Моя гейская академия и все-все-все

— Ну и почему ты так долго ел? — не унимался Серо, мчась на полной скорости в сторону класса. — Пофому фто фе булофки были фкуфные! — пытался оправдаться Каминари. — Прожуй, пока не подавился! Аизава нас убьёт!       Мысленно взвыв, Ханта ускорился, прихватывая и Денки. На повороте к лестнице они не заметили, как врезались в кого-то. — Ой, извини! — спохватились Серо и Каминари, одновременно подавая руки упавшей девушке.       Она недоумённо на них посмотрела и взялась за обе. Поморщившись от резкой боли (парни решили, что это из-за тяжести девушки, вес которой мог вызвать у них преждевременный радикулит), они её подняли. — Ты как? — спросил Серо. — Н-ничего. Всё нормально, — ответила та, странно улыбнувшись, когда посмотрела на него. — Слышь, мы опаздываем! — напомнил тому Каминари. — Точняк! Бежим! — скомандовал Ханта.       Они вдвоём стартанули, взявшись за руки для взаимного ускорения. А девушка продолжала смотреть им вслед, так и улыбаясь. После она направилась в сторону медкабинета… — А кое-кто влюбился! — протянул на бегу Денки. — Ты видел, как она на тебя глазела! — Ничего такого! — запротестовал Ханта. — Да мне с тобой надо нянчиться, какая же тут романтика! Эй, может, руки разъединим? — Да неее, так удобней, — промурлыкал Каминари. — Ага, — шёпотом, почти мысленно, согласился Ханта, но внезапно осёкся. С чего это ему понравилось держать за руку Денки?       Ход его мыслей прервала дверь их класса, у которой ребята и остановились, разъединив руки. Только после этого их накрыло странное ощущение, будто чего-то не хватает. Каминари и Серо посмотрели друг на друга, и им стало чуть легче. Парни уже рефлекторно хотели взяться за руки снова, как дверь открылась, и на пороге возник Аизава. — Так-так-так, — медленно протянул учитель. — Вот и наши двое опоздавших. Что же с вами делать? — Понять и простить, — пытался защититься Каминари. — Вначале проходите…       Он пропустил их внутрь, где Каминари и Серо встретили сочувствующе-ухмыляющиеся взгляды. Мина отдала им честь, а Киришима понимающе кивнул.       Ребята уже готовились сесть на свои места, но голос Аизавы их остановил: — Знаете, у нас сегодня будет незапланированная пересадка. Серо, поменяйся местами с Киришимой, а то он много болтает с Бакуго.       Эйджиро сердечно попрощался со всеми соседями, а Бакуго он шепнул: «Броманс, прощай» (на что Катсуки закатил глаза: ага, бромансом так и прёт за километр). После он ушёл на новое место, не менее чувственно здороваясь с будущими компаньонами по списыванию.       Серо же прямо чувствовал, что его спина плавится под взглядом Бакуго, красноречиво означавшим «Тебе хана». Однако, на удивление, это так не сильно волновало Ханту, потому что ему становилось плохо, причём головокружение увеличивалось с неимоверной скоростью. Серо казалось, будто он задыхается, но боль чуть стихала, стоило посмотреть на Денки. Парень не понимал, что происходит, и какой-то клеткой мозга даже думал, что причиной мог стать съеденный утром доширак. «Говорил же, что он просрочен. Так нет, Денки решил, что дошик просроченным никогда не бывает! Даже спустя полгода!» Глаза начала покрывать пелена, сквозь которую он увидел, как Каминари падает со стула. — Каминари? — обеспокоенно крикнул Киришима.       Аизава обернулся на шум, и, увидев Денки, произнёс: — В медпункт. Живо! — С-стой-й-те… — прошептал Ханта, идя к однокласснику дрожащими ногами. Лоб парня покрылся потом, при этом лицо сохраняло бледность. Он придерживался парт и, подойдя к Денки, рухнул на колени, падая в обморок прямо на друга. Последнее, что Серо слышал, было: — И его тоже!