***
*** «Пинегрю Манор . Время Обеда » *** — Добро пожаловать в Пинегрю Манор! Несмотря на то, что поместье всё ещё принадлежало Агате, честь и обязанность приветствовать гостей выпали на долю Роксаны, нынешней хозяйки дома. На краткий миг Гарри представил себе будущее с Дафной, играющей эту роль. Девушка бы цеплялась за его руку, а длинное платье, подчёркивало бы её фигуру. — Мы благодарны вам за приглашение, леди Гринграсс. Эмма Грейнджер обменялась рукопожатием с Роксаной, а Дэн уличив момент, решил осмотреться. Было заметно, насколько его впечатлило данное зрелище. Конечно, Грейнджеры не бедствовали, но этот дом принадлежал совершено чужому миру. Мужчина вполне мог представить себе несколько поколений, живущих в этом дворце, встречающихся друг с другом лишь раз в несколько дней, каждое воскресенье за семейным ужином. — Пожалуйста, зовите меня Роксаной, — ответила она. — Ощущение, будто мы сто лет знакомы. Пока дамы вовсю вели светский разговор, Гермиона воспользовалась этим и проникла в гостиную, где их уже ождали другие гости. Они приехали, когда она была в Лондоне. Стоя возле окна, Гарри оживленно беседовал с Августой Лонгботтом. Пожилая дама сосредоточенно слушала молодого человека и отвлеклась лишь на секунду, чтобы поприветствовать внука. Гермионе не очень хотелось с ней разговаривать. Она писала даме несколько раз и, возможно, была слишком зла и решительна в разговоре, касаемо новой палочке и постоянных сравнений с отцом. — Здравствуй, Гермиона. Римус всем своим видом источал дружелюбие. На миг улыбка коснулась её губ, когда она заметила большого чёрного Грима рядом с мужчиной. С Августой поблизости и другими гостями, которых они ожидали ко второй половине дня, для него определенно было лучше оставаться в своей форме анимага. Смогу ли я овладеть и этим Заклинанием? — подумала Гермиона. Она очень хотела изучить его, но боялась, что это — не её магия. Гарри — да, абсолютно. Невилла — возможно. Дафни — да, если отбросить вопрос о тех странных других «способностях». Но её? Она действительно не знала, стоит ли ей надеется, что всё же её. Если нет, то её ждёт лишь большее разочарование после. На мгновение она задумалась о разговоре, который Гарри планировал завязать с обоими мужчинами. Я поговорю с ними после Рождества, сообщил он ей тогда. Не хочу портить всем настроение. Её присутствие было без надобности. В этом разговоре должны были участвовать лишь мужчины. — Так… ты и Невилл? — Римус одарил Гермиону лукавой улыбкой. Он наслаждением наблюдал за тем, как она краснеет. Девушка слабо кивнула, бросив беглый взгляд в сторону Августы. Она хотела убедиться, что бабушка Невилла не слышит их. — Я всегда думал, что вы с Гарри… — О нет, — покачала головой Гермиона. — Это было бы так неправильно. Нет, Дафна гораздо больше ему подходит. Она более «приземлённая», более терпеливая, она способна удержать его от глупостей, когда он выходит из себя. — Да, ему это нужно время от времени. Иногда он слишком похож на Джеймса. К счастью, в нём много и от Лили. — Роксанна тоже упоминала об этом. Но он сильно изменился за последние месяцы. Возможно, свою роль сыграли уроки Окклюменции и медитации. — Окклюменции? — удивился Римус. — Медитация? Должен признать, довольно неожиданно. — Гермиона кивнула с улыбкой, но прежде чем она успела ответить, заметила тень опасности, приближающуюся к ней. — Не могли бы вы уделить мне немного времени, мисс Грейнджер? Выражение лица Августы было не самым дружелюбным, тон её голоса намекал на все муки Ада.***
Гермиона без особого энтузиазма проследовала за пожилой дамой в соседнюю комнату. Она нервно наблюдала за женщиной, когда та, отмахнувшись от Невилла, прикрыла за ними дверь. — Насчет того письма… Сказалось ли влияние вспыльчивого характера Гарри за последние годы? Или, возможно, в том стоило винить последнюю беседу с родителями, с которой прошло всего два часа? В любом случае, Гермиона больше не хотела быть тихим слушателем, в особенности, в случае, когда её собеседник был не прав. — Позвольте мне объяснить, — она жестом попросила Августу ненадолго прерваться.