Три года назад, Гуанчжоу.
10 января.
Бум! Дверь заброшенного дома распахнулась, в комнату ворвался холодный ветер, внезапно заставивший в тусклом свете подняться вверх бесчисленные пылинки, а затем постепенно они опустились вниз.
– Заходи, – тихо приказал А-Цзе.
Сопровождаемый им молодой человек был чрезвычайно худым, на его лице не было и следа крови, губы бледно-голубыми, и даже плечевые кости выступали вперед. Вероятно, из-за того, что он долгое время был лишен зрения, после того, как с него сняли повязку, ему стало тяжело воспринимать внешний свет. Его глаза были полузакрыты, а черные как смоль ресницы слиплись от пота. Под его изумленными глазами залегли темные круги, образующие усталую дугу.
В действительности освещение в помещении было слишком тусклое, и большая часть окружения вырисовывалась лишь несколькими размытыми линиями.
По силуэту никто не смог бы узнать этого молодого человека. То был похищенный несколько месяцев назад капитан второго отдела по борьбе с наркотиками Гунчжоу Цзян Тин.
А-Цзе поддерживал и в тоже время подталкивал к двери взятого в заложники Цзян Тина. Кто-то шагнул вперед и приставил к его голове дуло пистолета, а кто-то другой сунул в его слабую руку что-то твердое и холодное… это оказался пистолет.
А-Цзе поднял трубку и приложил ее к уху Цзян Тина, а затем, как в кошмаре, прозвучал нежный и жесткий голос:
– Убей агента под прикрытием, стоящего перед тобой, и ты будешь свободен.
– Нет, я не могу этого сделать. Я…
– Ты можешь.
– Нет. Просто убей меня, убей…
– Ты можешь это сделать, – Пиковый Король был очень терпелив, и в его словах даже слышалась улыбка: – Ты не хочешь умирать, Цзян Тин. Из всех людей, которых я когда-либо встречал, ты больше всех желаешь жить. В любой отчаянной ситуации ты не откажешься от борьбы даже за малейший кусочек жизни. Такова твоя природа, ты родился таким, так что, ты можешь это сделать.
– …
– Убей его, и тогда ты будешь свободен, иначе ты тоже умрешь здесь.
Дыхание Цзян Тина участилось, и рука, державшая пистолет, сильно задрожала. Казалось, он никогда в жизни так не боялся оружия, как сейчас, и то, что он держал, было не рукояткой пистолета, а холодные клыки змеи. Яд проник в кровь через кожу, и постепенно продвигался к сердцу.
– Цзян Тин, – сказал Пиковый Король, подбадривая: – Разве не ты говорил, что одержишь надо мной победу? Докажи.
Время тянулось, и каждая секунда казалась невероятно долгой. Рука, на которую уставился А-Цзе, наконец-то пошевелилась…
Пистолет медленно поднялся в воздух, а затем дуло повернулось и направилось в висок Цзян Тина!
– Блядь! – А-Цзе выругался и в мгновение ока вывернул руку Цзян Тину, повернув дуло пистолета, и в следующую секунду он услышал: Бах!
Фигура в темном углу перед ним содрогнулась, прислонилась к стене и безвольно упала на землю.
Более десяти секунд царила напряженная тишина, а затем раздался щелчок, и пистолет в руке Цзян Тина упал на землю. Его последний напряженный до предела нерв оказался сломлен, и он откинулся назад. А-Цзе схватил его, насильно открыл веки, взглянул на зрачки и резко крикнул: – Транквилизатор!
Кто-то быстро побежал, кто-то закричал, но Цзян Тин ничего не мог ясно расслышать.
Игла шприца пронзила его кожу, и укол заставил мгновенно прийти в себя. Его сознание было предельно ясным, но тело не слушалось. Дрожа, он попытался встать, игла отделилась от его тела со струйкой крови, упавшей на пыльную землю.
Затем он начал кашлять без остановки, и так сильно, что трахею свело спазмом, все его тело скрючилось, а горло наполнилось сладким запахом ржавчины. В момент перерыва кашля, когда легкие наполнились воздухом, он услышал голос А-Цзе: – Тебе лучше сделать укол.
Но он не ответил. С трудом подавив резкий кашель, он стиснул зубы и проглотил полный рот крови. Он не знал, за чью руку держит, но опершись о нее, встал.
– Оставь его в покое, Цзян Тин именно такой человек. – Неторопливый голос Пикового Короля раздался в телефоне: – Теперь он свободен.
