*
Перед Шуичи встало меню. Он будто оказался в другом мире, потому ничего не слышал или видел снаружи. На меню, по алфавиту, были перечислены ныне-живущие индивиды. Список был широченным, потому Шуичи стал оглядываться. И я должен всё это прокручивать? Тогда каким образом?. Хотя... видимо, это всё происходит в моей голове. А что если я попробую сконцентрироваться... Шуичи прикоснулся пальцами своей головы и с легкостью напряг мозги, показывая перед собой досье Маки Харукавой. На нём, было только имя и изображение. Хм... интересно... а по каким критериям эта линза отбирает изображение и имена? Может, человека с рождения бросили на улицу, где он не заимел имени? Скорее всего, берёт имя, по которому чаще всего называют личность. А изображение - это просто внешность человека на данный момент... по крайней мере, если судить по некоторым ссадинам на её лице. Шуичи нажал на неё. Множество ужасающих и прекраснейших, мимолётных и долговечных картин пролетело перед ним, пока его голова не закружилась. От этого, он не мог не выпасть за горизонт меню, падая в спиральную пропасть.*
– Шуичи... – оригинальный Шуичи мог очнуться лишь из зазывания к себе школьника. – Всё... всё в порядке? Оригинальный Шуичи схватился за голову, слыша режущий звон в ушах, а кровь из носа потекла рекой. Моя голова... РАСКАЛЫВАЕТСЯ! Эта боль... и эти знания... они проходят сквозь мой мозг! Затрагивая каждую извилину... заставляя серое вещество кипеть... ой-ой-ой... – Что с ним?! – пугается повседневный, протирая его кровь. – Это устройство не убивает. – успокаивает Рантаро. – Зная Шуичи, его интеллектуальный ум способен выдержать эти знания. Надо просто чуть подождать. – Или, он умрёт. – уверенно говорит Кокичи. – Ничего, я ему устрою роскошные похороны. – Нет... всё в порядке... – очухивается оригинальный Шуичи. – Я... я уже всё понимаю. Сейчас... я вспомню... ух...******
Шуичи узнал, что происходило. Он ещё точнее понял переживания Маки по её настоящему прошлому, ибо линза показывала всю информацию со стороны, будто это кино. В детстве, она проживала в сиротском приюте. Не смотря на бедность обстановки и равнодушие персонала, она пыталась заботиться о других. При этом являлась слишком упрямой, отчего работники и воспитатели недолюбливали её. Именно поэтому, она была отдана людям в чёрных костюмах и... оказалась в Убийственной Игре. Там, Маки и получила ненависть к себе и отстранённость, из-за изменения памяти. Впрочем, это неважно. Главное, что произошло двенадцать часов назад. Она села в лимузин, вместе с Гонтой. От веса здоровяка транспорт чуть отпустился. Также, на сидение оказывается худая бледнокожая женщина в чёрной деловой одежде и синим галстуком. Один её зелёный глаз прикрыт длинной светлой чёлкой зеленоватого оттенка. Это же Кируми! Помню, как общался с ней на мосту, через гарнитуру. Хоть и было ожидаемо видеть её в такой одежде, лично мне непривычно. Могу сказать точно: этот деловой вид ей идёт. – Доброе утро, мамочка! – искренне произносит Гонта. Он прищурился к её лицу. – Ты вчера не спала? – Доброе утро, господин Гокухара. – по-деловому отвечает Кируми, смотря на него серьёзным лицом. – Я вчера не спала по причине раздумий о нашем плане. – Мамочка, Гонте кажется, тебе стоит чуть вздремнуть! – беспокоится Гокухара, чуть нагнувшись к женщине. – Гонта может попросить его друзей сбегать за подушкой! – Благодарю за сострадание, господин Гокухара, но я отказываюсь от данного предложения. Мне следует думать о вас, а не о себе. Так как вы просили меня следить за вашим поведением, чтобы оно