…
В пять часов утра, прибыв к воротам Центра содержания под стражей округа Цзянъян, стекло автомобиля “Чероки” опустилось и Янь Се протянул свое полицейское удостоверение. Дежурный офицер, увидев его удостоверение, пришел в благоговейный трепет и сделал знак рукой человеку с поста, чтобы тот поднял шлагбаум. Будь то Янь Се или Цзян Тин, они были хорошо осведомлены с центром содержания под стражей. Здесь находились подозреваемые в совершении уголовных преступлений, ожидающие вынесение приговора, и заключенные, срок наказания которых не превышает шести месяцев. Только те, кому осталось отбыть наказание более полугода после вынесения приговора, будут переведены в тюрьму, широко известную как “восхождение на гору”.*上山 [shàngshān] Шаншань - восхождение на гору.
Ли Юйсинь арестована за многократную кражу, но поскольку она была несовершеннолетней, срок ее заключения не превышал одного года. За вычетом месяцев, потраченных на сбор доказательств, судебные разбирательства и многочисленные споры, до вынесения приговора оставалось всего полгода, поэтому ее содержали здесь под стражей. Хотя официально она не находилась в тюрьме, окружающая среда “под горой” была гораздо туманной и сложной, чем “на горе”. Управление тюрьмами теперь строго регламентировано, а заключенные, приговоренные к смертной казни, и уголовники, находятся под отдельным контролем. Но в центре содержания под стражей можно увидеть серийных убийц, поджигателей, наркоторговцев и даже контрабандистов оружия. Когда дело доходило до сложных ситуаций, полиция без зазрения совести использовала дубинки. После того, как группа прибывших офицеров зарегистрировалась, начальник центра содержания под стражей лично отвел их в комнату для допросов. У железных ворот дверного проема Янь Се попросил Ма Сяна и Сяо Чжана остаться снаружи и подождать, а Цзян Тина напротив, пригласил войти. Прождав более десяти минут, полиция вернулась вместе с Ли Юйсинь, которую разбудили ни свет ни заря. Как только железная дверь с грохотом распахнулась, Янь Се тихо сказал: – О? В жизни Ли Юйсинь была намного красивее, чем на фотографиях. Ей не была присуща та волнующая красота, что у Бу Вэй, но природа одарила ее нежной и прекрасной внешностью. После более чем полугода тюремного заключения и десяти часов ежедневного пребывания в следственном изоляторе, вкупе с отчаянием и утомляемостью, а также ношением грубой и уродливой тюремной формой, ее красота не оказалась стерта. Когда офицер заставил девочку сесть на стул, ее тонкие белые пальцы судорожно вцепились в подлокотники. От столь сильного сжимания подлокотников костяшки ее пальцев приобрели текстуру слоновой кости. Взгляд Янь Се скользнул по лицу Ли Юйсинь, которая изо всех сил старалась скрыть свой страх, и его брови слегка нахмурились: – Ее били? Тех, кто попадал в следственный изолятор, обычно избивали. Хотя это действие не соответствовало основной пропаганде социальной гармонии, на деле все понимали, что происходит. Неожиданно оба полицейских начали отрицать: – Нет, она каждый день на принудительных работах, а когда возвращается, то уходит в библиотеку читать книги. – Кто же ее будет бить, если она несовершеннолетняя и ее нельзя держать под стражей вместе с наркоторговцами и убийцами? Сомнения Янь Се не были развеяны, поэтому он жестом велел двум полицейским не надевать на Ли Юйсинь наручники и не уходить. Он шагнул вперед и осторожно приподнял рукав тюремной одежды и посмотрел на ее руки. Затем он зашел за спину, заглядывая в волосы и воротник сзади. Синяков нет, так что не похоже, чтобы ее били. Но по какой-то причине Ли Юйсинь нервничала еще