Цзян Тин отдернул руку, собираясь твердо стоять лишь благодаря собственным силам, но его здоровье и физическая сила, которые быстро истощились в течение многих дней, больше не могли удовлетворить даже такое простое требование к себе. Он, пошатываясь, отступил на несколько шагов и прислонился спиной к стене, чувствуя, как весь мир кружится у него перед глазами.
А потом, погружаясь в дремоту, он что-то услышал…
Это был звук приближающихся сирен.
– Приехала полиция. Цзян Тин, я собираюсь вернуть тебя им.
Голос Пикового Короля на другом конце провода прозвучал очень ностальгически. Что бы он ни говорил, даже если все слова звучали так, будто сказаны с любовью, с вечно устойчивой и незабываемой отвратительной мягкостью, они все равно были подобно ночному кошмару, нашептывающий ему на ухо.
– Когда ты вернешься в ряды полиции, столкнешься с бесчисленными сомнениями, вопросами и обвинениями, будешь терпеть всю ненависть и оскорбления, пожалуйста, не забывай о пари, которое мы заключили сегодня. Никто тебе не поверит, никто не станет слушать, потому что все факты доказали, что ты предатель.
– Однажды ты поймешь, что я прав, и тогда ты добровольно вернешься в то место, где мы впервые встретились. А до тех пор, если найдутся полицейские, готовые тебе поверить… да хотя бы один, – насмешливая улыбка Пикового Короля стала еще шире, и он сказал: – Это будет означать мой проигрыш.
Полицейская сирена становилась все ближе и громче. Снаружи заброшенного дома послышался всплеск воды, это были наркоторговцы, разливавшие повсюду бензин.
– Прощай, Цзян Тин, – сказал Пиковый Король, – я рад, что по мере необходимости, ты готов принять поражение.
Бушующий огонь охватил дом, и под мрачным небом заплясали ревущие языки пламени.
Вспыхнули красно-синие полицейские огни, резко взревели пожарные машины, и к горящему дому устремились шаги, но Цзян Тин даже не осмелился оглянуться. Все его силы ушли на то, чтобы спрятаться и убежать, но на деле выглядело так, будто он идет спотыкаясь, рискует своей жизнью.
Он не знал, как далеко ему удалось убежать, но людская суета и шум пламени остались позади, и только свист северного ветра звучал у него в ушах.
В глазах у него потемнело, он пошатнулся и рухнул на землю и, наконец, потерял сознание.
– ...Капитан Цзян...
– Капитан Цзян…
– Капитан Цзян! – Раздался чей-то крик, будто в тумане: – Очнись! Быстрее!
Через несколько минут, может и больше, Цзян Тин медленно открыл глаза.
Он не мог сфокусировать взгляд и устремил свой затуманенный взор вверх, но увидел только большое серое и пустое небо. Спустя долгое время боль, словно от тысячи игл, пронзила его тело, а внутренние органы скрутило и сжало в комок.
Находясь в оцепенении и испытывая сильную боль, он услышал, как кто-то продолжает говорить: – …Я знал, что ты жив, я знал, что ты так легко не сдашься…
Цзян Тину потребовалось много сил, чтобы, наконец, слегка повернуть голову и отчетливо разглядеть окружающее.
Он потерял сознание в зарослях кустарника на равнине окраине города, далеко от места пожара, окруженный полицейскими машинами. Худой старик в темно-синей униформе и белой рубашке стоял на коленях рядом с ним, его седые волосы трепетали на холодном ветру, лицо его было красным и нетерпеливым, и он продолжал что-то взволнованно говорить.
– К счастью, ты жив, как хорошо, что ты остался жив!..
Цзян Тин закрыл глаза, а когда открыл их снова, то наконец узнал его… Юэ Гуанпин, бывший заместитель мэра и начальник общественной безопасности Гунчжоу.
– Не двигайся, не двигайся, ты получил слишком много травм. Я уже позвонил твоему контактному лицу по имени Ян Мэй и сказал ей приехать сюда, чтобы тебя забрать. Все будет хорошо, сначала нужно позаботиться о твоих травмах. Все хорошо, ведь ты жив. Обсудим произошедшее позже…
– …Больше никого…
Юэ Гуанпин замолчал, после чего спросил: – Что?
Цзян Тин лежал на земле, глядя в небо, его глаза были пусты от отчаяния, и он сказал: – «Заклепка» мертв.
Все тело Юэ Гуанпина сильно затряслось: – Что ты сказал?!
