***
Стоило бы сосредоточиться на собственных заданиях, но Мадара внимательно наблюдал за братом. Тот уже какое-то время что-то увлечённо высчитывал. Свои черновики Мамору не прятал, вот только то, что удалось прочитать не добавляло ясности. "Усиление разных стихий, влияние на органы... — разобрал Мадара заголовок очередного черновиков. — Наверное что-то медицинское." Рядом с братом лежали развернутые ирьёнинские свитки, на краю одного из них дремал маленький серый ниннеко. Вот Мамору протянул руку и заправил под пушистый бок угол очередного листка, попутно погладил своего напарника. "Они все ошибаются. Брат – сильнейший! — Мадара окончательно отложил отчёт, который изучал. — Интересно, он уже подписал свиток призыва, или они с ниннеко только присматриваются друг к другу?" — Должно же это как-то работать! — проворчал Мамору и взлохматил себе волосы. — Что случилось, нии-сан? — поинтересовался Мадара. — Не выходит одна техника, — посетовал брат и, закатав рукав, потёр узор на запястье. — А ещё, я не могу понять, как это работает! Если знаки ками создают связь, то ею нужно пользоваться. Вот не верю, что она ограничена ощущениями тепла, холода, покалываниями и прочим! — с каждым словом брат распалялся всё больше. — Мяк! — вклинился в речь проснувшийся котёнок, от души потянулся, так что свиток скатался, завернув в себя и черновик. Охнув, брат принялся высвобождать свои записи. — Думаешь можно будет именно поговорить? — поразился Мадара, эта мысль как-то и в голову не приходила. — Не исключаю, — Мамору собрал черновики в стопку. — Я делал упор на сны и, кажется, что-то получилось. — Ты увидел своего дарованного?! — подался вперёд Мадара. — Тише, — брат понизил голос. — Я ещё ни в чём не уверен, это мог быть просто сон. Слишком мало информации... Не говори пока никому. — Хорошо, — нехотя пообещал Мадара. Он был уверен, что всё у того получилось. — Ты уже все миссии проверил? — неожиданно поинтересовался брат. — И смету ведь составил? Отец скоро освободится и придёт посмотреть. — Ой! — Мадара схватился за бумаги, впопыхах сминая их. — Начни с миссий, — предложил брат. — Подвохи в них сам найдёшь, у меня есть немного времени, с остальным помогу. Мальчик облегчённо выдохнул — теперь можно успеть.***
Бо́тан склонился и ждал решения главы. Мгновения показались вечностью, шиноби успел изучить стык татами и почувствовать как под потолком подкрадываются, чтобы подслушать, наследники клана. — Поднимись, — властно распорядился Буцума. — Я запрещаю тебе брать ту миссию. Продержись этот год. "Сколько?!" — Бо́тан очень надеялся, что ему удалось сохранить бесстрастное выражение лица. — Клану нужны твои умения. Или же дело в... знаке ками? Пауза была едва уловима. Бо́тан подавил желание подтвердить это предположение. Скатываться до обмана главы было нельзя. "И где эти лепестки, когда они нужны..." — сейчас он не отказался бы заплевать ими всю комнату. — Пока это не стало такой уж проблемой, Буцума-сама, — признался Бо́тан, — Но то, что произошло вчера, может быть опасно для всего клана. — Именно поэтому мы должны понять причину таких помутнений. Подходящие миссии тебе подберут как разрешат менталисты. — Я понял, Буцума-сама, — на такое заявление оставалось только поклониться. Стоило выйти на улицу, как обнял жар – словно с техникой катона разминулся. "Причина! Это Учиха, как будто тут возможны варианты! — Бо́тан зашагал в сторону дома. — И можно подумать, менталисты что-то найдут!" Сенджу почти жалел, что не нарвался тогда на Учих. Глядишь, всё и закончилось бы. От знака ками повеяло холодом и Бо́тан с трудом сдержался, чтобы не потереть запястье. "Боюсь, тогда бы всё только началось," — себе в этом можно было признаться. Оказавшись дома, Сенджу вытянулся на татами. Делать что-либо совершенно не хотелось. Бо́тан отлично помнил, как почувствовав приближение очередного приступа кашля, отошёл подальше от селения. Возможность имелась, а в такие моменты шиноби всегда было спокойнее в одиночестве. Помнилось и ощущение, будто сейчас вместе с лепестками на мох окажутся выплюнуты и лёгкие. А потом... Он ведь был уверен, что идёт в сторону селения! И не известно, что помогло очухаться: то ли ощущение некой неправильности, то ли чей-то оклик на грани слышимости.***
