stay with me

      — Тик-так, — раздаётся насмешливый девичий голос по салону автомобиля, — тик-так, папаша…       Руль резко выворачивается вправо, заднюю часть машины слегка ведёт в противоположную сторону. На фоне тихо играло радио, пахло сигаретным дымом и прожжёнными сиденьями. Салон застилала пелена дыма, мужчина, сидевший на пассажирском сидении тяжело закашлял, сплёвывая кровь прямо перед собой. Он был связан бельевыми верёвками, отчего едва мог двигать руками и ногами. Лицо его было в крови, а на виске виднелась кровоточащая рана. Костяшки на пальцах были сбиты.       За рулём находилась миниатюрная девушка в пижамных шортах и майке. Она широко улыбалась, изредка вытирая нос, из которого продолжала течь кровь. Разбитая переносица неприятно саднила, руки невыносимо болели, но она отчаянно сжимала руль, с такой силой, что костяшки белели. Волосы были взлохмачены, а ноги были усыпаны синяками и ссадинами до самых колен.       — Тик-так, — вновь насмехается она, выворачивая на проезжую часть. — Карма такая сука, — скалится. — Правда же?       Мужчина громко рассмеялся, наблюдая за девушкой, что трясущейся рукой схватила пачку сигарет с панели и дрожащими пальцами вытянула одну из них. Пухлые губы сжали фильтр, а рука потянулась к прикуривателю. Элизабет открывает автомобильную форточку, впуская в салон свежий ночной воздух. Прикурить сигарету получилось со второго раза. Лиз вернула прикуриватель обратно и вновь вцепилась в баранку. Она зажала сигарету губами и затянулась. Сигарета тут же оказалась зажата между пальцами, а дым вырвался из приоткрытых губ.       — Предпочитаю, чтоб меня называли папочкой, — отзывается он, вновь кашлянув.       — Терпеть не могу это слово.       Девушка переменилась в лице. Ухмылка, в которой она кривила губы, пропала с лица. Перед глазами замаячили картинки, от которых Лиз пыталась отмахнуться, она трясла головой в разные стороны, пытаясь избавиться от навязчивых воспоминаний.       — Вспоминаешь, — утверждает связанный отчим. — Мелкая дрянь, я всегда буду в твоей голове…       Лиз швырнула в него тлеющую сигарету.       — Какая жалость, — скалится, — мой мозг оттесняет всё плохое. Иначе я бы свихнулась, да, Джимми? — она бьёт указательным пальцем по виску. — Психология. Так Миссис Уайт говорит.       Мужчина перестал усмехаться, глядя на девушку. Он покачал головой в разные стороны. Прощаться с жизнью так рано - Джиму не хотелось.       — Лизи, — взмолился он, — останови машину. Пожалуйста. Я клянусь Господом Богом, я оставлю вас. И никогда больше не потревожу, — он сжимал пальцами верёвки, вжимаясь телом в сидение при каждом маневре, что совершала Лиз.       — Я не думаю, что Господь Бог простит тебя, — она перевела взгляд на Джима, — надо же, теперь мы обменялись местами с тобой, да? Теперь я рулю процессом, я, а ты нет. Ты жалкий зайчик, который трясётся от страха перед смертью. Теперь мы играем в мою игру, — холодный взгляд голубых глаз пробирал до костей. — Тут мои правила. Я решаю исход. Что скажешь, поиграем?       — Элизабет Мэри Смит, — строго начал мужчина, — немедленно останови машину. Мать придёт в бешенство, когда узнает, что ты взяла её без разрешения.       Брови Лиз приподнялись в наигранном удивлении.       — Серьезно? Джимми-Джимми, — она хмыкнула, — теряешь хватку. Не можешь справиться с девчонкой? Пугаешь мамочкой? Я была о тебе лучшего мнения. Мы же не рассказываем маме о наших играх, да ведь? Мамочка расстроится, если узнает. А мы не хотим её огорчать.       Мужчина хотел ещё что-то сказать, однако Элизабет покачала перед его лицом указательным пальцем.       — Нет-нет-нет. Заткнись.       Тело Лиз пробирало мелкой дрожью. Машина сворачивает на обочину, затем резко тормозит и Смит пулей вылетает из салона. Мужчина тяжело вздохнул и сплюнул кровь, его трясло от пугающей неожиданности. Джим не знал, чего ждать от Элизабет. Кэсси (старшая сестра) была послушной и спокойной. В то время, как Лиз была словно пороховая бочка, которая в любой момент могла взорваться. Она была непредсказуема. Непредсказуемость пугала, но так сильно притягивала.       