Как не надо попадать в миры

      И один-единственный вопрос — какого черта?! До Александры запоздало дошло, но дверь уже захлопнулась за ней. Именно она была той самой сакральной ведьмой-защитницей, как же можно было так затупить и не узнать перевода своего имени с греческого?       Увы, никаких скрытых сил у Александры не наблюдалось, что воистину пугает — она точно не оправдает тех ложных надежд и тогда гнев сектантов обернется уже против нее. — Не беспокойтесь, никто не ворвется в наше святилище, — погладила по голове старейшина какого-то расклеившегося ребенка. — Не стоит бояться, если что, мы под защитой ордена и Великой.       Венок вытаращил все свои три глаза, беспокойно заерзав — еще бы, сейчас среди побегов да листьев реликвия, а вокруг Милльфей да сектанты, сектанты да Милльфей. Оказалось, что под собором находились самые настоящие катакомбы, в который преподобная мать водила детей, и даже не для того, чтобы их там зарезать, а чтобы просвещать… Что она им скармливает — неизвестно!       Вокруг низкие каменные своды, отсыревшие за долгое время, но видно было, как их недавно отштукатурили и кое-где появились картинки… Картинки пяти реликвий, достаточно устрашающий плакат Энчантресс, даже детские рисунки и изображения Ведьм, склонившихся над печами. Самая настоящая школа или даже детский сад с сильным уклоном в религию. — Не покарайте меня, Великая Ведьма! — заглянула старейшина в глаза перепуганной девушки. — Не карайте же несчастных детей и ваших покорных слуг! Я чую пугающую ауру, что исходит от вас… — это соулджем, детка, и если у камня есть сознание, то это ему ой как не нравится. — А с чего карать? — поперхнулась Шура, чувствуя, как все в мире рушится и заваливает ее обломками, иначе и не опишешь. — Все хорошо, я не собираюсь идти в атаку, — да и не умеет. Романтизировали ее, ничего не скажешь. — Здесь происходит неслыханное богохульство, великие кристаллы разбирают по кусочкам и пытаются замахнуться на их силу! Совсем потеряли берега, пытаясь пересилить божественную природу… Ведьмы бы не одобрили этого.       О боже. Так это же собственность правителей Пятерки, нет, почему бы им не решать, что с ними делать? Боже, боже, тогда все гораздо хуже, чем думала Саша. У нее не отнимут Ваниль, но перспективы будущего куда ужасней. Ее выставят как идола, заставят работать на благо секты или упадут перед ней на колени, будут молить сокрушить Дарк Энчантресс? А если… А если в безумных речах есть своя доля правды?! Как вообще древние стали расхаживать с этими чудо-конфетами — неизвестно. И пускай страх заставляет внутренности свернуться в узел, но любопытство дает о себе знать. Даже во имя остальных хранителей можно выудить из преступников все, раз уж она для них бог!       Вот и молчаливый класс, забитый народом, по бокам — те самые сестры в масках. Сколько же последователей Культа Пастри?! Сотни, тысячи? Не одни девушки прятались под белыми и черными одеждами, хорошо видны низкие детские и мужские фигуры… Все больше молодых, хотя вон та монашка выглядит старой, пожилая и сама Милль.       Детишки резво разбежались по партам, толкаясь и с нетерпением разглядывая «учителей» — как по сигналу, нахлобучили на свои лица такие же белые маски. — Сегодня, дети, у нас проходит весьма необычный урок. Мы приоткроем завесу тайн нашего мира, и я с великим почтением представляю вам Александру Ветрову, раньше вы знали ее как Ведьму-защитницу. На прошлом уроке мы узнали о нашем прошлом и реликвиях, а теперь давайте обратимся не к прошлому, а к будущему.       Господи Иисусе, ничего кроме этого не скажешь — какое все абсурдное, и в то же время нет, Ветрова ощущала, что ноги подкашиваются… Однако, можно попробовать нечто сумасшедшее, попробовать рассказать настоящую историю ведьм… Или не сработает? Шура честно старалась выглядеть величественно, как и подобает объекту поклонения, кивая сиротам и пытаясь не вызывать подозрения теневых сестер, рассевшихся по углам.       