Watson legt sich wieder mit dem Raben an

— Это ваш чемодан стоит в коридоре? — Ваша наблюдательность, как всегда, ошеломляет, Холмс, — ответил я с саркастическим восхищением и принялся готовить выпечку для поездки. — Вы покидаете меня? — Надо признать, что вы подтолкнули меня к этому решению. — Можно мне войти, Уотсон? Холмс вошел в мою спальню и без приглашения сел на мою незастеленную кровать. Затем спокойно раскурил свою трубку. — На что именно вы злитесь? На то, что я приводил гостей без вашего ведома, или на то, что я все еще не скрываю того факта, что я думаю, что вы, мой старый добрый Уотсон, могли бы научиться чему-то у По, что касается ваших жалких попыток написать хоть что-то в вашем блоге? Сжав кулаки, я повернулся к Холмсу. — Жалких попыток?! Мои литературные произведения очень популярны, Холмс! — Конечно, мой дорогой, в основном среди детей, — ответил Холмс с насмешливым взглядом, который все больше и больше приводил меня в раздражающее замешательство. — Я терпеть не могу такого отъявленного мерзавца, как вы, Холмс! Вспомните хотя бы наше последнее дело. — Я помню, что Огюсту Дюпену пришлось оттаскивать от вас своего друга Эдгара Аллана По после того, как вы, мой дорогой Уотсон, вывели По из себя неприятным замечанием относительно его покойной жены, — ответил Холмс, начиная небрежно выуживать мои вещи из моей дорожной сумки. — Эта пренеприятнейшая сцена между мной и По действительно расстроила меня, Холмс, вам это тоже должно быть известно, или от вас ускользнуло, что я несколько раз порывался извиниться перед По за мой непростительный срыв? — Конечно, нет, мой друг. Холмс встал и снова вышел в коридор. — Я также отчетливо помню, что Эдгар громко повторял ваши слова раскаяния лежащему перед ним телу. Холмс схватил мой чемодан и начал поднимать его, но я остановил его, мужественно и энергично перехватив его правую руку. Холмс ответил на мою попытку отговорить меня от его плана почти жалостливой улыбкой, мягко убрал мою руку со своей, отвел меня немного в сторону, поднял мой чемодан и отнес его в свою, заметьте, в свою спальню. — Холмс, я запрещаю вам не пускать меня в это путешествие, которое, на мой взгляд, просто необходимо! Гнева овладел моим телом, проник глубоко в мое бешено бьющееся сердце и, наконец, осел в моей душе. — Я не хочу находиться в одном доме со страшным человеком, чей разум напоминает мне обреченного, даже всего на несколько часов! — Мой дорогой Уотсон, никогда не шло и речи о нескольких часах. Что-то похожее на дерзкую надежду подтолкнуло его ко мне. Должны ли По и Дюпен, на которых, как я уже несколько раз упоминал, я не держал зла, скоро покинуть нас? — Два достопочтенных джентльмена будут радовать нас своим высокочтимым присутствием в течение нескольких дней и… — Холмс, как вы могли?! Окончательно придя в ярость, я хотел развернуться на каблуках и уйти к себе, но мой друг мне не позволил. — Холмс, я предупреждаю вас только один раз: пожалуйста, отпустите мою руку, — попросил я его очень резким тоном. Мужчина резко, словно ошпаренный, тут же отпустил меня и сделал несколько шагов в сторону. Мы посмотрели друг на друга и почувствовали, что так и должно быть. Прежде чем я успел войти в свою спальню, меня остановил спокойный голос Холмса: — Вы по-прежнему стоите в дверях, гадая, что же с вами будет. Я резко повернулся к своему другу. — О, нет, не беспокойтесь обо мне, вы же знаете, я это люблю. По всегда вызывает у меня это гнетущее чувство, что наше существование на этой земле не имеет никакого смысла. — Тогда просто держитесь Дюпена. Я буду рад встать на сторону Эдгара, — ответил Холмс, примирительно улыбаясь мне. Что ж, Дюпен немного раздражал меня всеми своими раскрытыми делами, но я предпочел бы терпеть это, чем темноту По, которая окружала этого человека почти постоянно. Тем более что я тоже привык к тому, что Холмсу приходилось иметь дело с рассказами выдающихся детективов об их способностях. Ближе к вечеру того же дня Огюст Дюпен и Эдгар Аллан По прибыли на Бейкер-стрит. В то время как Огюст приветствовал меня с благожелательной вежливостью, По лишь слегка кивнул мне, а затем сразу же повернулся к Холмсу, которому пожал руку с робкой улыбкой. — Пойдемте, джентльмены, миссис Хадсон угостит нас роскошным