Челодой моловек

      Антон лежал на полу и смотрел в потолок. Он так и не купил сигареты, так что на помощь пришла одноразка. Тем более, её можно было курить лёжа на полу, это определённо было важным плюсом. Антон уже даже не помнил, насколько быстро он привык к никотину. Он плохо помнил момент, когда стал от него зависим, зато он никогда не забудет первый случай, когда между пепси и сигаретами он выбрал сигареты. Наверное, это и был момент осознания. Довольно волнительного осознания, но очень быстрого принятия ситуации. Ведь ему не стоит трястись лишний раз из-за таких мелочей? Это волновало всех кроме него самого. Тогда зачем заморачиваться?       И вот сейчас, если бы он тогда выбрал пепси — всё могло сложиться иначе. Но Антон не жалеет. Не жалеет ни о выборе, ни себя, ни своё здоровье. Когда речь заходит о хорошем здоровье — на первый план выходит психика. Когда тело чувствует себя слишком хорошо, оно просто не может отвлечь тебя от твоего больного сознания. Приходится банально выбирать меж двух зол. Либо твоё тело, либо ты. И брехня всё это о том, что в здоровом теле здоровый дух; это вам скажет любой подросток. И будет прав. Ведь они ощущают всё острее. Они чувствуют то, что взрослые люди годами учились притуплять и игнорировать. Но сейчас не об этом. Сейчас конкретно об Антоне.       Чуть позже возможно и другим удастся понять его поведение. Сейчас все видят лишь чёрствого, пустого, временами злого и грубого парня. Те, кто знают его чуть ближе (условно говоря, ближайший круг, на который только способен Антон) видят в нём молодого вредного парня, ленивого, который вечно чем-либо недоволен, даже если молчит; парня, чья мать постоянно в разъездах, поэтому он круглые сутки находится без контроля; парня, чей отец бросил семью, когда Антону было около 10 лет, и ушёл без намерений поддерживать общение. Видят в нём парня, который скорее будет молчать под прицелом, чем скажет лишней информации о себе.       Антон лежит и думает о том, как его видят люди со стороны в зависимости от их статуса в иерархии его жизни. В целом, можно и не скрывать, что думает он об Арсении. А точнее о том, какое впечатление Антон произвёл на него. Его взгляд, в нём что-то читалось.       Проблема была в том, что со школы прошло уже около 4 часов, и он не мог вспомнить эмоции, читающиеся в этом взгляде, да и психоаналитик из него был такой-себе видимо. Зато он отчётливо помнил сам взгляд. Голубые краски отпечатались в памяти как на принтере. Если бы я не забросил рисование, то из меня бы вышел неплохой портретист. Хотя, что сейчас мешает творить пока никто не видит? Криворукость оправдывается неопытностью.       Антон подошёл к рабочему столу, и, достав из дальней шуфляды старый блокнот с чистыми листами, принялся делать набросок. Арсений, знали бы вы, что я тут делаю с вашими глазами, вы бы ужаснулись. Но вы этого никогда не узнаете, а значит бояться вам нечего. И вправду красивые глаза. Такие голубые, что сложно перестать смотреть. Как их одним простым карандашом-то изобразить? Не думал, что когда-нибудь ещё буду выводить карандашом что-то помимо фигур на геометрии. Глаза серыми будут. Надеюсь вы не обидитесь? Вы ведь не узнаете, значит нет. Арсений. Имя необычное. Оно чертовски подходит обладателю. Интересно, ваши родители вас в честь кого-то назвали?       Антону пришло время курить. Карандаш пришло время точить. Вспомнив об одном едва начатом окурке, он вынул его из куртки вместе с зажигалкой и направился на балкон. Как же всё-таки радует, что мать уезжает в частые командировки. Постоянно бегать курить на улицу и принимать меры против табачного запаха уж слишком запарно. Почему ей просто не смириться? Постоянно нужно лезть в мою жизнь. Заебала. Сама хочет, чтобы я с ней жил и сама же винит в этом. Ненавижу… А её ли я ненавижу?       Ветер за окном приятно обдувал волосы, загоняя их под капюшон. Люди ходили туда-сюда, не зная, что где-то сверху стоит парень и пользуется всеми прелестями второго этажа, безотрывочно наблюдая за каждым их шагом. Антон почувствовал, как сигарета в руке начала дребезжать, а тремор рук ему сейчас совсем ни к чему, нужно ещё рисунок закончить. С кашей в голове он чуть позже разберётся. Стоит подумать о чём-то менее волнующем. А есть ли вообще что-то, что меня не волнует? В какой момент вообще состояния «похуй» и «сейчас-умру-от-волнения-блять» стали переключатся по сотне раз в день без возможности контроля? Так, окей. Мысли. Не самокопание. Просто мысли. Люди. Школа. Преподаватели. Арсений. Арсений. Уж лучше займу мысли вами, заместо своих демонов. Как-то быстро мы перешли от окурка на капоте до сплетения мизинцев, не находите? Было бы проще услышать ваши мысли на этот счёт. Интересно, вы женаты? Хотя хер знает, сколько вам лет, может просто девушка? Я просто так задаюсь этим вопросом, вы не подумайте, я люблю совать свой нос везде. Чисто людской интерес. Хотя может это чтобы вам подгадить. Я пока ещё сам не решил. Отношение к человеку — вещь сложная и ей свойственно меняться. Но стоит сказать, что вы уж точно сексуальный и красивый мужчина ещё и с харизмой. Это единственное, что можно сказать даже не обдумывая. А глаза? Это же пиздец какой-то. Я вначале даже думал, что вы в линзах каких-то. А когда вы подошли ко мне ближе, то понял, что вовсе не линзы. Когда вы подошли ко мне ближе…       Антон почувствовал свои ощущения во время той ситуации и невольно усмехнулся. А ведь если бы вы не отстранились, то кто знает, что было бы. Я-то вначале делаю, а потом думаю. Или просто делаю. К примеру — захотелось и сделал. Вот так просто. Хотя вряд-ли бы я поцеловал вас. Но блять, тело говорило об обратном. Смешно, да уж, не находите? Вот Машу из нашего класса я бы точно поцеловал при возможности.

