***
В воскресенье вечером собравшись морально, я забрал Жана, и мы поехали в тот бар, в котором у моего подчиненного намечалось самое бредовое свидание — вслепую. — А вы, капитан, красавчик. Ваш внешний вид: дорогая рубашка, запонки. Вы так последний раз одевались на день рождения генерала Эрвина. Но у вас неебически напряженное лицо. Боитесь, что вторая подружка окажется толстой и некрасивой? — шепотом спросил меня Кирштайн, будто в салоне нас мог кто-то еще услышать. Я внимательно вел машину и краем глаза взглянул на этого придурка, который сам косился на меня в надежде получить долгожданное «спасибо». Но я ответил в своем духе: — Заткнись, а? Романтик… — Молчу. Но вы заранее не парьтесь. На самом деле, мне было плевать, как будет выглядеть вторая девушка. Я сопровождал Жана в качестве друга, но никак не потенциального жениха для какой-то подруги. Меня это совсем не интересовало и не увлекало. Подъехав к бару, я удобно припарковал автомобиль. Не выходя из салона, выкурил еще одну сигарету. Пока думал о своем, Кирштайн что-то печатал в телефоне своей очередной пассии. Через минуту мы оказались внутри замысловатого заведения. — У нас здесь встреча с девушками, все забронировано, — сообщил Жан при входе в бар. — Отлично. Вас ждет ужин в темноте, — на моего подчиненного взглянула и ослепительно улыбнулась девушка на ресепшн. А он и тут умудрялся флиртовать. — Но на самом деле нестандартные условия и кромешная тьма сблизят участников, поэтому наш бар идеально подойдет для романтического свидания. В такой обстановке вы можете позволить себе полностью расслабиться и погрузиться в атмосферу тонких ощущений, которые приятно разделить с любимым человеком. Подавив раздражение от слов официантки, по привычке полицейского, я внимательно осмотрелся, просканировал каждого посетителя заведения и присмотрелся к женской половине. И не потому что я искал спутницу своего подчиненного или же ее подругу, а вглядывался в саму атмосферу, то есть, смогли бы нормальные девушки сюда прийти. И кто вообще для Кирштайна являлся нормальной девушкой? Когда девушка-официантка завела нас в темный-темный зал, хоть глаз выколи настолько было темно, я по инерции потянулся к пистолету, засунутому за ремень брюк. Но Жан шепнул мне: «Расслабьтесь, капитан», и нас провели к столикам. «Черт бы побрал этого романтика, — думал я. — Нет бы за девушкой заехать на такси, как все люди, так он это мерзкое место нашел». Нас усадили за столик, принесли аперитив и закуски, а через достаточно короткое время пришли и подружки Жана. — Здравствуйте, я — Пик, а это моя подруга Алессандра, — в темноте раздался приятный женский голос. — Здравствуй, Пик. Не видя абсолютно ничего, я откинулся на спинку стула, немного отпил содержимое стакана и слушал Кирштайна, который воспевал мне дифирамбы и обижался на Марко. Маленький глоток обжег горло горечью, которую я поспешил заесть вяленым мясом. Корень языка одеревенел от едкого снадобья, и я тихо выругался, потому что алкоголь в этом заведении был непривычным. Неразговорчивость второй девушки меня порадовала, ведь я сам не стремился ни с кем болтать. Правда, она мило смеялась и поддерживала свою подругу Пик, а потом я внезапно услышал ее голос, такой ласковый и теплый, хотелось укутаться в него, словно в одеяло. Только вот темнота вокруг мне все меньше и меньше нравилась. Никак не удавалось расслабиться. Я изо всех сил напрягал зрение, вглядываясь в темноту, но, конечно же, ничего не видел. — У вас такой приятный парфюм, господин Аккерман. Быть лучшим мужчиной на свете не входило в мои планы, однако и пугать ее я тоже не горел желанием. — Спасибо. Увы, ваш парфюм пока не улавливаю. — Мой — очень тонкий. Жан