***
Откинув одеяло в сторону, Сэми с радостной улыбкой на лице потянулся, довольно жмурясь от падающего прямо ему на глаза света. День определенно обещает быть прекрасным…***
Откинув одеяло в сторону, Реджина уставилась в потолок безумным взглядом широко распахнутых глаз, прекрасно помня, как она вела себя накануне и что наговорила Сэму. День определенно пойдёт по одному месту…***
Проведя пальцами по волосам, придавая прическе легкий небрежный шик, ангел бросает очередной взгляд на зеркало в ванной комнате, оценивая свой вид. Либо ему кажется, либо он как-то посвежел или даже похорошел… А может всё дело в довольной улыбке, которая не сходила с его лица? Ведь его ждёт свидание со своей девушкой. Такая злобная вредина и в то же время такая очаровательная лапочка, что его по-настоящему штормит от этих «качелей», и не то, чтобы он нуждался в спасении.***
Плеснув себе в лицо ледяной водой, специально сделав это с громким хлопком, чтобы заодно обдать себя двойной отрезвляющей пощечиной, Непризнанная поднимает затравленный взгляд на свое отражение в зеркале, видя, что яркая словно уличный фонарь пунцовая краска по-прежнему не сходит, заливая собой не только щёки, но и уши, а также частично шею. А ведь они сегодня договорились встретиться… Да как она ему в глаза смотреть будет после того, что сдуру наболтала вчера?! Как вся та пошлятина вообще могла сорваться с её языка? Так просто, словно она каждый день что-то такое говорила вслух. Еще и стонала как последняя… - Чёрт… - обреченно выдыхает Реджина, опираясь руками о края раковины и в бессилии опуская голову. Было невыносимо стыдно даже перед собой, не говоря уже про кого-то другого. Стыдно, потому что ей понравилось всё это.***
Идя по школьному коридору в сторону обеденной, Сэм пребывал в приподнятом настроении. Попутно здороваясь с учащимися, которых знал, ангел направлялся к широкой центральной лестнице, освещенной утренним солнцем, пробивающимся сквозь большие окна, поверхность которых слегка переливалась радужными цветами из-за преломления света. Шелковые занавески светло-голубого цвета, которыми были украшены окна, казались еще ярче, а мраморный пол будто был подсвечен изнутри. Даже крошечные пылинки, витавшие в воздухе, попадая во власть дневного светила, напоминали маленьких светлячков, кружащих в своем собственном танце. Улыбаясь такой спокойной благодати, Сэм медленно моргнул. Но когда открыл глаза, замер на месте, видя перед собой мрачный серый коридор, разбитые окна, изорванные занавески и тела со столь знакомыми лицами, залившие реками алой крови уже далеко не светлого цвета мрамор. Еще раз моргнув, ангел опешил, видя перед собой всё от же кусочек рая, который наблюдал секунду назад. - Что за..? – еле слышно шепчет себе под нос ангел. - Эй, Сэми! – машет ему рукой ангел с параллельного курса, с которым парень хорошо общался. Улыбнувшись знакомому, который направлялся к нему с улыбкой на лице, Сэм чувствует какое-то странное, едва уловимое головокружение, а реальность будто затрещала, напоминая старый шуршащий телевизор из мира людей, который вот-вот то ли поймает сигнал и появится изображение, то ли он выключиться окончательно. И вот, «поймать сигнал» удается, но появившееся изображение, где Сэм всё в том же полуразрушенном коридоре, а навстречу ему идёт его знакомый – потрепанный, израненный, окровавленный, всё тело которого пересекает ужасная косая рана, а на лице застыла гримаса ужаса, словно он на последнем издыхании пытался от кого-то убежать. Рвано выдохнув, Сэми вновь обнаруживает себя в светлом школьном коридоре, а его знакомый уже стоял напротив. - Приятель, с тобой всё в порядке? – шутливо спрашивает он. – Ты как будто призрака увидел. - А, н-нет, всё в порядке, - слегка запнувшись, кривовато улыбается он. – Просто вспомнил про свои отработки, - пытается он уйти от разговора, потому что у самого в голове не осталось ничего, кроме странных видений. Ощущения точь-в-точь такие же, когда