аналогично джентльменскому, подмечаю: вам стоит выпрямить осанку и положить руки на колени. Услышав это, Гонта чуть занервничал. Он сделал то, что ему посоветовала мать, лишь чуть отпустив голову из-за невысокой крыши лимузина. – Будете продолжать в том же духе, и вы сможете стать истинным джентльменом. – подмечает Кируми, на что получил ещё более невинную улыбку Гонты. Но тот отпустил улыбку, смотря куда-то в сторону, задумавшись. – Мамочка... – Гонта звучал обеспокоенно. – Гонта должен знать, говорил ли Кокичи правду. Правду о том... что ты что-то скрываешь от Гонты. – Говорить о личных делах при людях не по-джентльменски, господин Гокухара. – подмечает Кируми, посмотрев на Маки. Сначала Гонта не понял, что имела ввиду Кируми. Но, заметив её взгляд, он посмотрел на Харукаву виноватым взглядом. – Ох, Гонта просит прощения! – он попытался поклониться в сидящем положении. – Гонта даже не заметил ваше присутствие, мисс Харукава! Маки лишь слабо кивнула. – Господин Гокухара, вам стоит ввести себя более сдержанно. – продолжает советовать Кируми, но добавляет: – Но для начала пути, вы двигаетесь интенсивно и правильно. – Гонта благодарит за такое подмечание! – мужчина в тунике неловко подправил очки, с детскими румянцами на щеках. Маки посмотрела в окно, замечая, что они выезжают в загородную часть острова, с зелеными равнинами, лесами на горизонте, где лишь в далеке позади проглядывались небоскрёбы. – Куда мы едем? – интересуется Харукава, чуть прищурив глаза, не доверяя тому, что происходит. – Раз мы вышли за пределы города, мы можем вам раскрыть подробности нашей миссий. – отвечает Кируми, приоткрыв окно. Она посмотрела через него на высокую древне-японскую минку в стиле иримоя-дзукури, вокруг которой стояли каменные стены. На изогнутых золотых крышах расположились изумрудные драконы с разинутой пастью. Окна сверкали от янтарной роскоши. – ... какой скромный человек. – саркастично подмечает Харукава. – Гонте так не кажется! – утверждает здоровяк. – Мне неизвестно, к кому мы едем. – признаётся Кируми. – Мы можем заняться тренировками после того, как всё выполним? – по-детски спрашивает Гонта. – Неизвестно, насколько долго мы там окажемся, – опасается Кируми. – Но я сделаю всё, что в своих силах, чтобы помочь вам разобраться со своими способностями, а также превратить в истинного джентльмена. Причина этому, в основном, личная заинтересованность в данной теме. Господин Шингуджи уже там. Он объяснит это дело более подробно.**
– Вы приехали вовремя. Корекиё стоял на веранде традиционного дома, скрестив руки. За его спиной, стоял тот, с кем он разговаривал. Маки пыталась приглядеться к силуэту. – Гонте интересно, по каким причинам мы здесь находимся? – Чтобы вы мне облизали сапожки! – из тьмы выходит Миу Ирума, в грязном розовом пальто. – И чтобы вы нашли мне мой чёртовый шарфик! – Что ты тут делаешь? – сразу спрашивает Маки, встав впереди Кируми и Гонты. – Я? – Миу понимала, что подразумевает Маки. – Да так, просто мне решили дать немного работёнки, вот я и работаю над одним очень... интересным проектом. – изобретательница грозно сжала руку в кулак. – За два дня, эта крутая херня уже почти готова! Вам всем понравится! Особенно тебе, кровавая сука! – она посмотрела на Маки. – Сдержаннее. – хладнокровно просит её Корекиё. – Нам нужно быть сдержаннее в поместье самого премьер-министра. – То есть, этой версий моего отца... – понимает Кируми, встав во вдумчивую позу. – Именно. – из раздвинутой двери здания вышел старый голос престарелого премьер-министра, после чего