Разрывая облака / 破云 / Breaking Through the Clouds

– Его лицо? – удивленно спросил Янь Се. Цзян Тин пристально посмотрел на него. – ...Нет, было слишком темно, и у него в руках был пистолет. – Ты не смог разглядеть как он выглядит? Рост, телосложение, какие-либо отличительные черты? Янь Се ненадолго призадумался. – Из-за темноты его было довольно трудно разглядеть. Но он довольно высокий, среднего телосложения, и бегает он очень быстро. Цзян Тин кивнул, и после продолжительной паузы сказал: – Это дело больше не подлежит расследованию. Его голос звучал мягко, но в тоже время очень решительно. Янь Се уже давно вышел из того возраста, когда можно бессмысленно закатывать истерику, но выражение его лица продолжало меняться: – Что ты сказал? – Вы не сможете найти никаких конкретных доказательств причастности Ху Вэйшэна к производству наркотиков. Если вы не получите признательных показаний, значит не сможете никого задержать. На данный момент, лучшее, что можно сделать, это продолжить расследование продажи поддельных лекарств. Риск заключается в том, что Ху Вэйшэн не только нарушил закон, но и разозлил наркокартели. Теперь, когда в деле замешаны по-настоящему опасные преступники, полиция подвергается беспрецедентным рискам. Янь Се посмотрел прямо в глаза Цзян Тину. Ему потребовалось некоторое время, прежде чем он произнес мягким, но при этом угрожающим голосом: – Почему? Из-за страха перед преступниками? Цзян Тин не ответил на этот вопрос: – У них очень развита криминальная сеть, которой нет конца. Она гораздо могущественнее, чем ты можешь себе представить... – Это из-за того пакетика с наркотиками? – Янь Се резко перебил его. – ... – С этими наркотиками было что-то не так. Ты распознал в нем улику? Не дожидаясь ответа Цзян Тина, Янь Се встал и близко наклонился к нему: – Этот наркотик - тот же самый препарат, проданный Фэн Юйгуану, поэтому ты хотел его скрыть? Цзян Тин сложил руки поверх одеяла и никак не отреагировал на настойчивые расспросы. Даже его тон нисколько не изменился: – Ты все продолжаешь допрос насчет наркотика, но я ведь уже сказал, что хотел забрать его для себя. Лампа накаливания в больничной палате издавала слабый жужжащий звук. Двое мужчин были так близко, что своим дыханием обдавали друг другу в лицо. Янь Се медленно отодвинулся назад, выпрямляясь, как будто только что не он выступал в роли агрессора. – Позавчера утром родители покойного Фэн Юйгуана приехали в Цзяньнин из Пекина, чтобы забрать его тело из морга. От Цзян Тина не последовало никакой реакции. – У семьи Фэн он был единственным ребенком. Его отец занимается бизнесом, а мать была домохозяйкой, которая с самого рождения заботилась о нем. Фэн Юйгуан был любящим сыном, пусть он много времени тратил на развлечения, но он никогда не забывал звонить родителям и отправлять им подарки. В кругу семьи и друзей он был хорошо известен как ребенок с многообещающим будущим, а также он был единственной надеждой и гордостью своих родителей. – Каждый ребенок является надеждой и гордостью своих родителей, – ответил Цзян Тин. – Его матери в этом году исполнится шестьдесят. Она не справилась с потрясением и потеряла сознание, увидев тело сына. Его отец безостановочно рыдал и бился головой о стол в конференц-зале городского управления, и даже несколько судмедэкспертов не смогли его успокоить. Учитывая их возраст, они больше не могут завести другого ребенка, который станет бледной копией в качестве утешения. Им придется прожить остаток жизни в бесконечной боли и отчаянии, которым не будет видно конца. – Цзян Тин, – Янь Се назвал его по имени, медленно произнося слова: – Тот студент, который страдал и боролся до самого конца в морозильной камере, когда-то был живым человеком. У него были родители, родственники, одноклассники и друзья. Для тебя он может быть всего лишь простой "жертвой", как написано в отчете, но для многих других людей он был всем их миром. Если преступник не будет пойман и наказан, то людская молва повесит на парня ярлык наркомана. Кто, кроме полиции, еще сможет привлечь к ответственности и отомстить за несправедливость? – ...