Лиз не было около десяти минут и Джим догадался почему. Она вытерла уголки рта и села на место. Хлопнув дверцей, она какое-то время листает радио, затем убирает прядь волос за ухо и вновь начинает движение. Лиз пристроила автомобиль между двух фур и вновь повернулась к отчиму.       — Напомни, — вновь сверкает улыбкой, — на чём мы там остановились?       Джим выдохнул. Он попытался придать голосу спокойствия и заговорил:       — Ты собиралась меня развязать, — выдох, — но тебе внезапно стало нехорошо и мы остановились.       Лиз вынула из пачки сигарету и, подкурив, произносит:       — Давай свои руки сюда.       Джим выдохнул так, будто с его плеч упал тяжёлый камень. Он спокойно протянул связанные руки девушке. Элизабет следила за дорогой, по-прежнему улыбаясь, она бросила взгляд на протянутые руки отчима и потянулась к ним. Вместо того, чтобы развязать крепкий узел, Лиз прижимает тлеющую сигарету к протянутым рукам.       Джим вскрикнул от боли. Он ненавидел её, ненавидел больше всех на свете. Ненавидел и винил во всех грехах, считал что она виновата в том, что происходило долгие годы. Не так посмотрела, слишком короткие шорты… Он не считал себя виноватым. Считал, что все девушки легкодоступные, только пальцем помани.       — Я заставлю тебя сожрать этот бычок, мразь! — выкрикнул он, сжимая руки в кулаки.       Лиз рассмеялась, будто бы не слыша угроз. Она пристегнулась, затем глянула на отчима и заговорила:       — Повёлся, — она вновь вцепилась руками в руль и вдавила газ в пол. Стрелка спидометра стремительно росла, а мужчина всё сильнее вжимался в сидение. — Это же надо быть таким тупым ублюдком как ты, Джим. — Автомобиль вылетел на встречную полосу, заставляя мужчину зажмурить от страха глаза. Он слышал сигналы других машин и мысленно обращался к Богу. Забавно, что атеист уже который раз вспоминает Бога. — Готов покончить с этим раз и навсегда? Да или нет? Я - да.       Джим раскрыл глаза, но вновь зажмурился. Яркие фары встречной машины светили прямо в глаза, водитель сигналил.       — Готовься, Джимми, следующая остановка — Ад. Тебе туда.       Дальше всё будто в тумане. Джим не знал, как ему удалось навалиться в сторону и дотянуться связанными руками до руля. Он помнил только дикую боль по всему телу и движущийся встречный автомобиль.       Машину повело в сторону. Раздался звук бьющегося железа. От удара, автомобиль Мэри Смит несколько раз перевернулся, слетев с шоссе.       Элизабет бы упала, спасал ремень безопасности, которым она пристегнулась ранее. Подушка безопасности выстрелила сразу при ударе прямо в её лицо, чудом не сломав нос. Джим лежал в неестественном положении, он хрипел, не сводя глаз с падчерицы.       — Скорую, — тихо-тихо просит, — звони…       Он тяжело дышал и хватал воздух ртом, истекая кровью от полученных травм.       — Надеюсь, для тебя уже готов отдельный котёл.       Джим прохрипел что-то невнятное, прежде чем отключиться. Собравшись с силами, Лиз отстегнула ремень и рухнула вниз. С трудом выбравшись из салона перевёрнутой машины, девушка вышла на обочину. Она обхватила себя руками, в попытке согреться. Недалеко стоящий грузовик моргал аварийкой, из него шустро выскочила смуглая женщина.       Она что-то проговорила и вновь ринулась в салон машины. Что именно говорила женщина Лиз не слышала, в ушах стоял противный звон.       — Куда же ты собралась? — за спиной раздаётся слегка хриплый женский голос.       Но Лиз и не думала останавливаться, она поёжилась уверенно шагая вперёд. Тёплая ладонь резко схватила предплечье, вынуждая остановиться. Элизабет вздрогнула от неожиданности и в страхе затряслась.       — Не трогай, — Лиз обернулась, дёрнув рукой на себя.       Автоледи, видя состояние незнакомки, послушно убрала руку. Она подняла обе руки вверх, взглядом указывая на толстовку. Лиз недоверчиво глянула на женщину.       — Возьми, — она протянула ей руку. — В машине есть ещё люди?       Элизабет отрицательно качает головой, принимая кофту.       — Можно от вас позвонить?