– Я потерпел поражение. Торговля наркотиками велась в экологическом парке, и все члены моей команды погибли на заводе по производству пластмасс… Я потерпел поражение. – Дрожащими руками Цзян Тин закрыл свое мертвенно-бледное лицо, и нервно повторил снова и снова: – Не нужно оставлять обсуждение на потом. Мои товарищи по команде мертвы, а «Заклепка» был убит мной. Здесь нечего обсуждать…
Юэ Гуанпин прикрыл рот, вытер лицо и четко произнес каждое слово: – Но ты все еще жив!
Цзян Тин выглядел озадаченным.
Юэ Гуанпин стиснул зубы и сказал: – Ты жив, ты можешь отомстить!
Он встал и помог Цзян Тину подняться. Хотя бывший заместитель мэра был уже стар, но в тоже время Цзян Тин не имел большого веса, и ему помогли взобраться до относительно гладкой скалы без каких-либо особых усилий.
– Я руковожу спасательной операцией и не могу покидать место происшествия слишком надолго. Я должен вернуться. – Юэ Гуанпин попросил его присесть, прислонив к камню, и спокойно сказал ему: – Ян Мэй приедет за тобой и заберет на конспиративную квартиру, где мы встречались раньше, после чего сможешь приступить к следующему шагу. Ты помнишь конспиративную квартиру? Ты ведь помнишь адрес и пароль?
В ушах Цзян Тина звенело, его состояние было крайне неустойчиво, и он поспешно кивнул.
– Оперативная группа по расследованию взрыва на заводе по производству пластмасс по делу 1009 работает на очень высоком уровне. Даже я нахожусь под круглосуточным наблюдением и, вероятно, даже не смогу связаться с внешним миром в течение следующей недели. Сначала позаботься о своих травмах, я свяжусь с тобой через семь дней, и мы встретимся на конспиративной квартире.
Юэ Гуанпин встал и собрался уходить, но внезапно остановился, немного поколебался и медленно произнес: – Недавно я начал расследовать другое дело, и уже есть продвижение…
Цзян Тин испытывал сонливость и находился в крайне плохом состоянии.
– Я дам тебе знать, когда получу окончательный результат, – Юэ Гуанпин стиснул зубы и прошептал: – Непременно придерживайся плана, дождись, когда я свяжусь с тобой.
Юэ Гуанпин быстро ушел. Вдалеке повалил черный дым, означающий, что прибывшая пожарная команда потушила пожар в заброшенном доме, который загорелся от бензина. Должно быть, они уже нашли тело «Заклепки» и пистолет Цзян Тина.
В это же время, Ян Мэй, получившая уведомление, спешила туда, готовясь отвезти Цзян Тина в безопасное место для восстановления сил…
Под бескрайнем небом сгущались и клубились темные тучи, и в этот момент официально начали раскрываться все коварные козни.
…
В гостиничном номере.
– …Что расследовал Юэ Гуанпин? – Янь Се сел на диван и нахмурился. – Почему он сказал “другое”? Он расследовал что-то еще?
Цзян Тин стоял перед окном, лицом к свету. Янь Се не мог видеть выражения его лица, лишь только увидел, как он медленно качает головой: – Я не знаю, что он имел в виду под “другое”, он умер прежде, чем успел сказать мне. Но до этого мы вдвоем провели дополнительное расследование в городском управлении Гунчжоу, надеясь вытащить внутренние гвозди и одновременно уничтожить Пикового Короля.
Янь Се неожиданно спросил: – Вдвоем?
– … – Цзян Тин горько улыбнулся. – Да. Помнишь, я рассказывал, что «Заклепка» был разоблачен еще до начала операции в деле 1009 по борьбе с наркотиками на заводе по производству пластмасс?
Янь Се уставился на него.
– «Заклепку» разоблачили, так кто же его предал? Этот человек, должно быть, работает в системе Гунчжоу, и занимает довольно высокую должность. В сочетании с тем фактом, что предыдущее окружение Пикового Короля всегда терпело поражение, я предполагаю, что кто-то вышестоящий является кротом Пикового Короля, вот только я не знаю, кто это.
– …Ты знаешь, это такое ужасное чувство, когда предатель где-то рядом, но ты не знаешь, кто он. Быть может, это старший по званию, которым ты восхищаешься больше всего, а быть может самый близкий коллега. Беспрерывный поток людей, которые приходят и уходят, но этот призрак всегда рядом, он наблюдает за тобой в тени, но ты не можешь поймать этого призрака в человеческой шкуре.
Цзян Тин вздохнул и сказал: – На тот момент у меня оставалось не так много времени, потому что операция 1009 вот-вот должна была начаться. Раз я собирался пересмотреть план действий, то мне нужно было найти абсолютно невиновного и заслуживающего доверия лидера, на которого всецело можно было положиться. После долгих раздумий, я выбрал Юэ Гуанпина.
