если его не прервали. – Чуя, ты же понимаешь, что эти чувства были с тобой всегда. Сейчас же они расцвели, хотя кто знает, что будет дальше. Но на данный момент ты можешь только принять их, а раз ты боишься Осаму, то можешь просто ему ничего не говорить. Дальше, как по обыкновению, разговор перетек во что-то более спокойно, а после и вовсе закончился, дав сознанию отдохнуть. А на утро начался странный день, что не переставал быть странным до самого конца.