* * *

      Кэсси примчала сразу, как только поступил звонок от сестры. Она сердито сверлила взглядом Лиз, пока та со зверским аппетитом уминала бургер. Они не виделись несколько месяцев, а казалось будто несколько лет. С тех пор как Кэсс переехала от них, её маленькая Лизи стала сама не своя.       Стала более замкнутой и менее болтливой. Кэсси предполагала, что на фоне насилия у Лиз появились психологические проблемы. У любого ребёнка бы появились. Она помнит, как звонила обеспокоенная мать, кричавшая в трубку о попытке самоубийства младшей дочери. После тренировки, четырнадцатилетняя перспективная гимнастка наглоталась таблеток.       После того случая, Лиз стала регулярно посещать психиатра. Они сменили несколько специалистов, по просьбе самой девушки. Одни либо слишком давили, либо разводили руками. Миссис Уайт долго работала с Элизабет. Разговорить её было сложно, а заслужить доверие практически невозможно. Миссис Уайт всегда улыбалась ей, старалась говорить на нейтральные темы, всегда заваривала кофе и заказывала пончики, тогда Лиз вскользь сболтнула о своей проблеме.       Лекарства не только снижали тревожность и страх, но и подавляли активность. На фоне приёма таблеток, спортивную карьеру построить было практически нереально. Однако, тренер искренне верила, что как только состояние её подопечной нормализуется, она вернётся в большой спорт.       Джим же предложил Мэри отдать Элизабет в чирлидинг. Он считал, что так Лиз сможет поддерживать физическую форму в норме и совмещать тренировки с приёмом таблеток. Поскольку Кэсси играла в экси, выбор команды не составил труда в дальнейшем.       «Вороны» — одна из лучших команд. И как же повезло тогда Кэсси, что Джим был приятелем их тренера. А Элизабет вскоре встала в ряды группы поддержки Воронов.       Мэдди взглянула на свою девушку с вопросом, затем перевела взгляд на её сестру. Лиз будто бы не замечала никого вокруг себя, принялась за второй бургер. Кэсси в ответ пожала плечами.       — Что ты сделала? — спрашивает она, обернувшись к сестре.       Лиз приподняла глаза на сестру и ответила:       — Спасла нас.       Лиз говорила, так будто убийство — совсем обычное дело, как например вынести мусор или сходить в магазин.       Кэсси ужаснулась, но не подала виду. У Лиз есть только Кэсси и ближе неё нет никого. Она боялась потерять сестру. В детстве, Кэсси боялась, что Джим доберётся и до неё, потому часто умоляла его не трогать Лиз. Но от страшного она сестру всё же не уберегла.       — Этот ублюдок должен был ответить, — отмахнулась девушка и продолжила есть.       — А группа поддержки. Как же девчонки и «Вороны»? — спрашивает Мэдди. — Тебе нравилось там быть и Рико…       Лиз отложила от себя бургер и взглянула на девушку Кэсси, вздохнув. У Мэдди были длинные рыжие волосы, карие глаза обрамлённые длинными ресницами и множество веснушек на лице. Нос у неё был проколот и на перегородке виднелось маленькое серебряное кольцо. Сама Мэдди не была сильно уж высокой, но была выше Кэсси на каких-то несколько сантиметров и выше самой Элизабет на голову.       — Не припоминаю, что я об этом говорила. Там было… — Лиз умолкла, подбирая слова в голове, — отвратительно. А Рико… — после её слов, Кэсси молча повернула ключи в замке зажигания и тронулась с места, сжав руль в своих руках.       — Я забыла, что ты не в курсе почему Кэсси ушла, — Лиз изобразила, что якобы запирает рот на замок, а воображаемый ключик выкидывает через плечо. — Так вот. К нам он тоже тянул свои крылья, а я не люблю, когда меня трогают.       