Янь Се спросил: – Почему именно его?
– На это было две причины. – Цзян Тин объяснил: – Во-первых, он был моим непосредственным начальником, который заботился обо мне и продвигал по службе, я знал его лучше всех. Во-вторых, он был заместителем мэра Гунчжоу, начальником департамента общественной безопасности и руководителем полиции Гунчжоу №000001. Если не ему, то кому еще я мог доверять? Даже если бы он был кротом, то мне все равно пришла бы крышка, и сражение с Пиковым Королем отпало бы само собой.
Янь Се слегка кивнул и озвучил мысль: – Итак, до того, как началась операция 1009 по борьбе с наркотиками на заводе по производству пластмасс, Юэ Гуанпин знал, что ты не продажный коп.
– Он не поверил моим словам. Должно быть, он проверил различными методами, но я не знаю какими именно. – Цзян Тин вздохнул и сказал: – После того, как он поверил моему признанию, мы объединили усилия и потратили некоторое время на проведение расследования в городском управлении, но ничего не нашли. Я не смог выяснить, как много внутренней информации просочилось к Пиковому Королю. Этот призрак очень хорошо спрятался, что иногда у меня возникало ощущение, будто он иллюзия и что его никогда не существовало.
– Таким образом, по мере того, как время подходило к началу октября, началась операция 1009. Получив согласие Юэ Гуанпина, я изменил план действий и перевел полицейские силы из экологического парка на завод по производству пластмасс.
Янь Се понял, что произошло, и спросил: – Другими словами, только Юэ Гуанпин знал о пересмотре плана действий?
– Теоретически, так оно и было, – невзрачно сказал Цзян Тин. – Но на самом деле, если крот действительно занимает высокую должность, он мог заметить по многим признакам, что план действий изменился… Поэтому нельзя сказать, что это Юэ Гуанпин выдал план.
…При этом Янь Се сразу понял, почему после взрыва единственным, кто отчаянно выступал за спасение Цзян Тина, был Юэ Гуанпин: если он невиновен, то действительно спасет Цзян Тина. С одной стороны, таким образом он докажет свою невиновность, а с другой, они объединятся и попробуют найти предателя.
– Что случилось потом? – Янь Се спросил: – Юэ Гуанпин связался с тобой через неделю?
Цзян Тин немного помолчал, затем кивнул: – 18 января мне позвонил Юэ Гуанпин.
…
Три года назад, 18 января…
– В последний раз, когда я рассказывал тебе о расследуемом деле, речь шла о том, как Пиковый Король узнал, что ты изменил план действий, и теперь как видишь, результат очевиден. Я действительно этого не ожидал… Ничего бы из этого не произошло, узнай мы раньше…
Шторы были плотно задернуты, и в комнату не проникал свет. После семи дней продолжительного выздоровления Цзян Тин немного пришел в себя, но его здоровье все еще было очень слабым, а голос чрезвычайно хриплым: – Что случилось?
Из телефонной трубки донеслось сдавленное дыхание Юэ Гуанпина, и через несколько секунд он сказал:
– Кажется, я знаю, кто крот.
…Зрачки Цзян Тина в одно мгновение сузились.
– Я не знаю, следят ли они за мной, возможно, что я уже стал мишенью. Дело очень сложное, телефонный разговор небезопасен, через час мы встретимся на конспиративной квартире. – Юэ Гуанпин не мог сдержать хриплого дыхания, которое, очевидно, было вызвано нервозностью. – Капитан Цзян, чтобы то ни случилось, мне очень жаль… Может произойти все, что угодно, и я могу умереть, но ты, пожалуйста, живи. Мне жаль.
Он повесил трубку.
Янь Се сидел, широко расставив ноги, положив локти на колени, а пальцами постоянно потирая подбородок, и задал вопрос: – Почему слова Юэ Гуанпина прозвучали так странно…
– Да, странно, и я не мог понять почему, – сказал Цзян Тин. – Я повесил трубку и отправился на конспиративную квартиру - арендованный подвал рядом с парком, где он часто рыбачил. Он был оснащен полным комплектом оборудования для защиты от прослушки, но на полпути я получил текстовое сообщение от Юэ Гуанпина, в котором говорилось, что кто-то из членов семьи вернулся, и попросил меня прийти первым, а сам опоздает примерно на полчаса.
Янь Се понял, что что-то не так.