— Я понимаю, что ваш сын дорог вам… и являлся очень важным для вас человеком. И я понимаю, что вы лишь хотели подарить Невиллу что-нибудь, что напоминало бы ему о нём. Но для этого он бы мог положить палочку отца в стеклянный футляр и поставить на каминную полку. Он не обязан ей пользоваться. Вы не хуже меня знаете, что волшебник должен использовать свою собственную палочку, ведь только с ней он сможет добиться наилучших результатов. Да, Невилл может использовать палочку своего отца, но со своей он будет более искусен в использовании заклинаний. Надо было с самого начала дать ему добро на собственную палочку. Последние годы были для него непростыми. Как часто его оскорбляли из-за явного отсутствия способностей, потому с этой палочкой ему не особо давалась практическая часть ? И постоянные каждодневные сравнения с отцом, конечно, не пошли ему на пользу. Невилл нуждается в одобрении и поощрении, а не в каждодневном « ты мог бы и лучше». — Знаете, юная леди, — свирепо глянув на собеседницу, пророкотала Августа, — я подумывала о том, чтобы стать вашим волшебным опекуном в будущем, а также опекуном ваших родителей, что позволило было мне защитить их дом от огня и других опасностей. Но теперь я даже не знаю, было бы это разумно — обременять себя таким упрямым и дерзким человеком, как вы. Гермиона побледнела. Она ожидала, что Августа чуть разозлится. Но не настолько же. Она не только откажется от своего предложения, но также вероятно будет против любых отношений между Гермионой и Невиллом. Сдерживая слезы, девочка ответила: — Мне бы очень хотелось, чтобы вы стали моим опекуном. Невилл очень высокого о вас мнения, и я слышала замечательные истории о ваших способностях и характере. Но если вы считаете, что мы не сможем найти общий язык, лучше прекратить это сейчас. Я определенно не собираюсь меняться в ближайшим будущем. Некоторые вещи важней, и уверенность в себе и благополучие Невилла — то, что к ним относится. Августа одарила её убийственным взглядом, и Гермиона ответила ей наилучшим образом. Долгое время обе женщины — и старая, и молодая — не хотели отводить взгляд, никто не хотел проигрывать эту битву. Наконец лицо Августы расплылось в теплой улыбке. — Он тебе действительно нравится, не так ли? — Да, — прошептала Гермиона. — Он этого заслуживает. — Ему нужна сильная женщина рядом, женщина, готовая бороться за него. — Нет, — решительно покачала головой Грейнджер-младшая. — Ему нужны дружба, любовь и поддержка. Ему нужно поверить в себя и найти причину для развития своих способностей. Невиллу определенно не нужно переходить от одной сильной женщины к другой. Он больше, чем «мальчик-садовод». Не забывайте, он выиграл Кубок Школы в первый год благодаря смелости противостоять даже своим друзьям. Он сильный сам по себе. Улыбка Августы стала шире, и на Гермиону внезапно снизошло озарение: её «испытывали». Августа хотела узнать, готова ли Гермиона сражаться за Невилла. Пожилая дама была очень упрямой и уважала эту же черту в других женщинах. С неё плеч будто бы свалился огромный валун — несомненно, весивший больше ста фунтов — из-за чего от облечения у неё слегка кружилась голова и в то же время казалось, что она вот-вот взлетит. — Немногие молодые девушки твоего возраста смогли бы выдержать мой натиск так, как ты, юная леди. — На этот раз она сказала «юная леди» с гораздо более положительными эмоциями. — Я впечатлена. Для меня будет честью, если вы примете мое предложение магической опеки. — Августа протянула руку, и со вздохом облегчения Гермиона согласно её пожала. — Вот увидите… с его новой палочкой, после того, как Ан снимет с него эти гнусные чары… — Чары? Что за чары? И тут Гермиона осознала, что Невилл - не единственный, кто способен сказать что-то необдуманное вместо того, чтобы деликатно промолчать. Она намеревалась предоставить Ан возможность объяснить результат своего Заклинания. Неуверенно она начала объяснять: Зелье, Заклинание, результат и то, как Ан собиралась снять это. С нарастающей тревогой девочка ожидала реакции собеседницы, благо ждать пришлось недолго. Во время своей короткой речи она наблюдала за Августой, пожилая дама медленно покрывалась красными пятнами. Теперь же её глаза горели. Гермиона заметила, что что-то действительно не так, когда хрустальные бокалы в буфете начали звенеть, а через несколько секунд их примеру последовали окна и люстра. Гермиона раньше думала, что Августа злилась, но сейчас она должна была признать, насколько сильно ошибалась. Теперь Августа действительно злилась, злилась так, что каждая вспышка гнева Гарри или Рона стала подобна тихому ворчанию. Воздух будто накалился, — попробовала охарактеризовать ощущения Гермиона. Через несколько секунд она поняла, что это было не просто странное ощущение. В то время как гнев Гарри иногда был достаточно сильным, чтобы вызывать вокруг