Исповедь Сулеймана.

От лица Сулеймана. Это произошло двадцать лет назад, а я до сих пор ненавижу себя за этот поступок... Каждый раз, когда я вспоминаю тот вечер, меня начинает колотить изнутри, мне хочется умереть от осознания того, сколько боли и страданий я принес любимой женщине. Тогда, будучи молодым и энергичным, я нередко любил пригубить вина с Ибрагимом. Тяжесть дня мгновенно спадала, мне становилось легче и позже я засыпал. Но в этот раз все произошло по - другому... Ну что ж, хватит предисловий, Вам, должно быть, не терпится узнать, что произошло? Мне тогда было лет тридцать... Хюррем только родила Михримах, а я вернулся с похода. Тем же вечером мы, как обычно, с Ибрагимом сидели на террасе, празднуя грандиозную победу над австрийцами. И разговор, естественно, плавно перетек на тему женщин. Ибрагим поздравил меня с новорожденной дочкой, и сказал, что ему тоже хотелось бы иметь детей. Я не придал его словам никакого значения, но неожиданно для самого себя осознал, что почти год у меня не было близости... Глубоко вздохнув, я налил в бокал еще немного вина. Алкоголь помогал мне хотя бы ненадолго отвлечься от проблем. Я и не заметил, как выпил две бутылки хорошего кипрского вина. Наш разговор прервал стук в дверь. Недовольно брякнув, я встал с дивана, и пошел встречать незваного гостя. Это была Хюррем... Впустив ее в комнату, я попросил Паргалы выйти... Тогда у меня не было никаких пошлых мыслей и я хотел всего лишь поболтать с моей султаншей. Ухмыльнувшись какой - то пошлой улыбкой, друг оставил нас наедине. - Хюррем, садись. - я указал на софу, предлагая сесть. Она уже поняла, что я был не трезв и отказалась, но, взяв ее за плечи, я силой посадил ее. И тут мой взгляд упал на ее глубокое декольте... Стараясь отгонять от себя пошлые мысли, я спросил, как у нее дела. - У меня нормально, а у тебя, видимо, еще лучше! - Хюррем была не довольна моим состоянием. Признаться, мне это тоже не нравилось, но меня словно засосало. Я отошел к камину и попытался взять себя в руки, но безуспешно... Ее образ стоял у меня перед глазами... - Сулейман, ты в порядке? - она подошла ко мне и положила руку на плечо. От ее прикосновения меня словно током прошибло. Я резко обернулся и прижал ее к себе. Она испугалась и попыталась вырваться, но я не позволял. Не знаю, что на меня нашло, но тогда я захотел ее... Да еще год без хальвета сыграл свою роль. - Пожалуйста, отпусти меня... - прошептала Хюррем. Я чувствовал, что она боится, но мне это даже нравилось. Недолго думая, я впился руками в ее грудь, за что получил оплеуху. - Что ты делаешь?! Остановись! - ей все же удалось вырваться, но лучше бы она этого не делала... Что - то внутри екнуло и я, словно зверь, подбежал к ней, и крепко схватив, жадно целовал ее в губы. Она пыталась вырваться, кусала меня, но от этого мое желание только возрастало. Поняв, что ей не вырваться, она заплакала... - Не надо! Прошу, отпусти меня! - Не отпущу! Ты будешь моей столько, сколько я захочу! - я разорвал ее платье и кинул на кровать. Хюррем прикрылась тканью, лежащей неподалеку, но я вырвал ее из рук, и, стянув кафтан, лег на нее, прижав руки. - Сулейман! Одумайся! - Хюррем плакала, пытаясь вырваться. Меня это взбесило, и я дал ей пощечину. - Да кто ты такая, чтобы мне перечить?! Я твой господин, а ты моя наложница, и будешь выполнять, все, что я скажу! Она немного притихла, дрожа в моих руках. Я привстал, чтобы снять штаны, и она, воспользовавшись моментом, выскользнула. Ярость в перемешку с диким желанием бурлила во мне... Все ее попытки сопротивления лишь еще больше возбуждали меня. Я подошел к ней и ударил по щеке... Ее сознание поплыло, я почувствовал это. Довольно улыбнувшись, я взял ее на руки и кинул на кровать. Она уже не пыталась вырваться... Находясь в полусознании, Хюррем призывала меня остановиться, пыталась звать на помощь. - Помогите! Кто - нибудь! - Давай, кричи еще громче! Что ты скажешь?! "Помогите, меня султан насилует?!" Да весь гарем хотел бы оказаться на твоем месте! - я сдавил ее горло... Она начала задыхаться, но мне было плевать... Меня бесили ее визги, я закрыл ей рот рукой. Опустившись ниже, я впился в ее грудь, языком лаская эрогенные зоны. Она лишь плакала, захлебываясь слезами. - Да ты замолчишь, или нет?! - я дал ей пощечину и кровь мгновенно появилась на ее брови. Это нисколько не смутило меня. Стянув штаны, я кинул их на пол. Она попыталась вырваться, но тут я резко вошел в нее. Хюррем завизжала от боли, пытаясь освободиться.... Следующие несколько минут я имел ее, как хотел, не обращая внимание на ее слезы, рыдания, мольбы... Все это было, как в тумане, я не отдавал себе отчет, что происходит. Лишь изредка ее умоляющий вгзляд доходил до моего подсознания, но новая волна возбуждения препятствовала здравому мышлению. Я очнулся рано утром в своих покоях, в кровати... Порванная одежда, кровавые следы... Все это привело меня в ужас... Я ничего не помнил... От лица Хюррем. Сегодня Сулейман вернулся из похода. Наверное, самый лучший день в моей жизни... Стоя перед зеркалом, я старательно одеваюсь, ведь сегодня наша с ним ночь... Подойдя к его покоям, я услышала лошадиный смех Ибрагима... Я постучалась.. Сулейман открыл дверь и пригласил войти. От него сильно пахло алкоголем и он пошатывался. Поняв, что он не трезв, я испугалась и хотела уйти, но он заставил меня сесть. Ибрагим ушел, оставив нас. Я попыталась поговорить с Сулейманом, но он смотрел куда - то в одну точку... Потом я заметила странный блеск в его глазах... Он подошел ко мне и взял меня за грудь. Я была в шоке. Такого Сулеймана я никогда не видела. Дав ему пощечину, я отошла в сторону, надеясь, что он немного протрезвеет. Я подошла к дверям, и хотела уйти, но он не позволил... Бесконечное множество напрасных попыток вырваться, слезы, боль... Ничего не помогало.. Он лег на меня, будто медведь, и, причиняя мне дикую боль, от которой я выла громче волчицы, удовлетворил свою похоть, после чего провалился в беспамятство. Жгучая боль между ног была настолько сильна, что мне казалось, я потеряю сознание. Еле встав с постели, я нашла свою сорочку у него в шкафу и легла на диван на террасе. Все тело, в особенности, руки, грудь ужасно болели... Но еще хуже мне было на душе, от осознания того, что человек, которого я люблю больше жизни, так подло поступил со мной. Я подняла голову к небу, усыпанному звездами, и рыдая, спрашивала Всевышнего за что мой султан так поступил со мной. Его слова, сказанные в порыве неудержимой животной страсти "Я твой господин, а ты моя наложница", аукались у меня в голове. Сев на пол, обняв руками колени, я рыдала, в то время, как он спал в соседней комнате. Окончательно обессилев, я упала на пол, потеряв сознание...