заказал горячее и салаты. Пока ждали заказ, девушки рассказывали, где учились. Как оказалось, они были еще студентками и учились на последнем курсе какого-то университета, я даже не запомнил. Затем, поглощенный своими мыслями, я наслаждался голосом этой самой Алессандры. И мне показалось, что даже если мне удастся увидеть ее наяву, то я все равно не обращу внимания на внешность девушки. — Я итальянка, — призналась Алессандра. И я начал угадывать ее внешность. Определенно брюнетка с карими глазами, возможно, полненькая, высокая. Или же… Боже мой, для чего я домышлял пустое? — Ох, я люблю итальянок, — вырвалось у Жана. Этот идиот кого только не любил. Итальянок, испанок, азиаток… Всех. А сам-то знал, что такое любовь? Как будто это свидание Кирштайн устроил ради какой-то любви. В голове у моего подчиненного был только секс, а в ящике с документами всегда можно было найти резинку. Что касалось меня, то вряд ли я мог кого-то полюбить, а уж меня полюбить — так тем более, учитывая мое прошлое, род деятельности и характер. Я не влюблялся ни разу в своей жизни, чтобы срывало крышу или трясло колени при встрече, как описывали в книгах. Я никогда не любил Ханджи, как жену, и никогда не хотел детей. Печальная правда моей насыщенной жизни. Моими детьми были мои подчиненные. Все остальное меня не интересовало. А секса в моей жизни было достаточно много: начальство трахало по сто раз на день. Кирштайн отчего-то ляпнул, что я капитан полиции Стохеса, но девушки ничего на это не ответили. В темноте сложно было прочитать их реакцию, правда любой бы понял, что спутницам все равно на мою профессию. Скорее всего, застеснялись или разволновались, что я старше. Под столом я сильно наступил Жану на ногу и понял, что из-за меня настала громкая тишина, поэтому я решил выйти покурить. Вдохнуть никотин мне еще хотелось тогда, когда я погрузился в эту блядскую тьму. Как только глаза привыкли к свету вечерних фонарей, я вынул из пачки сигарету и покосился на вышедшую из бара девушку. Она явно замешкалась, осматриваясь по сторонам, потом задержала взгляд на моей фигуре. Уличив момент, я уверенно посмотрел на нее и, обхватив затылок, прошелся по волосам. — Господин Аккерман, — Алессандра застыла, взволнованная, только веки часто подрагивали. Скорее всего, из-за света. Я залюбовался внешним видом девушки. Меня ввергло в шок. До этого момента физическая близость с ней в темноте казалась чем-то несовместимым и противоестественным, учитывая ее возраст и мой, весь груз, что я нес с собой в виде прошлого и своей полицейской карьеры. Мои глаза на мгновение прищурились, и я даже не ожидал, что это странное свидание окажется с такой девушкой. Куда деваться от стереотипов? Если итальянка — значит, жгучая брюнетка со смуглой кожей и бездонными черными глазами. А вдобавок еще и фигура в кожаном бежевом платье и высоченные босоножки. Красавица! Что и думать? — Мне не хотелось мешать голубкам, — она рассмеялась, а потом глупо извинилась. Я молчал, наслаждаясь никотином и свежим воздухом. — Тебя подвезти домой? — спросил я, докурив и выбросив окурок в мусорное ведро. — А ваш друг ничего не скажет? — Я устанавливаю правила, Жан меня слушается. — Раз так, тогда я не против, — улыбнулась Алессандра, заправив длинную черную прядь волос за ухо. Когда я указал на свой припаркованный автомобиль, то исподтишка оценил ее фигуру, чего не делал никогда прежде.Глава 1
4 апреля 2022 г. в 18:01
Этим утром ничего не случилось. Вода из крана у меня в квартире не текла. В убойном отделе на удивление все спокойно. Йегер меня не бесил. Нервы мои оставались в порядке. А что дальше?
А дальше в дверь моего кабинета постучал Кирштайн.
— Капитан, разрешите войти?