ледяные ветра, магическая ярость Августы, по-видимому, высвобождалась в другой форме. Через несколько секунд Невилл распахнул дверь. Кто-то начал выкрикивать богохульные ругательства, кто-то… ему понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что « этим кем-то» оказалась его бабушка, и ещё целое мгновение у него ушло на то, чтобы действительно в это поверить. Она бормотала ругательства, за одно из которых помыла бы ему рот с мылом. Некоторые из них он даже не понял. Мальчик стоял совершенно ошеломленный. Через некоторое время Августа поняла, что внук её слушал. Но вместо того чтобы остановиться, она перешла на гэльские ругательства, о которых Невилл слышал от своего дяди, но никогда прежде не имел «удовольствия» ознакомиться с ними лично. Он всегда думал, что истории о том, что даже Дамблдор и Волдеморт боятся её в гневе — чистой воды преувеличение, но за этот краткий период времени его уверенность сильно пошатнулась. Сопровождаемая волнами гневной магии, промаршировав по каменному полу, Августа подошла к Ан и потребовала подтверждений тому, что ей только что сообщила Гермиона. Женщина отвечала на её вопросы с лукавой улыбкой.***
— И вы сможете ему помочь ? — спросила Августа более спокойным тоном. Её глаза всё ещё горели, но, по крайней мере, она больше не кричала. Чай с капелькой бренди определенно помог ей немного прийти в себя. Гарри улыбнулся сердитой улыбкой, думая… надеясь… на то, что сможет присутствовать при следующей встрече Августы и Дамбольдурня. — Это очень сложный ритуал. Будет лучше, если мы проведём его в канун Нового года. Потребуются некоторые приготовления. По моему, лучше не распространяться об этом, чем посылать его в Святой Мунго. У них более богатый опыт работы с подобными Заклинаниями, по крайней мере у старших целителей, но я хотела бы провести это «в кругу семьи». Августа кивнула. Она знала, что это Заклинание использовалось в прошлом для «успокоения» опасных и психически неуравновешенных Волшебников. Обычно использовали более сильную версию, чем ту, которую применили к её внуку, что-то похожее на магическую лоботомию, очень отвратительный и устаревший «метод исцеления», метод, которому уже не обучали, по крайней мере, лет двадцать. — Это будет нелегко, но да: я смогу помочь ему, будьте уверены. — Ан улыбнулась, её серьезный тон убедил Августу. Она кивнула в знак согласия. — Но не ждите мгновенных изменений. Предположительно, небольшое улучшение наступит в течение нескольких часов. Несколько недель у него уйдёт на полноценное «выздоровление» и месяца — чтобы достичь того уровня, который у него должен был сформироваться за эти годы. Возможно я осторожничаю, но мне кажется, лучше провести второй ритуал позже — он будет что-то вроде легкой настойки — чем поспешить сейчас. Полагаю, это и в ваших интересах тоже. — Это так. Невиллу показалось, что в тот момент Августа как-то резко постарела. Все эмоции легко считывались по лицу: сожаление, облегчение, гнев и многое другое. Она лишь одними глазами рассказала внуку, как сильно сожалеет о своем поведении в прошлом, когда она ругалась на него вместо того, чтобы найти причину его магической слабости. — Невилл, я… — она замялась, её глаза наполнились слезами. Августа почувствовала это : она предала доверие своего сына. Как она могла быть такой слепой? Невилл почувствовал небольшой толчок в бок. Гермиона одними губами прошептала «Иди». Кивнув, он повиновался и, поспешив к бабушке, крепко её обнял: — Ты — лучшая, бабушка. Августа, гладя мальчика по волосам, выдавила из себя легкую улыбку. — Ты — лучший, Невилл, мне так жаль… — После долгого молчания она объяснила тихим голосом. — После нападения на твоих родителей к нам пришел директор Дамблдор. Он осмотрел тебя. По крайней мере, так он объяснил мне свои действия. Он сказал, что не уверен в твоих… в твоих способностях. Он приходил к нам несколько раз в течение последующих двух лет. Каждый раз, когда он осматривал тебя, произносил какие-то заклинания. Я думала… Августа глубоко вздохнула. — Он сказал мне, что твое магическое ядро слишком слабое, возможно, из-за полученного шока. Что ты никогда не будешь сильным магом. Вот почему я отдала тебе палочку отца. Я думала, что это не повредит; что даже с другой палочкой… — Она снова обняла Невилла. — Когда Помона рассказала мне о твоём таланте в Гербологии, я была так горда тобой. Мало того, что ты нашёл дело по душе, тебе также не понадобится много магии, чтобы найти нишу позже, нишу, чтобы жить счастливо. Я должна была хоть раз задумать об этом… побольше разузнать о проблеме, найти способ... помочь тебе. — Не вини себя, Августа, — попыталась успокоить свою старую подругу Агата. — Кто мог ожидать чего-то подобного от Дамблдора? Нет, пожалуйста, не вини себя. — Нет, — сердито прошептала Гермиона. — Вините Дамблдора, а при встрече порвите его на куски. Её горящие гневом глаза заставили всех в комнате содрогнуться, а губы Августы расползтись в злобной улыбке. О, да, подобное не забывается.***
