Слишком шумно для тихого часа

Грегори едва дышал, забившись в угол комнаты и сжимая пальцами мягкий синий пол под собой. Вот и всё. Он в ловушке, фонарик разряжен, и, похоже, сейчас его задушат. Или разорвут на части. Или… даже подумать страшно. Мальчик прекрасно осознавал безвыходность ситуации — он никак не мог противостоять двухметровому роботу. Оставалось лишь сидеть, чуть не плача, и трястись от страха в ожидании смерти, наблюдая за выходящим из темноты аниматроником. Ребёнок зажмурился, когда знакомые и так пугающие его алые лампочки начали светить прямо в глаза уже с довольно близкого расстояния. Он уже смирился с тем, что на следующий день будет обнаружен бездыханным где-то в этом огромном торговом центре. Но прошла минута, две, три — и тишина. Не происходило решительно ничего, и Грегори наконец открыл глаза в недоумении. Робот не двигался с места, лишь сидел на полу и порой поворачивал голову то в одну, то в другую сторону. Глаза потухли, став белыми и пустыми, и это как-то поубавило враждебности. Встав, отряхнувшись и подойдя к аниматронику, мальчик коснулся его лица. Металл был на удивление тёплым, и Грегори не удержался от искушения погладить ещё. Внезапно механоид закрыл глаза, подался вперёд — ему, кажется, нравилось. Мальчишка хихикнул — он никогда не делал чего-то подобного, так что был приятно удивлён тем, что ему не сломали шею. — А ты не такой уж и страшный. Робот в ответ только хрипло хихикнул и потёрся щекой о маленькую детскую ладошку. Так странно — только что он казался таким огромным, пугающим и жестоким, а теперь ластится совсем как котёнок. — Непослушный мальчишка… Отправляйся спать. Даже я уже устал гоняться за тобой… Вдруг Грегори пришла в голову очень необычная, но в какой-то степени гениальная мысль. Смех аниматроника был достаточно милым, хоть и скрипучим, словно песок. Так почему бы не заставить его хохотать до сбоя в программе? — Хорошо, убедил, я усну… Только если ты позволишь кое-что с тобой сделать. Тебя же зовут Луна, верно? Или имя всё-таки есть? — Называй как хочешь, делай что хочешь. Только не слишком долго, иначе не выспишься. Ухмыльнувшись, мальчик положил руки на механические плечи и повалил робота на пол, а после сел ему на живот, уставившись в побелевшие, уже ни капельки не страшные глаза. Луна полностью обмяк (если так можно сказать про железо), поддавался каждому действию и даже не подумал ни о чём странном, когда Грегори соединил его руки над головой и крепко связал лентами на запястьях. Мягкие маленькие пальчики коснулись металлического тела, осторожно переместились на бока, оказавшиеся такими же тёплыми, как и лицевой диск. Судя по всему, где-то под обшивкой была система подогрева. Начало было простым. Перебирая пальцами, ребёнок внимательно следил за реакцией, и через пару секунд аниматроник и правда начал чуть трястись и из его динамиков донеслись первые сдавленные звуки, напоминающие отрывистый смех. — Что ты там — кхх — удума-ал… — Ничего особенного. Просто расслабься и получай удовольствие. Переместив руки выше, Грегори начал активнее щекотать, вынуждая Луну наконец начать сдаваться. Он хрипит, дёргается и жмурится, из груди периодически вырывается секундное хихиканье. Кажется, обшивка пусть и чувствительная, но этого недостаточно, так что Грегори идёт на риск — он касается оголённых частей эндоскелета, и это определённо было верной идеей. Похоже, части без костюма были максимально уязвимыми, и робот всё же расхохотался в полный голос, дрожа и отворачиваясь. На его лицевом диске появился лёгкий румянец, что было не только очаровательной деталью, но и показало, что температура механизмов начинает повышаться. — Т-ТЫ-Ы, НЕПОСЛУШН-ХАХА-Т-Т-ТЫ! ЭТО-ХААХАХА-ЭТО ЖЕ… КХХ-ХИХИ, НЕТ, ПРОДОЛЖА-АХАХАЙ! Бубенчики на теле Луны разливались звоном, а его громкий, срывающийся смех звучал на весь детсад. Но это был ещё далеко не конец — мальчик заметил, что тонкая металлическая шея тоже не скрыта обшивкой. Оторвавшись наконец от плечевых суставов, Грегори начал с удвоенной силой щекотать оголённое железо, что заставило аниматроника визжать и скрежетать, уже не в состоянии даже смеяться. Он весь трясся, дёргал ногами, ударяя ими по полу, и намеренно задирать голову, подставляя чувствительное место. — Для отвечающего за тихий час, ты удивительно громкий… Решив дать уже, кажется, вполне дружественному существу небольшую передышку, мальчишка встал и переместился немного пониже, начиная гладить ладонями здорово нагревшийся живот робота в попытках немного его успокоить. Удостоверившись, что система не сломана, Грегори снова хитренько улыбнулся и спустился ещё, положил стопы аниматроника себе на колени и начал стягивать с него смешные тапочки с бубенчиками. — П-постой! Эта зона вне доступа… Ах, ладно, не бери в голову. Сняв обувь, мальчик осмотрел всё ещё подрагивающие от напряжения механические ноги. Мягкие такие, тёплые — почти как кошачьи лапки. Аккуратненько прошлись по ним детские ручонки, оценивая степень уютности и вновь щекоча, заставляя Луну чуть ли не взорваться смехом, затрястись. На зажмуренных со всей силы белёсых глазах выступили слёзы, потекли тонкими струйками по раскрасневшемуся от нагрева лицу. Жарко, жарко настолько, что из всех щелей в костюме валит пар — система охлаждения, к счастью, в порядке. — ВСЁ-Ё ХВА-ХАХАХВААТИТ! Я БОЛЬШЕ-КХИИХИ-НЕ ВЫДЕРЖУУ- Ладно, и правда пора заканчивать и куда-нибудь вместе уйти — здесь было слишком уж шумно, остальные аниматроники точно услышали… Как бы они только сюда не забрались. Грегори улыбнулся, скинул с себя тёплые конечности и развязал Луну. Кажется, теперь они… друзья? — Хорошо. А теперь пошли спать. Я ребёнок, но слово своё держу. Мальчик помог другу подняться. Аниматроник всё ещё пошатывался и, кажется, тяжело дышал — хотя это, конечно же, была всего лишь очень быстрая работа механизмов. Румянец не сошёл с его лица, но дошагать до отдела сна всё же получилось. Пол там оказался ещё мягче, совсем как матрас, так что Грегори без особых волнений плюхнулся на первое попавшееся место. Он никогда до этого не был в таком уютном месте — живя в картонной коробке на улице, особо не выспишься. Но сейчас мальчик спокойно лежал, накрытый пуховым одеялом. Пока что он, правда, не торопился закрывать глаза и с той самой хитрой улыбкой посматривал на аниматроника, который теперь как никогда был похож на прообраз с постера. — Что тебе нужно, малыш? Может, поцеловать тебя на ночь или почитать что-нибудь? — Хмм… Да. Поцелуй меня. И ляг рядом, хорошо? Нам обоим нужен отдых. Коротко кивнув, Луна опустился на пол, и, потянувшись, имитировал нежный поцелуй, коснувшись лицевым диском лба Грегори. Тот в ответ хихикнул, и крепко его обнял, прижимаясь к тёплому металлу с такой уютной обшивкой и проваливаясь в сон. С этого момента они друзья. Самые лучшие.