Я справлюсь с этим!

      Они пришли в комнату Минхо, младший усадил брата на кровать и начал аккуратно вытирать его влажные волосы пушистым махровым полотенцем. Ли прикрыл глаза, впитывая заботу, идущую от Хенджина. — Хочешь, я тебе какао сделаю? — спросил Хван, заглядывая Минхо в глаза. — Я хочу, чтобы ты меня трахнул! — капризно надул губы Ли.       Хенджин засмеялся — его дико умилил ответ брата: — Это я понял, но разве ты не хочешь немного уюта? — Ммм... наверное было бы неплохо... — задумчиво протянул Ли, — О! А давай зажжем свечи. У нас же ещё остались? — Хочешь свечи? Да, хорошо, они ещё есть.       Хенджин кинул полотенце на спинку стула и начал суетиться по комнате, расставляя и зажигая дюжину маленьких свечек в металлических гильзах. Помещение озарилось приятным мягким свечением. У Минхо от этого стало как-то теплее на душе, он заулыбался и включил самый романтический плейлист из всех, что у него были. Как-никак сейчас будет его первый раз, и в этом было что-то трепетное и волнительное.       Нет, конечно, задница Ли не была абсолютно девственной, за столько месяцев пальцы Хенджина уже не раз до нее добрались. Обычно Хван любил делать брату минет и одновременно стимулировать простату. Хенджин в шутку называл это «золотой стандарт минета»: один или два пальца в анусе, остальные пальцы этой же руки ласкают мошонку, другая рука и рот тем временем ублажают член. Минхо от такого кончал особенно бурно и громко.       Но чтобы Ли был в принимающей позиции, такого у них ещё не было.       Закончив со свечами, Хван скинул со своих бедер полотенце, оказавшись абсолютно голым, и забрался на кровать к брату, который сидел в одних боксерах, скрестив ноги по-турецки. Хенджин встал на колени позади Минхо и аккуратно помассировал напряженные плечи и шею старшего, чувствуя, как они понемногу начинают расслабляться.       Минхо поддался движениям рук младшего, когда он потянул брата вверх на себя, тоже встал на колени, спиной к Хвану, и замер, ожидая, что он будет делать. Хенджин начал обнимать его и гладить по рельефной груди, слегка задевая соски, спускаясь руками на пресс, с упоением оглаживая каждый его кубик. Минхо начал дышать глубже, откинув голову на плечо брата. Хван поцеловал его в шею и в чувствительное место за ушком, скользя руками на бедра старшего, начиная жадно их мять. — Хён, твои бедра сводят меня с ума! Они просто потрясающие! Наслаждаясь тихими прерывистыми вздохами брата, младший стянул вниз его боксеры и переместился руками на ягодицы Минхо, гладя и сладострастно сжимая их. — Господи, какая же у тебя шикарная задница! Я хочу ее съесть! Можно? — Съесть мою задницу? — удивленно моргает Ли. — Ага. Хочу сделать тебе римминг, — горячо шепчет в самое ухо Хенджин, облизывая мочку. — Ой, — Ли покраснел. — Можно? — Д-да… — замялся на секунду старший, — да, конечно, — более уверенно добавил он. “Yes!” — обрадовался про себя Хван. — Хён, можешь пересесть поудобнее, пожалуйста? — попросил Хенджин, после того, как окончательно снял с брата нижнее белье.       Ли кивнул. — Я возьму смазку, — Хван потянулся к тумбочке, чтобы достать все необходимое, пока старший перемещался к изголовью кровати, лицом к подушкам.       Хенджин кинул лубрикант и презервативы на кровать, снова вставая позади Минхо. Он неторопливо покрыл шею и плечи брата легкими поцелуями, а потом провел рукой от поясницы к лопаткам, немного подталкивая старшего вперед, направляя его — Ли опустился на локти. Хван продолжил мягко нажимать между лопатками, Минхо упал ниже, опираясь грудью на постель, оставляя задницу высоко поднятой, ощутив сильное смущение из-за этой позы.       Хван наклонился и чмокнул его в одну из половинок. — Хороший котик. Такой хорошенький, красивый котенок. Сейчас я сделаю тебе очень приятно.       Минхо почувствовал, как от ласковых слов его щеки сильнее залились краской, а по телу распространился жар.       Хенджин начал нежно гладить ягодицы брата, слегка раздвигая их в стороны. Это подействовало на Минхо успокаивающе и он немного расслабился, уложил голову на предплечья и тихо заурчал. Хван наклонился и начал осыпать легкими поцелуями каждую половинку столь обожаемой им пятой точки. Поцелуи и поглаживания плавно начали перемещаться ближе ко входу.       