***
Олег живёт в бывшей коммунальной квартире, и прямо с порога Серёжу привычным теплом охватывает атмосфера старого питерского жилья. — Ты проходи, проходи, не стесняйся, — Олег с нехарактерной суетливостью забирает у него куртку. — Кухня — в самом конце, санузел — рядом с ней. Я чайник поставлю? Или ужинать будешь? — Ничего не надо. — Как всегда при душевном раздрае, у Серёжи нет аппетита. — Я бы сразу лёг, можно? И плевать, что время ещё откровенно детское. — Само собой. — Олег торопливо распахивает перед ним ближайшую дверь и щёлкает выключателем. — Это моя комната, я тебе здесь постелю, а сам на диване в гостиной перекантуюсь. Серёжа послушно заходит внутрь. С проблеском интереса осматривается: односпальная кровать, два шкафа — платяной и книжный, стол у окна. Над кроватью к стене пришпилен постер с головой волка, за стеклом книжного шкафа — несколько грамот и кубок. «Соревнования по стрельбе, — вспоминает Серёжа. — Но как у него всё аккуратно! У нас с Игорем такой порядок максимум полчаса после уборки держится». Внутренний голос едко напоминает, что «их с Игорем» больше нет, и Серёжа до боли закусывает щёку. К счастью, от грустных мыслей его отвлекает принёсший стопку свежего постельного белья Олег. Который без необходимости поясняет: — Сейчас, я перестелю, — и Серёжа, молча кивнув, берётся ему помогать. Когда работа закончена, Олег, помявшись, спрашивает: — Ты злишься? Серёжа прислушивается к усталой пустоте внутри и честно отвечает: — Нет. Олег шумно втягивает воздух. — Значит... — Нет, — Серёжа отворачивается к книгам. — Ничего не поменялось. И, подумав, добавляет: — Прости. — Было б за что, — поникнув, Олег тоже опускает глаза. — Спокойной ночи? Если бы, с тоскливым предчувствием вздыхает про себя Серёжа, тем не менее вслух отозвавшись: — Спокойной. Олег бросает на него по-собачьи печальный взгляд и понуро выходит из комнаты. А Серёжа гасит свет и, не раздеваясь, падает на кровать. С головой закутывается в пахнущее лавандой одеяло, смыкает веки, перед самим собой притворяясь спящим, и вскоре действительно засыпает.***
Сергей Разумовский, гений, миллиардер и филантроп, мрачно смотрел на себя в высокое зеркало. Вид у его отражения был не менее мрачным, чему весьма способствовала наполовину заправленная в брюки рубашка и порядком измочаленная лента галстука. — Годы идут, а ничего не меняется, — с бархатными интонациями заметил раздавшийся за спиной голос, и в зеркале возник одетый в чёрное Олег Волков. Друг детства, бессменный телохранитель и... Сергей на мгновение прикрыл глаза и сказал: — Напомни мне, пожалуйста, почему вообще я должен туда идти? — Потому что мы живём в социуме, — терпеливо объяснил Олег. — И для успеха в нём иметь много денег, или власти, или и того и другого недостаточно. Люди должны видеть своих героев в живую. Хотя бы иногда. — Я не герой, — возразил Сергей, в очередной раз берясь за проклятую удавку. — Не согласен. — Поверх его кистей легли сильные ладони Олега. — Мало кто делает для города и страны столько, сколько ты. — Это не геройство, — Сергей покорно опустил руки, доверяя битву с галстуком более опытному бойцу. — Я могу — и я делаю. — Многие могут. — Шёлковая лента, беспрекословно подчинившись, завязалась «Элдриджем». — Немногие делают. — Всё равно, — Сергей упрямо тряхнул модным «каре», стараясь не обращать внимания на чужие пальцы, многозначительно скользнувшие по обнажённой полоске шеи. — Я же не последний кусок отдаю на благотворительность. — А твоя инициатива защищённой сети? — Дыхание Олега взъерошило волосы на затылке. — Абсолютно естественное развитие интернет-технологий. Олег хмыкнул и наконец отступил. Заметил в пространство: — Самое забавное, что ты действительно в этом уверен. И, не давая Сергею возразить, уже более формальным тоном прибавил: — Стоит поторопиться — с учётом пробок, времени у нас в обрез. — Да, конечно, — Сергей с обречённым видом облачился в пиджак из последней коллекции Армани. — Я готов. Чёрный «бугатти» пантерой скользил сквозь зябкую морось ночного Питера. Убаюканный его плавным ходом, Сергей бездумно следил, как мелькают за окном разноцветные огни витрин. Меньше всего ожидая, что взявший на себя обязанности