Почему его месть не может быть осуществлена? – Цзян Тин задал риторический вопрос. – Поскольку те люди использовали профессиональных убийц для ликвидации последствий, как думаешь, отпустят ли они Ху Вэйшэна, человека, который проворачивал дела с новым видом наркотиков перед носом у полиции? – Если бы ты был жертвой, стало бы тебе легче от того, что с твоим убийцей расправились незаконным способом?! – воскликнул Янь Се. – Мы привлекаем преступников к ответственности не только для того, чтобы утешить семьи жертв, но и для предотвращения более серьезных преступлений! Если у преступников действительно существует сеть незаконного оборота наркотиков, то сколько же еще таких, как Фэн Юйгуан будет убито в будущем? Сколько еще убитых горем родителей наша полиция должна увидеть на опознания трупов?! Низкий голос Янь Се был настолько звучным, что даже трещины между кирпичами стен задрожали. Но Цзян Тин даже не повел бровью и спокойно ответил: – В этом нет необходимости. Быть полицейским - это всего лишь работа. Если ты умрешь, то твои родители точно также будут страдать. Цзян Тин относился к такому типу людей, который в глазах окружающих выглядел как обладатель мягкого и сдержанного темперамента. Однако это ощущение мягкости и покладистости только лишь видимость. На деле он был от природы жестким и неприступным. Какими бы страстные слова не были употреблены, они ни в малейшей степени не могли поколебать его хладнокровности и твердости. Кадык Янь Се дернулся вверх-вниз, словно он сдерживал себя, а потом вдруг сказал: – Ты сказал, что хотел забрать этот пакетик с наркотиками для себя. Цзян Тин ничего не ответил. – Но анализ крови, взятый у тебя после автомобильной аварии, показал, что за последние два года ты не принимал наркотики. – ... – Итак, зачем тебе наркотики, раз ты не употребляешь? Чтобы попрактиковаться в химии вспомнив былые годы в средней школе? – Просто хотел продать их, – спокойно ответил Цзян Тин. Он нисколько не удивился от того, что Янь Се тщательно изучил его медицинскую карту. – Разве это странно? Его ответ прозвучал легко и без заминок. Если бы на его месте был кто-то другой, то он бы уже давно оказался загнан в тупик. Однако Янь Се был старшим следователем по уголовным делам с более десятилетним стажем работы за плечами. Еще до того, как голос Цзян Тина затих, Янь Се холодно ухмыльнулся: – Ладно, это не так уж и странно. Но что меня больше всего интересует, так это то, что после взрыва на заводе по производству пластмасс тебя официально признали мертвым. Но Ян Мэй спасла тебя с места автомобильной аварии на шоссе и привезла обратно в Цзяньнин. Я предположил, что, вероятнее всего, ты был в заложниках у наркоторговцев, но поскольку, в тот период времени, ты был капитаном отдела по борьбе с наркотиками... почему преступники тебя не пытали? В выражении лица Цзян Тина произошла едва заметная перемена. После чего он возразил: – Откуда ты знаешь, что меня не пытали? – ...Нет необходимости показывать мне твою медицинскую карточку или снимать с тебя одежду. – Янь Се прервал Цзян Тина, прежде чем тот смог продолжить. – На самом деле, есть только одна вещь, о которой я хочу спросить: почему тебе не дали кетамина*?

*Диссоциативное вещество, нарушающие восприятие внешнего мира и приводящие к нарушению нормальной работы сознания.

На какое-то мгновение, атмосфера противостояния между ними ненадолго замерла. – Не говори мне, что полученная информация под действием кетамина является бредом. Мы все прошли обучение допросу, а наркоторговцы знают даже больше нас. В такие моменты, лучше начать нести чушь, чем молчать. Цзян Тин наконец спросил: – Что ты пытаешься сказать? Янь Се выпрямился и засунул руки в карманы брюк. Из-за освещения, исходящего позади него, казалось, что он стал еще выше и от этого создавалась более угнетающая атмосфера. – Капитан Цзян, в моих глазах ты не тот чистый и невинный человек, которого ложно обвинили, – спокойно сказал Янь Се. – Я надеюсь, что ты все тот же справедливый и строгий полицейский, каким был пять лет назад, но если ты продолжишь мешать мне в расследовании, то у меня не будет другого выбора, кроме как подозревать тебя в сговоре с наркоторговцами. Цзян Тин усмехнулся, посчитав всю эту ситуацию нелепой. – Уже поздно, поэтому на сегодня мы окончим наш разговор, – Янь Се обернулся. – Береги себя и побольше отдыхай. С громким звуком, дверь в палату захлопнулась. Цзян Тин откинулся на спинку кровати и двумя пальцами помассировал точку между бровей. Спустя долгое время, он открыл рот и беззвучно выругался.