Хенджин предусмотрительно побрил интимные зоны на теле Минхо и сейчас любовался своей работой, лаская гладкую кожу пальцами и губами. Он мягко поглаживал внутреннюю часть бедер и гениталии брата, начиная более чувственно целовать кожу вокруг дырочки.       Ли зажмурился, сконцентрировавшись на ощущениях. Он почувствовал на ободке поток теплого дразнящего дыхания, который растёкся по телу покалывающим предвкушением — он хотел этого! Хотел, чтобы младший ласкал его жадно и чувственно, сводя с ума и вышибая из головы тревожные мысли.       Но Хенджин не торопился переходить к активным действиям. Он взял лубрикант и выдавил достаточное количество себе на пальцы, давая ему согреться. Эта смазка предназначалась специально для орального секса, у них в арсенале было несколько вкусов, но в этот раз Хван выбрал с ароматом карамельного какао. Ли усмехнулся, учуяв запах смазки: “Все-таки какао,” — с нежностью подумал он — несмотря ни на что, Хван был еще таким ребенком и любил сладкое. А Минхо любил его.       Согрев лубрикант в ладонях, Хенджин начал осторожно массировать брату яички, почувствовав, как они становятся тяжелее и увеличиваются в размерах из‑за притока крови. Одновременно с этим он возобновил поцелуи на ягодицах, делая их более влажными и настойчивыми. Минхо начал одобрительно покачивать бедрами и тихо удовлетворенно мычать, ему было приятно, но это всё ещё было не то, чего он хотел.       Решив, что уже достаточно раззадорил брата, Хван провел влажным мягким языком по ободку, довольно улыбнувшись, когда услышал прерывистый всхлип. «Это уже интереснее» — подумал Ли. Но мысли в ту же секунду покинули его голову, потому что Хван начал активнее целовать и облизывать его сладкое местечко, используя попеременно то широкую плоскую часть языка, то узкий юркий кончик, руками он разминал ягодицы, сильнее разводя их в стороны. Старший шумно задышал, наслаждаясь новыми для него ощущениями.       Зная насколько чувствительно пространство между анусом и яичками, младший целовал и нежно вылизывал эту область. Минхо с трудом сдерживал стоны, это было невероятно приятно. — Мммм, какой ты вкусный, — пробормотал Хван, причмокивая между поцелуями. — Это не я, это смазка, — попытался пошутить Ли, но тут же снова сдавленно всхлипнул, когда Хван слегка подул на ободок — от ощущения прохлады член Минхо напрягся, а по телу прокатилась новая волна возбуждения.       «Сейчас тебе будет не до шуток» — самодовольно подумал Хенджин и, вытянув язык, нырнул им в плотное колечко мышц. Старший ахнул, слегка дернув задницей, пытаясь увернуться от непривычно приятных ощущений, но Хенджин крепко удерживал его за ягодицы. Младший начал чередовать быстрые и легкие облизывания с глубокими, длительными и яростными, выбивая из брата глухие стоны. Да! Да! Это было то, чего Ли так страстно хотел — наслаждение растекалось по всему телу, а в мыслях была абсолютная пустота — блаженство! Минхо непроизвольно начал подмахивать задницей в такт движениям Хвана, чьи действия становились все более пылкими: Хенджин целовал, посасывал и даже легонько покусывал пространство вокруг дырочки, а потом снова погружал в нее напряженный язык, заходя как можно глубже. Минхо издавал высокие и изящные стоны, так сильно сжимая руками простыни, что, казалось, мог их порвать.       Хван сам уже весь извивался от ощущений и начал тихо постанывать, мысленно поражаясь тому, как Минхо умудрился сделать его настолько нуждающимся, по сути ничего даже не делая. Ему насколько нравилось жадно вылизывать задницу брата, что сознание начало уплывать. «Хенджин, соберись! — внушал себе младший, — Тебе нужно сохранять рассудок, чтобы позаботиться о любимом.»       