Следующие часы прошли в гораздо более спокойной и счастливой атмосфере. Амелия Боунс ненадолго появилась вместе со своей племянницей Сьюзен и её лучшей подругой Ханной Эбботт. Пока все обменивались небольшими подарками и Рождественскими поздравлениями, Гермиона яро демонстрировала, что теперь Невилл принадлежит ей. Ханна начала проявлять интерес к мальчику с прошлой зимы, но с тех пор они лишь перебросились парочкой незначительных фраз, ничего более. Заметив, как он держится за руки с Гермионой, как по-дурацки ей улыбается, Ханна сделала правильный вывод. Вздохнув, она заметила одобрительный кивок Августы. Ханна знала, что в такой традиционной семье, как Лонгботтомы, это означало что-то вроде «официального согласия». Похоже, формального заявления — возможно, в виде кольца — можно было ожидать в ближайшем будущем, возможно даже ближе к его пятнадцатилетию. Её легкий кивок в сторону Гермионы сказал девушке, что она все правильно поняла. Невилл ничего не заметил. Он был слишком занят своей новой книгой: подарком Гарри. (Римус нашел её в библиотеке Поттеров.) Это была очень старая и редкая книга о водяных растениях Средиземноморья. Очень осторожно и нежно он переворачивал страницы. Пронзительный визг привлек его внимание. С мягкой улыбкой он наблюдал за своей девушкой, пока она гладила руками новую водолазку. Это был подарок от его бабушки, связанный после того, как он написал ей, как несчастна была Гермиона в прошлом из-за того, что так и не получила ни одного из «Уизли-свитеров». Теперь у неё был свой собственный, связанный из шерсти бронзового оттенка, с гербом Гриффиндора, добавленным красным цветом, с выдающейся буквой «Г». Маленький фамильный герб Лонгботтомов на её левом плече говорил о том, что с этого момента Гермиона под защитой Августы. Через несколько минут Гермиона отложила книгу, которую ей подарил Гарри, — «Журналистика сквозь века. Доказательство того, что не все журналисты такие, как Скитер», — и выжидательно посмотрела на Дафну. У той в руках было два подарка, и она предлагала по одному Гермионе и Эмме Грейнджер. — Я подумала, вы могли бы использовать это… для обмена… чтобы потом было, что вспомнить… Эмма и её дочь развернули пакеты и обнаружили в них две очень похожие друг на друга книги, книги с пустыми страницами. — Вы можете использовать их, чтобы писать друг другу. Напишите предложение, длинный отрывок или целое письмо. Прикоснитесь к странице маленькой палочкой (она — приложение к книге) и сообщение появится во второй книге. Маленькая палочка будет работать и в случае, когда ей будет пользоваться твоя мать, Гермиона. Есть и другие способы передачи сообщений, волшебные зеркала и тому подобное, но я подумала, что вы хотели бы прочитать эти письма в будущем, возможно, своим детям, прежде чем они отправятся в Хогвартс.***
— Не ожидай скачков в своей магической силе после первого прочтения, Гарри, — успокоила его Ан. Она подарила Поттеру книгу о том, как следует тренировать магическое ядро. — Это больше, чем инструктаж по контролю ядра и источник информации о том, как использовать его оптимально, эффективно и быстрее стабилизировать. Каждое ядро растет очень быстро до двадцати-двадцати пяти лет, а после резко замедляется. Твое ядро не стабилизуется раньше, чем тебе исполнится семнадцать, а потому не утруждай себя тяжелыми тренировками. Это похоже на тренировку мышц или памяти. Ты должен тренироваться, но не слишком редко, иначе ничего не произойдет, и не слишком часто, иначе есть шанс, что ты просто переборщишь. Будь осторожен, для начала попробуй тренироваться только для того, чтобы стабилизировать свое ядро. Летом мы ещё обсудим это. Ещё одна книга, — мысленно простонал Гарри, — ещё один урок в и без того переполненном недельном графике. Словно прочитав его мысли — Гарри бы не удивился подробному повороту событий, — Ан улыбнулась: — Ничего лишнего. Ты скоро узнаешь, насколько хорошо могут взаимодействовать друг с другом