Second Chances

*** Хогвартс — Больничное Крыло. 21-е Сентября . *** Её голову будто обмотали пластом ваты, руки налились свинцом. Разум работал в режиме «слоумо» («slow motion»). Мягкое, нежное прикосновение к левой руке. Она всё равно не хочет открыть глаза. — Ещё пару минут, мамочка, — пробормотала Гермиона, попытавшаяся спрятаться под одеялом. Кто-то поблизости хихикнул, и она медленно, с большой неохотой открыла глаза. Светлый потолок — верх, мягкая кровать — низ, ей знакомы это чувство, эта обстановка. Она в Больничном Крыле (снова). Гермиона вспомнила другой случай её пробуждения. Тогда здесь были Гарри и… — Рон? — полушёпотом задала вопрос девушка, повернувшая голову к человеку, сидевшему рядом с ней. — Э-э… нет, — услышала Гермиона хорошо знакомый голос Гарри.— Это мамочка-Невилл. Новым хихиканьем он попытался заглушить тревогу и скрыть реакцию Невилла. На секунду в глазах Лонгботтома блеснуло разочарование, он растянул губы в обеспокоенной улыбке: — Привет, Гермиона, рад, что ты наконец проснулась, — прошептал гриффиндорец. Тон его был тёплым, но вид — изнеможенным. Глубокие синяки под глазами красноречиво говорили о долгих часах наблюдения за её состоянием. — Сколько…? — слабо спросила Гермиона, обратившись к Гарри. В палате было несколько человек. Они либо стояли рядом, либо только начали поднимать со своих мест и кроватей, расположенных чуть дальше. Дафна, её она заметила сразу. Падма, а рядом с ней — другая девушка… Сьюзен Боунс. Женщина поблизости показалась Грейнджер смутно знакомой. — Как раз вовремя, соня, — раздалось рычание, открытое облегчение на лице Агаты Пинегрю ослабило эффект «жалящих слов». Все остальные, за исключением Сьюзен, разделяли эту смесь беспокойства и облегчения. Девушка с Хаффлпаффа, по-видимому, рыдала часами напролёт, её глаза сильно покраснели и опухли. Она попыталась подойти ближе, но женщина, стоящая рядом, схватила Сьюзен за руку, остановив порыв девочки. — Здравствуйте, мисс Грейнджер, — поприветствовала Гермиону женщина-покерфейс. — Я Амелия Боунс, глава… — Департамента Магического Правопорядка и тётя Сьюзен, — вставила ремарку Гермиона с вымученной улыбкой. Теперь она вспомнила: это лицо часто попадалось ей на глаза в «Ежедневном Пророке», — Очень рада, что мне наконец выпал шанс познакомиться с вами. После того, что я прочитала о вашей работе, наша встреча стала моей заветной мечтой. Со стороны это могло быть истолковано, как неприкрытая лесть, но обожание, проскользнувшее в голосе Гермионы, говорило опытной Амелии Боунс лишь о том, что каждое слово имело своё первоначальное значение. А оттого сложнее ей было произносить следующее: — Я тоже наслышана о ваших талантах, мисс Грейнджер. Только надеялась, что момент нашей встречи пройдёт при более …благоприятных обстоятельствах. — Она подошла ближе и села рядом с Гермионой. Несколько мгновений глава Департамента тщательно подбирала слова пред началом, а после оглянулась на свою подавленную племянницу, — Мисс Грейнджер, в конце вечеринки по случаю вашего Дня Рождения вы были отравлены быстродействующим и потенциально смертельным ядом. Без быстрой реакции ваших друзей и исцеляющих способностей мадам Помфри, вас бы здесь и в помине не было, но… Амелия Боунс взяла паузу, дав время на то, чтобы сказанные ей слова достигли сознания. Я чуть не умерла — подумала Гермиона. Она вспомнила, как Дафна подошла к ней в том коридоре и влила ей в рот чуть теплую солёную воду. Она вспомнила о головокружении, о том, как легкие боролись за дыхание. Она вспомнила запах собственной рвоты, покрывавшей одежду Дафны, и обеспокоенные взгляды близнецов позади неё. Гарри был там, рассказывал что-то о Патронусе… о бутылке вина.  — Белое вино? — спросила она смиренно. Амелия кивнула: — Да, яд был в белом вине. К счастью, мистер Поттер смог удержать других от его употребления. Только мисс Дэвис сделала пару глотков, но мистер Поттер вызвал у неё рвоту и в кратчайшие сроки доставил пострадавшую в Больничное Крыло. Она уже в своей спальне. С другой стороны, вы не приходили в себя в течении двух дней. Но мадам Помфри заверила нас, что вы полностью поправитесь и сможете покинуть палату через несколько дней. Гермиона вздохнула. Её голова раскалывалась от накатившей усталости, но она всё же решила бросить быстрый взгляд в сторону Гарри и Дафны: — Спасибо, — прошептала пострадавшая. Гарри кивнул, раскрыл рот, чтобы что-то сказать, после чего поспешно закрыл его и улыбнулся. Дафна же, напротив, подошла ближе и положила руку на маленькую книгу, покоившуюся на маленьком прикроватном столике. Гермиона прочитала буквы на потрепанной обложке: «Как чувствовать себя в безопасности в кругу семьи — руководство по обнаружению яда». Какое слизеринское название у этой книги — кратко усмехнувшись, заметила гриффиндорка. — Ожидаю, что ты прочтешь это перед тем, как покинешь сени Больницы. Я совершенно забыла о том, какая ты все-таки гриффиндорка, несмотря на присущую тебе сообразительность. Право же, Гермиона, пить что-то без проверки. Ай-яй-яй! По поводу книги: это подарок от тёти Анн, я получила её перед поступлением в Хогвартс. Теперь, настал твой черёд. Прочти её и убедитесь в правильном произношении заклинаний. Я обязательно проконтролирую. Ах да, я отметила самые важные. — Да, мамочка, — усмехнулась Гермиона. Но ответом ей послужил рык Дафны: — Нет, «мамочка» у нас Невилл. Я не хочу быть с тобой в родстве, слишком большой процент львиного содержится в твоей крови, бегущей по венам. Она честно пыталась побороть улыбку, но та то и дело мелькала в уголках губ. Гарри бросил свои никчемные попытки «сохранить серьезное выражения лица» и громко рассмеялся. — Я вижу, ты всё ещё пытаешься привить ей слизеринские черты, Дафна, — пошутила Агата. Дафна приняла унылый вид: — Безнадежная борьба, в которой я терплю неудачу. Её никогда не примут в достойный дом. — И…ты сейчас говоришь о Рейвенкло. — вставила Падма с ухмылкой, заставившая Агату от души посмеяться. — Мне жаль, но я вынуждена прервать столь радостный момент. — попыталась сохранить спокойствие Амелия Боунс, — есть кое-что, о чём я хотела бы поговорить сейчас, пока состояние мисс Грейнджер не ухудшилось, и она не утомилась. Гермиона кивнула в ответ, её взгляд мельком прошёлся по Сьюзен. Девушка с Хаффлпаффа, казалось, была готова в любой момент начать «второй рыдательный марафон», и никакая шутка не подняла ей настроения за последние пару минут. Она была на вечеринке. Её тоже отравили? — У нас есть несколько серьезных нерешенных вопросов, мы должны всё обсудить и принять решения о дальнейших действиях. Поскольку в дело вовлечена моя племянница, я буду беседовать с вами не как официальное лицо, а как родственница Сьюзен. По мнению Гермионы, разговор постепенно набирал всё более странные обороты, а очень кислые выражения лиц Гарри, Дафны и Падмы подсказывали ей, весёлых новостей не предвидится. Судя по всему, трио уже обсудило детали с Амелией Боунс и, похоже, её точку зрения не разделяло. — Как вы, возможно, помните, бутылка вина была подарком Сьюзен. После вашего спасения мы провели расследование и нашли пустой пузырек с ядом в сундуке Сьюзен. Гермиона побледнела от шока. Она взглянула на Сьюзен, по щекам девочки текли слезы, потом — на Гарри, стиснувшего зубы, и, наконец — на Дафну, черноволосую девушку с непробиваемой ледяной маской на лице. Падма шагнула вперед и ободряюще приобняла Сьюзен за талию, а девушка с Хаффлпаффа положила голову близняшке Патил на плечо. — Она не стала бы этого делать.