Undisclosed Desires

      Намджун сверил время на светящемся экране своего айфона, кажется, в сотый раз за вечер. Он раздражённо фыркнул, увидев, что цифры сместились на 11:55. Намджун стоял на пустынной стоянке у доков почти час, и его ожидаемого связника нигде не было.       — Как всегда, — проворчал светловолосый мужчина, хлопнув ладонью по рулю своего ценного имущества — роскошного Мерседеса CLS 550 2018 года выпуска, окрашенного в такой безупречный серебристый цвет, что он мерцал.       Намджун знал, что важно размышлять о прошлом не только для того, чтобы учиться на прежних ошибках, но и для того, чтобы проследить свой путь от взросления в неизвестном городке в Нью-Джерси до переезда в столицу мира, Нью-Йорк, и поступления в полицейскую академию только с одними надеждами и мечтами в качестве союзников. В академии было нелегко, и ему постоянно приходилось проявлять себя перед вышестоящими офицерами и коллегами. Ему говорили, что он слишком «мягкий» и слишком «слабый» для этой работы, но это только побуждало его работать вдвое усерднее, чтобы заслужить своё место.       Он выпустился лучшим в своей группе и стал детективом менее чем через три года после этого. В 26 лет Намджун был практически блудным сыном полиции Нью-Йорка. Комиссар полиции поручал ему самые сложные, громкие дела и обращался к нему первым, когда нужно было создать поисковые бригады для расследования. Намджуну не нужен был напарник, но когда дело оказывалось особенно тяжёлым, ему разрешалось работать только с теми детективами, которым он больше всего доверял. Обычно он обращался либо к Чон Хосоку, либо к Мин Юнги, не только из-за их профессиональных способностей, но и из-за своей близкой дружбы с обоими мужчинами, с которыми он познакомился в академии.       Последнее дело Намджуна (дурацкое тройное убийство, связанное с подпольной торговлей оружием) требовало широкого использования связей и «кротов» департамента, прежде всего потому, что подозреваемый был вовлечён в мир нелегальных уличных гонок. Хосок и Юнги смогли сузить список подозреваемых до трёх преступных кланов, которые баловались драг-рейсингом, но приложили руку почти ко всем известным человеку незаконным действиям, включая торговлю оружием.       Когда ему поручили это дело, Намджун спросил своего капитана, Сокджина, следует ли ему работать под прикрытием в качестве уличного гонщика.       — Как в Форсаже? — Сокджин усмехнулся. — Да нет, в этом нет необходимости. Мы можем использовать наши связи вместо того, чтобы посылать кого-то из наших в этот хаос. Кроме того, ты бы не пережил ни одной скоростной гонки. Ты бы разбил машину и взорвал себя, детектив Разрушение.       Намджун не оценил это маленькое прозвище, но полагал, что протестовать не стоит, ведь он на самом деле ломал вещи в участке (и продолжал делать это ежемесячно) и был ответственен за взрыв не одной, а трёх патрульных полицейских машин. Это было критически важно для задержания бесславных преступников, но всё же. Он не был лучшим за рулём автомобиля. Но Пак Чимин был.       Рычание приближающегося двигателя возвестило о прибытии вышеупомянутого мужчины, и Намджун выскользнул с водительского сиденья машины, чтобы прислониться к двери, скрестив руки и нахмурившись, пока Чимин одним несправедливо грациозным движением припарковал свой рокочущий Мазерати и выскочил из автомобиля, приветствуя Намджуна с невинной улыбкой.       — Привет.       — Привет? Привет, — повторил Намджун с недоверчивым фырканьем. — Ты знаешь, сколько времени?       — Я не ношу часы. Это не соответствует моей эстетике, — пожал плечами Чимин.       — Я знаю, что у тебя не один телефон, а в машине цифровые часы, паршивец, — выплюнул Намджун.       — О-о, ты сегодня злюка, — процедил Чимин. — В чём дело, Джуни? Почему ты так грубо со мной обращаешься?       — Мы должны были встретиться час назад! Где, блять, тебя носило? И сколько раз мне говорить тебе, чтобы ты меня так не называл? — прорычал он.       — Я был занят кое-чем.       — Ограблением? Сколько заявлений об угнанных машинах мне ожидать завтра, а?       — Я знаю, что ты любишь сюрпризы, так почему бы мне не доставить тебе удовольствие узнать это самому? — глаза Чимина проказливо сверкнули.       — Я продолжаю говорить капитану, что работать с преступниками совершенно нелогично, — покачал головой Намджун.       — Я не преступник, — надулся Чимин, приближаясь к Намджуну, пока он не оказался достаточно близко, чтобы детектив мог с лёгкостью рассмотреть его.       Обсидиановые волосы Чимина были уложены вверх и убраны от лица, а его поджарое мускулистое тело подчёркивалось узкими рваными джинсами и полупрозрачной чёрной шёлковой рубашкой, наполовину скрытой под чёрным бомбером. Doc Martens на его ногах завершали полностью чёрный образ. Единственным источником цвета были серебряные кольца, украшающие его короткие пальчики, и коллекция обручей и гвоздиков в ушах. Намджун мог поклясться, что губы Чимина выглядели неестественно розовыми, как будто он нанёс густой блеск, чтобы добавить цвета. Упомянутые губы растянулись в довольной улыбке, которая говорила Намджуну, что угонщик знал о его оценке.       — Ты крадёшь машины и незаконно участвуешь в гонках, — откашлялся Джун, продолжая разговор, словно он не терялся в своём врождённом влечении к мужчине пониже.       — Нам всем нужно хобби, — хихикнул Чимин, звук был слишком ласкательным для такой обстановки.       — Я бы засадил тебя в тюрьму, если бы не зависел от твоих разведданных. Ты не такой, как другие преступники, но не позволяй этому забить тебе голову, — предупредил Намджун. — Как только ты перестанешь быть полезным отделу, тебе гарантирована камера на Райкерсе.        — Джуни, — разочарованно вздохнул Чимин, сокращая расстояние между ними и смело прижимаясь своим телом к Намджуну.       Детектив напрягся от прикосновения, руки опустились по бокам.       — Перестань притворяться, что единственная причина, по которой ты встречаешься со мной — это мои «разведданные». Мы оба давным-давно смешали приятное с полезным, — напомнил ему Чимин, позволив одной изящной руке погладить широкую грудь Намджуна, скрытую его классической рубашкой и пиджаком.       — Я здесь не поэтому.       — О, да? — Чимин поднял бровь.       — Убийца на свободе, и одна из преступных группировок в ответе за это и ещё много чего.       — Это не новость. И ладно, допустим, ты отчаянно нуждаешься в информации, которую я могу предоставить. Почему мы встречаемся именно здесь и в такой скандальный час? У нас есть неотслеживаемые телефоны для связи и назначенные места для встреч. Я никогда не встречался здесь с капитаном полиции, — пухлые губы Чимина изогнулись в насмешливой ухмылке.       — Не трепись языком, — Намджун продолжал решительно смотреть на что-то вдалеке, и Чимин усмехнулся.       — Я бы предпочёл использовать свой язык иначе, детка.       Глаза Намджуна метнулись вниз, чтобы увидеть, как Чимин смотрит на него сквозь полуприкрытые веки, впиваясь зубами в красивые толстые губы. Он чуть не застонал в отчаянии от непристойных слов и увиденного перед собой.       — Давай, Джуни. Сначала поиграем, а потом поработаем, — прощебетал Чимин, потянув Намджуна от водительского места к капоту Мерседеса.       — Чимин… — Намджун не смог сформулировать предложение, когда его мягко толкнули, чтобы он сел на край капота и раздвинул ноги так, чтобы Чимин мог поместиться между ними, теперь возвышаясь над ним.       — Мы никогда не трахались на капоте машины, что кажется нелепым, учитывая, кто я такой, — снова захихикал Чимин, звуча слишком очаровательно для своего похотливого взгляда, направленного на промежность Намджуна, и впился своими тупыми ногтями в грудь детектива.       — Мы не должны этого делать.       — Ты всё продолжаешь повторять, а мы до сих пор делаем это.       — Я могу потерять работу, значок и испортить всю свою репутацию.       — Если кто-нибудь узнает, что я стучу копам и позволяю одному из них нагнуть меня над любой доступной поверхностью, я окажусь мёртвым. Члены моей собственной банды, не колеблясь, сделают это. Они усомнились бы в моей преданности, — сказал Чимин, выглядя равнодушным, когда начал раздевать себя и Намджуна.       — И ты готов рискнуть своей жизнью? — спросил Намджун, нахмурив брови, позволив проворным пальцам Чимина расстегнуть свою рубашку и швырнуть её на землю вместе с пиджаком.       — Ты готов рискнуть всей своей карьерой ради меня. Почему бы мне не поиграть с собственным огнём? — возразил Чимин.       — Ты невероятен, — фыркнул детектив.       — Скажи мне то, чего я не знаю, дорогой, — ухмыльнулся Чимин, отступая назад, чтобы медленно стянуть через голову шёлковую ткань своей блузы.       Он провёл рукой по волосам, поправляя их, и снова приблизился к Намджуну, позволив их обнажённым торсам соприкоснуться вместе с довольным мычанием.       — Бля, когда ты это сделал? — Намджун провёл пальцем по пирсингу на правом соске Чимина, два маленьких колечка колыхнулись от движения.       — На выходных. Нравится? — спросил Чимин чувственным шёпотом.       — Не думал, что мне такое понравится, но… да. Блять, ты просто такой горячий. Рядом с тобой трудно мыслить здраво, — признался Намджун, кладя обе руки на грудь Чимина, пальцы порхали над его сосками и линиями пресса.       — Мне нравится, когда желание толкает тебя на откровенность, — усмехнулся Чимин, тихо постанывая, когда Намджун сжал двумя пальцами проколотый сосок.       — Как будто ты не такой же. В нашу первую встречу, когда Сокджин заставил нас вместе работать над делом о похищении, ты одной рукой направил на меня пистолет, а другой — нож. «Я не играю честно», — сказал ты и продолжал говорить мне, что копы — подонки, и ты делаешь это только из-за денег и снисходительности. Когда мы встретились во второй раз, ты упал на колени и умолял о моём члене.       Слегка округлые щёки Чимина вспыхнули прелестным румянцем, и он взглянул на победоносную ухмылку на лице Намджуна.       — Ты всю ночь пускал на меня слюни. Я пожалел тебя, — огрызнулся темноволосый.       — Продолжай убеждать себя, что ты не без ума от меня, — рассмеялся Намджун.       Прежде чем Чимин успел ответить резким оскорблением, Джун дёрнул его на себя и быстро поменял их местами, практически швырнув Чимина на капот своего Мерседеса. Чимин задохнулся от болезненного удовольствия, широко распахнув глаза, когда увидел, как Намджун зловеще ухмыляется ему, и крупная фигура зажала его между сильными руками.       — В чём дело, Минни? — Намджун усмехнулся. — Язык проглотил?       — Заткнись, — прошипел он. — Этот твой мачо-акт предназначен для того, чтобы доказать, что у тебя действительно есть тестостерон, или ты собираешься трахнуть меня?       — Не знаю, заслуживаешь ли ты чего-то большего, чем хорошая порка, — покачал головой Намджун с притворным пренебрежением. — Ты был непослушным мальчиком.       — Ты прекрасно знаешь, что я не назову тебя папочкой, так что даже не ходи по этой дорожке, — злобно сверкнул глазами Чимин, но Намджун только рассмеялся.       — Без проблем. В любом случае я бы предпочёл услышать, как твой сладкий голосок зовёт меня господином.       — В твоих сраных мечтах.       — Ты прав. У меня было несколько замечательных фантазий о тебе, где обычно ты гораздо приятнее и молчаливее. В конце концов, твой рот можно использовать с большей пользой, — заявил он, расстёгивая молнию на брюках и обнажая свою полутвёрдую эрекцию, видимую сквозь белые боксеры.       Чимин не мог удержаться, облизывая губы при мысли о том, чтобы взять этот член в рот или, ещё лучше, в свою задницу. Намджун был самым… анатомически одарённым мужчиной, с которым он когда-либо был. После того, как они начали спать, Чимин пытался найти удовольствие с другими партнёрами, но его мысли всегда возвращались к одному и тому же мужчине. Дошло до того, что он мог кончить только с плотно закрытыми глазами, представляя, что это Намджун врезается в него. Он боялся, что выкрикнет имя детектива после освобождения, поэтому целый месяц ни с кем не занимался сексом. Это было непостижимо для такого легкомысленного человека, как Чимин. Его лучший друг и член команды, Тэхён, на днях отвёл его в сторону, чтобы спросить, не болен ли он.       — Я бы с удовольствием посмотрел, как ты давишься моим членом, крошка, но я не хочу тратить время попусту. Ты уже заставил меня ждать достаточно долго, — прорычал Намджун, грубо стягивая с Чимина ботинки, штаны и трусы, оставляя его совершенно голым на капоте машины. — Боже, ты потрясающий, — выдохнул он.       