***

– Идиот! – проревел заместитель начальника Вэй, швыряя папку на стол перед Янь Се. Конференц-зал наполнился тишиной, все молчали и слегка сгорбились втянув шеи, отчаянно стараясь не попасть под горячую руку. Только Янь Се, зажав сигарету между пальцами, вальяжно положил лодыжку на колено. С отсутствующим выражением лица, он выдержал разразившийся шквал брызг слюны начальника Вэя, сделал длинную затяжку и выдохнул длинную струю дыма. – Почему ты действовал в одиночку? Почему ты не подал рапорт? Почему ты не подал запрос на получение служебного оружия?! Тебя же могли убить! Почему ты позволил постороннему подняться на крышу? После того, как подозреваемый столкнул его с лестницы, он до сих пор находится в больнице! Если члены его семьи пожалуются в департамент общественной безопасности вышестоящим по званию, то я раздену тебя, свяжу и использую в качестве живого щита! – Все в порядке, Лао Вэй, – не спеша ответил Янь Се, – я уже был в больнице. Пострадавшего до глубины души тронула наша преданность делу и он пообещал не подавать никаких жалоб. Заместитель начальника Вэй закипал от гнева и со всей силы заорал: – Чушь собачья! Цинь Чуань, сидевший позади Янь Се, попал под перекрестный огонь. Молча сняв очки в золотой оправе, он достал из кармана носовой платок и вытер брызги слюны со стекол. – Сяо Гао! – гнев начальника Вэя все еще не утихал. – Доложи о положении дел! Гао Паньцин из оперативной группы уголовной полиции в настоящий момент времени прятался за спиной Ма Сяна, притворяясь, будто его не существует. Когда прозвучало его имя, ему пришлось покорно встать. – Эм... Наши коллеги из оперативной группы и криминалисты работали всю ночь, проводя повторное расследование в доме подозреваемого Ху Вэйшэна. На оборудовании для изготовления наркотиков, обнаруженного заместителем капитана Янем, было найдено множество отпечатков пальцев. В настоящее время мы все еще продолжаем их анализ... Мы вновь допросили Ху Вэйшэна, но этот человек настаивает на том, что он только продавал поддельные лекарства и ничего не знает о торговле наркотиками. На данный момент нет никаких продвижений в признании... – Он извлек урок из дела о попытке изнасилования в Гунчжоу, – нахмурившись, сказал Янь Се. – Производство и торговля наркотиками уже достаточно, чтобы его предали расстрелу, но торговля поддельными препаратами, повлекшая за собой смерть, принесет ему максимум 20 лет лишения свободы. Заместитель начальника Вэй опять было чуть не взорвался от гнева, услышав слова Янь Се о давно закрытом деле в Гунчжоу: – Закрой свой поганый рот! Янь Се равнодушно пожал плечами. Заместитель начальника Вэй обратился к команде криминалистов: – Поскольку у нас уже есть неопровержимые доказательства в виде отпечатков пальцев, почему вы так отчаянно стремитесь добиться признания? Гао Паньцин чувствовал, что находится в невыгодном положении, после того, как начальник Вэй отругал его непосредственного начальника. Он ответил через силу: – П-потому что нам не удалось получить прямых д-доказательств причастности Ху Вэйшэна к производству наркотиков путем сравнения отпечатков пальцев... Начальник Вэй глубоко вздохнул, изо всех сил стараясь успокоить свое кровяное давление, которое поднялось до 180. Стиснув зубы, он выпалил: – Почему?! Гао Паньцин выглядел так, будто вот-вот заплачет. – ...