больше, и все ее тело неудержимо дрожало. Янь Се не понимал почему. Если бы это было отдаленной глухомани, возможно, он заподозрил бы, что местные тюремщики действуют незаконно и с маленькой девочкой что-то случилось. Однако Центр содержания под стражей округа Цзянъян - очень строгое и серьезное место с точки зрения масштабов и управленческой сферы. Если представлять это место более в широком аспекте, то оно прекрасно подходит для съемки сенсационного кинофильма. Янь Се вернулся назад к столу для допросов, посмотрел на Ли Юйсинь сверху вниз, задумчиво коснулся своего подбородка и спросил: – Ты меня боишься? Через несколько секунд Ли Юйсинь выплюнула два слова: – …Нет… Да… Значит “да”. Янь Се облегченно вздохнул и жестом велел офицерам уйти. Железная дверь вновь закрылась с легким стуком, и только он, Цзян Тин и Ли Юйсинь остались сидеть лицом к лицу в темной и тихой комнате для допросов. Янь Се непроизвольно посмотрел в его сторону. Цзян Тин откинулся на спинку стула, засунув руки в карманы брюк. Он выказывал полное равнодушие и отчуждение к своему окружению, и даже не смотрел по сторонам. – Кх! – Янь Се прочистил горло, заставляя себя сосредоточиться, и повернулся к маленькой девочке, сидящей напротив: – Ли Юйсинь? Ли Юйсинь опустила голову. – Я Янь Се, заместитель начальника отдела уголовного розыска городского управления общественной безопасности Цзяньнин. Я надеюсь, что ты предоставишь нам некоторую информацию о похищении Хэ Ляна по прошлогоднему делу 712. …Хэ Лян. Как только он произнес это имя, паника Ли Юйсинь почти достигла крайности, и даже невооруженным глазом можно было увидеть неудержимую дрожь и содрогание по всему ее телу, как будто рушащаяся плотина оказалась на грани прорыва под воздействием напора воды. Но затем, совершенно не похожая на эту паническую реакцию, раздался ее отчетливый и ровный голос: – Я не знаю. Я ничего не знаю. – Я совершенно не знаю этого человека. Янь Се и Цзян Тин переглянулись, они оба были немного удивлены – Не знаешь? Тогда чего ты боишься? – …Я ничего не знаю. – 12 июля прошлого года Хэ Лян исчез по дороге из школы. В этот же день его родителям поступил звонок от похитителя, в котором он запросил выкуп в один миллион наличными. На следующий день твои родители пришли в полицейский участок округа Цзянъян, чтобы сообщить о твоем исчезновении. Они подозревали, что ты убежала из дома после того, как тебя отругали. Вот только время твоего так называемого бегства и похищение Хэ Ляна совпадает. – … – Ты ведь не сбегала из дома? – … – Ты ведь знаешь, что случилось с Хэ Ляном, но не говоришь об этом. – Янь Се наклонился вперед, положил обе руки на стол и уставился на темные волосы девочки: – Чего ты боишься, Ли Юйсинь? – Я не знаю! Я ничего не знаю!!! – Внезапно крик Ли Юйсинь прорезал воздух, заставляя Янь Се машинально отстраниться назад. – Я совсем его не знаю! Я ничего не знаю! Отпустите меня! Бам! Бам! Ли Юйсинь начала бить себя по голове руками, отчаянно рвать волосы, отчего ее лицо тут же покраснело. Такое поведение было похоже на самовредительство. Железная дверь распахнулась, и двое дежурных полицейских ворвались внутрь. В то же время Янь Се внезапно встал, шагнул вперед, схватил маленькую девочку за руки и насильно завел их за спину. – Не надевайте на нее наручники! – крикнул Цзян Тин, останавливая их. – Мы сами справимся! – Товарищи из городского управления, мы обязаны действовать в соответствии с правилами… Янь Се рявкнул на них: – Послушайте его! Если вы наденете на нее наручники, то она ничего нам не скажет! Как только он произнес последнее слово, Ли Юйсинь решила сменить