Лесная нимфа

Прошло три дня с тех пор, как Далия не приходила на фабрику. По началу она действительно волновалась, что Гейзенберг сможет ворваться к ней, но, к счастью, ничего такого не произошло. Вчера она виделась с Кристоффом, и тот был бодрячком, как и старик. Поэтому переживать по этому поводу она перестала от слова совсем. И в лес тоже перестала ходить, так как смысла больше не было. Но как же она ошибалась… Утро началось довольно рано – на напольных часах было всего 4 утра. Рэй рядом тихо сопела, обнимая подушку. Далия встала очень тихо, дабы не разбудить девочку. Та уже прижалась у неё, помогала девушке в хозяйстве и училась чтению. Давалось ей все это очень трудно, но впереди ещё столько времени, чтобы научить её этому. На улице стоял густой туман. Дальше своего носа ничего нельзя была увидеть, а холодный воздух обжигал лёгкие. Далия слегка поёжилась и сонно побрела в дровник. За ночь дом уже остыл, поэтому нужно было растопить печь. Насвистывая веселую мелодию, девушка клала одну за другой дровины. И не успела она развернуться, как её впечатали в стену, закрывая хлипкую дверь. Приложили её очень сильно, поэтому из носа тут же хлынула кровь. Она уже хотела развернуться, но металл вокруг левой ноги сжался настолько сильно, что кость хрустнула. Девушка хотела закричать от боли, но на ее рот легла большая рука, а в нос сразу же ударил противный запах табака. Её руки были заломлены назад какой-то железякой, словно змеёй, скрутившей её запястья. Вторая рука грубым движением взяла Далию за волосы и развернула лицом к незнакомцу. – Ты всё-таки решила меня наебать, да? – она не открывала глаза, так как знала, кто сейчас стоит перед ней. Сквозь закрытые глаза потекли слёзы. – Я не хотел с тобой так обращаться, но ты сама довела меня… Лорд взял её за волосы и кинул в противоположный угол дровника. Ударившись головой, она постепенно начала теряться в пространстве. Кровь начала ещё больше хлестать из носа. Далия больше не слышала его слова, так как мир начал терять свои краски. Картинка перед ней поплыла, и она увидела только до одури злое лицо Гейзенберга. *** Это было самое тяжёлое пробуждение в ее жизни. Голова трещала по швам, а нога посинела. Когда Далия хотела прикоснуться к щиколотке, но поняла, что её руки прикованы цепью к стене. Когда её взгляд начал проясняться, она напротив парня, прикованного к стене. Непослушные волосы лежали на измученном лице. – Кристофф? – девушка сказала это тихо, присматриваясь получше. – О, нет… Она начала громко звенеть цепями и кричать, чтобы он проснулся. Но, казалось, что парень даже и не дышит. – Правда грустно? – в комнату зашёл хозяин фабрики, прикуривая сигарету. – Когда пытаешься докричаться до человека, нихуя не понимает. Он подошёл к девушке и пустил кольцо дыма ей в лицо. – Что ты с ним сделал, ублюдок?! – зло процедила Далия, а после начала закашливаться от дыма. – О, не переживай! – весело сказал Гейзенберг и подошёл к парню. У того была скована одна рука, а на другой был затянут жгут. – Я всего лишь ввёл снотворное, клянусь, цветочек! – тут он вскинул ладони, типо он тут ни при чем. Спустя несколько мгновений Кристофф начал приходить в себя. Его лицо было слишком бледное, всё в ссадинах. – Далия? – он с удивлением посмотрел на девушку перед ним. Когда он хотел уже что-то сказать, то в его живот влетел кусок металла, забираясь глубже, разрывая плоть. Кристофф неистово кричал, а на белой майке начало проступать красное пятно. – Стой! – кричала девушка, смотря на Гейзенберга полными глаз слёз. – Я умоляю, прекрати! – Так вот на что ты готова, ради этого выблядка? – Лорда явно злила вся эта картина, поэтому он пустил в Кристоффа лезвие ножа. Но то остановилось в сантиметрах от живота парня. Тот судорожно дышал, поэтому раз через раз касался лезвия. – Тогда подчиняйся мне! Он вмиг оказался рядом с ней. В животе опять завязывался тугой узел страха. Сейчас он держал в руках жизнь её лучшего друга. Пару неверных движений и он… – Молчишь… – Гейзенберг слегка качнул рукой, и лезвие начало медленно входить в живот Кристоффа. Тот, казалось, уже начал терять сознание от шока и боли. Далия плакала и задыхалась от слёз. Ей было очень больно смотреть, как ее друг медленно умирает. – Я сделаю все что угодно, только остановись, я умоляю!! – девушка прокричала это сквозь слезы и собственную боль. Сколько унижений за пятнадцать минут… Гейзенберг победно улыбнулся, показывая белоснежные клыки. Кристофф уже почти не дышал, когда металл вышел с него, а цепи спали. Он как мешок упал на холодный пол. Цепи также слетели и с Далии. – Встань, – властно сказал Лорд. Он стоял над ней, сложив руки на грудь. Сглатывая всю боль и обиду, она встала на одну ногу, так и не осмелившись посмотреть ему в глаза. – А теперь раздевайся, – металл вокруг начала вибрировать, а Гейзенберг снял плащ и шляпу, кинув их на рядом стоявший стул. Далия стояла перед ним, не в силах даже поднять руки или что-то сказать. – Мне долго ждать? – спросил он, усаживаясь на стул лицом к девушке. Дрожащими руками