***

      Солнце давно село. В последний раз, когда Антон смотрел на часы — было за девять. С тех пор прошло уже, кажется, пара часов. Парень, сидящий со спиной в форме дуги, усердно заканчивал выводить линии морщинок около голубых-теперь-серых глаз. Закончив, он несколько минут оценивал своё творение, как настоящий художник, отойдя на несколько шагов от стола. Заприметив дождь за окном, почувствовал некое спокойствие. Пора бы уже добыть сигареты. Почему я после школы не сгонял? Окей, спасибо ларькам за работу до полуночи.       Антон не был против прогуляться, но идти в какой-то магазин сейчас особого желания не было. Максимум — сидеть и курить под дождём во дворе. А потому он и вправду был рад наличию небольших киосков относительно недалеко от дома. Изрядно замучившись от поиска ключей и схватив пару купюр, он воткнул наушники в уши и вышел из квартиры. Улица встретила его слабым ветром и обжигающе холодным дождём. Едва ли начало осени, но ночью ощущается почти как ноябрь.

Ночь, фонарь и, конечно, аптека.

Для любви нужно два человека.

Под моим зонтом не хватает тебя!

      Animal ДжаZ — малоизвестный для мира и такой важный для Антона.

Тот, кто любит — носит шрамы.

Раны — лишь лекарство для кармы.

Под моим зонтом не хватает тебя. Дыши!

      Слушая песню на повторе, Антон дошёл до нужного места, и, взяв вишнёвые Chapman, направился в обратную сторону, по пути заскочив под козырёк на детской площадке, дабы укрыть огонь зажигалки от дождя. Телефон в кармане пиликнул, уведомив владельца о новом смс. Антон притормозил, и, наклонив капюшон поверх рук, разблокировал экран. Затем зашёл в инстаграмм и нажал «заявки на переписку». Высветилось имя отправителя, которое явно было знакомым. Он серьёзно что-ли? И нашёл же ведь в инсте. Небось сталкерит. 23:07 от: Arseniy Popov *фото*       Пока фото прогружалось, Антон терялся в догадках, но всё же решил отбросить идею ждать под дождём и направился к дому, где есть стабильный вайфай и ничего не капает над головой. Кроме собственных мыслей. Тогда уж точно можно считать, что чердак глобально протекает.       Дойдя до квартиры, Антон получил ещё одно уведомление в том же приложении. 23:16 от: Arseniy Popov Негоже одному ходить в такое время, у тебя всё в порядке? Всё ли у меня в порядке? Зачем эта излишняя вежливость, если мы не знакомы?  Фото прогрузилось. Он что, меня сфотографировал? Ещё и со спины. Ничего необычного, просто за мной следят, да, Арсений? 23:17 от: Anton Shastoon Вы специально где-то ждали меня? 23:17 от: Arseniy Popov Не много ли чести? 23:18 от: Anton Shastoon Как тогда можете объяснить фотографию? 23:18 от: Arseniy Popov Мне прогуляться уже нельзя? 23:18 от: Anton Shastoon В 11 вечера в темноте? 23:19 от: Arseniy Popov А сам-то?       Не хотелось говорить, что сам парень ходил за сигаретами, даже если Арсений и видел издалека его покупку. Совсем не хотелось в очередной раз признавать, что вышел он вовсе не из-за любимой погоды, а из-за ёбаной зависимости. 23:19 от: Anton Shastoon А вы что, еврей? Вопросом на вопрос отвечаете. 23:19 от: Arseniy Popov А вот может и еврей. Надеюсь, завтра уже не опоздаешь на урок? 23:19 от: Anton Shastoon Поживём увидим.       Антон начал раздеваться и отложил телефон, до первого уведомления. 23:23 от: Arseniy Popov Загадай желание. 23:23. Вслух озвучивать нельзя, чтобы сбылось, но написать могу. Я загадал, что ты утром прийдёшь вовремя ;).       Парень улыбнулся, причём не только губами. Лицо расслабилось. Что-то в поведении преподавателя явно было странным, что-то непонятным и даже немного пугающим, но он был забавным. От этого на душе теплело так, будто солнце целенаправлено светит на грудную клетку. Жаль, что это чувство быстро проходит. Arseniy Popov подписался на ваши обновления в instagram       В этот раз Антон лишь коротко ухмыльнулся и подписался взаимно. Придурок