Кажется, я начинаю входить во вкус. А может дело в том, что сейчас мною не вытирают полигон в первые же минуты. Лёгкая иллюзия, которая чуть сдвинет расположение ямок и кочек, может помочь не меньше чем сложное, меняющее разум гендзюцу. А наложить её проще и незаметнее. Араши споткнулся и секундная заминка дала мне возможность выскользнуть из ловушки. — Достаточно, — распорядился парень. — Уже гораздо лучше. А нам нужно ещё кое-что успеть перед праздником. Приближающийся обон рождал странное ощущение в груди. Поминовение людей, которых я не знала. А ещё нет-нет, да мелькала шальная мысль, что на огонёк может завернуть дух настоящего Мамору. И ладно, если он будет невидим. — Вижу, ты уже достаточно восстановился, чтобы попробовать обучение в гендзюцу, — заявил Араши. Новость не особо порадовала: мало ли, что наставник сможет увидеть в процессе! Причины отказаться у меня теперь не было: раз уж смогла сама успешно применить иллюзии, значит, вполне здорова. Иной повод вызовет лишь ненужные подозрения. — Можно и попробовать, — пришлось согласиться. Я с большей радостью выучила бы всё сама, но оставалось только понадеяться, что Араши не полезет слишком глубоко. – Сейчас? — Нет, — после некоторого раздумья заявил наставник. — Не стоит дразнить ирьёинов и злить главу. Раз ты согласен попробовать, я позову Джобена-сана, он за всем присмотрит и остановит меня, если твое самочувствие ухудшится. Вот только вместо того, чтобы дать задание и отпустить с миром, Араши прокусил палец и сложил печать. Появившийся в легкой дымке ворон каркнул, глянул на призвавшего, а затем взмыл в небо. Кажется, всё было обговорено и от меня требовалось лишь формальное согласие. — Начни с медитации, — последовало следующее распоряжение. Оставалось подчиниться и настроиться на нужный лад: чем легче всё пройдёт, тем лучше будет мне же. Восприятие мира постепенно менялось, ощущение чужой чакры рядом теперь странным образом дарило чувство защищённости. Я – огонь, он – огонь, ещё один костёр совсем близко. Большие ладони на плечах. “Пора” — так и не поняв, услышано ли это слово ушами, или воспринято без звуков, открыла глаза, с головой рухнула в красно-чёрный водоворот. В сознании удерживало лишь ощущение тепла на плечах и жар в собственном очаге чакры. В какой-то момент мир снова обрёл чёткость, буквально на миг, а затем резко пришлось зажмуриться. Теперь я знаю, как себя чувствует флешка. Голова, казалось, собиралась развалиться на части, сосредоточиться на чем-то было очень сложно. Навязчиво возвращалось, что Джобен-сан редкостный сладкоежка. “Отлично, если мне нужно будет подмазаться к ирьёнину, притащу бочку меду”! — эта мысль, как ни странно, помогла. Но теперь на уме были способы обихаживания оружия. — Мамору-сан, вы прекрасно справились, — голос того самого сладкоежки заставил поморщиться и открыть глаза. — Мне даже почти не пришлось вмешиваться, — жизнерадостно заявил ирьёнин, а затем прикрыл мой лоб своей лапищей. Боль мгновенно притупилась. — Я отнесу тебя домой, — Араши просто поставил перед фактом, будто опасался возмущений. Наивный, да после этой процедуры можно запутаться в собственных конечностях, а веки так и слипаются. — Через час-полтора тебе станет лучше, — наставник продемонстрировал редкостный оптимизм. — На то, чтобы всё усвоить, может потребоваться пара дней, лучше воздержаться от тренировок, — чтобы выслушать рекомендации Джобена пришлось поднапрячься.— Больше медитируй, это поможет и не спеши без присмотра проверять всё, что усвоил. — Х-хорошо, — это я всё же смогла выдавить.***
Подготовка к обону шла своим чередом, миссии выполнялись, но на душе всё равно было неспокойно. Что-то назревало. Буцума привык доверять своим предчувствиям и не сомневался в этом. "Учихи? — мужчина потёр зазудевший шрам у локтя. Когда-то рану нанес Таджима и отметина от неё беспокоила чаще всех. — Впрочем и без них хватает желающих испытать клан на прочность." Закончив разбирать последний на сегодня отчёт, мужчина вышел во двор. — Получилось! — раздался радостный возглас младшего из детей. — Ой! — обрадовавшись, Каварама потерял концентрацию и шарик пролетел мимо шипа и почти впечатался в лоб мальчика. — Ты слишком торопишься, — заявил Итама, — смотри! Он забрал кендаму и принялся ловко ловить шарик то шипом, то чашечкой. "Какие ещё дети... — Буцума позволил себе улыбнуться. И нахмурился, вспомнив одно из последних сообщений разведки. — Первенец Таджимы выжил, — это осознание принесло досаду, приправленную странным удовлетворением. — Интересно, почему тот до сих пор не выпускает сына из селения?" Сенджу знал, что "выжить" и "остаться шиноби" не одно и то же, но подробности узнать не удалось. "Или дело в том, что тот слух правдив? У наследника Учиха действительно оказался дарованный из моего клана?" Подобное можно было использовать во благо Сенджу, при условии, что удалось понять, с кем красноглазого связали ками. "Но пока не ясно, что из себя представляет сын Таджимы, подобное не имеет смысла, — решил Буцума. — Ками любят несмешные шутки." — Выбросив из головы давнего врага и его отпрыска, мужчина бесшумно шагнул с энгавы. Он осторожно подкрался к заигравшимся детям и, подгадав момент, повалил их в траву. От веселого визга на миг дрогнули листья на ближайшем дереве, а Буцума почувствовал, как на время отступили тревоги. "Иногда можно позволить себе отдых," — решил он.***
