Зеркало смирения

Это место было пропитано злой мрачной силой, которая, казалось, следила за происходящим невидимыми глазами. Кроме звуков шагов и тихого, монотонного дыхания, не было слышно ни звука. Эта ровная ужасная тишина, наводила волнение, и воспринималась как угроза. — Ещё одна дверь, — произнёс зельевар, остановившись. Он почувствовал, как тонкие пальцы волшебницы крепко сжали его плечо. — Как думаете, что за ней? — глухо спросила девушка, с опаской смотря на очередную резную деревянную дверь. Зельевар опустил Гермиону на пол и, немного помолчав, неуверенно посмотрел на волшебницу, которая следила за каждым изменением его лица. Снейп был бледен и мрачен; у рта вырисовывалась горькая складка. — Боюсь, нам придётся войти внутрь, чтобы узнать, — в его голосе появился тревожный оттенок, который заставил её насторожиться. Мисс Грейнджер сглотнула и запоздало кивнула. Её гибкие пальцы нашли его руку — такую же прохладную и сухую, как у неё. Снейп не стал возражать, видя, как у Гермионы от волнения дрожала нижняя губа. Помедлив, зельевар всё же положил руку на медную ручку и открыл дверь. Помещение за дверью в точности повторяло геометрическую форму куба. Это была пустая холодная каморка в одно окно под самым потолком. Через забранный в решетку просвет не было видно абсолютно ничего, поэтому невозможно было даже сказать, ночь сейчас или день. Они даже не знали, сколько времени пробыли в этом заколдованном месте, так как ощущение времени утратило свою остроту. Зацепившись правой рукой за дверную раму, Снейп осторожно наклонился вперёд и начал высматривать что-то в темноте. В комнате, погруженной в уже привычный полумрак, вся мебель выглядела как большая черная тень. Вдоль стены стояла чугунная узкая односпальная кровать. Белья на ней никогда не меняли, так же как никогда не подметали пол в этой комнате и не проветривали воздух. От этого здесь стоял затхлый, грязный запах заношенного белья, застарелых каменных стен и помоев. — Это напоминает темницу в Бастилии, — прикрывая нос рукой и с опаской выглядывая из-за плеча зельевара, сказала Гермиона. Они неуверенно перешагнули порог комнаты и из стыков скрипучих рассохшихся досок тотчас же клубами поднялась пыль, которую никто не тревожил вот уже несколько лет. На столе затрепетал огонёк старой свечи уродливой формы, отчего окутывающий помещение полумрак принял сходство с серым льняным покрывалом. — Здесь записка, — остро подметил Снейп. Сделав несколько осторожных шагов, зельевар взял в руки пожелтевший листок бумаги и прочитал: «Проведите здесь ночь.» Вот всё, что было на нём написано. Мужчина ещё какое-то время смотрел на записку, словно ожидая, что на бумаге проявится что-то ещё, но больше ничего не происходило. Затем деревянная дверь с пронзительным скрипом захлопнулась и исчезла. В глубокой тишине этот звук показался слишком громким и даже жутковатым. Сквозняком погасило свечу. — Профессор? — позвала Гермиона обеспокоенно. По спине девушки пробежал ледяной холод. — Я здесь, — ответил он, стараясь говорить взвешенно и спокойно. Свеча снова вспыхнула и осветила мрачную каморку. Свет от неё отбросил дрожащие отблески, и темные тени нервно заплясали на влажном камне. Не было слышно никаких звуков. Было тихо, как в склепе. Гермионе потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к сумраку, но увидев, что здесь ничего не изменилось, девушка даже вздохнула с облегчением. — Похоже, как и сказано в записке, нам придётся пробыть здесь до утра, — произнёс зельевар и окинул темницу настороженным взглядом. — Думаю, будет разумно спать по очереди. Хотите кровать или стул? Гермиона бросила на мужчину растерянный взгляд, затем открыла рот, но еще какое-то время нервно теребила пуговицу на блузке, прежде чем смогла ответить. — Даже не знаю. Посмотрев на липкую клеёнку на столе, девушка вдруг подумала, как хорошо бы сейчас было принять горячий душ. — Поспите часок-другой, — велел Снейп. Он придвинул стул к стене, сел на него и, даже не потрудившись снять ботинки, закинул ноги на стол. Какое-то время мисс Грейнджер внимательно, с нескрываемым отвращением смотрела в ту сторону, где стояла кровать, однако