***

      Парень сидел в пустой ванной под горячими струями воды. Сидел, потому что мог сидеть. Потому что ему сейчас никто не запрещает. Хотя, казалось бы, глупо запрещать что-то 18-летнему парню, да? Вот и Антону так кажется. Правда, лишь ему одному.       Казалось ли вам когда-нибудь, что вы проживаете не свою жизнь? Что всё не так, как должно быть. Вот вы контролируете тело, вроде как и свои действия, но это не отменяет того, что они вам не подвластны. Так и Антон сидит размышляет. Думает о том, что мысли принадлежащие ему — на деле всего лишь сформированное под давлением других людей мнение. И не мысли вовсе, а скорее просто приспособление и способ принятия себя или наоборот — выражение ненависти. Когда кажется, что самый лучший, уважаемый, успешный человек, и самый худший, раздражающий и неудачливый человек одновременно умещаются в одном теле. И никто не знает, кто из этих двоих первым его покинет. Дело случая (или везения¿).       Антон говорил, что будет глушить мысли? Фактически не говорил, но думал об этом несколько часов назад. И теперь картина: подросток в пустой ванной, горячий душ, лезвие, стекающая красноватая вода. Ситуация выглядит не наилучшим образом, ага? Но это всегда помогало. Антон пообещал себе держаться. Пообещал себе не срываться и не слушать свой внутренний голос в голове, твердящий обратное. Ничтожество. Даже надавить сильнее не можешь. Антон, да ты молодец. Испачкал всё тут своей кровью, но толкового ничего так и не сделал. Какие-то несчастные 3 пореза в области рёбер. И какой в них смысл, если боль не заглушили? Нет-нет, давай по-новой, ты слабак, никак иначе не выйдет.       Голос твердит, что слабость — не признак силы. Антон же пытается сопротивляться. Пытается не забывать, что слабак бы уже давно умер. Но вместо этого всё чаще задумывается, что сильный человек бы осмелился, а не трусил, как он. У тебя нет близких.       Порез. У тебя нет будущего.       Опять порез. Даже в своей жизни ты никто.       Ещё один порез. Кажется, последний на сегодня, иначе кровь будет не остановить. Парень встаёт, в последний раз обмывается водой, уделяя внимание открытым ранам и быстро зажимает их салфетками, вылезая из ванны. Дома никого нет, кроме него самого, так что смысла заморачиваться тоже нет. Скидывает использованные салфетки в унитаз, накладывает новые, и фиксирует кусочками скотча, заклеив накрест на теле.  Это в целом даже вошло в привычку. Порезы слишком длинные, а тратить деньги на дорогие большие пластыри или кучу ваты вообще не хочется. Вот Антон и нашёл способ сэкономить деньги и материалы, оставляя бинты для похода в школу.       Заходит в комнату с покалеченным телом, но зато чистым разумом. Желания больше что-либо делать нет, а потому, пообещав себе выкурить сигарету и лечь спать, он идёт на балкон. Такой родной балкон с коричневыми деревянными стенами и старыми окнами. Со времён 90-х годов в нём не изменилось ничего, кроме самого непосредственно курильщика. Дождь за окном утих и ему на смену пришёл громко воющий ветер. А Антон вот так, стоит в одних спортивках, приятно подрагивая от холода. Если у него когда-нибудь спросят о формах мазохизма, то он начнёт список с этого пункта. «Любить холод до дрожи».       Он любил психологию, а точнее психологию человека. Ему нравилось изучать то, чего он не понимает, а именно — эмоции, привычки и формирование человека. И если последние два он научился понимать, то с первым возникли явные трудности. Но. Опять же. Не стоит ведь сейчас об этом думать? Да и не хочется, когда ты так усердно избавлялся от этих мыслей на протяжении 20-ти минут в ванной? Вот и я так думаю. Не стоит забывать и о том, что время позднее, а первое сентября затянулось. Пора бы уже перевести стрелку часов вперёд. С этими мыслями, выбросив окурок в свешенную под окном банку, Антон лёг под тёплое одеяло и погрузился в приятные фантазии, плавно перетекающие в сны.