— хрипло прошептала Гермиона. — Кто-то подставил её. Сверкающие серые глаза, направленные на Амелию Боунс, и хрип, вырвавшийся из горла Дафны, говорили сами за себя. Дафна одарила Гермиону подобием улыбки и коротко кивнула в знак одобрения. — Всё не так просто. Сьюзен сделала это. Она купила вино и яд, смешала их и предложила вам. Она это помнит. Только она не может сказать, зачем она так поступила. — в голосе звучала сталь, а глаза кричали о несчастье, которое в этот момент переживала Амелия. — Сьюзен? — прошептала обращение Гермиона. Казалось девушка вот-вот сломается, рухнет без поддержки Падмы.  — Соберись, — прорычала Дафна. Присутствующие, потрясённо уставились на слизеринку, но их реакция её ни чуть не смутила. — Скажи ей, Сьюзен. Соберись и расскажи о том, о чём ты рассказала мне и Падме два дня назад. Падма подвела Сьюзен к кровати, соседствующей с кроватью Гермионы. Кивнув Дафне, Гарри встал рядом с Амелией и подал знак, чтобы женщина немного подвинулась, позволив тем самым своей племяннице успокоиться, и без пристального взгляда горящих тётиных глаз. В другой ситуации Гермиона улыбнулась бы дерзости своей подруги, позволившей себе командовать одним из высших должностных лиц Министерства, но в данный момент она слишком беспокоилась о Сьюзен. Едва слышным шепотом девушка начала объяснять, её предложения несколько раз обрывались горькими рыданиями: — Несколько дней назад… я ломала голову над подарком для тебя. Как-то мне пришла идея купить бутылку вина. Я пошла к мадам Спраут и предоставила ей письменное разрешение моей тети на посещение Хогсмида для покупки вина. Разрешение было фальшивым, подпись — поддельной. В Хогсмиде я купила вино и яд и спрятала их. Вечером на вечеринке я подсыпал яд в вино и предложила его тебе. Я притворилась, что тоже выпила бокал. После этого ушла, но оставила вино, чтобы кто-нибудь из твоих друзей тоже мог попробовать его. — Но почему, Сьюзен, почему? — спросила ошеломлённая Гермиона. Девушка покачала головой: — Понятия не имею, Гермиона… Дафна, Падма и ты — мои лучшие подруги здесь, в Хогвартсе. Я даже представить себе не могу, почему решилась на это. Я даже не знаю, почему выбрала вино в качестве подарка. До этого я заказала для тебя кое-что другое. Мой первый подарок до сих пор лежит в чемодане. — Другой вопрос: как ты узнала, где можно раздобыть зелье Дурмана. — перебила Агата, — Не так-то просто получить что-то подобное, тем более в Хогсмиде. Сьюзен слабо кивнула: — Этого я тоже не знаю. Каким-то образом, я знала, где найти женщину, продающую этот яд, знала и о том, что должна сказать, знала кодовое слово. А после отравления просто ушла. Я не уничтожила пустой пузырек, не спряталась куда-нибудь, а просто ушла спать. — Звучит ужасно, как по мне — использование заклинания Изменения Сознания и проклятия Империо в придачу, — заявил Гарри, и Гермиона про себя согласилась с ним. — Поблагодарим же, Капитана Очевидность, за такую…очевидность. — прорычала Дафна. Её лицо и кривая ухмылка Гарри сказали Гермионе, что её друзья уже подискуссировали на эту тему ранее…и, судя по всему, то был уже не первый обмен «любезностями». — Я согласна на всё. Чего ты желаешь, Гермиона? Легилименция? Веритасерум? Решай, я ВСЁ сделаю. — в голосе Сьюзен ясно слышалось отчаяние. — В этом нет необходимости. — произнесла Гермиона. Ей просто не приходило в голову, что кто-то действительно может поверить в то, что Сьюзен делала это добровольно. Глубокий стон слева от неё, похожий на «Гриффиндор», встревожил Грейнджер. — Тебе повезло, ты слишком слаба для того, чтобы получить подзатыльник за подобную чушь. — после короткого фырканья Гарри Дафна добавила с легкой усмешкой. — Эта и мистер «я-буду-бороться-за-тебя-зубами-и-когтями» попытаются защитить тебя. — Но я ей верю, — в отчаянии простонала Гермиона. Дафна закатила глаза: — Ну, ничего нового. Ты помнишь, Падма, что я тебе говорила? Я сказала, что она просто поверит каждому слову Сьюзен и без доказательств. — Падма хихикнула, а Гарри оставалось только согласиться: — Да-да, ты оказалась права, О Всеведущая. — Дафна полностью проигнорировала иронию в его голосе и царственно кивнула. — Вам следует относиться к этой ситуации с большей серьёзностью. — вмешалась Амелия Боунс, — Как бы я ни была благодарна вам за ваше доверие, мы не можем просто игнорировать факты и улики. Гермиона подала знак Гарри, чтобы тот помог ей сесть и жестом попросила Сьюзен подойти ближе. С видным колебанием, и только после ободряющих кивков Падмы и Дафны, хаффлпаффка «приняла приглашение», но напряглась, когда Гермиона заключила её в крепкие объятья. — Я верю тебе, Сьюзен. Не надо никакого Веритасерума. —Ауууч! — воскликнула Гермиона, получившая подзатыльник от Дафны. — Прости, рефлексы, — пожала плечами Дафна без особого энтузиазма. — Ты не права, Гермиона. Когда Гермиона попыталась возразить, Гарри остановил порыв своей подруге: — Дай ей объяснить. — Спасибо, — Дафна наградила его ещё одним царственным кивком и приняла насмешливый поклон от Гарри в качестве ответа.— Естественно, нет необходимости в том, чтобы доказать свою невиновность таким способом. Уверена, каждый из присутствующих готов поверить Сьюзен, и, хотя моя слизеринская душа призывает к правосудию, я даже готова отказаться от того, чтобы использовать эти методы для того, чтобы узнать правду…чтобы получить доказательства, в данном случае. — Дафна слегка вздрогнула. — Сказывается «плохое львиное влияние». Я провожу слишком много времени с вами тремя. Такими темпами я обзаведусь тёплой кровью в венах и дурацкой счастливой улыбкой на пол-лица к следующему месяцу. Последующий смех заставил даже Сьюзен немного расслабиться. Став чуть более серьезным, Гарри продолжил: — Но мы знаем, какими упрямыми могут быть наши софакультетцы, да, Гермиона? Некоторые из них — и, конечно же, многие с других факультетов — не поверят ей просто так. Дафна согласилась: — Мои сокурсники ни за что не поверят, это точно. Но с помощью Вентасерума мы могли хотя бы попытаться убедить остальных студентов. Сьюзен не виновата, а мысль о том, что она будет страдать от нелепых слухов вплоть до выпуска из Хогвартса, меня не радует. — Если, вы оба согласны, мы воспользуемся Veritaserum и Legilimency, чтобы доказать невиновность Сьюзен. Профессор МакГонагалл согласилась обнародовать результаты. Сьюзен, не способная говорить, просто кивнула, и после минутного раздумья Гермиона тоже согласилась: — Кто исполнит всё это? — спросила она.  — Я займусь этим. — шагнула вперед Агата, — Я не принадлежу к отделу миссис Боунс, и у меня есть все навыки, необходимые для приготовления сыворотки и для применения Легилименции. Минни согласилась наблюдать за процессом. Минни… Минерва МакГонагалл? Гермиона слегка улыбнулась и снова кивнула. — она была бы наилучшим вариантом. — И Сьюзен, — оглядевший напуганную и подавленную девушку, Гарри вздрогнул. — Не спрячься от взглядов. — продолжила за него Дафна. — Ты будешь учиться с нами, как раньше. — заявила Падма. — И ты будешь есть с нами, — закончил Невилл коллективное объяснение доверия и поддержки. Гермиона просто кивнула, и даже Амелия Боунс одобрительно улыбнулась вместе с Агатой. *** Сьюзен вышла из комнаты в сопровождении Дафны и Падмы. Доверие Гермионы и явная поддержка её друзей много значили для хаффлпаффки. Следующие несколько недель будут для неё непростыми, но, по крайней мере, у неё есть будущее в Хогвартсе. — Мы остались без ответа на самый важный вопрос: