Сладкий аромат глицинии

— Вот как, — Гию опустил взгляд вниз, еще не до конца осознавая услышанное. Аппетит мигом пропал. — Ясно. — Неужели наш Ренгоку-сан… — Шинобу печально посмотрела на соратника. — Видимо. Голос Томиоки был безжизненным, мертвым. Он, как и Кочо, не мог поверить в то, что сам Столп Пламени потерпел поражение, столкнувшись с одним из молодых Лун. Это значит, что даже один из них обладает такой невероятной силой, что может победить кого-то из сильнейших Истребителей в одиночку. — Если даже Ренгоку-сан не справился, — тихо произнесла Шинобу, поднимая упавший на колени платок. — То я… — Ренгоку был один, — не дав ей закончить, отрезал Гию. — А ты одна не будешь, Кочо. И собой жертвовать не станешь. — Томиока-сан… — Я уверен, что Ренгоку сражался, не впутывая Танджиро и других, — продолжил он, говоря твердо и четко. Столп Воды сложил пальцы в замок и поставил локти на стол — так было легче не потерять мысль. — Он умер настоящим героем, Кочо. Даже одну молодую Луну убить практически невозможно, сражаясь в одиночку. Теперь нам всем нужно будет держаться вместе, если мы хотим добиться мира. Всем Столпам. Гию закончил говорить и наконец принялся за холодную пищу. Шинобу печально вздохнула и ничего ему не ответила, что было так на нее не похоже. Она не стала спорить, потому что у нее просто не было сил. В голове возник светлый образ доброго, веселого, очень дружелюбного Кёджуро, который никогда не отказывал в помощи и всегда был готов «подставить плечо» и поддержать. Как же так? Он не мог умереть, просто не мог… Шинобу знала, насколько силен был Столп Пламени, и насколько крепок был его дух и настрой. Что там случилось на поле боя? Неужели кровь Музана может подарить такую силу, что ни один прием не сможет дать преимущество? А как же яд из глициний… Нет, он точно должен сработать. Шинобу не употребляла отравы уже второй день, но даже того объема яда при полном ее поглощении должно хватить для убийства Доумы. Она была в этом уверена ровно до того момента, пока Ворон не принес плохую весть. — Кочо. — А? — Она вдруг откликнулась. — Ой, прошу прощения, Томиока-сан. Я задумалась. — Угу, — он задвинул за собой стул. — Ты закончила с едой? Я провожу. — Хорошо, Томиока-сан. Внезапная галантность Томиоки могла бы удивить Кочо, будь то какая-нибудь миссия или обычный летний день без слишком волнующих событий. Но не сейчас. Гию хоть и был очень опечален потерей товарища, но он держался ровно, в то время как у Кочо как будто на лице было написано, что у нее понемногу угасает надежда. Столп Воды почувствовал, что ей, возможно, будет немного спокойнее, если он доведет ее до поместья Бабочек, прежде чем пойти домой. Хотя Шинобу и не сказала этого вслух, она была благодарна ему, что он понял это без просьб. К девяти вечера на фестивале в городе уже было чересчур многолюдно. Томиока и Кочо шли рядом, едва касаясь друг друга тканью собственных хаори; не хотелось бы в такой поздний час потеряться в толпе. Люди собирались на главной площади города, чтобы посмотреть салют, который должен был начаться с минуты на минуту. Однако ни Шинобу, ни Гию об этом не думали. У обоих взгляд был опущен, вид был слегка уставший — они оба хотели домой. В какой-то момент, когда Истребители уже были за пределами городской дороги и вышли к реке, раздался сильный удар в воздухе; Гию и Шинобу посмотрели вверх и увидели, что это прогремел взрыв от первого фейерверка. Затем последовал еще один и еще, и пара невольно засмотрелась на это завораживающее зрелище. — Красиво, — сказала вдруг Кочо вслух. — Не находите, Томиока-сан? — Кхм, — Гию не был сильно впечатлен салютом. Он видел его почти каждый год, и каждый раз после очередного фейерверка ему приходилось уходить на задание убивать демонов. Не самые лучшие ассоциации с праздником. — Идем. Они пошли дальше, направляясь вдоль реки к дому Бабочки. Шли молча. Из-за печальной вести неловкого случая за столом словно и не существовало, и ни один из Истребителей сейчас и думать не мог об очередном странном моменте в их взаимоотношениях. Лишь у Гию в голове сейчас творилось несуразное — его мучали мысли о том, как дальше поступит Кочо. Ядом от нее пахло куда меньше обычного, а теперь она может отчаяться и вновь к нему возвратиться, увеличив дозу в два, а то и в несколько раз. Смерть Ренгоку ее сильно опечалила и насторожила. Если не смог справиться сам Кёджуро, как справится Шинобу, если не позволит Доуме поглотить ее отравленное тело? — Пришли. — Гию очнулся от мыслей, когда услышал ее голос. Они стояли прямо перед крыльцом поместья Бабочек. — Спасибо, что проводили, Томиока-сан. И еще раз благодарю за подарок. — Она улыбнулась своей привычной улыбкой, умело делая вид, будто бы ничего страшного не произошло. — Пустяки, — кивнул Столп Воды. — Спокойной ночи, Кочо. Гию немного помедлил, прежде чем развернуться. Ему казалось, будто бы он хотел ей что-то сказать. Даже в темноте было видно, что Кочо испытала какую-то надежду, увидев, что он не сильно торопиться