чаем. — Это очень любезно с вашей стороны, — заметил Дюпен и отправился вслед за Холмсом в нашу гостиную. — Не хочется беспокоить вас, но не могли бы вы предложить мне кофе? Я глубоко втянул носом воздух и снова выдохнул, прежде чем повернуться к По с совершенно лицемерной вежливостью: — К сожалению, у нас не водится вашего так называемого черного золота. Не лучше ли будет отдать предпочтение чашке черного чая? — Нет, спасибо, — немедленно ответил мужчина с густыми черными волосами. — Довольствуйтесь сами вашим пойлом, которое в лучшем случае на вкус напоминает настойку для полоскания рта. — Какая досада. Но вы, конечно же, не хотите испортить ваш такой изящный визит, включив в него бокал вина. Холмс бросил на меня предупреждающий взгляд. По, однако, лишь слегка поклонился, а затем покачал головой. — Конечно, нет, мистер Уотсон. Если у вашей миссис Хадсон есть немного молока, я с удовольствием выпью его. — Разумеется. Я немедленно дам ей знать. Я уже собирался выйти из комнаты, когда По покровительственно положил левую руку мне на плечо. — С таким же успехом я мог бы сделать это сам. Отдохните немного. Ваш возраст и ваша значительная физическая полнота, вероятно, не будут иметь ничего против небольшого сохранения энергии. Я буквально почувствовала, как кровь прилила к моим щекам. — Это немного нагло с вашей стороны — использовать эти данные Богом вещи против меня, вам не кажется? Холмс и Дюпен переглянулись, быстро кивнули друг другу, а затем быстро присоединились ко мне и По. — Я вовсе не обвинял вас. И при этом не мог не отметить, что вы не обделены округлым животом. Если немного больше заниматься физическими упражнениями и соблюдать умеренность в еде и питье, вы могли бы стать немного стройнее. — О, я неплохо передвигаюсь и с несколькими дополнительными килограммами, — прошипел я По с едва сдерживаемым гневом. — Успокойтесь, старина. Холмс подошел ко мне и слегка сжал мою правую руку. — Ну, что касается возраста, мужчина с женщиной могут защитить себя от ожирения с помощью нескольких несложных трюков. — Я поражен, услышав это из ваших уст, мой дорогой По. Тогда как вы смотрите на смерть почти как на одного из своих дорогих друзей, по крайней мере, когда дело доходит до ваших книг. Американский писатель теперь смотрел на меня так презрительно, как будто я только что сказал что-то совершенно глупое. — Даже сегодня вы доказываете мне, что я прав в своем утверждении. Вы не знакомы с моими работами, которые я мысленно переношу на бумагу, но чего я могу ожидать от человека с избыточным весом, который наслаждается публикацией бессмысленных и пошлых произведений власти! Это было уже слишком! Прежде чем Холмс или Дюпен смогли помешать этому, я схватил чайник и выплеснул его содержимое в лицо По. Американский писатель немедленно перешел в атаку. Он крепко обхватил меня обеими руками, и мы оба упали на землю. — Я люблю жизнь! Вы даже немного не поняли ни одной из моих работ, недоумки! — Теперь По кричал мне в лицо, в то же время протянув руку, чтобы дать мне размашистый хук в подбородок. — Достаточно, По! Огюст спокойно схватил своего друга под мышки, поднял его, затем потащил к накрытому столу и усадил на стул. После этого он помог Холмсу, так сказать, взять меня под контроль. — Я требую, чтобы этот урод немедленно покинул мою квартиру! — в гневе вопил я. — Вашу квартиру? Холмс озорно улыбнулся мне и в то же время ободряюще похлопал меня по плечу. — Прекратите эту совершенно неуместную фамильярность, Холмс! Сильным рывком я освободился от хватки своего друга, также увернулся от цепких рук Дюпена, разгладил одежду и неуверенными шагами направился к двери. — Я с самого начала знал, что ничего хорошего не выйдет, если этот хамоватый подражатель-растяпа и я будем находиться в одном помещении. Поэтому я приведу свой первоначальный план в действие и останусь в отеле до тех пор, пока этот субъект не покинет наш дом! — О, не напрягайтесь, вы, колобок! Я уйду! Вам не придется и пальцем шевелить! — По тут же оттолкнул меня и вышел за дверь. Холмс и Дюпен переглянулись, громко вздохнули, но тут же бросили друг на друга ухмыляющиеся взгляды. — Не думаю, что нам будет скучно в ближайшие несколько дней, мой дорогой Шерлок. — Я тоже не боюсь этого, мой добрый Огюст.