Чтобы слегка отвлечься от нахлынувших эмоций, Хван начал языком писать признание в любви на сочной попке брата, вырисовывая каждую буковку, раз за разом проходясь кончиком языка по самой чувствительной точке, немного там задерживаясь. От этих манипуляций бедра Минхо напряглись и стали подрагивать. Он уже еле держался на ногах, приглушенно рыча, уткнувшись в подушку, ему было очень хорошо. Он был безумно благодарен младшему за все, что тот сейчас с ним делал.       Хван выдавил еще немного смазки и, мокро облизав дырочку брата, погрузил в нее палец. Ли выгнулся в пояснице и запрокинул голову вверх, блаженно мыча.       Хенджин начал осторожно водить пальцем внутри, активно облизывая и целуя всё вокруг. Минхо стал двигать бедрами, наталкиваясь на палец брата, поэтому младший решил, что можно добавить еще один, сразу направив оба пальца в область простаты. — Ах, да! Еще, милый, еще! — наконец-то вырвались долгожданные слова из уст старшего.       Довольно улыбнувшись, Хван ускорил движения пальцев, присоединив к ним язык, напрягая его и проникая максимально глубоко, наслаждаясь стонами брата и сладким какао-карамельным вкусом лубриканта.       Минхо было до такой степени приятно, что он уже не стонал, а практически кричал, заглушая музыку. От этих звуков по животу Хвана распространялся сильный жар, возбуждение было настолько мощным, что зрение затуманилось. Действительно ли он хотел трахнуть Минхо? Да! Господи, да! Он хочет этого! — Хенджин, пожалуйста! — послышался жалобный голос Ли. — Пожалуйста что? — Хван приподнял голову, продолжая таранить пальцами самое чувствительное место. — Хочу тебя! Боже! Мммм… — Потерпи немножко, котенок, скоро ты всё получишь, — он чмокнул брата в ягодицу, — но сначала мне нужно еще немного тебя подготовить, чтобы ты не чувствовал дискомфорта, и получал только приятные ощущения. Хорошо, радость моя? — успокаивающим тоном уговаривал Хван, хотя у самого стояк был уже каменный, и не терпелось поскорее войти в любимое и до боли желанное тело. — Ухм, — сдавленно промычал старший, уткнувшись лбом в тыльную сторону ладони. Минхо весь горел, кожа покрылась испариной, а волосы у висков и шеи стали влажными. Он уже с трудом выносил эту сладкую пытку, ему хотелось как можно скорее почувствовать Хенджина в себе.       Хван добавил третий палец, снова страстно вылизывая всё вокруг, мокро и нетерпеливо. Минхо вскрикнул, отталкиваясь бедрами назад, ноги сами начали разъезжаться, и он просто рухнул на кровать, прижавшись к ней возбужденным членом, удовлетворенно выдохнув, чувствуя небольшое трение.       Хенджин погрузился в брата четырьмя пальцами, довольно замечая, что сопротивление мышц не настолько сильное, как он боялся. Видимо, он хорошо потрудился, и Минхо максимально расслабился. Но всё равно перестраховаться было просто необходимо, все же член Хвана был не маленьким, и ему совершенно не хотелось травмировать им своего любимого человека. — Джинни, извини, но если ты сейчас же меня не трахнешь, — обессиленным голосом сказал Ли, приподнимая голову, — я сам трахну себя тобой.       От интенсивных ласк Ли начал чувствовать себя намного лучше морально, но невыносимо возбужденным физически, ему до одури хотелось продолжения.       Младший рассмеялся. Он обожал этого восхитительного мужчину, который умудрялся шутить даже будучи размазанным тонким слоем по кровати. — Хорошо, хорошо, мой нетерпеливый котенок, — сказал Хван, наклоняясь и целуя брата в щеку, заботливо заправляя влажные пряди за ушко, — сейчас я оттрахаю тебя так, что ты забудешь как тебя зовут, — томно прошептал младший на ухо брату, от чего у того внутри все сладко сжалось от предвкушения.       “Ох!” — скорее бы уже! Минхо сейчас умрет от желания.       Хенджин сел и нежно похлопал старшего по попке, призывая перевернуться. Ли развернулся и лег на спину, согнув ноги в коленях: — Так, да? — Да, думаю, для первого раза это лучшая поза, — ответил Хван, беря подушку и подкладывая под задницу брату.       Минхо согласно кивнул. Он вдруг почувствовал волнение от всего происходящего. Там, в ванной он был намного более решительным и уверенным, чем сейчас. Но он доверял Хенджину и знал, что брат будет с ним нежным и аккуратным. Ли посмотрел на младшего, который суетился, надевая презерватив, и его вдруг накрыло таким непередаваемым чувством любви к этому прекрасному созданию, что на глаза навернулись слезы. Минхо быстро проморгался, чтобы Хван не заметил, как растроган его хён.       