основные упражнения Окклюменции, медитации и стабилизации. Два часа в неделю и пяти минут каждый вечер перед сном будет более, чем достаточно. Постоянные упражнения по стабилизации ядра важней принудительных тренировок в послеобеденное время. У Дафны уже есть эта книга, и я также дам копии Гермионе и Невиллу. Для Невилла будет особенно полезно после ритуала проводить несколько минут каждый день с этими записями. Он уже предвкушал это. Изменение потока магии Невилла, несомненно, вызовет изменения в его ядре. — Кстати, пожалуйста, не думай, что я считаю ваши эмоции чем-то, что нужно подавлять. Да, мы учим вас, как их контролировать. Но они тоже важны. На следующей неделе я покажу вам кое-что совершенно иное, касаемо эмоций. Надеюсь на отличный результат. Эмоции и контроль — две стороны одной медали, и обе очень важны. Позволять своим эмоциям управлять вами опасно, подавлять их — вредно для здоровья. Прошу, не забывай об этом.***
Гарри видел улыбку Дафны, когда девушка распаковала книги, полученные от Минервы МакГонагалл — «Руководство по вашему внутреннему зверю» — и Филиуса Флитвика — » Результаты Чар: как интерпретировать Заклинания Обнаружения» . Но теперь, с книгами Роксаны и Ан в руках, она надулась и выглядела немного подавленной. Мать глядела на неё с некоторым беспокойством, а у Ан был максимально несчастный вид. Видимо, обе надеялись на более радостную реакцию. Гарри медленно подошел к ней и сел рядом на диван. Не говоря ни слова, Дафна вложила ему в руки обе книги. Первая — от её матери — об искусстве врачевания необычных пациентов и использовании необычных заклинаний. Гарри нашел главы о магических тварях, оборотнях, вейлах и даже драконах, а также описание ряда заклинаний, о которых никогда прежде не слышал. Другая книга была исписана странными символами. — Я не знал, что ты говоришь… на греческом? — Я не говорю на нём, только читаю. И это древнегреческий. — Дафна провела пальцем по символам.— «Спиритуализм, исцеление разума». — И? — тихо спросил Гарри, — Они тебе нравятся? — Да, даже очень, — вздохнула Дафна. — Но… я чувствую себя загнанной в угол… стеснённой. Ты очень любишь Квиддич, не так ли, Гарри? — Поттер кивнул, и Дафна продолжила. — Может быть, ты даже станешь профессиональным игроком в будущем, но сейчас, ты не уверен в этом. Что, если бы всё вокруг говорили бы тебе, как ты прекрасно играешь в Квиддич, как они ожидают, что ты будешь играть, как профессионал. Каждый подарок был бы метлой или чём-то в этом роде; каждая книга, которую ты бы получал, была бы посвящена Квиддичу. — Я тоже почувствовал бы себя загнанным в угол, — согласился Гарри. — Я очень люблю лечить. И я знаю, что у меня есть талант к этому. Но иногда это просто… слишком. — Попробуй объяснить им это. У тебя прекрасная мама и фантастическая тётя, они поймут.***
— Это так мило с твоей стороны, спасибо, что пришла Панси. Прошедший час был странным, размышлял Гарри, — граничащим с « полным абсурдом». Приближалось время ужин, а с ним и пора гостям покидать хозяев, Панси и другие слизеринцы должны были уходить. Как и Боунсы ранее, слизеринцы прибыли в Пинегрю Манор лишь с коротким визитом, на тот период, пока не начнётся празднование Рождества. Он знал, что к ним прибудут не только Трейси и Блэйз, но также Панси и Миллисент. Дружеская беседа между Панси и Дафной, в частности, стала для него неожиданностью. И, судя по лицу Роксаны, он был не единственным, кто с изумлением наблюдал, как Дафна обнимала Панси на прощание. Что такого могло произойти, что их отношения притерпели столь радикальные изменения? Панси поддержала её во время инцидента в Большом зале, но такое сердечное поведение было подозрительным. — Похоже, это меньшее, что мы могли сделать после маленького трюка Нотта… — Трейси зажала рот парня рукой, её глаза расширились от испуга, когда она заметила разъяренную Дафну. Идиот, — внутренне простонала девушка. — О каком « маленьком трюке» речь? — спросил Гарри, его глаза сузились. Тон голоса дал ясно понять девушке, он не в настроении выслушивать отмазки. — Ничего особенного, — Дафна приложила все усилия, чтобы голос её не дрогнул. — После Бала он, как обычно, вёл себя, как полный придурок. — После Бала? Но потом я проводил тебя до гостиной. — Да, — пожала плечами Дафна. — Они ждали внутри.