А ведь наставник оказался прав: часа через два непередаваемые ощущения что новые знания польются из ушей прошли. Утром же стало ещё лучше. Только сосредоточится на чём-то оказалось сложновато – за каждым именем или названием, прочитанном в отчёте то и дело вспоминалась какая-то история. Приходилось давить этот приступ и напоминать себе, что вообще нужно делать. Вот, теперь я верю, что в каноне Учих слили в угоду авторскому произволу. Потому, что так проиграть, имея шаринган, можно либо нарочно, либо попав в полосу тотального невезения. В идиотизм всего клана не верилось. Отцу то и дело приходилось логически обосновывать свои действия с точки зрения выгоды клану, если у старейшин вопросы возникали. Что делают с тем, у кого кукуха едет, видеть тоже доводилось. Маленький, худенький старичок отходил бамбуковой палкой лба, почти в два раза его крупнее, и за ухо утащил в дом для дальнейших воспитательных мер. И дедок смог проделать это не потому, что внучок не сопротивлялся. Мысль, что во всём клане не нашлось человека, способного остановить поехавшего крышей Мадару, пугала. “Хватит думать, пора делать!” — помассировала переносицу: всё это дело отдалённого будущего и вообще вилами на воде писано. А вот с бумагами нужно было разобраться немедленно. Запрет на тренировки не освобождал от другой работы, тем более с документацией. Разом вернувшиеся отряды заставили поселение гудеть, как растревоженный улей: слишком много новостей и отчётов. Понятно, что шиноби поспешили, желая провести обон дома, но очередная кипа макулатуры вызвала у меня лишь нервный тик. Только кое-кому ещё хуже. — Но бабушка, — в голосе Кейтаро звучала мировая скорбь, — патрулирование... Тонкие красивые перегородки не давали звукоизоляции, так, что я получила этакий аудиоспектакль. — Этим есть кому заняться,— припечатала старейшина Рей. — Ты не покинешь селения, пока не научишься находить подвохи в миссиях! Ой, уже репрессии пошли. На миг мне стало стыдно: вот об этом и просила Эллу. Заставить Кейтаро проявить заинтересованность работой бабушки. Подобное не могло остаться без внимания, Рей немедленно вцепилась во внучка мёртвой хваткой и стала приобщать к делу. Из-за перегородок резко повеяло жаром, но я невольно поёжилась, вдоль хребта почему-то пробежал холодок. Звук удара был мягким. А следом на пол просто шлёпнулся Кейтаро. Совсем берега потерял, раз из-за такой мелочи стал злить старейшину. Хорошо она его приложила! Надеюсь, хоть после этого мозги заработают, иначе придётся подключать к делу отца. Кейтаро ведь не просто дуболом, а из верхушки клана и с самомнением. В этом уже была возможность убедиться. "Показалось, или он меня упомянул?" Кейтаро за перегородками вроде как тихо, но отчётливо произнес "Мамору" и на этом всё стихло, разговор, что, перешёл в гендзюцу? Шоу закончилось и я вновь сосредоточилась на записях. Тенью скользнула одна из подчинённых Рей, забрала уже готовые бумаги. Кейтаро всё ещё ощущался в соседнем помещении, но теперь в одиночестве. "Спасать бедолагу, или пусть побарахтается? — мне, к своему стыду, найти все подводные камни не удалось ни разу, но Кейтаро их вообще не видел. — Пожалуй, помочь и объяснить некоторые моменты всё же придётся. Но дальше пусть сам доходит!" — Ня! — серый комочек чуть не свалился мне на голову. Уже поймав летуна, поняла, что он запросто мог меня ободрать, повторять учесть фурошики не хотелось. — Няходи. От неожиданности я чуть не выронила котёнка. — Нянадо, — заявил он, — там ворон, ня даст помогнять. На такие новости смогла лишь кивнуть. И ведь даже в мыслях не было, что мой частый гость является ниннеко. Разом стали понятны и неожиданные появления-уходы, и довольно необычные для кошки пристрастия в еде. — А раньше почему не говорил? — Няумел, — последовал лаконичный ответ. Котёнок зевнул и полез за пазуху. Вот ведь духовный последователь Нара! Только бы поспать. Погладила его через одежду и вернулась к бумагам. Нужно успокоиться и решить, о чём спросить пушистика, когда он проснётся.