«Капитан»... Я ненавидел это слово, и эта необъяснимая ненависть заставляла меня презирать себя. Это был бесконечный цикл ненависти к себе. Я все время задавался вопросом, закончится ли это когда-нибудь? Или никогда. Во-первых, я знал, что в отделе меня все боятся и презирают. Во-вторых, иногда мне хотелось, чтобы у меня не было сердца вообще. Если бы у меня не было сердца, мне бы жилось намного проще, я бы принимал действительность такой, какая она есть.
За жестокость, беспристрастие и хладнокровное сердце, которое ни один горячий чай не смог согреть, я ненавидел себя еще больше.
— Разрешаю, идиот, - выронил я.
— Капитан, я тут документы принес по делу серийного маньяка.
— Клади на стол.
Бумаги были аккуратно положены передо мной, но Жан мялся и не уходил. Его что-то задерживало возле моего рабочего места.
— И еще, капитан, — я холодно на него взглянул, после чего мой подчиненный забыл весь выученный еще в школе алфавит. Я в это время поливал цветы. Еще минута — и я был готов его испепелить, но Жан что-то начал мямлить совершенно не по делу.
— Капитан, в воскресенье я иду на свидание с девушкой.
Замешательство длилось мгновение. Но я все равно задался вопросом, а не послышалось ли мне? Я поднял голову и бросил быстрый взгляд в сторону двери.
— Ну? Мне-то что? Благословить тебя? Или с верхов указание пришло обо всем давать отчет?
— Нет, — он хихикнул и заложил волосы за ухо. — Вообще, это будет не обычное свидание, а свидание вслепую, в темноте. Там не видно нифига и в темноте приходиться есть. А девушка, с которой я познакомился недавно, тоже придет не одна, с подругой, ну, чтоб не страшно и веселей. Я пообещал взять Марко, а он заболел, черт.
Мои мысли все так же продолжали перемешиваться и от непонимания того, что и зачем сейчас говорил мой подчиненный. Я никаким боком совершенно не должен был касаться личной жизни Жана. У меня были свои заботы, своя жизнь, мировоззрение и… что уж говорить? Я был намного старше.
— А я при чем? Возьми Спрингера или как минимум этого придурка Йегера.
— Вот именно, что взять мне некого больше. Нужно с адекватным человеком пойти. С вами, например.
Про собственную адекватность я сомневался. Да и насчет адекватности Жана тоже стоило немного поразмышлять, но он работал полицейским и делал свою работу прекрасно, а остальное меня не заботило. В амурные дела подчиненных я не вмешивался. В свои же вмешиваться не позволял.
— Ты рехнулся, твою мать? — я уселся в кресло и выудил губами из пачки одну сигарету.
Кирштайн никогда не отличался особым постоянством с девушками. Насколько я знал, каждое воскресенье у него были разные девушки. Верностью к одной женщине он не отличался. А что уж говорить обо мне, мне почти под сорок, за плечами неудачный брак с коллегой Ханджи, и то, по молодости. А так, я был заносчивым холостяком и ненавидел любые виды отношений, кроме рабочих.
Я был серьезен, и Жан заметил, как моя неуверенность в ответе поднималась на поверхность.
— Капитан, один разок! Интересно же сходить в такое заведение. Доказано, что даже при временной утрате одного из чувств, остальные обостряются. Пока вы не видите своего партнера, вы можете с ним говорить, оценивая его голос и интонации, улавливать запах, даже прикасаться к его рукам.
— Никого касаться руками я не собираюсь, — отрезал я. — Кирштайн, ты несешь хрен знает что.
Жан начинал меня раздражать. Поскорее бы он улепетывал из моего кабинета.
— Ну, вы согласны, капитан? А то придется идти с Конни, а он мне весь вечер может испортить, девушек отпугнуть, опозориться и пошлые шутки рассказывать, — Жан уже и засомневался.
Совершенно не желая поддерживать своего подчиненного, я все же решил поддержать его. Тем более, мне самому стало интересно узнать, что это за гребаные свидания вслепую.
— Ладно, заеду за тобой.
— Да что вы, капитан! Я сам заеду в шесть.
— Ты мне тут не перечь, - строго произнес я. - А теперь вон из моего кабинета. Я могу и передумать.