— Она не осознала своей небольшой оговорки и интерпретировала выражение его лица как типичное Гаррино: «Это я виноват». — Ты не мог предположить, что неприятности будут подждать в самой гостиной, а не по пути до неё, Гарри. — Они? — прорычал Гарри. — Они ждали? — Гарри, всё в порядке. Профессор Снейп уладил вопрос; Панси, Милли и Балу пришли мне на выручку. Ничего особенного. Оставь это, пожалуйста. — Как я могу оставить это? Почему ты не рассказала мне? — Из-за этого, — Дафна обвела широким жестом гостиную. — Я не хотела портить настроение. Я бы рассказала тебе после нашего возвращения в Хогвартс. — Но я должен знать о таких вещах, — прорычал Гарри, не обративший внимания на кислое выражение Дафны. — Я не смогу защитить тебя, если ты… — Мне… не… нужна… твоя… защита…— Дафна отчеканила каждое слово, тыча пальцем в грудь Гарри. — Агрх! — с гневным воплем она отвернулась от него и, прежде чем Гарри успел её остановить, вылетела из комнаты, с силой хлопнув дверью. (п.п: Ой Дурааак- голосом коня Юлия) — Великолепно, — простонала Гермиона. Бросив красноречивый взгляд на подругу, Гарри обратился к Трейси: — Расскажи. Всю историю от начала и до конца. Трейси так и поступила. Она рассказала, как проснулась и дошла до комнаты. О Нотте и двух его дружках. О Синяках Дафны и том, как она ударила Нотта ногой по голове. О Панси и Милли, прибывших на помощь. О Балу, наказавшим Нотта дикими когтями. — Дафна умоляла его заняться этим вопросом после Рождества, и профессор Снейп согласился, — закончила Трейси. — Об этом уже известно в некоторых кругах, — полушепотом добавила Панси. — Только вы не слышали об этом, потому что в этом году общались только с близкими друзьями и семьей, — объяснила она Роксане. Мать Дафны, очевидно, была не менее зла, чем Гарри, и очень беспокоилась, но до сих пор хранила молчание. — Дружки Нотта не вернутся в Хогвартс. Родители забрали их, мальчиков отправят в Дурмстранг. Они хотели избежать исключения. — А Нотт? — спросил Гарри, чуть поуспокоившись. — Я не знаю. Его отец — важный человек. Не думаю, что ему светит что-то серьёзней обычной отработки. Роксана положила руку Гарри на плечо, чтобы мальчик вновь не поддался гневу. — Я поговорю об этом с профессором Снейпом. А вы, молодой человек, должны сейчас поговорить с Дафной, но в спокойной обстановке. Я тебя понимаю, правда. Я тоже волнуюсь. Но это её решение: рассказывать нам или нет. Пожалуйста, не отталкивай её, лишь потому что ты боишься, волнуешься или винишь во всём себя. Дафна — сильная молодая девушка, способная самостоятельно принимать решения. Мне, как её матери, трудно принять подобное, но я должна. И ты тоже должен понимать это. Равные партнеры — только так это может сработать. Гарри несколько раз открывал и закрывал рот в попытках ответить. Потом кивнул и слабо улыбнулся. — Это сложно. — Я знаю, — Роксана обняла парня. — Мы оба будем учиться этому. Она осторожно подтолкнула его к двери, за которой исчезла Дафна. Перед тем, как последовать за ней, Гарри произнёс: — Панси… Милли… спасибо, что помогли ей. Я этого не забуду.***
Дафна сидела у окна и любовалась вечерним пейзажем. У неё на коленях покоился подарок. Она нежно гладила его, не глядя. Гарри почувствовал, как теплая волна прокатилась по его телу. За нескольких недель (особенно после того, как он увидел её в бальном платье) парень со шрамом осознал, насколько она прекрасна. Глядя на её мать и на то, как они были похожи внешне, у него возникло представление о том, какой красавицей Дафна станет, когда вырастет. Он должен был доверять ей, ей и её суждениям. Если она хотела молчать об инциденте с Ноттом, то было её решением. Роксана права. И она бы рассказала ему позже. Отнесся бы он к этому спокойней, расскажи она ему об этом раньше? Скорей всего, нет. Его… — как это назвала Гермиона? У него был слишком развит «Комплекс Героя», и он знал об этом. И теперь к нему можно было примешать острое желание защитить Дафну. Римус гордился бы моим внутренним волком, — слабо усмехнулся Гарри. — Прости меня пожалуйста, Дафна. Девушка напряглась. Она повернулась и молча смотрела на него, на то, что брюнетка плакала намекали дорожки слёз. — Я не должен… Я попытаюсь…— Гарри простонал от собственных метаний. — Это правда сложно. Можем решить всё «снаружи»(из разряда « пойдём- выйдем») Так будет проще. Дафна хихикнула, встала и покинула свое место. — Я не знаю. Я не хочу причинять тебе боль. У тебя слишком легко появляются синяки. — Это мальчишеские фишки. — усмехнулся Гарри. После минутного молчания он спросил: — Ты била его по лицу? Дафна пожала плечами. — Это была легкая мишень после того, как он упал на