водителя Олег внезапно даст по тормозам. Возмущённое «Блядь!» слилось с глухим боковым ударом в капот. Лобовое стекло перекрыла тёмная человеческая фигура, и Сергей, не слушая яростное Олегово «Ты куда?!», выскочил из машины. Он понятия не имел, как будет действовать, однако от него не понадобилось ровным счётом ничего. Потому что врезавшегося в «бугатти» типа уже ловко винтил другой человек. Щёлкнули наручники, профессионально уложенный «мордой в капот» тип взвыл что матерно-нечленораздельное, а одержавший над ним верх противник наконец обратил внимание на истуканом стоявшего Сергея. Кепка и кожанка, тёмная щетина на худом лице, крепко сжатый, разучившийся улыбаться рот. И колючий, бьющий наотмашь взгляд, от которого хочется закрыть лицо ладонями. Как там Олег сегодня сказал: «Годы идут, а ничего не меняется»? Воистину так. — Привет, — Сергею самому стало противно оттого, насколько жалко это прозвучало. — И тебе не кашлять, — равнодушно отозвался Игорь, рывком заставляя задержанного принять вертикальное положение. — Мы тут тебе тачку слегонца поцарапали, кажется. — Не страшно, — Сергей многое бы отдал, чтобы не блеять, а нормально разговаривать, но увы. Голосовые связки категорически не желали подчиняться. — Вот и я так подумал. — Игорь был само безразличие. — Ты езжай, если понадобишься как свидетель, я знаю, куда повестку присылать. Сергей не нашёлся с быстрым ответом, а потом стало поздно. Совсем рядом взвыла сирена, и из-за угла выскочил полицейский автомобиль. — Только за смертью посылать, — проворчал Игорь. И, подталкивая задержанного к выбравшимся из машины коллегам, небрежно бросил через плечо: — Ну, бывай. — Пока, — заторможено отреагировал Сергей. Всё ещё пребывая в оцепенении, проследил, как полицейские упаковали пойманного в автомобиль и уселись сами. И лишь когда мигающая «люстрой» машина скрылась за поворотом, вернулся на заднее пассажирское сидение «бугатти». — Тесен мир, — с насмешкой заметил Олег, всё это время прождавший за рулём. Сергей поймал его взгляд в зеркале заднего вида и невольно вздрогнул. Ему вдруг показалось, будто в глазах друга детства гаснет нечеловеческий янтарный огонь.***
Серёжа просыпается в холодном поту и в первые секунды не может понять, где, а самое главное, когда он. Яркий, выпуклый сон не спешит таять в дымке нереальности и оттого кажется настоящим путешествием в будущее. Неизбежное, если только... Серёжа резко отбрасывает одеяло и встаёт с кровати. Закованный в броню из работы и одиночества Игорь. Он сам, безуспешно пытающийся хоть чем-нибудь залатать дыру в душе. Олег, который Олег ли? «Этому не бывать», — Серёжа сжимает кулаки. Он всё изменит, пусть пока не знает как. И начнёт немедленно. На цыпочках, не дыша Серёжа выскальзывает из комнаты. В коридоре темно, отчего до вешалки приходится добираться на ощупь. Однако там становится ясно: одеться и обуться — и тем более открыть незнакомый замок — вслепую Серёжа не сумеет. Поэтому скрепя сердце он нащупывает выключатель и зажигает стеклянную лилию бра. Тусклый свет неприятно бьёт по глазам. Серёжа ныряет в куртку и ботинки, подхватывает стоящую у обувницы сумку и чуть не роняет её на ногу, услышав позади: — Серый? Ты куда? Что случилось? Одетый в неглиже, растерянно хлопающий глазами Олег совершенно не похож на того, из сна. Поэтому Серёжа несколько успокаивается и не кривя душой говорит: — Прости, но мне надо домой. Очень-очень. — Какое домой? — Олег смотрит на него, как на полоумного. — Время — два часа ночи. Дождись хотя бы шести! Серёжа крепче сжимает ремень сумки. — Мне надо сейчас. Откроешь дверь? Если он и сомневался в Олеговой доброжелательности, то напрасно. — Открою, только погоди минутку. Я оденусь и тебя провожу. Олег устремляется к отрытой двери в глубине коридора, но у самого порога его догоняет Серёжино: — Не нужно, я сам дойду. — Не неси фигню! — даже не притормозив, Олег исчезает в комнате, и уже оттуда доносится приглушённое: — Я быстро! Тогда Серёжа с искренним сожалением бормочет: — Извини, — и сам отпирает нехитрый замок. Выскакивает на лестничную клетку, ссыпается вниз по ступеням и, вылетев в сонную, морозную тишину двора, со всех ног припускает прочь. Домой. К Игорю.