Кто наложил заклинание Изменения Разума? Кому хватило храбрости и решительности на то, чтобы попытаться совершить попытку убийства, зайти так далеко — использовать Непростительное против моей племянницы. — нарушила молчание Амелия. — Гермиона, я хотела бы рассказать миссис Боунс о… другом инциденте. Как ты считаешь, должен ли мистер Лонгботтом остаться для этого разговора? — неожиданно спросила Агата, ошеломившая своим вопросом Гермиону. Это было рискованно: рассказать миссис Боунс и даже больше, позволить другому ученику узнать об этом секрете. Это был риск, особенно для дочери леди Гринграсс. Факт того, что Агата спросила её, был не чем иным, как знаком её доверия к мнению Гермионы и выбору друзей. Она медленно кивнула: — Я доверюсь Невиллу без единого сомнения, Агата. Он никому ничего не расскажет. На мгновение Гермиона подумала, что это утверждение было попросту правильным. Она доверила Невиллу в этом вопросе сильней, чем вспыльчивому Рону. Слегка сбитый с толку Невилл следил за разговором, но успокоился, когда Гермиона ободряюще сжала его руку. Амелия Боунс уставилась на Агату Пинегрю: — Ещё один инцидент? То была не первая попытка? — Нет, — покачала головой Агата. — Месяц назад, на Финале по Квиддичу, когда тупые Пожиратели Смерти решили поразвлечься, двое из них воспользовались суматохой и напали на мисс Грейнджер и мистера Поттера. Невилл побледнел и вопросительно посмотрел на Гермиону, но девушка лишь тихо ответила: — Всё в порядке, Невилл, всё обошлось. — Насколько серьезной была та атака? — спросила Амелия. — Достаточно серьезной, — ответила Агата. — Они использовали «Редукто » несколько раз. — Они бы нас убили, — вмешался Гарри. — Это были действительно мощные…очень сильные заклинания. Без…— он оглянулся на Агату и после короткого кивка продолжил: — Без помощи Роксаны Гринграсс мы были бы мертвы. — Роксана…— ошеломленно спросила Амелия. — Ваша дочь? — Да, — подтвердила Агата. — Она помогла Гермионе и Гарри сбежать. В бою один из Пожирателей Смерти был ранен… потерял руку. Амелия глубоко вздохнула: — Она знает, кто.? — Нет, — сказала, как отрезала Агата. — До сих пор личность неизвестна. В течении последних двух недель она старалась проводить больше времени с друзьями мистера Малфоя, но пока ни у кого из них не наблюдалось «последствий от той битвы». Возможно, он прячется, зализывает раны. Мы надеемся, что мы… что я смогу опознать его во время Рождества. Все будут участвовать в сезоне Рождественских балов. Надеюсь, он тоже будет там. Возможно, вы могли бы использовать свое влияние, чтобы узнать, обзавёлся ли кто-то искусственной рукой в Святом Мунго. — Сделаю всё от меня зависящее, — согласилась Амелия Боунс. Некоторое время она смотрела задумчиво, а после с беспокойством в голосе спросила. — Он знает? Знает ли этот Пожиратель Смерти об участии вашей дочери в той битве? — Я так не думаю. Её лицо было скрыто магической завесой, и лишь пара человек знает об этом. — Хорошо. — расслабилась Амелия. *** Амелия Боунс и Агата Пинегрю покинули Больничное Крыло для того, чтобы обсудить с профессором МакГонагалл обследование, которое Агата запланировала для Сьюзен Боунс. У постели Гермионы остались только Гарри и Невилл, как заметила девушка (теперь полностью измученная): — Я не знаю, что сильней меня раздражает: тот факт, что кто-то пытался отравить меня, или то, что этот кто-то использовал Сьюзен ради этого. — Оба поступка отвратительны, — согласился Гарри. С кратким смешком он продолжил, — Дафна провела последние два дня за книгами в поисках особенно болезненных проклятий, которым она хочет обучить тебя после выписки, чтобы использовать их для мести. — У неё был очень недружелюбный настрой, — добавил Невилл с мягкой улыбкой. — Надеюсь, вы