тактику и отчаянно ударилась лбом о край железного стола. Бам! С приглушенным звуком рука Цзян Тина коснулась лба девочки, костяшки его пальцев тут же ударились об острый край стола и он зашипел от боли. Янь Се: – Ты в порядке? …Все в порядке, выйдите! У нас все под контролем! Я позову вас, если нам понадобится помощь! Вторая часть предложения была обращена к офицеру. Его взгляд наполнился сомнением, но у него не было иного выбора, кроме как выйти из комнаты для допросов. – Ты в порядке? Цзян Тин прикрыл тыльную сторону ладони. Боль была такой сильной, что он был не в силах произнести ни слова. Через некоторое время он покачал головой, давая понять, что мужчине не следует беспокоиться о нем. Янь Се глубоко вздохнул, с усилием подавляя закипающий в сердце гнев. Ли Юйсинь все еще барахталась и извивалась, ее лицо приобрело сине-фиолетовый оттенок, а глаза сверкали холодным светом, в котором явственно присутствовало звериное отчаяние. Ее внешний вид был довольно устрашающим. Янь Се продолжал держать ее руки скрученными за спиной и спокойно глянул на нее сверху вниз. Постепенно чувство интуиции взяло вверх и ее гнев прекратился. – Совсем? – вдруг спросил он. Ли Юйсинь стиснула зубы и ничего не сказала. – Я всего лишь сказал, что надеюсь, ты предоставишь некоторую информацию по делу о похищении Хэ Ляна. Ты сказала, что “совсем” его не знаешь. Такого рода повышенный тон обычно не используется при первом отрицании. Тебя кто-нибудь допрашивал раньше? – … – Или, – холодно сказал Янь Се, – ты много раз репетировала вопросы и ответы по делу Хэ Ляна? Борьба Ли Юйсинь постепенно ослабевала, и через какое-то время вовсе прекратилась. Она просто сидела неподвижно и молчала. Янь Се медленно отпустил ее, но она никак не отреагировала. – Ли Юйсинь, посмотри мне в глаза. Взгляд девочки был рассеянным и пустым. – Мы здесь не для того, чтобы привлекать тебя к ответственности, – Янь Се смягчил свой тон и сказал: – Мы пришли сюда, потому что еще один мальчик и девочка оказались похищены. Было ли это из-за искренности в словах или самого смысла, глаза Ли Юйсинь прояснились, и они внезапно посмотрела на Янь Се. – Да, позавчера днем супружеской паре Шэнь из города Цзяньнин позвонил похититель с требованием о выкупе в размере 200 миллионов, но они не в состоянии себе позволить даже десятую часть от этой суммы. Тебе и Хэ Ляну было по 16, когда вас похитили, верно? Девочку зовут Бу Вэй, и ей исполнится 16 только в следующем месяце. Мальчика зовут Шэнь Сяоци, и похитители сообщили, что до его казни осталось всего десять часов. – У родителей Шэнь Сяоци есть только один сын, точно также, как и у родителей Хэ, а у твоих родителей есть только ты. – Янь Се сделал паузу, затем повернулся спиной к раннему утреннему небу за решеткой комнаты для допросов и уставился на Ли Юйсинь. Спустя какое-то время, он, наконец, задал тот самый ожидаемый вопрос: – Хэ Лян мертв, да? Ли Юйсинь оставалась неподвижна. – Но ты все еще жива, и Шэнь Сяоци и Бу Вэй тоже должны быть живы. Мы не можем терять надежду на их спасение, ты так не думаешь? – …Это бесполезно, – внезапно сказала Ли Юйсинь. Она только что вышла из безумного состояния, ее голос был хриплым, и Янь Се потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем она говорит. – Бесполезно? – Он умрет, – тихо сказала Ли Юйсинь, – а она станет такой же, как я. Янь Се посмотрел на Цзян Тина, и встретился с точно таким же подозрительным взглядом. В одно мгновение они оба поняли, под “ta*” девочка имела в виду, что Шэнь Сяоци умрет, а Бу Вэй станет следующей Ли Юйсинь.*Он(他), она(她) - оба иероглифа произносятся как tā.