Закончив надевать презерватив, Хенджин сел между разведенных ног брата. — Готов? — мягко улыбаясь, спросил младший, протягивая руку и нежно гладя старшего по щеке.       Минхо повернул голову и поцеловал пальцы брата. Хенджин не удержался и провел большим пальцем по нижней губе Минхо, погружая палец ему в рот. Ли начал с наслаждением его посасывать, прикрыв глаза. — Хороший, ласковый котенок, — вырвалось из Хвана, который как завороженный смотрел на лицо брата. Минхо был такой красивый в подрагивающем свете свечей, он с таким упоением обхватывал губами его палец, втягивая его в рот и проводя по нему языком. У Хенджина защемило на сердце от желания сделать счастливым этого самого дорогого и любимого человека. Он наклонился и начал самозабвенно целовать брата, заменяя палец в его жаждущем ротике на свои губы и язык. Ммм, как же это было прекрасно, он упивался их неторопливым, чувственным поцелуем. — Да, я готов, — прямо в губы брату прошептал Ли.       Хенджину так не хотелось останавливаться, но он не мог больше заставлять Минхо ждать, это было уже попросту жестоко. Разорвав поцелуй, Хван сел на пятки и нанес смазку для анального секса на презерватив, распределив остатки по и без того отлично смазанной дырочке брата. — Блин, и правда сладко, — улыбнулся Ли, облизывая губы и пытаясь распробовать лубрикант, который младший использовал для анилингуса.       Хенджин по-доброму усмехнулся, наблюдая за этой картиной. Любит! Как же он любит Минхо! — Хён, если тебе вдруг будет неприятно или больно… — Знаю, знаю, — нетерпеливо прервал его старший, — обещаю тебе сказать, — он улыбнулся и подмигнул брату. — Умница! — младший послал ему воздушный поцелуй и придвинул за бедра ближе к себе.       Хенджин поймал взгляд Минхо и плавно кивнул, спрашивая разрешения начать, Ли кивнул в ответ и закрыл глаза, сконцентрировавшись на ощущениях.       Хван не нервничал, он знал, что всё будет хорошо. Он прислонил головку к сфинктеру и мягко вошел, колечко мышц податливо пропустило его внутрь.       Они оба тихо ахнули. — Всё в порядке? — на всякий случай спросил младший. — Да, продолжай, милый, — кивнул Минхо. — Хорошо, — Хван начал медленно и терпеливо продвигаться глубже, чувствуя как узко внутри брата, несмотря на то, что он очень хорошо его подготовил.       Минхо весь напрягся и сжал руку младшего, которой Хенджин держал его за бедро. Чтобы отвлечь брата от неприятных ощущений, Хван обхватил свободной рукой его возбужденный член и начал размеренно ей двигать.       Ли торопливо остановил его руку: — Слушай, если ты так будешь делать, я могу кончить еще до того, как ты в меня войдешь целиком, — смущенно улыбнулся он. — Не волнуйся, радость моя, я не буду делать это слишком активно. Но даже если ты вдруг кончишь, это не проблема, мы же можем взять перерыв и продолжить, когда ты опять будешь готов. — Нет, давай разделаемся с этим сейчас, я не могу больше ждать! — капризно выпятил губу Минхо. — Хорошо, котенок, — ласково улыбнулся Хван. Старший сегодня был так непохож на обычного себя, но Хенджину он нравился и таким тоже.       Пока они говорили, Хван продолжал аккуратно входить в брата, который, видимо, отвлекся на ощущения на члене и на их разговор и совсем расслабился, потому что сопротивление нежных стеночек ануса ощущалось уже не так сильно. Еще через пару минут такого же неторопливого погружения, член полностью был внутри.       Минхо лежал с закрытыми глазами, глубоко дыша через приоткрытые губы. — Ты как? — замерев, спросил Хенджин. — Ох, блять! — слабо улыбнулся Ли, — нормально, но дай мне немного привыкнуть!       Фух! Это, конечно, было очень необычно, но Минхо был морально готов к чему-то подобному. Пока что приятных ощущений не было, но он надеялся, что когда брат начнет двигаться, ситуация изменится в лучшую сторону. «Так, окей! Надо собраться с мыслями и продолжить!» — Я готов, любимый, — кивнул Ли.       