сегодняшние события окончательно измотали её нервы и тело, и Гермиона почувствовала, как волна усталости снова накатывается на неё. — Там наверняка уже целая колония клопов развелась, — еле слышно пробурчала себе под нос девушка. После минутного колебания, она всё же начала устраиваться, понимая, что следующего случая отдохнуть может и вовсе не представиться. До сих пор не привыкнув к этому месту, а особенно к едва заметному мрачному дыханию, которым, казалось, дышали здесь стены, Гермиона куталась в мантию Северуса, словно она обладала какой-то невидимой магической защитой. На неё пахнуло крепким запахом можжевельника и более слабым — чернил и корицы. Эти с детства любимые запахи были всегда связаны в ее представлении с учёбой в Хогвартсе, но с возрастом начали нравиться ей и как принадлежность мужчин. В конце концов Гермиону сморило. Она провалилась в тревожный сон с мрачными видениями, но очень скоро проснулась, так как замерзла. — Не спится? — спросил Снейп. От пыли першило в горле, поэтому волшебница не сразу ответила. — Холодно, — она приподнялась и поёжилась, ещё плотнее закутываясь в чёрную мантию. Какое-то время она молчала, смотря на Снейпа и озабоченно морща лоб. — Что? — зельевар вопросительно посмотрел на неё. — Идите сюда, — тихо пробормотала девушка. — Вдвоём теплее. — Мисс Грейнджер… — Я не кусаюсь, — она улыбалась, но голос звучал неуверенно. — Зато кусаюсь я, — твёрдо ответил мужчина. — За вами много прегрешений, но похоть к ним не относится, — тихо сказала волшебница. — Откуда такая уверенность? — вкрадчиво спросил Снейп, опустив ноги на пол и подавшись телом вперёд. Гермиона устало вздохнула, налегла спиной на холодную каменную стену и спокойно заговорила; так спокойно, как будто именно этого ответа и ожидала: — Вы всегда любили только одну женщину. Снейп сжал губы в плотную линию. Между бровями образовалась глубокая складка. Больше минуты зельевар смотрел на Гермиону таким напряжённым, сосредоточенным взглядом, что уже скоро ей сделалось неловко и она занервничала. — Одно другому не мешает, — наконец холодно произнёс Снейп. Его голос был спокоен и почти бесстрастен, когда он ответил; голос опытного лжеца, который точно знал какие слова возымеют силу. — Вы даже понятия не имеете, что мне приходилось делать в угоду Тёмному лорду. — И вам это нравилось? Стало неприятно холодно. Свет в комнате, казалось, задрожал, хотя свеча продолжала тихо гореть. Что-то шевельнулось в тени, чему там было не место. Гермиона шумно вздохнула и испуганно осмотрелась по сторонам. Последовав её примеру, Снейп приподнялся, но больше ничего не происходило. Долгие напряжённые минуты спустя они наконец посмотрели друг на друга. — Вам не кажется, что каждый раз, когда мы ругаемся, это место реагирует? — спросила мисс Грейнджер. — Наверное, оно питается негативными эмоциями. — Скорее всего, — отрешённо ответил мужчина, вновь опустившись на стул. Пытаясь подавить мрачные мысли, Гермиона вновь закуталась в мантию и мельком посмотрела на профессора. — Как бы то ни было, — тихо начала волшебница, — Тёмный лорд мёртв и вам больше не нужно следовать ничьим указаниям. Снейп молча проследил за тем, как девушка снова легла на кровать, повернувшись к нему спиной. — Давайте спать, — выдохнула она. — Мы застряли здесь неизвестно насколько. Глупо идти друг против друга, — Гермиона невольно вспомнила, как Рон бросил её и Гарри, когда они искали крестражи. Это было больно. — Одному чёрту известно, что этот психопат приготовил на завтра. Волшебница вздрогнула и подтянула ноги к животу. Вскоре послышались неспешные шаги, потом железная пружина кровати прогнулась, и Гермиона почувствовала, как Снейп лёг рядом. — Нет, — тихо произнёс зельевар. — Ответ на ваш вопрос, — его голос действительно звучал искренне. Девушка перекатилась на спину и, повернув голову в сторону, посмотрела на Снейпа. Он лежал к ней спиной, скрестив на груди руки. — Профессор? — М? — Просто хотела сказать, что… я бы не позвала вас к себе, если бы не доверяла, — Снейп посмотрел на неё из-за плеча. Его взгляд, как и прежде, был серьезен, но в нем не осталось жесткости, с которой он смотрел на молодую девушку ранее.