окажетесь быстрее, когда узнаёте личность преступника. Гарри думал иначе, но промолчал. Кто бы ни устроил это отравление, он заслуживал всего, что могла придумать Дафна. Лишь бы её не поймали. — Я была поражена, увидев, как просто она будет поверила Сьюзен. — вслух размышляла Гермиона. — Ты знаешь только половину, — пробормотал Невилл. Заметив вопросительный взгляд Гермионы, Гарри попытался объяснить: — Сьюзен хотела остаться с тобой, проследить за процессом выздоровления. Но её тетя воспротивилась этому. Сьюзен была убита горем. Миссис Боунс и профессор МакГонагалл позволили Сьюзен остаться только после того, как Дафна чем-то аргументировала это… — Гарри замолк на какое-то время. — Я не совсем понял, возможно, Невилл сможет объяснить, это было чем-то из «чистокровных заморочек». — Почетный свидетель, — продолжил его мысль Невилл. — Дафна спросила, можно ли Сьюзен остаться с почетными свидетелями, и Падма поддержала эту идею. Миссис Боунс и Минерва согласились. — Что такое почетный свидетель? — удивилась Гермиона. — Я никогда не слышал о таком. — И, полагаю, вряд ли часто будете слышать этот термин в будущем, — застенчиво улыбнулся Невилл. — Дафна и Падма взяли на себя роль почетных свидетелей Сьюзен до тех пор, пока ты не очнёшься и не решишь, что делать дальше. До этого момента они несли ответственность за всё, что бы не сделала Сьюзен. Если бы Боунс решила снова предпринять покушение на тебя, то они тоже были бы ответственны за это. Гермиона ахнула, а Гарри пробормотал: — Я не знал, что всё настолько серьезно. Невилл слегка кивнул: — Вы прекрасно осознаёте, не так много чистокровных пойдёт на такой риск даже ради своих лучших друзей, тем более… тем более, если речь о слизеринцах. Трое друзей долго молчали, пока Гермиона не прервала задумчивую тишину громким смехом: — Дафна права в одном, — она ответила на вопросительные взгляды своих друзей, — Мы плохо на нее влияем. Поверить на слово хаффлпаффке таком вопросе — так не по-слизерински! — Гриффиндорское доверие, — хихикнул Гарри, — какой кошмар, бедняжка. Невилл поддался общему настроению: — Скоро её лишат слизеринских почестей. Возможно, тебе стоит удочерить её. Долгое время в Больничном Крыле и прилегающих коридорах раздавался счастливый смех трёх друзей. *** В конец уставший Невилл, наконец, подчинился настоятельным уговорам Гарри и покинул Больничное Крыло, после того, как дал обещание, что навестит девушку завтра после обеда. Гарри проводил его взглядом до дверей, а после тихо сказал Гермионе: — Сьюзен не отходила от тебя ни на шаг за последние два дня, мы с Падмой или Дафной всё время были рядом с ней. Было много других посетителей, даже Лаванда и Парвати заглянули, чтобы доставить цветы и сладости. — Он коротко хихикнул. — Даже Живоглот был здесь несколько раз. И в последний его визит у мадам Помфри чуть не случился припадок, когда она пыталась прогнать его. Гермиона благодарно улыбнулась, мысленно обратившись к коту. Беглый взгляд в сторону Гарри: Неужели он сейчас тоже думает о собственном коте? — А Рон? — спросила она с пуганной надеждой в голосе, — Да, конечно, он был здесь, — мрачно ответил Гарри. — Ты же его знаешь: он пришёл в бешенство от всего происходящего. Гермиона почувствовала: есть что-то ещё, что-то, что ей определенно не понравится. Хотела ли она узнать у него? Гермиона сильно сомневалась, но, в конце концов, желание узнать, из-за чего так обеспокоен лучший друг, победило: — С Роном не все так просто, да? Гарри сглотнул и потупил взор. Переминаясь с ноги на ногу, он явно не особо хотел отвечать, подогревая тем самым Гермионин интерес: — Гарри? Он глубоко вздохнул, но в этот момент появилась мадам Помфри, (она вошла в комнату, проследить за изменениями состояния