Хван наклонился, нежно целуя старшего, и начал двигаться медленно, но достаточно глубоко. Ли ахнул и как можно ближе прижал брата к себе руками и ногами, скрестив их за его спиной. Ощущения были настолько яркими, что у Минхо непроизвольно поджались пальцы на ногах. Старший откинул голову назад, и Хенждин тут же припал губами к его шее, страстно целуя и облизывая ее. Ли начал плавиться в этих ощущениях и тихо постанывать, он еще никогда не чувствовал младшего так близко, он в буквальном смысле был в нем.       «Да, вот так, да, мальчик мой, возьми меня целиком! Боже, как хорошо», — крутилось у старшего в голове.       Хван с интересом наблюдал за своими ощущениями, всё же это был совершенно новый опыт и для него тоже. Внутри Минхо было одурманивающе тесно и жарко, хотелось двигаться быстрее и жёстче, но он сдерживал себя. В какой-то момент Хенджин даже начал понимать, почему брат всегда отдавал предпочтение нежному сексу. Смотреть, как любимый человек растекается от удовольствия под тобой — это что-то невероятное! Он никогда не видел Минхо таким. Кажется, что именно сейчас он полностью и без остатка перед ним раскрылся, отдал ему всего себя без стеснений и опасений.       Хван считал, что они и так уже давно принадлежали друг другу, но теперь он ощущал их одним целым. Блаженство!       Младший снова сел на пятки, переместив ноги Минхо себе на бедра, и направил толчки в область простаты, задав размеренный, но уверенный темп. Он вожделенно разглядывал разгоряченное, покрытое испариной тело брата, и когда его взгляд скользнул по животу, глаза Хенджина расширились:       “Господи, это безумие!” — пронеслось у него в голове. Но нет! Он это видит, он правда видит очертания своего члена, проступающие сквозь мышцы пресса брата. С ума сойти!       Хван зажмурился. Это было слишком горячо. — Любимый, — он взял руку Минхо и положил ему на живот, теперь он тоже это чувствовал.       Ли удивленно посмотрел сначала на их руки, а потом на Хенджина: — О боже! — вырвалось у него.       Хван медленно кивнул с ошалелой улыбкой, которая как бы говорила “я сам в шоке, но вот так”.       В этот момент член, видимо, прошелся по простате, потому что Ли издал пронзительный стон, откинул голову назад и закатил глаза.       Хенджин ускорил толчки, точно направляя их в нужную область, рукой снова начав стимулировать истекающий естественной смазкой член брата. Хван облизал пересохшие от частых глубоких вздохов губы, почувствовав, что его самого уже накрывает. Ох! Ему нужно продержаться еще немного, он не может отпустить себя и потерять контроль, пока не доведет Минхо до крайней степени наслаждения.       Но Минхо уже не нужно было многого, его разрывало на части от переполнявших эмоций. Он чувствовал ладонью, как член брата движется в нем, буквально, у него под кожей, боже! Ли сейчас с ума сойдет.       Хенджин, его любимый мальчик, был сейчас так близко, он был в нем! Минхо полностью принадлежал ему! Господи! Он боготворил брата. Он был для него всем! Хван был невероятным: таким красивым, таким самоотверженным и чувственным, и только его. Он был его! Только его! Он никому его не отдаст! Ли ощущал гремучую смесь из отчаяния и удовольствия, которые рвались из него умопомрачительными стонами.       Чувствуя, что наслаждение начинает все стремительнее уносить его, Минхо схватил младшего за руку и потянул на себя. Хван сцепил их руки, прижав рядом с головой брата, и накрыл его губы жадным поцелуем.       О да! Старший таял от блаженства. Еще пара толчков и всё его тело напряглось словно перед прыжком в пропасть, а потом он с громким стоном кончил между их плотно прижатых друг к другу тел, чувствуя, как горячие слезы стекают по его щекам. Его задний проход непроизвольно сжался после оргазма, что подтолкнуло Хвана к пику удовольствия, он мощно излился в презерватив, полностью потерявшись в ощущениях.       