Судя по тону Юэ Гуанпина, то, что он хотел сказать Цзян Тину, было чрезвычайно важной и крайне решающей информацией, так почему же он решил отложить встречу на полчаса? …Будь на его месте Янь Се, то отправившись на назначенную встречу с Цзян Тином он бы не стал просто так опаздывать на полчаса.
Более того, Юэ Гуанпин знал, что “стал мишенью”, так зачем же он решил назначить встречу?
Неужто он так беспечен?
– Мне навсегда запомнился тот день, 18 января. Я прождал Юэ Гуанпина в подвале до трех часов дня. Помимо того, что он не пришел, он также не ответил на звонок и текстовое сообщение. – Тон Цзян Тина звучал немного неуверенно. Он выпрямился, сделал глубокий вдох и сказал: – Я больше не мог ждать. Я покинул конспиративную квартиру и поехал к дому Юэ Гуанпина. Дверь была оставлена открытой…
Тук-тук!
– Еда на вынос! Еда на вынос, которую вы заказали, уже здесь! – Цзян Тин, одетый в жилетку и бейсболку курьера, встал перед дверью и повысил голос: – Эй! Есть кто-нибудь дома?
Скрип—
Деревянная дверь приоткрылась.
Брови Цзян Тина дернулись, и непонятно откуда взявшийся страх внезапно нахлынул в его сердце, но было слишком поздно.
Дверь была полностью открыта, что позволяло беспрепятственно наблюдать за происходящим за дверью. Юэ Гуанпин был одет в майку и подштанники, он лежал на спине на полу гостиной, на его покрытых синяками щеках были пятна рвоты, его глаза широко открыты, и было очевидно, что он не дышал.
– … – Силы покинули Цзян Тина, и он медленно сделал несколько шагов назад.
Как так вышло? Неоднократно подумал он: Как это могло произойти?
Казалось, будто он падает в запутанный лабиринт, где нескончаемое количество ядовитых кошмаров, один за другим, прячутся в комнате.
В этот момент за пределами жилого комплекса раздался отдаленный звук сирены.
– Я немедленно спустился вниз и поехал, намереваясь скрыться, но был замечен полицейской машиной. В тот момент в моей голове была лишь одна мысль: они не должны меня поймать, потому что, во-первых, у меня нет алиби, а во-вторых, я не знаю, настоящие они полицейские или работают на Пикового Короля.
Даже по прошествии более чем трех лет, когда Цзян Тин рассказывал о пережитом, его плечи слегка дрожали. Его руки в карманах брюк были крепко сжаты, а ногти безжалостно вонзились в собственную плоть.
– За мной гнались несколько полицейских машин, и я выехал на шоссе… Последнее воспоминание было о грузовике, выезжающим из-под склона, потом я врезался в него, а что произошло дальше, я не знаю.
…Словно загнанный зверь, мечущийся влево и вправо в ловушке, зная, что он осажден со всех сторон, но все равно желает сражаться насмерть, чтобы найти способ выжить, даже если в конечном счете он погибнет.
В пустом номере раздался спокойный и ясный голос Цзян Тина: – Вот и всё. Когда я проснулся, прошло два года и три месяца.
Никто из них не издал ни звука, и спустя долгое время, Янь Се, наконец, прикрыл рот рукой и испустил долгий, глубокий вдох.
– Ян Мэй не смогла бы спасти тебя от бесконечного сплошного кольца окружения полиции, поэтому полицейская машина, которая преследовала тебя тогда, должно быть, была подосланной. И смерть Юэ Гуанпина, по сути, связана с Пиковым Королем. – Янь Се откинулся на спинку дивана, его густые черные брови вразлет сошлись вместе, и он пробормотал: – Но кто был тот крот, о котором он хотел тебе рассказать?
…Кем же был этот крот, что Юэ Гуанпин не мог прямо назвать имя по телефону, а должен был встретиться лично и объяснить, но в критический момент был убит?
Цзян Тин сказал: – Я не знаю. Полицейская машина приехала так быстро, что у меня даже не было времени попасть на место смерти Юэ Гуанпина, чтобы провести какой-либо осмотр. Но есть одна вещь, о которой я всегда размышлял, и до сих пор не могу понять.
Янь Се вдруг поднял глаза.
– Последней фразой, которую Юэ Гуанпин оставил перед смертью, было “мне жаль”.
Цзян Тин немного помолчал, как будто каждое слово вертелось у него на губах и зубах, а затем мягко спросил, четко сказав каждое слово:
– Если это подсказка, которую он оставил после себя, то как думаешь, почему ему жаль меня?
