Забудь о зелёной «Волге»

— Ростислав Юрьевич, всё готово, только вас ждём. — Ждите дальше. Слава положил трубку и размял шею. Вот что за напасть: только приехал, опять надо. Он уже прекрасно знал, что Катя предъявит ему немало претензий, как только он зайдёт в квартиру, а тут опять нужно уезжать. Ну уж нет, пусть подождут: до завтра их машины никуда не денутся, а Катя ему глаза выцарапает. Даст Бог, Игорь её не предупреждал, когда он возвращается, тогда можно сделать приятный сюрприз. Наверное, приятный. Пока Слава курил под козырьком на подъезде, за городом на отцовском участке его ждало любимое детище — гаражный кооператив. Родители уже давно переехали в город по настоянию сына, и теперь большое поле посёлка Елецкий было похоже на неудачный тетрис, уставленный тёмно-серыми кубиками гаражей. Не обязательно знать, что у них есть один владелец, а уж тем более — что́ стоит в гаражах, укрытое тканью и брезентом, помимо сельскохозяйственной техники. Отец Славы отвечал за технику на деревенских работах, а потому имел в распоряжении немаленький участок земли. Годы шли, гаражи стали пустеть, и Юрий Александрович, уставший от бесполезной чехарды металлических коробок, стоящих без дела, отдал всё это богатство в руки сыну, мол, пусть делает, что только душе захочется. А Слава, будучи достаточно смышлёным, выставил пару комбайнов и трактор на улицу для вида, подкупил рабочих и отвёл гаражи под угнанные машины. Сама земля была поделена между семьями, что были не против получения нового места для огорода бесплатно. — Гражданин начальник, — всегда отвечали занятые посевами жители посёлка, если приезжала проверка, — тут же не земля, а сказка! Нам Славик гаражи под технику и урожай отдал, золотой он, весь в отца. Таким образом, перед лицом закона Ростислав Васильев был кристально чист. Техника стоит, работа на чернозёме идёт, а кто станет заглядывать в гаражи, если оттуда не несёт мертвечиной, и никаких жалоб не поступает? Кому есть дело до кучи гаражей, которых по стране расставлено немыслимое количество? Правильно — никому. Слава попросил отвезти свои вещи в офис и взял с собой только большой подарочный пакет, в который поместились пирожные, коробка духов и букет ярко-розовых альстромерий. К своему удивлению, не без помощи Анжелы, но он сразу запомнил любимые цветы Кати и теперь покупал их на каждый праздник, меняя композиции; он знал, что девушка ненавидит, когда их продают практически метровыми, а поэтому всегда просил их подрезать, либо делал это сам карманным ножом, если приезжал домой, когда Катя ещё не вернулась из университета. Теперь он не мог быть уверен: в квартире девушка или нет, — и поэтому долго упрашивал обрезать стебли вполовину, говоря, что эти цветы и так стоят очень долго, даже без длиннющего стебля. В Улан-Удэ он оставил очень много денег и ещё больше убитых нервных клеток. Со сдавшими Айдара бедолагами он разберётся позже, они могут порадоваться жизни. Пока. За тот лишний день, на который он задержался в Бурятии, он понял, почему Игорь всегда так хорошо отзывался о бывшем одногруппнике, но не понял, почему он так редко ему звонит не по работе. В любом случае, Слава был рад помочь и поругаться по телефону в аэропорту с несостоявшимся заказчиком, глупость и нетерпеливость которого сами оставили его без автомобилей. Слава нажал на кнопку дверного звонка, всё ещё издающего отвратительное подобие «К Элизе» на всю квартиру. Свои ключи он отдал Игорю, а заказ ещё одного экземпляра казался ему небезопасным. Услышав тихий звук шлёпающих босых ног, он улыбнулся: ему откроет Катюша, точно заглянувшая в глазок и теперь торопливо проворачивающая ключ. — Привет, малыш. Она не прыгнула к нему на пояс, не стала душить шею в объятиях, а просто расплылась в улыбке. За её спиной из второй двери вырос Игорь с мокрыми волосами и накинутым поверх футболки на плечах полотенцем, на которое мягко падали капли воды, не задевая футболку. — Ты опоздал на 2 дня, — девушка заметила пакет в его руках. — Но я вернулся раньше, чем мог, — перешагнув порог, Слава поцеловал Катю в лоб и достал из пакета букет. — С прошедшим, Катюш, прости, что я не смог присутствовать. Игорь опустил взгляд на цветы и поджал губы. Он печально заключил про себя, что это точно знак — здесь он больше не нужен. — Что-то случилось? — Слава обошёл Катю и подошёл к другу. — Да у меня, — он повернулся лицом в квартиру, — аллергия на эти цветы. Я