Его даже не заботило то, что он сейчас доказал, что Чимин был прав насчёт возбуждения, делающего его невероятно честным. Чимин был источником проблем и занозой в заднице, но он также был самым красивым мужчиной, которого Намджун когда-либо видел. И это было не единственное его положительное качество. Чимин был вором, но чертовски хорошим, с коварным умом и безумным количеством интеллекта в придачу.       — Да? — застенчиво спросил Чимин, садясь так, чтобы дотянуться до шеи Намджуна и обхватить её руками. Он притянул его вниз, пока между ними не осталась пара сантиметров.       — Да, — прошептал Намджун, не сводя глаз с губ Чимина.       — Собираешься меня поцеловать?       — А ты хочешь?       На всех своих встречах они воздерживались от любого контакта изо рта в рот, оба молча соглашались, что это другой вид близости, не предназначенный для них. Оставлять друг на друге следы зубами и языком было нормально, но поцелуи были предназначены для пар и людей, которые действительно нравились друг другу. Тем не менее Чимин без колебаний ответил на поставленный вопрос.       — Да.       Губы Намджуна опустились на его губы с таким нежным рвением, что вскоре Чимин задохнулся. Джун позволил своему языку ласкать язык Чимина, спуская собственные штаны во время трепетного контакта. Они отстранились, тяжело дыша и глядя друг на друга с затаённым ожиданием.       — Это было… ново, — нарушил молчание Чимин.       — Я думаю, что мы должны были сделать это давным-давно.       — Определённо, — Чимин не смог скрыть довольной улыбки.       — Ты всё ещё хочешь это сделать? — спросил Намджун, немного колеблясь после их страстного поцелуя и не понимая почему.       — Боже, да. Я не привык так долго воздерживаться, — разочарованно вздохнул Чимин.       — Так долго — это сколько?       — Целый грёбаный месяц!       — То есть… когда мы были вместе в последний раз? — Намджун мгновенно собрал все кусочки воедино, широко распахнув глаза в изумлении.       Чимин опустил голову, застенчиво кивнув, что было нехарактерно для того, кто всегда излучал непринуждённую уверенность.       — Ха, — произнёс Намджун. — Я не знаю, что сказать.       — Тебе не нужно ничего говорить. Давай вернёмся к удовлетворению моих потребностей, хорошо?       — Но мы можем поговорить о…       — Нет, — перебил его Чимин и сжал рукой эрекцию Намджуна, заставив блондина зашипеть. — Я не искал сегодня разговора по душам, детка, только хорошего траха.       Чимин опустил голову, обхватив губами скрытый тканью член, отчего Намджун застонал и быстро спустил боксеры, сбрасывая вместе с ними и штаны, чтобы двигать ногами свободнее. Он врезался обратно в Чимина и заставил молодого человека лечь на спину, соединив их бёдра вместе и скользнув языком в рот Чимина.       Чимин застонал, сильнее хватая Намджуна, чтобы крепче прижать его тело к себе, и легко встречал каждое его движение, продлевая приятное трение.       — В-в моей к-куртке, — заикаясь, пробормотал Чимин, разум затуманился от вожделения. — Презерватив. Смазка.       Намджун нашёл в себе силы оторвать губы и остальную часть своего тела от губ Чимина и нырнул вниз, чтобы обыскать одежду на земле, пока не нашёл куртку Чимина и карман, в котором лежали презерватив и небольшой пакетик смазки.       — Ты подготовился, — заметил он.       — Я чувствовал себя монахом после такого долгого отсутствия секса. Это бы произошло сегодня, даже если бы мне пришлось запрыгнуть на тебя и прижать к земле, чтобы оседлать твой член.       — Как насчёт того, чтобы сделать это в следующий раз? Звучит горячо, — кивнул он, разорвав пакетик со смазкой, чтобы покрыть пальцы.       — Заткнись, — рассмеялся Чимин, закрывая глаза с хриплым придыханием, когда Намджун вставил один длинный влажный палец в его узкий вход.       — Заткнулся, — ухмыльнулся Намджун, усеивая грудь Чимина дразнящими поцелуями, которые отвлекли его внимание и вызвали покалывания по коже, когда Намджун добавил второй и третий пальцы.       Когда Намджун обхватил губами проколотый сосок Чимина, черноволосый мужчина захныкал, грациозно выгибаясь на капоте и в отчаянии насаживаясь на согнутые пальцы Намджуна.       — Я готов. Пожалуйста, Джуни, — заскулил он.       Детектив в последний раз прикусил чувствительный сосок во рту, прежде чем отпустить его и убрать пальцы. Чимин выхватил презерватив из другой руки Намджуна, разорвал фольгу зубами и раскатал его по напряжённому члену Намджуна.       — Просто чтобы ты знал… — Намджуну пришлось сделать паузу, чтобы застонать, когда Чимин использовал остатки смазки в упаковке, покрывая эрекцию блондина. — У меня тоже не было какое-то время. Ну, знаешь, с тех пор, как я в последний раз…       — О, — удивлённо моргнул Чимин.       — Ага, — Намджун прочистил горло. — Э-э, ладно, я должен… да.       Блондин решил преодолеть неловкость и осторожно уложил Чимина в более удобное положение на капоте, схватив его за талию и медленно толкнувшись в его плотный жар.       — Ах, — выдохнул Чимин, закрывая глаза от сладкой агонии из-за такого сильного растяжения.       Он упёрся пятками в спину Намджуна и использовал вес, чтобы сдвинуть свои бёдра вниз, доставляя им обоим восхитительное трение.       — Боже, — задохнулся Намджун, впиваясь пальцами в бёдра Чимина, и позволил младшему задать темп.       Вскоре Чимин потерял терпение из-за их медленного и ровного ритма и заскулил, чтобы Намджун «трахнул его как следует».       — Хочешь, чтобы я хорошо тебя трахнул? А, крошка? Хочешь, чтобы я взял тебя так сильно, что ты будешь желать только меня и только меня? — промурлыкал Намджун, поднимая одну ногу Чимина и закидывая её себе на плечо.       Поза дала ему пространство, чтобы толкнуться глубже, одна рука упёрлась в машину для равновесия, другая держала голову Чимина, запутавшись пальцами в чернильно-чёрных локонах. Он поцеловал Чимина так крепко, что на его больших губах могли образоваться синяки, и начал бесцеремонно толкаться в него. Шлёпанье кожи о кожу и их вес на машине издавали совершенно непристойные звуки, отдающие эхом на пустой стоянке.       Чимин хныкал от невыносимого наслаждения, умоляя Намджуна позволить ему кончить.       — Дж-Джуни, т-так близко. Блять, пожалуйста, — заскулил он.       — Я тоже близко. Кончи для меня, малыш. Давай, — Намджун вернул губы к чрезмерно чувствительным соскам Чимина, посасывая оба и снова задерживаясь на проколотом.       Когда он сжал крошечный комочек плоти кончиками зубов и потянул его, Чимин закричал, впиваясь ногтями в спину Намджуна так сильно, что это причинило боль. Его освобождение окрасило обе их груди, включая порозовевшие соски Чимина. Джун выругался и почувствовал, как его настигает собственный оргазм, рухнув на грудь Чимина, чтобы отдышаться.       — На этот раз я не хочу ждать больше недели, чтобы получить то, что мне нужно, — заявил Чимин через несколько минут более или менее ровным голосом.       Намджун усмехнулся, приподнявшись, и улыбнулся угонщику.       — Да?       — Блять, да. Это как раз то, что мне нужно, чтобы завтра утром получить максимальный заряд энергии.       Намджун нахмурился.       — Шучу, — невинно надулся Чимин.       — Правда?       — Может быть, — лукаво подмигнул он.       — Ты заставляешь меня сожалеть об этом, и именно это и случилось, — вздохнул Намджун, осторожно вытаскивая.       Чимин сел, морщась от приятной болезненности, оставшейся от их занятия любовью.       — Не рань мои чувства, дорогой. У нас был момент.       — «Был» — ключевое слово.       — Давай будем честными. Между нами что-то есть, — Чимин потянулся, чтобы схватить одну из рук Намджуна, маленькие пальцы игриво крутились вокруг его. — И я не имею в виду жадное, жгучее желание трахаться друг с другом до забвения.       — Это была неплохая аллитерация.       — Намджун!       — Извини, — рассмеялся он, взъерошив волосы Чимина свободной рукой. — Я могу быть честным, ладно? Я всегда чувствовал… что-то между нами, но сейчас мы должны быть реалистами. Мы из двух разных миров, и столкновение этих миров обернётся катастрофой. Это всё, что мы имеем. Я детектив полиции, а ты охотно нарушаешь закон, когда захочешь.       — А если я скажу, что могу изменить свои греховные пути?       Намджун недоверчиво поднял обе брови.       — Я могу! — защищаясь, воскликнул Чимин.       — Ты говоришь мне, что хочешь начать новую жизнь и стать обычным гражданином только потому, что… я попросил тебя об этом?       — Тебе решать, хочешь ли ты мне верить, — пожал плечами Чимин, спрыгивая с машины, и начал одеваться.       Намджун продолжал смотреть с открытым ртом.       — Ты поедешь домой голым? — подсказал Чимин, и Намджун закрыл рот, молча одеваясь.       Полностью одевшись, они стояли в неловком молчании. Намджун чувствовал, что хочет многое сказать, но слова почему-то совсем не складывались. Наконец, Чимин раздражённо фыркнул и повернулся, чтобы уйти.       — Подожди, — заговорил Намджун, делая шаг вперёд, и схватил Чимина за тонкое запястье.       — Что? — спросил он, не оборачиваясь к нему лицом.       — Я хочу тебе верить, — пробормотал Джун.       — Но ты не можешь? — Чимин повернулся, черты его лица ничего не выражали.       Было очевидно, что он закрылся после далеко не великолепной реакции Намджуна.       — Просто… не имеет смысла менять свой образ жизни из-за меня.       — Честно говоря, для меня это тоже не имеет смысла, — признался Чимин, устало проводя рукой по лицу. — Но мысль о том, чтобы быть с тобой, заставляет меня поверить, что я могу быть счастлив. По-настоящему счастлив. Состояние, которое стало мне чуждым после моего девятого дня рождения, когда умерла моя мать, а отец выбросил меня на улицу, потому что не хотел никаких напоминаний о ней.       — Ты никогда раньше не рассказывал о своём детстве, — тихо сказал Намджун.       — Это не приносит радости. Очевидно. Я не любитель делиться травмами.       — Спасибо, что доверяешь мне достаточно, чтобы сделать это в любом случае.       Чимин только кивнул, решив смотреть под ноги, чтобы избежать его взгляда. Намджун долго смотрел на него, вглядываясь в красивые острые черты лица и обманчиво сильное телосложение. Чимин был морем противоречий, загадкой, которую Намджун, возможно, никогда не разгадает. Но, может быть, ему нужно было перестать думать как детектив и больше думать как живой человек, сердце которого находится на кону. Намджун знал, что он не влюблён в маленького угонщика машин, но он также знал, что у них есть потенциал. Он подозревал, что Чимин тоже это знал.       — Чимин, — прошептал он его имя.       — Хм? — черноволосый по-прежнему отказывался поднимать глаза.       — Хочешь поехать ко мне?       — Что? — голова Чимина взметнулась.       — Ты меня слышал, — улыбнулся он.       — Это что-то вроде секс-ночёвки или…       — Окей, я никогда не использовал термин «секс-ночёвка», но даже если бы и использовал, я приглашаю тебя к себе не поэтому.       — О, — на лице Чимина отразилось приятное удивление.       — Останься со мной сегодня просто так.       — Просто так? — повторил Чимин.       — Без каких-либо скрытых мотивов. Только ты и я, вместе.       — Звучит мило, — улыбка Чимина была широкой и драгоценной, и Намджун внезапно обнаружил, что хочет сделать всё возможное, чтобы красивое лицо Чимина всегда выглядело таким счастливым.       — У меня есть всего одно парковочное место на стоянке. На каждого жителя моего жилого комплекса приходится только одно, извини.       — Нет, всё в порядке. Тэ заберёт мою машину, — Чимин достал телефон и быстро напечатал сообщение. — Мы можем поехать на твоей машине.       — Ты правда оставишь Мазерати здесь с ключами внутри?       — Никто в этом городе не осмелится обокрасть меня, а если осмелится… это не единственная моя Мазерати.       — Боже мой.       — Преимущество быть преступником. Но от этих привилегий я могу отказаться, не волнуйся.       Намджун по-прежнему беспокоился, но решил поверить, что Чимин может измениться. По крайней мере, он заслуживал эту возможность. По дороге к Намджуну Чимин подключил свой телефон к машине через Bluetooth, подпевая музыке мелодичным голосом, одновременно сладким и мощным.       Намджун убрал одну руку с руля, чтобы найти ладонь Чимина. Он переплёл их пальцы, продолжая петь как ни в чём не бывало, перед этим запечатлев несколько поцелуев-бабочек на тыльной стороне ладони Джуна.       «У нас всё будет хорошо», — подумал Намджун.