***

Яркий солнечный свет заструился в темницу, но в его свечении было что-то чужое, неестественное. Гермиона не сразу вспомнила, где она и что рядом с ней делает Снейп, однако пелена, плотно окутавшая все её мысли, вдруг разорвалась, и шквал воспоминаний о вчерашнем дне безжалостно обрушился на неё. По всему телу прокатилась волна внезапной дрожи. — Вы ужасно ворочаетесь во сне, — забрюзжал Снейп, не открывая глаз. — Простите, — сдавленно пробормотала волшебница, сконфуженно смотря в его спокойное лицо. Она попыталась аккуратно, не мешая ему, выпутаться из мантии, но быстро сообразила, что за ночь она замоталась в неё, как в кокон. — Чего вы елозите? — зельевар открыл глаза и посмотрел на неё с таким раздражением, которое сразу же поведало ей о том, как паршиво ему спалось. Внезапно до Гермионы дошло, что она в упор его рассматривает. — Мне… очень нужно в туалет, — в смущении опустив глаза, призналась девушка. Снейп увидел, как она нервно прикусила нижнюю губу и нахмурилась. — Судя по вони, которая здесь стоит, тут всюду туалет, — ответил зельевар. — Вам легко говорить, — рассердилась Гермиона. — Вы ведь мужчина. Вы можете просто пристроиться к стенке и… Снейп поднял одну бровь. — Вы ведь и сами прекрасно всё понимаете. Зачем издеваетесь? — раздосадовалась девушка. — А вам разве не надо? Снейп протёр глаза пальцами, перекатился на спину и согнул одну ногу в колене. Гермиона сразу же поняла, что этим, как будто бы естественным движением, он попытался скрыть свою утреннюю эрекцию. — Там… в углу… вроде бы было ведро, — абсолютно безрадостно заговорил зельевар. — Я не буду смотреть. Девушка приподнялась. Какое-то время она сидела, тупо уставившись на ведро взглядом, полным отчаяния и презрения. — И уши тоже закройте, — глухо сказала Гермиона и, с трудом сохраняя спокойствие, нехотя сползла с кровати. Через полчаса в единственный просвет этой комнаты, как в щель почтового ящика, влетела записка. Снейп наклонился, подобрал бумажку с пола и, развернув, прочёл. Лицо его при этом сделалось белее мела, а в глазах застыл такой ужас, который выдал Гермионе больше, чем если бы зельевар пустился в объяснения. Девушка шумно сглотнула, чувствуя, как в горле начал расти твердый колючий ком. — Что там? — прошептала Гермиона. Снейп покачал головой. Движение было слабым, но настойчивым. — Профессор? — с нажимом в голосе спросила волшебница. Кипя злобой, Снейп сжал кулаки от бессильной ярости, выругался и, подхватив ветхий стул, так шарахнул им о стену, что тот разлетелся на части. Испугавшись, Гермиона вскрикнула и зажалась в угол. Когда последние искры безумия угасли в глазах Снейпа, он глубоко вздохнул, словно после обморока. Внутри он все еще кипел от ненависти и гнева, но в то же время вид перепуганной до смерти девушки постепенно возвращал ему самообладание. Зельевар медленно дошёл до кровати, обессиленно сел на самый край и, зарывшись руками в чёрной смоли своих волос, уронил голову. Еле дыша, Гермиона на деревянных ногах дошла до кровати и подобрала с пола измятую Снейпом в припадке ярости записку. То, что она там увидела, заставило её содрогнуться. «Кончи ей на лицо.»