Потому что отпечатки пальцев Ху Вэйшэна имеются лишь на дне реакционного бака, средней и нижней частях фильтра, а также с обеих сторон на ручке дегидратационной машины. Отпечатки его пальцев не были обнаружены ни на вентиляционном клапане, крышках флаконов с препаратами, соединительного шланга и других ключевых рабочих областей для изготовления лекарства. Начальник Вэй повернул голову на внезапно раздавшийся звук. Янь Се вытащил из портсигара новую сигарету и медленно принялся разминать ее между пальцами, размышляя: – Это означает, что Ху Вэйшэн никогда не пользовался этим оборудованием. Он отвечает только за транспортировку и присматривает за ними. Настоящий производитель наркотиков - это кто-то другой. По какой-то причине, в его сознании внезапно возникла сцена, произошедшая несколько часов назад. После сражения на крыше не на жизнь, а на смерть, он увидел силуэт, который мелькнул в свете фонаря, и очень быстро растворился на входе к лестнице. Затем Янь Се слегка помотал головой, заставляя себя отложить этот момент на некоторое время. – Ты... – начальник Вэй по привычке хотел отругать Янь Се. Он на мгновение растерялся, не в силах подобрать слова, затем выхватил сигарету из рук Янь Се и сказал: – Если не собираешься курить, отдай мне. Нечего попусту портить такую хорошую вещь! Янь Се: – ... Хань Сяомэй обиженно спросила Хуан Сина: – Начальник Хуан, Янь-гэ научился ругаться по пустякам у начальника Вэя? Хуан Син прошептал: – Тише... Они следователи по уголовным делам... Начальнику Вэю удалось найти себе жену только к сорока годам... – Начальство уделяет большое внимание делу 502, и окружной департамент уже дважды запрашивал информацию, – заместитель начальника Вэй обвел конференц-зал взглядом: – Теперь, когда в деле замешаны изготовление наркотиков, хранение оружия и нападение на полицейского, мы не можем сидеть сложа руки и ждать, пока окружной департамент заставит нас подписать военный приказ. Мы должны проявить инициативу и установить срок для раскрытия этого дела. Мы должны совершить прорыв в расследовании до того, как преступники уничтожат все улики! Янь Се. Янь Се достал третью сигарету и без промедлений закурил ее, когда услышал оклик начальника Вэя: – Да, да, продолжайте... Видя, как он вальяжно сидит положив лодыжку на колено, а пальцы его перемотаны в бинтах, начальник Вэй вспомнил, как когда-то он приводил этого богатенького хулигана в наручниках в полицейский участок. Затем вспомнил собственный момент глупости, когда позволил хулигану надеть полицейскую форму и поступить в академию. И теперь этого хулигана собираются повысить до капитана отдела по уголовным делам. И в этот момент, кровяное давление заместителя начальника Вэя вновь подскочило до 180. – Если ты не расследуешь это дело в течение 72 часов, то можешь не думать о женитьбе до конца своей жизни! – сердито сказал заместитель начальника Вэй. – Просто разденешься и отправишься домой, чтобы унаследовать угольную шахту своей семьи! Янь Се ошарашенно уставился на него. Немного помолчав, он не смог удержаться и начал ворчать: – Да что с вами не так? Почему сегодня вы все вдруг стали одержимы идеей раздеть меня? Я натурал... Прежде чем он успел закончить предложение, пепельница начальника Вэя чуть было не угодила ему в лицо. – Хорошо, хорошо, хорошо, – Янь Се быстро помогли подняться из-под стола. Немного с жалким видом, он похлопал себя по груди и сказал: – Раскрою это дело. Раскрою это дело прямо сейчас. Лао Гао! Гао Паньцин посмотрел на него умоляющим взглядом. Янь Се спросил: – Как долго вы уже допрашиваете Ху Вэйшэна? – За ночь его допросило три группы, и с момента последнего допроса прошло уже восемь часов. Этот Ху не глуп, и прекрасно знает, что признание станет для него смертельным приговором. Он продолжает настаивать на том, что подобрал эти инструменты для изготовления наркотиков и собирался их продать на металлолом. Тот пакетик с наркотиками, который мог стать ключевой уликой, был похищен... Янь Се махнул рукой, прерывая своего подчиненного, затем поднял указательный палец в сторону заместителя начальника Вэя. – Дайте мне час, – сказал Янь Се. – Если я, в течение этого часа, не смогу добиться признания от этого Ху, то я сменю свою фамилию на Вэй. Заместитель начальника Вэй оказался ошеломлен от его слов. С важным видом, Янь Се покинул конференц-зал. Постояв так немного, Вэй Яо наконец пришел в себя и сердито сказал: – Как будто моей семье Вэй нужен такой отброс, как ты!