пациентки после разговоров со всеми визитёрами), и парень поспешил ответить: — Он был здесь с очень с кратким визитом. Уходя, сказал что-то о тренировках по Квиддичу. Гермиона побледнела и уставилась на Гарри в поисках ответов. После ещё одного глубокого вздоха он продолжил: — Даже без официальных Игр в этом году команда хотела потренироваться, возможно, запланировано несколько товарищеских матчей. Рон метит на место нашего вратаря в следующем сезоне. — Я понимаю, — прохрипела Гермиона, и она действительно поняла. Квиддич был для Рона важнее всего на свете, важнее школы, важнее друзей, очевидно, важнее неё. Конечно, она могла бы оправдать его поведение тем, что он не мог помочь ей с избавлением от яда, но, тем не менее, Гарри был здесь. Здесь была Падма, Дафна и многие другие. Она очень хотела прямо здесь и сейчас расплакаться. — Он хотел выгнать мисс Гринграсс, — прорычала мадам Помфри, — нёс какую-то чепуху о том, что гриффиндорцам не нужны змеи. Мне пришлось отослать его, чтобы «восстановить мир». Мадам Помфри ушла, сердито бормоча. Гарри положил ладонь на руку Гермионы: — Прости, Миона. — Всё в порядке, — икнула Гермиона, она храбро попыталась изобразить счастливую улыбку, но с треском провалилась. — Ты был здесь, и Дафна, и Невилл. Гарри чуть расслабился, когда Гермиона упомянула Невилла: — Да, был. Он не отходил от тебя ни под каким предлогом, расчесывал твои волосы новой щеткой, читал тебе какой-то роман от Джейн кто-то там… Невилл даже получил специальное разрешение от профессора МакГонагалл пропускать уроки. И я без понятия, как он смог его достать. И не смей его за это ругать. — Не буду, Гарри, — пробормотала Гермиона, откинувшись на спинку подушки с настоящей улыбкой на губах, — не буду. *** Три дня спустя Сьюзен Боунс вошла в Большой Зал вместе с Гермионой Грейнджер. Окруженные Гарри, Невиллом, Падмой и Дафной, они сели за стол Хаффлпаффа во время ужина. Эта демонстрация доверия и поддержки произвела на студентов большее впечатление, нежели речь профессора МакГонагалл о том, что «мисс Боунс не добровольно участвовала в попытке убийства». Мир и покой постепенно возвращались, и студенты отвернулись от этого зрелища. Лишь две пары глаз ненадолго задержались на группе друзей. Их попытка провалилась, грязнокровка всё ещё была жива. Они попробуют ещё раз, спланируют всё более тщательно. Их взгляды перескочили на черноволосую ведьму напротив Гермионы. Предательница, подумали они. Она — причина выживания грязнокровки. Она тоже расплатиться за этот поступок. Наблюдатели-ненавистники не заметили за собой слежки. Размышлявшую обо всех намеках, произошедших за последние дни и о ненавистных взглядах, которые бросали на Грейнджер и Гринграсс две подружки со второго курса, Панси Паркинсон одолели очевидные подозрения. Должна ли она что-то предпринять? Она ненавидела и презирала Грейнджер, больше всего на свете она любила наблюдать за магглорожденными ведьмами, которых проклинают, мучают и унижают. Но убить её — это нечто иное, нечто, с чем она не могла согласиться, несмотря на всю ненависть. И теперь Дафна тоже в опасности. Панси оглянулась на Драко и Асторию. Как бы Драко отреагировал? А Астория? Несмотря на постоянные споры и конфликты — существуют границы, которые нельзя переходить. Именно по этой причине её отец, участвовавший в нападении на магглов месяц назад, был в ярости, когда узнал о покушении на Грейнджер и Поттера. Убийство двоих детей, в особенности, когда один из них — Мальчика-Который-Выжил, могло стать ярким пятном на их репутации. Её отец кипел от злости, по поводу некоего подражателя Пожирателям Смерти и его потерянной руки. Панси вздохнула. Ей придется всё обдумать. Возможно, письмо — наилучший вариант в данной ситуации.