подсушу волосы и соберу вещи. Слава обнял Катю за плечо и зашёл с ней в квартиру, быстро закрывая дверь на ключ. Долгожданная прохлада нежно обняла мужчину, обволакивая своей домашней приветливостью: это Игорь поставил вентилятор, когда июньская температура стала приближаться к 30℃. — Ты готовила блины? — Слава восторженно втянул воздух. — Какое блаженство, я дома: здесь не холодно, здесь меня ждут. Игорь, ты бы знал, как я тебе завидовал все эти дни… — И в чём же? — изо всех сил стараясь перекричать работающий фен, кричал из ванной Игорь. — Поесть домашней еды, принять ванну, а не душ, лечь на твёрдые подушки и, — мужчина нежно обнял девушку, — быть рядом с Катенькой. Я люблю тебя, малыш. Ты не против, если я подарю тебе подарок попозже, когда Игорь уедет? — Н-нет, конечно. Девушка грустно смотрела, как Игорь собирает вещи, как за очередной красивой рубашкой отправляется книга Акунина, которую мужчина так и не прочёл, а за ней — та самая серая футболка, в которой Игорь казался Кате наиболее привлекательным. Слава во всю поедал свежеиспечённые блинчики, а вот ей совершенно не хотелось ни есть, ни спать — только опечаленно сидеть на диване. Слава опоздал на её день рождения, Игорь возвращается домой, и всё, вроде бы, должно вернуться в привычное русло, но легче от этого совершенно не становилось, даже наоборот — казалось, что за Игорем из квартиры уйдут возникшие чувства. А что делать с ними? — Я помню, что ты очень хотела эти духи, потому что они пахнут лимонадом. Я забыл название, но точно помнил флакон, так что, не без помощи, но нашёл. Это был самый большой флакон в магазине. Там ещё пирожные были, но я их убрал в холодильник, чтобы мусс не потёк. Катя заворожённо открывала блестящую коробку цвета розового золота под его умилённый взгляд. — Спасибо, Слав… — девушка нежно и радостно поцеловала мужчину в щёку. — И всё? — он удивлённо поднял брови. — А как же «солнышко»? И что за детские поцелуйчики? Катя с усмешкой закатила глаза, осторожно отставила коробку в сторону и села к нему на колени. Недовольные от природы глаза его наполнились яркими вспышками от её приближающегося лица, и мужчина сладко вздохнул, когда поцелуй покрыл его губы. Не самый искренний поцелуй для не самого искреннего признания в любви. — Ой, забыла, — она вскочила с его колен и бросилась к ванной, — я же крем от сухости… Слава с удовольствием потянулся и снял футболку, оставшись в одних джинсах. Солнечные зайчики нетерпеливо прыгнули на его красивые руки от запястий до плеч. — Как отметили? — Да по-тихому. Накануне Игорь с Анжелой мне сюрприз устроили: отправили на брови, чтоб не мешала, а когда я приехала — встретили с тортом, шарики надули. Игорь мне полароид подарил, где-то на столе фотографии лежат, посмотри. Там Анжела такая красивая, в блузке новой синей, только купила. Катя продолжала рассказывать о том, как провела день рождения, и Слава нашёл наконец-то фотографии. Анжела, конечно, красивая, но не краше его Кати. Вот тут они вдвоём смеются, тут Катя одна улыбается и подмигивает, тут они как-то умудрились втроём с Игорем сфотографироваться, тут она в камеру воздушный поцелуй шлёт, а Игорь… Слава поднял взгляд на Катю, которую было видно в ванной, и посмотрел ещё пару фотографий: не показалось, даже через такое качество видно, как именно Игорь на неё смотрит и как он её приобнимает. Он горько усмехнулся: на одной из фотографий Игорь даже держит Катю на руках. — Красивые фотографии, — прикрикнул мужчина, чтобы девушка услышала. — Игорь вам вместо штатива был? — Ага, что-то вроде того, - Катя старательно втирала крем в лицо. — В общем, посидели, попили-поели, посмеялись, потанцевали и спать легли. А потом приехал Богдан, и мы умотали вчетвером на шашлыки… — Отлично, — Слава угрюмо насупился. Катя вышла из ванной и села рядом с ним, чмокнув мужчину в щёку, но не заметив его недовольно ревнующего лица. — Анжела тааак ему понравилась, — девушка закатила глаза и улыбнулась, — весь день от неё отойти не мог. Влюбился по уши с первого взгляда. — А она что? — Слава отложил фотографии и повернулся к ней. — Выпендривалась, делала недовольное лицо, всем видом показывала, как ей всё равно. А сама отдала ему очки, болтала, пока он жарил мясо. Мне кажется, что-то у них точно начнётся. «Главное, чтобы у нас не кончилось», — подумали они одновременно, не подавая вида: одна от чувства вины и стыда, а другой — от скребущего подозрения.