Пролог
.«Даже путь в тысячу ли начинается с первого шага». (Лао Цзы)
Где-то на краю Империи 17 лет назад.
По ночному небу, подгоняемые ветром, неслись рваные темные облака. В промежутках лохматых разрывов на фоне чернильного неба, усыпанного яркими точками звезд, изредка проглядывал тоненький серпик новорожденной Селены. Обычную тишину леса нарушали редкие звуки: в гнезде заворочается птица, где-то едва слышно ухнет сова, опавшей листвой прошуршит запоздалая лисица, ищущая, чем бы перекусить. На лесной поляне, расположенной в самой глухой части леса, марево воздуха вздрогнуло и, словно расступилось, позволяя развернуться сияющим ослепительным белым светом зеркалу портала, из которого один за другим на поляну шагнули две фигуры укутанные в плащи. Незнакомцы настороженно замерли, прислушиваясь к окружившим их звукам дикой природы. Один из них сбросил капюшон. Мягкий свет Селены, в очередной раз вынырнувшей из разрыва темной тучи, раскрасил в мертвенно-призрачный свет и без того бледную кожу, острые черты лица да белые, словно снег, волосы, заплетенные в причудливую косу, перекинутую через плечо. Острые уши, выглядывавшие из белоснежных прядей острыми пиками, настороженно дернулись, услышав легкий шорох в кустах. — Будь спокоен, это всего лишь лиса, — едва слышно произнес второй незнакомец, прижимающий к своему плащу небольшой сверток. — Да, я слышу, — с явным недовольством дернул плечом первый. Повернувшись к своему собеседнику лицом, он едва заметно поморщился: — Ты уверен, что здесь безопасно? — Уверен. В лиге отсюда расположено небольшое человеческое поселение, — чуть помедлив ответил второй. — Мы доберемся туда скоро, — едва слышно усмехнувшись, он тоже сбросил капюшон. В ночной тьме с трудом можно было разглядеть точно такие же острые уши, как и у первого незнакомца. Разве что волосы цвета темного меда отличали его, да кос было две. — Человечки не ходят в лес. Боятся. — Правильно делают, — снова дернул плечом первый, вновь показывая свое недовольство ситуацией. — Лес издревле наш дом, этим мерзким отродьям здесь делать нечего! Не подумав дождаться ответа от своего спутника, он стремительной летящей походкой двинулся через лес, не обращая ровным счетом никакого внимания на кромешную ночную тьму, царившую вокруг. Казалось, ему не доставляли ровным счетом никакого неудобства ни вывернутые корни деревьев, раскиданных в перепутавшейся мешанине по лесному дерну, ни сучья деревьев, нависающие над головой и так и норовящиеся вцепиться в белоснежные волосы. При этом передвигался он абсолютно бесшумно и очень быстро. Второй осторожно переложил сверток из одной руки в другую, едва слышно вздохнул и двинулся следом, уже через несколько минут поравнявшись со своим спутником. Спустя некоторое время деревья перед ними расступились, оставшись позади, поскольку оба таинственных путника вышли на лесную опушку, на краю которой примостилось небольшое поселение, затерявшееся между лесом и небольшой речушкой. В лесу завыл одинокий волк, почуяв в прошедших неподалеку от него незнакомцах прямую угрозу, и в ту же минуту в деревне, в тон ему, отозвались заливистым лаем несколько собак. Но, по прошествиии нескольких минут снова наступила тишина. — Ты определился? — на грани слышимости произнес первый незнакомец, остановившийся на полшага впереди своего спутника. — Вот тот крайний дом, сложенный из тисовых бревен, — второй указал в сторону невысокого строения, расположившегося на краю деревни. Действительно на самом краю, поскольку от леса его отделяла лишь аккуратная ограда из переплетенных сучьев. — Я потратил два дня, чтобы проследить за этими… — явственно проглотив так и не высказанное ругательство в адрес жителей деревни, он продолжил: — Человечков там только двое: он и она, детенышей у них нет. Их довольно уважают, насколько мне удалось понять из их примитивных разговоров. Первый едва слышно прошипел сквозь зубы какое-то ругательство. — Я все равно не понимаю! Зачем оставлять здесь? Многие почли бы за честь… — прижав сверток к груди одной рукой, второй вытянул вперед другую, но почти сразу же опустил ее, так и не решившись коснуться первого. Мужчина с ослепительно белыми волосами тихо вздохнул и, повернувшись, осторожно забрал сверток у своего спутника. Но в этот раз тишина оказалась нарушена тихоньким хныканьем. Селена в очередной раз выглянула из-за туч, и этого хватило, чтобы стало видно лицо младенца, завернутого в белоснежную шаль и лежащего в крепких объятиях мужчины. Услышав хныканье, тот положил на лобик ребенка руку и тихо прошептал несколько слов на непонятном языке. Малыш еще несколько секунд повозился и затих. — Спит… — искренне улыбнулся второй. — К счастью, — мрачно произнес первый, не отрывая взгляла от лица ребенка. — Не стоит задавать пустых вопросов, ты и сам все знаешь, — отведя взгляд от малыша, он посмотрел на своего собеседника, который был старательно делал вид, что занят пристальным разглядыванием деревенского дома. — Если есть хотя бы один шанс, что Эль останется жить… — Да, если есть хотя бы один шанс… — как эхо повторил второй. — Быть тому, что суждено, не в силах мы помешать. Идем. Подойдя к ограде, первый поднял руку и на том же незнакомом языке, на котором недавно шептал ругательства, едва слышно пропел несколько слов. Огромный пес, выглянувший было из-под навеса, зевнул и положил лобастую голову на лапы, засыпая вновь. Оба незнакомца осторожно подошли к крыльцу и остановились. Каждый по очереди прикоснулся губами ко лбу ребенка. — Да пребудет с тобой Пресветлая Аэлэниель, — шепотом произнес первый и аккуратно положил ребенка на крыльцо. Когда в следующее мгновение из разрыва большой и лохматой тучи снова выглянула Селена, она осветила лишь пустой двор, спящего пса под навесом и крошечный сверток лежащий на крыльце дома. Незнакомцев уже не было.