Начинается красивая, переливчатая сказка. Милльфей прекрасно рассказывает, умея в нужном месте выдержать паузу и завладеть вашим вниманием, но то, что она говорит, заставляет Шуру только хлопать глазами и выпадать в осадок как теоретика. Господи! Если это не наглейшая ложь, то она упадет в обморок перед масштабами картинки. Сейчас ей позволяли ознакомиться с учениями, что непосредственно подводили к создателям и Энчантресс, двигателям мира. — Далеко-далеко на краю земли великая ведьма жила, и имя Александры носила — ниспослал ее мир для устрашения грешных, посмевших от Создателей уйти! В нашем облике она ступает по земле и пришла в Святую Святых… Не гневалась на нас, одарив знаниями о будущем, хоть заклинания ее пламенные испепеляют любого! — они переврали всё, что можно! Краткая инструкция, как подорвать пукан любого темного? — Венок, что она носит, полон запретной магии, что подвластна лишь ей, не зря она за него сражалась! — тут даже есть доля правды, достаточно вспомнить поединок с Помегранат в Замке. — Сейчас Ведьма-защитница вовсе не так сильна, как могла бы… Ей суждено встать на путь против той, что предала весь мир, а для этого нужно восстановить баланс, мы поможем, чем сможем, вернув соулджемы, а как вы помните, они содержат в себе невероятную силу! Если пять таких собраны в одном месте, мы сможем воссоединиться с Создателями, а Александра обретет свою истинную мощь!       Как сбежать, когда в тебя готовы метить трое-четверо монашек, которые все отдадут за такую «ведьму»? По рядам торопливо пробегает пара монашек, что-то сующих в руки детей — яркие стекляшки в форме… кристаллов души.       Неприятно жжет грудь реликвия настоящая, Нолам начинал недовольно повизгивать, словно и его обожгло — неизвестно, через сколько это ванильное чудо взорвется или поглотит ее разум со своей жуткой защитной реакцией. — Полюбуйтесь на эти сокровища. Ваниль, ягоды, какао, сыр и лилии! Если кто-нибудь из вас найдет такое сокровище, ступайте к самим богам — и благосклонность на вашей стороне… Необязательно идти далеко, достаточно обратиться к Александре. Дадим же Великой Ведьме слово, но перед этим исполним песню…       Воистину «mille-feuille», тысяча слоев, от этой доброй матушки не ждала Ветрова подставы. Ждала даже отравленного чая, но не то, что ее превратят в идола! И учения, что так уверенно отговаривает она, заставили бы Дарк Энчантресс взорваться от гнева, а Пьюр Ваниллу схватиться за голову… Отстукивает удары ладонью одна из монахинь, Милльфей взмахивает рукой, разыгрывая целый хор — нестройный хор детских голосов, каждый поет на свой лад, но слова одни и те же. — О великая ведьма-прародительница, даруй нам свое благословение! Возьми же то, что принадлежало вашему роду во веки веков, не гневайся и не шли грозы из мира другого! Покарай же ту, что посмела осквернить ваш род! — кого, Чародейку, что ли?       Как по команде, по молчаливому кивку Милльфей фигурки опустились на колени, сложив ладошки — страшно было осознавать, что за белыми масками скрывались сироты, втянутые в культ. Они тянут руки к девушке, выходят из-за парт, подходят все ближе и тянут фальшивые реликвии, всовывают в ладони, чтобы со страхом в глазах ждать реакции Александры. — Вы же не злились, когда наш род сбежал из ваших земель? — робко уточнила одна малышка. — Я… я обязательно вырасту и вернусь, и реликвии верну, вот! — Если найду хоть одну, принесу вам, — пообещал мальчик, чье лицо скрылось за маской — в его руке маленькая вилочка, будто он за обедом ее прикарманил. — Во имя Святой Вилки! — о нет, это не столовые приборы у него в руках. — И Чародейке тогда несдобровать! — Позвольте же мне договорить, — пыталась выдержать таинственную манеру Ветрова, втянутая в какую-то жуткую игру. Не дается ей эта роль, нарастает шум в висках и руки трясутся, венок вновь сходит с ума и начинает вести себя как неприрученный. — Я могу рассказать о реликвиях немало, могу рассказать о лунной магии, и… И о настоящей сущности Ведьм! — пропадай все пропадом.       Самое ужасное то, что они поклоняются Шуре по наводке Милль, да нет — верят, что наплел орден Пастри, и что-то глубокое за этим есть. Матушка человек разумный, не фанатичка и свято верит в сказанное, соулджемы ей для того и нужны. Ее мягкая ладонь, вот и все, что удерживает Шуру, она не станет выведывать сюжета или бить за происхождение. Девушка как ключик для секты, раз уж другой мир послал человека, то это можно трактовать как угодно! — Я хочу сказать, — Александра шагнула вперед и тут же осеклась. Откуда она знает, лжива ли эта сказка о ведьме, о ней самой? — Мне самой неизвестно, кому на самом деле принадлежат соулджемы… Но сейчас право на них у королей, которые в полном сознании и не одобрят кражи. А сейчас время крайне мутное, и отнимать реликвии не стоит, оставьте древних в покое. Ведь эти реликвии вне хозяев ведут себя непредсказуемо, и мы не можем недооценивать Чародейку. И откуда вам, Милль, известно, что эти пять реликвий помогут нам накастовать Ведьм из ниоткуда?! И не пять, а четыре, вы же знаете, что одна из них распалась! — Не гневайтесь!       