покашлял. – Я знаю, что в вашей вселенной, мисс Тоджо, я - другая личность с другой внешностью и другим именем. Потому, предлагаю обращаться друг к другу на вы. Впрочем, я и к своей дочери обращался на вы из-за её напористого характера. Ещё мне известно, что среди вас прячется настоящий государственный преступник. – из проёма вышла дряхлая рука, указывающая на Харукаву. – Хоть я бы с радостью увидел бы вас для вашего истинного предназначения, а именно, воспитании нашего подрастающего поколения, я рад, что вы решили очистить своё грязное имя создателя Убийственных Игр. – Я ничего не создавала. – утверждает Маки. – Конечно. – хладнокровно, хоть и с долей сарказма, перебивает Корекиё. Далее, он обратился ко всем: – Итак, леди и джентльмены, мне нужно просто обговорить условия договора с премьер-министром Тоджо. Вас сюда вывезли, чтобы вы смогли отдохнуть. Так что будьте любезны оставить нас один на один. Не для кровавого самурайского сражения... – далее, в Корекиё звучал энтузиазм. – ... в обстановке традиционных сооружений древнего стиля... ох.. кхм, а для переговоров по поводу сделки. Делайте на территории что желаете, но всем позволено. – Мы выполним вашу просьбу. – Кируми поклонилась. За ней, действия повторил неповоротливый здоровяк. Корекиё покинул их, зайдя внутрь минка. – Хех, не ожидала такого поворота, сука?! – насмехается Миу над Маки. – Теперь, я смогу тебя шантажировать! – О каком факте идёт речь? – интересуется Кируми. Миу и Маки переглянулись острыми взглядами. – Личные факты. – отвечает Маки. – Да... личные, бл#@!, факты! – кричит Миу. – Просто шутим! Вы же знаете меня и то, как я шучу! – Хм... предположим, что вы говорите правду... – Кируми хотела продолжить свой разговор. – Мамочка, раз есть время... может, стоит потренироваться? – с энтузиазмом спрашивает Гонта. Кируми посмотрела на милое лицо Гокухары, после на Маки с Миу, что смотрели друг на друга внимательными взглядами. Она тяжко вздохнула. – Хорошо. – Кируми повернулась к радующемся Гонте. – Но запомни: перебивать - это не по-джентльменски. Теперь, продолжим занятие по движениям джентльмена. Гонта и Кируми отошли от Миу с Маки. – Что тебе надо? – агрессивно спрашивает Харукава. – Одно слово - шарф! – более ехидно сердится Миу. – Мне нужен шарф, что вы у меня отобрали... и срочно! – Он тебе настолько важен? – Не твоё е#@!ее дело! – Ирума схватила Харукаву за шиворот и потянул к себе. – Просто шарфики люблю и всё! Так, идёт или не идёт? – Идёт. – соглашается Маки. После, Миу повернулась и зашла в дом. Там, её поругал Корекиё, оттого ей стало грустнее. Впрочем, Маки просто села на ступени и стала смотреть за тем, как Гонта старается повторить техники и движения истинной леди Кируми Тоджо. Красная сидела одна одинокая, не зная, что делать. Не доверяя никому, она держала руки в кулаках и часто оглядывалась одними лишь глазами. Мне кажется, Маки знает, что это всё - ловушка для неё. Непонятная цель, появление той, кто знает всю правду с нашим сотрудничеством... я знаю, что Маки готова к любому нападению! Впрочем, ещё стоит отметить... премьер-министра Тоджо. Видимо, он начал на нас охоту, так как мы лезли не в своё дело... но если так, то почему Корекиё спас меня от красноглазого меня? Хм... он был застрелен, когда мог рассказать мне о своём нанимателе... а может, им являлся премьер-министр? И красноглазого убили из-за его излишней болтливости? Тоже возможно, но... эм... что происходит? Почему невидимая камера отходит от Маки к лесам... минутку... мне кажется, я сейчас всё смотрю от лица другой Маки...