Кэсси никогда не посвящала Мэдди в свои проблемы, а она старалась не спрашивать. Кэсс считала, что её прошлое не должно касаться никого кроме неё самой. Кэсси Смит предпочитала бороться со своими страхами в одиночку, не принимая посторонней помощи. Мэдди не знала родителей своей девушки, знала лишь только об Элизабет. В целом, её это устраивало.       Бумажный пакетик с недоеденным бургером отправляется на другой край сидения, а Лиз вытянула ноги перед собой, удобнее умещаясь.       — Тебе нужно куда-то поступать, чем-то заниматься, — вновь заговорила Мэдди. — Ты же планировала вернуться…       Однако Лиз заверила:       — Я что-нибудь придумаю.       А вот Кэсси отрицательно качнула головой.       — Ну уж нет. Обычно, твоё «что-нибудь придумаю» не предвещает ничего хорошего. В этот раз, я сама что-нибудь решу.       Оставшуюся дорогу они ехали молча. Жили девушки в Колумбии, в небольшом домике. Лиз шла последней, кутаясь в толстовку, что дала женщина на грузовике. Мэдди быстро пробежала в кухню и принялась хлопотать там. Кэсси лишь проводила её взглядом и закрыла дверь, взглянув на сестру.       Вид у Лиз был мягко говоря отвратительным. Лицо было раскрасневшимся, с размазанной кровью, нос был припухший, переносица и правая бровь рассечены, а на голове вместо волос гнездо. Она была в одной лишь испачканной пижаме с босыми ногами, не считая толстовки.       — Боже мой, Лизи, — Кэсси закусила губу, взглянув на сестру. — Мама знает?       Лиз отрицательно качнула головой.       — Я не вернусь к ней.       Кэсси всей душой любила их мать. Мэри была хорошей матерью, она старалась дать дочерям лучшую жизнь. Она всегда старалась присутствовать на играх Кэсс, старалась не пропускать ни одного соревнования Лиз. Старалась быть лучшей матерью. Однако, любовь к мужчине затуманила её разум, она закрывала глаза на все его изъяны. Главное, он принял её дочерей как своих, любил их и её. Этим мужчиной был Джим.       Джим появился в семье Мэри Смит, когда Кэсси было одиннадцать, а Лизи восемь. Девочки искренне радовались счастью матери, однако папой Джима они не торопились называть. Со временем, Джим переехал к Мэри и втёрся в доверие к детям. С Кэсси он мог часами говорить об экси и играть с ней, а Лизи он часто возил на тренировки. Мэри была счастлива, настолько счастлива, что не замечала, как в глазах дочерей поселился ужас. Они уже не радовались появлению дяди Джима. А Лиз часто вздрагивала во сне и плакала. Ей снились кошмары. Появилась тревожность и чуткий сон. Кэсси старалась не думать об этом. Она часто успокаивала сестру, и часто девочки засыпали в одной кровати, в обнимку друг с другом.       Дядя Джим стал самым настоящим кошмаром в жизни сестёр.       — Она будет винить меня, Кэсс. Я не переживу её ненависти. Пусть ненавидит меня на расстоянии. — Лиз жмёт плечами. — Я могу уйти прямо сейчас. В моих планах не было тебя.       Вместо ответа Кэсси сжала в объятиях сестру и уткнулась носом в макушку. Она засопела сдерживая слёзы. Лиз же неловко поёжилась, а от объятий вздрогнула. Но старшую всё же не оттолкнула.       — Я не отпущу тебя, — бурчит она, — не сейчас, Лизи.       Кэсси ещё долго плакала и шёпотом просила простить её.       — Хэй, у вас всё хорошо? Я пиццу разогрела, — из дома вышла Мэдди.       На следующий день, Мэдди утащила Лиз в торговый центр за новым гардеробом. Девушка была буквально повёрнутой на вещах, она могла весь день бродить по магазинам и подбирать образы. Кэсси же шла следом, лениво перебирая ногами. Старшая Смит терпеть не могла шоппинг, а вот Лиз, под действием таблеток была слишком вялой, но с привычной кривой ухмылкой. Сегодня, она уже выглядела лучше вчерашнего. Опухлость спала, чистые тёмные волосы были аккуратно уложены. На Лиз было объёмное чёрное худи сестры и джинсы Мэдди. На переносице был наклеен пластырь с цветочками. Мэдди сказала, что он ей невероятно подходит.       