Слёзы соленым водопадом текли по щекам Минхо, он очень крепко обнял брата, пытаясь найти утешение в его нежных руках. Ли чувствовал себя таким маленьким, хрупким и беззащитным. Он уткнулся мокрым носом в шею Хенджина, громко всхлипывая и вздрагивая всем телом. Сейчас больше всего на свете он нуждался в его защите и поддержке. — Ну чего ты плачешь, счастье моё? — спросил Хван, сцеловывая слезы с любимого лица и максимально прижимая брата к себе, пытаясь своим телом укрыть его от всех невзгод. Старший почти никогда не плакал, поэтому Хенджин даже не знал, как на это реагировать, ведь сам он считал слёзы таким же естественным проявлением эмоций, как и смех. — Я так люблю тебя! — попытался улыбнуться Минхо. — Я тоже люблю тебя, котенок! Ты из-за этого плачешь?       Ли замотал головой: — Я так устал, Хенджин! Я устал скрывать нашу любовь. Устал притворяться, постоянно контролировать и сдерживать себя, когда мы с тобой на людях. Я чувствую себя каким-то преступником! — он опять всхлипнул. — Ну, тише-тише, мой хороший, — младший стёр с лица брата вновь покатившиеся слезинки, аккуратно вышел из него, снимая и завязывая презерватив, — я тебя понимаю, мне тоже тяжело сдерживать себя на людях. — Я уже порой перестаю понимать что происходит, я словно живу одновременно в двух реальностях, постоянно боясь их перепутать и на автомате сказать что-то не то при родителях или поцеловать тебя на улице. — Значит, мы постараемся как можно реже контактировать на людях и как можно чаще делать это наедине, когда мы только вдвоем, когда не нужно притворяться, и можно быть самим собой, — Хван вытер сперму с себя, а потом со старшего, и лёг рядом с ним, прижимаясь к нему всем телом и целуя в щеку. — Тогда мне станет еще сложнее контролировать себя, когда мы не одни, — Ли поворачивается и чмокает младшего в губы. — Но Минхо, согласись, хоть это и не просто, в то же время это довольно весело, — улыбается Хенджин. — Что весело? — удивленно хлопает мокрыми ресницами Ли. — Водить всех за нос! Разве тебе не нравится это чувство, что только мы знаем правду? Они смотрят на наш спектакль и даже представить себе не могут, что происходит между нами на самом деле. — Нет, я никогда не думал об этом. — А я люблю чувствовать себя, если не гениальным мошенником, то хотя бы классным актером, — улыбка Хвана стала шире. — Каждый раз, когда я невинно касаюсь тебя на публике, меня это только сильнее заводит, потому что я знаю, что между нами начнется, стоит нам только остаться наедине. — Хван довольно прикрыл глаза, словно вспоминая приятные ощущения. — Не уверен, что это применимо ко мне, — Минхо перестал плакать и теперь удивленно смотрел на брата. Кажется, его эта ситуация не только не мучает, он даже кайфует от происходящего. Ли прям позавидовал младшему. — Я боюсь, что меня так надолго не хватит, я уже не вывожу, — вздохнул старший. — Хён, если для тебя это действительно так мучительно, мы могли бы переехать в другой город или даже страну, и жить там, как обычная пара, ни от кого не скрываясь. — Что? — Минхо опять опешил. — Но как ты себе это представляешь? — У нас даже фамилии разные, хён, никто не догадается! — А что мы скажем родителям? — Да ничего! Мы вообще не обязаны никому ничего объяснять! — дерзко ответил младший. — Джинни, — Ли склонил голову на бок, серьезно глядя на Хвана. — Хорошо, скажем, что поехали путешествовать! Разве братьям нужна какая-то причина, для того, чтобы жить вместе? — Ну не всю же жизнь. Это уже подозрительно. — Но и родители у нас не бессмертны, знаешь ли... — Хенджин! — старший даже немного отпрянул, уставившись на брата. — Ну что? — Вопросы начнутся гораздо раньше, чем состарятся наши родители. — Ну тогда придется что-нибудь им соврать, — улыбнулся Хван, — но это уже будет дело десятое, главное, что нам больше не нужно будет притворяться и сдерживать себя на людях, мы сможем нормально жить, — Хенджин нежно погладил брата по щеке, и добавил — точнее, мне и сейчас нормально, но если тебе нет, я готов сбежать хоть на край земли! — Хенджин, ты такой максималист... — вздохнул Минхо, прижимаясь щекой к ласковому прикосновению. — Я оптимист! — подмигнул Хван. — В общем, я всего лишь хочу сказать, что мы всегда сможем найти решение.       Минхо задумался: “Всю жизнь прожить в бегах? Врать родным? Такое себе решение...”