она начала снимать юбку, растёгивая пуговицы. Когда ткань упала на пол, Гейзенберг не сдержался и присвистнул, хлопнув в ладоши. – Замечательно! – он встал с места и подошёл к Далии. – Жду продолжения! – мужчина снял очки и повесил на бежевую рубашку. Под всхлипы друга, шатенка потихоньку расстегивала пуговицы. Руки совсем не слушались, а нога болела всё сильнее и сильней. Когда рубашка распахнулась на её груди, Гейзенберг замер, не в силах оторвать взгляд от её тела. Далия не смотрела на него, но чувствовала, как его веселит эта вся картина. Самообладание мужчины постепенно рушилось, и он схватил девчонку, закидывая на плечо. – Эй! – кричала она, дёргаясь в его руках. – Отпусти меня! Её слова он пропустил мимо ушей. Выйдя из этой “пыточной”, их встретил ликан с горящими глазами. – Подлечи то отребье и отправь домой, – Гейзенберг подошёл к нему ближе и добавил, – если он сдохнет, следующим будешь ты. Поправив девушку на плече, он пошёл в свою комнату. Далия протестовала, но нога предательски ныла, давая знать о том, что власть сейчас была в руках этого мужчины. Дойдя до своей комнаты, Гейзенберг скинул девушку на кровать, словно она была какой-то вещью. Он приблизился к ней так близко, что она могла чувствовать его жар тела – Прошу… – прошептала она ему одними губами. Слёзы беззвучно катились с ее кофейных глаз. – Я предупреждал тебя, – он взмахнул рукой, и кандалы тут же сковали Далии руки, прижимая их к изголовью кровати, – твоя вина в том, что ты не умеешь слушать. Он прижался к ней с поцелуем, но девушка плотно сжала губы. Гейзенберг злился и рычал, но, несмотря на это, девушка стояла на своем. Тогда Карл схватил ее за ягодицу, сжимая её до красноты. Девушка тут же вскрикнула, опрометчиво впуская его во внутрь. Пока он изучал рот девушки, его руки бродили по мягкому телу девушки, изучая каждый миллиметр. Её тело было таким нежным и мягким, словно она была вольной птицей в его руках. Мысль о том, что она сейчас вьётся под ним, вскружила ему голову. Гейзенберга пугало лишь то, что он может обратиться прямо сейчас в безжалостного монстра. Но он не осознавал, что сейчас он был куда хуже. Он до крови искусал губы Далии. Кровь стекала по ее подбородку. Его длинный язык последовал за алой дорожкой, спускаясь к ключице. Девушка судорожно дышала и хныкала, так как была обезвожена. Гейзенберг целовал ей шею, слегка покусывая и оттягивая плоть. Он чувствовал, как от девушки начал исходить жар тела. Тогда он спустился к плечу и укусил так, что она завизжала, а в глазах появились звёздочки. – Прекрати, хватит! – кричала она, стараясь выбраться из стальной хватки. Но Гейзенберг не слушал её. Когда Карл наконец почувствовал металлический привкус во рту, он отпрянул от плеча и начал зализывать рану. – Я делаю это для твоей же безопасности, цветочек, – он приблизился к ее уху, горячо шепча, – я не хочу, чтобы эти твари тебя сожрали, пока ты будешь со мной. И сейчас она ещё больше поняла, в какой заднице оказалась. Но она не успела возразить, как Гейзенберг оказался между ее бёдер. – Остановись, прошу… – она уж было хотела притронуться к нему, но кандалы сильно смыкались на ее руках. – Прости, – рывком он снял с себя штаны, освобождая гордо стоящий член. Глаза Далии распахнулись от смущения и весьма внушительного размера, на что мужчина лишь ухмыльнулся. – Но сегодня я собью с тебя всю сплесь. Зубами он стянул с рук перчатки. Указательным пальцем он провел по чуть влажной промежности, слегка раздвигая складки. Он чувствовал, как ее дыхание начало ускоряться, а ноги чуть поддрагивать. Пока он разрабатывал ее снизу, медленно входя и выходя пока одним пальцем, прильнул к её груди. Зубами Гейзенберг начал оставлять отметины. Он оставлял отметины в принципе везде, где видел хоть каплю открытого участка. Он просто погрузился с головой в этот чистый кайф. Но внутреннее "я" понимало, что это совсем не то, к чему он стремился… Когда Гейзенберг понял, что она уже достаточно растянута, а член стоял настолько сильно, что даже это причиняло некую боль, он решил больше не медлить. – Запомни этот момент, – он шептал ей в искусанные губы, – ибо больше я не стану медлить с расправой, – и, не дождавшись даже писка, он вставил набухший член. Девушка истерично закричала, а алая жидкость стекала по ногам. Это был словно ад. Далия крутилась в его руках так, будто была змеёй. Она старалась успокоиться и даже чуть расслабиться, ибо ей было так больно, что не было сил даже кричать. Но Гейзенберг не видел этого. Он видел, что перед ним лежала девушка, которую он так давно возжелал. Карл слишком долго следил за ней, словно был охотником, а она – ланью. И, вкусив хоть раз ее, он был не уверен, что сможет остановиться. Когда у Далии и вовсе не осталось сил, она перестала дёргаться и, казалось, даже дышать. Девушка с усталостью закрыла глаза, а лицо было настолько измученным, словно она поплатилась за все грехи. Гейзенберг, поняв, что Далия больше не шевелится, а тело ее вдруг похолодело, наконец понял, что натворил. Но было ли это поздно?...