землю. Моя нога в его пах довела до такого, — объяснила Гринграсс, побуждая Гарри вздрогнуть от сочувствия. — Напомни мне никогда не злить тебя, — прошептал он, ласково проведя кончиком пальцев по её щеке. Гарри понял, что теперь она стояла слишком близко, настолько, что он чувствовал тепло её тела. — Я напомню тебе… так или иначе. Её кривая ухмылка обещала агонию, если он снова забудет, как себя стоит вести с ней. Гарри вновь вздрогнул. — О… Я совсем забыл отдать его тебе. Он преподнес ей небольшой подарок. Дафна приняла его и сунула ему в руки свой, подарок побольше. — Это немного… странно… учитывая наш разговор сегодня днем. Но я бы хотела немного защитить тебя. Ты так легко получаешь синяки и все такое… Он открыл пакет и озадаченно сморгнул: — Куртка из кожи дракона? Это действительно помогло бы не только в драке, но и на Квиддичном поле. Гарри улыбнулся. Да, она была права насчет странного подарка после их разговора о Квиддиче и Целительстве. Но, тем не менее, это был очень продуманный подарок. — Он великолепен. Особенно ему понравился гриффон на спине, держащим золотой снитч в когтях. Дафна рассеянно кивнула и взвизгнула, взглянув на свой подарок. В маленьком футляре, она увидела платиновое ожерелье с крупным цитрином, покоящееся на бархате. — Твой камень Рождения. Он олицетворяет Оптимизм, Ясный Ум и Творчество, — объяснил Гарри. — Надень его на меня, пожалуйста…— настояла девушка. Гарри выполнил просьбу, осторожно застегнув ожерелье на её шее, возможно, его пальцы задержались на её мягкой коже чуть дольше положенного. — Спасибо, — прошептала Дафна. — Разве я не заслуживаю чего-то большего, чем… Не успел он закончить свою мысль, сладкие губы прижались к его губам, положив конец всем мыслям и разговорам.***
**** «Время Ужина» *** Последняя группа гостей прибыла пару минут назад, и теперь они были готовы к ужину. Гарри был особенно рад присутствию Тонкс. Она ему нравилась, несмотря на неуклюжесть. Он усмехнулся, наблюдая за тем, какие взгляды Аворор кидала на его бывшего учителя ЗОТИ. Римус, по-видимому, и не подозревал о том, что у него появилась симпатичная поклонница, но улыбки и хихиканье леди из Пинегрю, несомненно, быстро это изменят. Вместе с Тонкс прибыли её родители. Андромеду он уже знал, но с её мужем Тедом говорил впервые. Маглорождённый волшебник — «позор для семьи Блэков», как тогда выразились родители Андромеды, — он был причиной отречения матери Тонкс от рода двадцать лет назад. Судя по любящим взглядам, которыми она обменивалась с мужем, женщина не жалела о своем решении. — Сидди, — обратилась Августа к домовому эльфу.— Вы забыли посуду и столовые приборы для мистера Блэка. Все вокруг замерли, некоторые гости побледнели, и только Агата позволила себе ухмылку. — Вы знали? — хрипло спросил Гарри. — Может, я и старая, но не слепая и не глухая, молодой человек. — Она села и взяла в руки салфетку. — И Фрэнк рассказал мне пятнадцать лет назад. — И… почему… Миссис Боунс? — пробормотал Гарри. — Это не мое дело, кто гость поместья Пинегрю. Решение принимает леди Гринграсс. А теперь, пожалуйста, давайте поедим. Я проголодалась.— После краткой паузы она добавила.— И я бы не была столь уверена в недостатке знаний у Амелии. У неё очень острый ум.***
Они задержались за ужином, наслаждаясь моментом как одна счастливая семья. На какой-то момент Гарри задумался, на что была бы похожа его семья, состоящая лишь из Дафны, Роксаны и Сириуса. Жаль, что она замужем за этим придурком, — подумал он. С другой стороны, он не мог представить её женой Сириуса. Он не протянул бы и недели, — усмехнулся Гарри. — Меня посетила Цисси, — слова Андромеды заставили смолкнуть все разговоры в комнате. После такого заявления на стол упало несколько столовых приборов. Тонкс вылупилась на мать, её губы зашевелились в немом шепоте. Сириус нахмурился, ожидая объяснения. Только Роксана, похоже, не удивилась. — Когда? — наконец выдавила из себя вопрос дочь Андромеды. — Вчера, когда ты была на работе в Министерстве. — Ты…— Тонкс вопросительно посмотрела на отца, но Тед покачал головой.