Мэдди с видом эксперта раздвигала вешалки, что-то совала в руки Кэсси, взглядом стреляя в её сестру. Лиз же подбирала себе толстовки, худи, объёмные футболки, джинсы и спортивные штаны. Мэдди стоило больших усилий уговорить Лиз взять пару платьев и туфель.       Кэсси, как и обещала помогла Лиз с поступлением. Университет Пальметто идеально подходил им, хоть выбор был и небольшой. Кэсси настояла на том, чтобы сестра вступила в группу поддержки команды университета, поскольку увидела, что там как раз был набор. Пару раз она возила Лиз на кастинг, который проходил в несколько этапов. Желающих было достаточно, то есть конкуренция была, и Элизабет пыталась отговорить сестру от этой затеи.       Но Кэсси была непреклонна. Их встретил художественный руководитель группы и их капитан. Девушка была высокой, со смуглой кожей и длинными тёмными волосами, заплетёнными в высокий хвост. Она улыбалась, встречая потенциальных лисичек. Кэсси подбадривала сестру и говорила, что та в любом случае пройдёт. Хореография у многих девушек и впрямь страдала, некоторые из них нервничали и терялись. А главная лисичка всё не теряла своего оптимизма. От неё веяло позитивом и дружелюбием.       Элизабет не готовилась от слова совсем, и когда очередь дошла до неё, она исполнила самую простую связку движений из хореографии воронов и капитан чирлидеров хлопнула в ладоши, пометив что-то в списке. В следующий этап попало всего пятнадцать девушек, до третьего дошло пять. А вот в «Лисички» попало всего три девушки, и Лиз была в их числе.       Каникулы пролетели слишком быстро, и Кэсси с Мэдди уже сгружали вещи Лиз в автомобиль. Кэсси вновь шмыгнула носом, усаживаясь за руль. Она поправила круглые очки и взглянула на сестру. Элизабет как раз закинула таблетку в рот, значит вскоре она уснёт.       — Я переживаю за неё, — забурчала Кэсси, как только Лиз засопела. — Общежитие…       — Не нагнетай, Кэсс, — только и ответила Мэдди. — Она так не переживает, как ты.       — И всё же.       — Мы находимся в нескольких часах езды.       — Я хочу быть рядом с ней.       Мэдди лишь бросила на Кэсси суровый взгляд, а та виновато улыбнулась.       Лисички встречали своих новеньких. Они стояли небольшой компанией, но не узнать их было невозможно, точно так же как и самих лисов, девушки выделялись из общей массы яркими оранжевыми толстовками с белыми полосками.       Кэсси крепко обняла сестру, сунула ей рюкзак и две больших сумки. Мэдди невозмутимо стояла рядом, оглядываясь. Джулия — капитан лисичек, махнула рукой, подзывая Лиз к себе.       — Всё-всё, беги. Не забывай звонить и принимать лекарства, — протараторила Кэсси.       — Не забуду, — пообещала Лиз и ещё раз обняла сестру.       — И глазом моргнуть не успеешь, как наступят каникулы. — Подбодрила Мэдди.       Попрощавшись с сестрой и Мэдди, Элизабет направилась к девушкам из группы поддержки. Они улыбались, создавая впечатление дружного коллектива. Одна из девушек держала в руках оранжевую толстовку, и как только Лиз подошла, протянула вещь ей.       — Привет, Элизабет, — протянула Джулия. — Я, как ты знаешь, Джулия. По всем возникшим вопросам можешь обращаться ко мне. Это Кейтлин, — белобрысая девушка с большими карими глазами и веснушками на лице. Она приветливо улыбалась, всё ещё протягивая толстовку. — Кэтрин, — брюнетка с бледной кожей и голубыми глазами. — Джитта, — рыжеволосая и по иронии зеленоглазая. — Милли и Молли, — блондинка и шатенка, обе с карими выразительными глазами.       — Лиз, — она поставила сумки на землю и приняв толстовку, послушно надела её поверх футболки.       — Вон те, — Джулия указывает на кучку спортсменов. — Наши «Лисы». — Буркнула она.       Лисы представляли собой сборище разношёрстных ребят. Из них всех, внимание Лиз привлёк Кевин. Кевин Дэй — бывший игрок воронов. Кевин всегда был вторым, Рико и его сломал.       — Перспектива у них где-то вот такая, — всё не унималась лисичка, показывая пальцами мизерное расстояние.       — Но мы всё равно их любим и поддерживаем, — вмешалась Кейтлин и помахала низкорослому блондину. Он взглянул на неё, но махать в ответ не стал, второй, точно такой же внешне, лишь скрестил руки под грудью и недовольно глянул в сторону лисичек, задержав на них свой абсолютно незаинтересованный взгляд, где-то на пару секунд.       — Хоть они и те ещё неудачники, — буркнула Молли. — Хотя с Элисон, я бы пообщалась.       — Фу, — скривила физиономию Кэт.       — А правда, что ты была в воронах? — Милли обогнула Молли и Кейтлин, встав возле Лиз.       — Была.       — Чем они лучше нас? — подала голос Джитта.       — Глупости. Я же нахожусь здесь. — Было ей ответом.       Лиз приложила два пальца к виску и отсалютовала, как только заметила взгляд Кевина на лисичках. Дэй переменился в лице, замечая знакомое лицо, а Лиз скривила губы в издевательской ухмылке.       Элизабет была красивым дополнением Рико на всех мероприятиях. Забавно, что она была красивым дополнением, не находя себя красивой. Множество родинок на лице казались для неё уродством. Она считала, что родинки портят лицо. Лиз была одной из чирлидерш воронов. Потому и была спутницей Мориямы. У них не было с Рико отношений, только видимость для прессы, чтобы привлечь больше внимания к команде.       — Вы знакомы с Кевином? — Кэтрин проследила за взглядом Лиз.       Элизабет всё ещё не сводила глаз с бывшего игрока воронов. Кевин же напротив, чтобы избежать лишних вопросов от лисов, скорее отвёл взгляд. И они казалось не заметили этого, но всё же волнение и растерянность Кевина, не была не замечена недовольным низким блондином. Он проследил за взглядом Дэя и уставился на Лиз, с интересом склонив голову в бок.       — Виделись, — коротко ответила она.       — Не обращай на неё внимания, — отрезала Джулия. — Ей просто до одури нравится Кевин. Идём.       Соседкой по комнате Лиз оказалась Кейтлин. Девушка помогла Элизабет занести сумки. В комнате была просторная гостиная, чуть дальше находилась небольшая кухня. Первая дверь справа вела в спальню Кейтлин, а напротив находилась дверь в спальню Лиз. Самой последней комнатой по коридору - была ванная.       Кейтлин закрыла дверь за остальными лисичками и стала наблюдать за соседкой. Элизабет раскладывала вещи, к сожалению, в общий шкаф, скрестив ноги перед собой.       — Вы всегда носите эти толстовки? — интересуется Лиз.       — Во время занятий, после ты можешь её снять, — Кейтлин улыбнулась. — Таким образом мы выражаем поддержку команде и свою «сплочённость».       Лиз поморщилась.       — Звучит бредово.       Кейтлин рассмеялась, глядя на до одури серьёзную соседку. На дне сумки Лиз нащупала таблетки и сжала их в кулак, затем откинула на застеленную кровать. Кейтлин с интересом глянула на бутылёк с таблетками, ожидая, что Лиз сама расскажет. Но Элизабет молчала, раскладывая вещи, а Кейтлин спрашивать не стала.