На этих словах голос болезненно срывается, Шура сжалась, почувствовав, как три цветка разом напряглись и завизжали, их вопли резко перестали быть понятны, но смысл дошел и так — кто-то ломился в святилище. Спасение ли, или это кастарды с ружьями пришли ее прибить?! — Великая Ведьма, вы все поймете позже, — перебила одна из монахинь. — Вы должны твердо встать на ноги, не бойтесь божественной приро…       Раздался топот сзади, а затем — характерная поступь паладинов из Академии… Ее легко отличить. — Мы вас прикроем! — одна из девушек переплюнула время и закричала раньше всех. — Консул Милльфей! — голос был страшен, даже не сразу стало понятно, что это Финансье стояла за спинами. — Александра, какого черта?! Я все правильно поняла с вашим побегом, не так ли? — Уходите, все, — надорванным голосом произнесла Милль. — Никого не оставлять!              Спасите ее… Вокруг — паника, визг, разбегающиеся в стороны дети… Для начала Финн надо прорваться через это месиво, не орудуя мечом, что сложно — каждый норовит вцепиться в Финн, чтобы задержать ее, и не поймешь, сестра ордена или невиновный ребенок.       Вот и спасение приперлось, в необычной форме — и попробуй угадать, кого первого засунут в наручники. Все только начинало разворачиваться, Александра была готова падать на пол в случае чего, если вдруг ее ноукатировать захотят… а больше ничего и не могла. Нервы работали на пределе, что-то сильно истощало ее, а потому не встать на ноги твердо, не убежать… Это видит старейшина, настойчиво тянущая ее в сторону двери.       Чего не отнимешь у служащих ордена, так это организованности — когда все успели исчезнуть, оставив лишь парочку «черных масок» для охраны старейшины, исчезнув в коридорах? Да Финансье это не волнует, главные мишени стоят под ее носом. — Хватит этой клоунады! — захлебнулась Шура. — Я никакая не Великая Ведьма, я никогда не была ведьмой и ей не стану, и тем более не буду подводить королей во имя странной религии! Финн, убираемся! — девушка вырвалась из мягкой хватки старейшины. — А поговорим в суде!       Увы, никто не ждал, когда каждый договорит и что-нибудь скажет в свое оправдание. — Свет никогда не предписывал нам искать такие сокровища! — отрубила паладин и бросилась вперед — даже не на Милль, расталкивая монахинь в стороны.       На долю секунды перед девушкой зависла Финн, рванув ее на себя. Венок легко отцепился, послышался приглушенный звон — реликвия ли покатилась по полу? Сзади промелькнуло что-то белое, Шура отшатнулась, чтобы рухнуть в руки двоих «слуг» сзади — тут сокровищем оказалась одна, и сейчас они явно не собирались сражаться, предпочтя убегать вглубь. — Она не в силах! — даже взволнованные голоса.       Легко подхватить низкую девушку под руки и уволочь.       В жизни Саши бывали ситуации и похуже — но все равно невозможно вдохнуть. Нолам, Ханго — за что? Финансье, Финансье, почему?! Почему девушка вообще молила о скором продолжении сюжета, если знала, чем это оборачивается? О Господи Иисусе, и что теперь будет-то? Даже если паладин перехватит ее, то тогда будет перед ней парик судьи маячить.       Вот же знают сестрички, как жертву удерживать — перед глазами мелькает пол… Или даже не жертву, ибо Ветрову не торопились оглушить — почтительно так держали, не давая шевельнуть рукой — может, думали, что так на Ведьму вообще никто не посягнет. — Живо, мы отстаиваем нашу волю до самого конца, и дух Ведьм сохраняет нас! — раздавался голос старейшины, приглушенный — сейчас эта процессия неслась по коридорам вглубь, Александру неслабо колбасило. — Мы заслужим благосклонность самих богов, когда соберем пять реликвий во имя Защитницы и всего мира, пускай нам придется собирать кристаллы по кусочкам и обратиться в пыль! — иногда гнев женщины проглядывал сквозь радушие, сквозь ее характер…       Раздался грохот и визг — монашка слева рухнула лицом вниз, завывая не своим голосом, не мечом ли она схлопотала?.. Казалось, сейчас паладин пойдет на все, ввинчивая каблук в спину Шуры. Никаких эмоций, никаких фраз, лишь исполнение своего долга. А сейчас Ветрова — преступница, бежавшая с соулджемом, во всяком случае, как она выглядит в чужих глазах.       И сестры ордена не спасут, судя по тому, как легко их оглушили — не шутите с паладинами из Академии, среди них не только пафосные дурачки… — Мы не сдаемся, Александра, — проговорила Милль сверху и сбоку. Финансье стискивала ее ладони, явно не намереваясь отпускать… она всегда таскала с собой наручники, или как?! — Ох, деточка, ты не знаешь, кого посмела затоптать… — Еще как знаю, матушка Милль, — отрезала девушка. — Финансье, — заскрипела попаданка. — Финансье, дайте договорить, дом Кастард… — А когда настанет время суда, тогда и поговорим!