— Я знал о её визите, но тогда меня там тоже не было. Я был на прогулке в парке. — Она хотела поговорить со мной наедине, — объяснила Андромеда. — Это была весьма приятная беседа. Она изо всех сил пыталась казаться спокойной и собранной, но Гарри не нужна была чувствительность Дафны, чтобы понять, насколько бывшая Блэк потрясена этим событием. Насколько ему было известно, сестры не разговаривали друг с другом двадцать лет. Пожелания здоровья, которые она попросила передать Тонкс, были, возможно, первым намеком на признание существования её сестры с тех пор. — Чего она хотела? — строго спросил Сириус. — Она хотела поговорить с главой Дома Блэков, — объяснила Андромеда. — С тобой. Потрясенная тишина. Трудно было представить уже то, что она навестила сестру, но то, что она хотела встретиться с Сириусом, это было. .. ошеломляющим. — Я — не Глава Дома Блэков, по крайней мере официально, пока не предстану перед Визенгамотом. — Ей это известно. Но она всё равно хочет встретиться с тобой. И прежде чем ты спросишь: «А она случаем не сказала, о чем хочет со мной поговорить?». Нет, я не знаю. У меня есть кое-какие соображения, но лучше всего, если она сама тебе об этом скажет. — И почему я должен соглашаться на это? — Потому что она умоляет тебя о встрече с ней, — встрял Гарри. — Я представляю, как ей сложно просить тебя об этом. И вспомни, какой она была в Хогсмиде. Думаю… думаю, что она изменилась. Ты должен хотя бы дать ей шанс. — Я согласна с Гарри, — сказала Роксана. — Нарцисса, конечно, всё ещё не самая милая женщина, и я не ожидаю, что она вдруг усыновит магглорожденного ребенка. Но она изменилась за этот год. Пожалуйста, хотя бы выслушай её.***
*** «Поздний вечер»*** С задумчивой улыбкой Роксана жестом пригласила Гарри пойти с ней. Было поздно, многие собирались ложиться спать. Гарри заметил, как Дафна схватила его за руку, как сильно напряглась. Он последовал за Роксаной в свою комнату; Гермиона, Невилл, Агата, Римус и Сириус шли следом. Перед дверью в его комнату она ненадолго остановилась. — Пришло время для твоего последнего подарка, Гарри. Это общий подарок от нас четверых, — она указала на свою мать, Римуса и Сириуса, — и это только начало. Подарок ещё не закончен. С озадаченным видом Гарри вошел в свою комнату, как только Роксана открыла дверь. Всё было как прежде: кровать, письменный стол, сундук… картина. Гарри замер. На стене висела картина, написанная маслом, размером в три на три фута, на которой был изображен уютный домик, а перед ним… его родители. Они сидели на деревянной садовой скамейке, красной с бронзовым орнаментом: отец сидел прямо, мать прислонилась к нему, её голова со знаменитой прядью огненно-рыжих волос покоилась на его плечах. Оба спали. Гарри уже несколько минут смотрел на них, смотрел до тех пор, пока Роксана не встала позади и не приобняла его за плечи. — Возможно, тебе известно о волшебных портретах. Они рисуются, чтобы позволить общаться с умершими людьми. Гарри слабо кивнул и ответил тихим голосом. — У директоров Хогвартса есть такие портреты. — Правильно, — согласилась Роксана. — И Министры Магии увековечены в таком же виде. Они создаются при жизни человека, а картина спит до тех пор, пока человек не умрет. К сожалению, эти картины не могут быть воссозданы когда-угодно, они должны создаваться при жизни человека. Это другой, более слабый вид магической картины. Художник использовал одно из воспоминаний Сириуса для её создания, а мы добавили свои собственные. Мы должны добавить больше воспоминаний, чтобы закончить картину… Чем больше, тем лучше. Я уже договорилась с профессором Спраут, МакГонагалл и Флитвиком, а также с мадам Помфри. Они тоже хотят поделиться своими воспоминаниями. И мы могли бы поискать некоторых бывших студентов, которые были их друзьями. Держи, — она вручила ему свиток пергамента и небольшой бронзовый стержень. — Они понадобятся тебе, чтобы добавить парочку воспоминаний. И это так же действует и на магглах. Роксана окинула мальчика многозначительными взглядом. — Хотя мы четверо очень хорошо знали твоих родителей, важно также интегрировать аспекты другого рода, полученные от людей, которые не любили твоих родителей или, по крайней мере, критиковали их. Ты должны расспросить тетю Петунью и профессора Снейпа, их воспоминания крайне важны. — Но они ненавидят меня. И они ненавидели моих родителей. — Может ты прав. А может и нет. — Роксана какое-то время молча рассматривала изображение. — Если ты соберешь достаточно воспоминаний, они проснутся, и вы сможете общаться. Я не знаю, когда и сколько воспоминаний тебе понадобится, может дюжина, а может и сотня. Но всё же надеюсь, что не настолько много, — Роксана улыбнулась. — Помни: Я не хочу заменять тебе мать. Она очень любила тебя и была бы прекрасной матерью, я уверена. Я очень надеюсь, что у нас всё получится. Счастливого Рождества, Гарри.