Ли Юйсинь была похищена вместе с Хэ Ляном, и палач действительно копирует серию убийств”. – Ты видела похитителя? – Янь Се выпалил: – Он заставил тебя смотреть на казнь Хэ Ляна? Верно? Ли Юйсинь одарила его странной улыбкой. – Как выглядит похититель? Почему он это сделал? Как он убил Хэ Ляна?! Улыбающиеся глаза девочки совсем не изменились. – Ли Юйсинь! – Янь Се не удержался и прорычал. – Двое детей твоего же возраста могут умереть! До тех пор, пока ты сотрудничаешь с нами и даешь полезную информацию, я ручаюсь, что это будет расценено как активное способствование раскрытию и расследованию преступления! Я обещаю, что ты немедленно выйдешь отсюда! Ли Юйсинь! – А разве плохо быть мертвым? – Ли Юйсинь тихо заговорила с той же самой странной улыбкой. – Я бы хотела умереть. Янь Се и Цзян Тин одновременно ошарашенно уставились на нее, а затем, с молниеносной скоростью, девочка ударилась головой о стол! Бам! На этот раз Цзян Тину не нужно было ничего предпринимать. Янь Се быстро подскочил, и прежде чем Ли Юйсинь ударилась головой во второй раз, он схватил ее и крепко сжал в своих объятиях, полностью игнорируя ее отчаянные трепыхания. Кровь, хлещущая из раны на ее голове, тут же покрыла его тело. Железная дверь распахнулась во второй раз, и дежуривший в следственном изоляторе начальник, полиция и остальные сотрудники ворвались внутрь. Шаги, восклицания, и рев смешались в повсеместный шум и суету. Кто-то звал врача, кто-то звонил по телефону, кто-то пытался надеть на Ли Юйсинь наручники и увести ее… В этом хаосе, похожим на варку каши, Цзян Тин медленно поддался вперед, его глаза были прикованы к губам Ли Юйсинь. Ее лицо было залито кровью, стекавшей по крыльям носа к уголкам рта. Когда ее губы открывались и закрывались, можно было видеть, что ее зубы были окрашены в алый. Но это нисколько не помешало Цзян Тину опознать по форме губ слова. – Жаркие летние… в середине… – Июля… …Жаркие летние ночи в середине июля*.*Текст песни Young And Beautiful - Lana Del Rey.
Казалось, словно плотный туман был разорван когтями призрака. Его сердце сжалось, и холодная кровь в одно мгновение прилила к голове. Этот момент времени озвучен теми самыми восемью словами*, похищение, окровавленная одежда, казнь, 20:09… Бесчисленные знакомые и малопонятные подсказки соединились воедино.*Текст ”Жаркие летние ночи в середине июля” написан 8 символами - 仲夏夜茫，七月未央
Цзян Тин разжал руки. Он молча откинулся на спинку стула. Полиция надела на Ли Юйсинь наручники, прикрыли рану на голове руками и немедленно доставили в медицинский кабинет центра содержания под стражей. Янь Се о чем-то говорил с начальником. Его голос был грубым и настолько громким, что даже Ма Сян и Сяо Чжан, находящиеся за дверью, тут же ворвались в комнату для допросов. Но для Цзян Тина все слова звучали приглушенно. Казалось, он постепенно погружается под воду, отдаляясь от всего мира, но все стояли на берегу и о чем-то спорили, не замечая его исчезновение. Все происходит таким образом, в трансе подумал он. Но почему? Начиная с того момента, когда последний луч света упал на горизонт, какова цель столь грандиозного и кровавого представления? – …Консультант Лу… – Консультант Лу? Цзян Тин внезапно поднял голову, будто разбуженный ото сна, и только тогда заметил, что толпа рассеялась, и в пустой комнате для допросов остались только их группа и начальник центра содержания под стражей с суровым выражением лица. Янь Се опустился на одно колено рядом со стулом, держа его за пальцы: – Что с тобой? Ты в порядке? – …Ах, – Цзян Тин вздохнул, а когда встал, то заметил, что его одежда на спине промокла от холодного пота. – Все в порядке. Янь Се тоже встал, но не отпустил его руку: – Ты ранен. Цзян Тин склонил голову. Его левую руку только что сильно ударили о край железного стола, и кожа на трех костяшках пальцев лопнула, обнажив мясо. Со столь ужасающей раны можно было представить, что случилось со лбом Ли Юйсинь. Янь Се держал ладонь Цзян Тина в одной руке, подняв в воздух поврежденные костяшки пальцев, а другой поддерживал его за плечо. Эта поза была довольно интимной, но сознание Цзян Тина не было столь ясным, как обычно, он машинально последовал за Янь Се вперед и услышал, как тот сказал глубоким голосом: – Давай пойдем в медкабинет и разберемся с этой проблемой.