уходить. Однако Томиока все же развернулся и направился в сторону своего дома. Шинобу невольно протянула руку, но тут же сжала ладонь в кулак, слегка задержав дыхание. А потом, сама не ожидая от себя, выдала: — Подождите. Гию обернулся и непонимающе на нее посмотрел. — Я совсем не хочу спать, — призналась Кочо. — Не стану вас задерживать, если вы хотите домой. Но если вы не торопитесь, мы могли бы посидеть здесь вместе, и я бы вам рассказала все, что вы хотели знать в прошлый раз. Он пару раз моргнул, а потом медленно кивнул. — Ара-ара, Томиока-сан, — она цокнула и хихикнула, — любите же вы над девушками поиздеваться своими долгими решениями. Поэтому вас и недолюбливают. Кочо присела на крыльцо и поманила его, хлопнув на место слева от себя. Гию с кислым выражением лица присел с ней рядом. Некоторое время они просто молчали, не отрывая взгляда от неба. Это казалось таким уместным: ни Гию, ни Шинобу и в правду не торопились отправляться ко сну так рано в свой выходной день. — Луна сегодня прекрасна, не правда ли? — вдруг подала голос Шинобу, нервно сглотнув. — Что ты хочешь этим сказать? — Что? — У этой фразы два значения. «Он знает?» — Шинобу вдруг залилась румянцем, осознав, что он мог подумать. — Я про прямой смысл, — она снова накинула свою фальшивую улыбку, а благодаря наступившей темноте Гию не заметил ее пурпурных щек. — Луна и в правду превосходна. Он не ответил, пожав плечами. Стоило взять инициативу в свои руки и как-то начать диалог. Все же это Кочо сама попросила его остаться на подольше. — Пару дней назад после разговора с вами ко мне пришла Канаэ. Гию резко повернулся на Столпа Насекомых: его лицо выражало недоумение. Кочо опустила взгляд и нервно сжала край своего хаори. — Я подумала, что сошла с ума, — она продолжила. — Но это оказалось правдой. Ко мне пришел призрак умершей сестры. — Танджиро говорил мне… о чем-то подобном, — произнес Гию очень тихо. — Что она сказала? — Что мне стоит подумать. — Насчет яда? — Угу, — Кочо вздохнула. — Ара-ара, за что мне это все… Я не смогла выпить дозу в тот вечер. Не получилось, у меня не хватило духа, хотя я делала это ежедневно последние несколько лет, — зрачки Гию слегка расширились на этой фразе; он поджал губы. — После… — Нашего разговора. — Да, Томиока-сан. — Кочо слегка раздражало, что он ее перебивал, но она привыкла быть терпеливой к Гию. — Я разбила колбу о стену. И тут пришла Канаэ, ясно дав мне понять, что стоит подумать дважды. Я решила вас обоих послушать, но теперь… Когда Ренгоку-сан… — Я уже сказал, что он был один… — Вы можете меня не перебивать, госпо… Томиока резко повернулся к ней и положил руки на плечи, развернув ее к себе одним движением, чтобы их глаза находились друг напротив друга. Шинобу замолчала сама, в который раз встретившись взглядом с напряженным Гию, удерживающим ее возле локтей. Она была удивлена его поведением и даже немного боялась его дальнейших действий: не потому, что он мог с ней что-то сделать, а потому, что она не могла больше ему перечить и угрожать отравленной иглой, как на горе Натагумо. Почему-то к горлу предательски подступал ком, и она стиснула губы. — Не строй стену, Кочо, — тихо сказал Гию ей. — Убери фальшь. Что ты сейчас чувствуешь? Она стиснула зубы. К глазам предательски подступили слезы, и она пыталась их сдержать, но получалось очень слабо. Состроить гримасу безразличия уже не выходило. Шинобу согнула руки в локтях, своими ладонями коснувшись его, которые сильно удерживали ее плечи. — Вы спрашиваете меня, не дав мне ответ на тот же вопрос. — Что? Она собралась с мыслями, и слезы ушли. Где-то внутри снова возникло то чувство надежды, которое подобралось к ней, когда Гию собирался ей что-то сказать перед уходом. — Вы чувствуете то же самое, Томиока-сан? Гию, услышав этот вопрос вновь, как будто получил разряд током. Его сердце так кольнуло, словно он одновременно меньше и больше всего хотел услышать этот вопрос. Они вновь встретились взглядами, и на этот раз ни одна ворона не пролетала мимо. Томиока сам не запомнил момент, когда нежные губы накрыли его собственные. Первые пару секунд он не понимал, что произошло, а затем он ответил ей на поцелуй, отпустив ее плечи. Шершавая, прошедшая через многие тренировки и битвы ладонь, коснулась нежной шеи Истребительницы демонов, притянув ее к себе ближе. Шинобу улыбнулась сквозь поцелуй, в первый раз в жизни по-настоящему почувствовав, что значит «бабочки в животе». Гию переполняли сотни тысяч эмоций. Да, он чувствовал то же самое. Запах сладкой глицинии кружил ему голову, и он не понимал, что за инстинкты сейчас им движут. Такого с ним еще никогда не было, и он даже ожидать не мог, что произойдет с вечно дразнящей и недолюбливающей его соратницей Кочо. Когда Шинобу и Гию отстранились друг от друга, у обоих слегка сбилось дыхание. Они сидели все также близко друг другу и подсознательно не хотели, чтобы это все заканчивалось лишь на этом. — Не уходите, — вдруг прошептала Кочо на одном выдохе. — Пожалуйста, Томиока-сан.