он видит вещие сны, но Сэм уверен на все сто процентов, что не спит сейчас, а бодрствует. - Ох, понимаю. Фенцио уже сейчас похож на субантру, которую разбудили посреди дня. Не завидую я тебе, - сочувствующе тянет ангел. – Ты это… только про тренировки по Крылоборству не забывай, ладно? А то сам знаешь, наш тренер не образец сочувствия и всепонимания. - Так он же демон, - вяло усмехается Сэми. - И то верно, - улыбается в ответ ангел, собираясь уходить. – Увидимся, - махнул он рукой. - Ага, - без особого интереса бросает вслед Сэм, после чего беззаботное выражение слетает с его лица. Постояв еще пару секунд, словно решаясь на что-то, ангел возобновил шаг, но шел неспешно, словно проверял твердость пола, и осторожно, будто на главной лестнице его поджидала опасность, хотя ничего, кроме снующих туда-сюда учеников школы и красного ковра по центру, на ней не было. Но на четвертом шаге его вновь настигло это непонятное ощущение, после которого картинка перед глазами резко меняется, как будто кто-то, играясь, щелкает тумблером, переключающим между собой две реальности – настоящую и мрачную версию. Вот и сейчас его, замершего на месте, вновь окружает вид полуразрушенной школы, за стенами которой находится лишь серый мир, доживающий свои последние мгновенья, ни намека на то, что когда-то здесь существовали поистине дивные в своей красоте края. Все, кого он до этого видел на лестнице, теперь лежали на ней же изломанными куклами, перепачканные в собственной крови, да и сама лестница была частично разрушена, остались лишь жалкие напоминания о былом величии, как и в случае с огромными статуями ангелов в холле. Лишь красный ковёр, на котором не были заметны следы чужой жизни, заключенной в жидкость алого цвета, не пал перед тем, что настигло эту школу. Среди всего этого хаоса он даже узнаёт лица Геральда, чьи яркие глаза застыли в последнем мгновении, Мисселины, Ади, Мими, Астра, и… Великий Шепфа, даже директор Кроули, крылья которого лежали рядом с ним, безобразно отсеченные от тела. Шумно сглотнув ком в горле, который, казалось, был полностью сделан из металлических шипов, приносящих жуткую боль, Сэм медленно поднимает взгляд выше, неуверенный, что вообще хочет это делать, и видит, как по этому ковру неспешно поднимается кто-то в тёмном одеянии с большими перепончатыми крыльями аспидно-черного цвета, покрытые белыми шипастыми выростами на концах и на верхнем угловом сгибе. Единственный живой посреди этого кладбища, превратившего Школу Ангелов и Демонов в мрачный склеп. И Сэми уже открыл было рот, чтобы окликнуть неизвестного, но прикусил собственный язык, когда заметил в одной из рук этого демона зажатый воротник рубашки, а бросив взгляд еще чуть ниже – увидел израненного, еле живого Сиона, которого волочили вверх по ступенькам подобно мешку мусора. Чем выше неизвестный демон поднимался, тем отчетливее Сэми видел новый силуэт, появившийся на самой верхней ступеньке, становившийся всё четче по мере приближения к нему демона с черными перепончатыми крыльями. Сначала отчетливыми стали черные сапоги, не говорившие ровным счетом ни о чем, затем одеяние, также не выдававшее никакой информации о своём владельце, но чем дальше, тем больше Сэм различал, поняв наконец, что это фигура взрослого, или даже правильнее сказать рослого мужчины со светлой кожей, короткими черными волосами и уже знакомыми гигантскими крыльями с алыми перьями. Он уже видел его. В своём вещем сне. От него бежала Реджина. В отличие от демона, что шел именно к этому мужчине. И хоть краснокрылый стоял спиной к нему, это не помешало демону с пренебрежением бросить ему под ноги Сиона то ли как подношение, то ли как кость для голодной собаки. - Это не то, чего я хотел, - низкий голос мужчины прокатился по всему зданию, и не нужно читать чужие эмоции, чтобы понять, сколько недовольства и негодования в него было вложено. – Прекрати нести смерть и разрушения, этим всё равно не изменить прошлое. - Плевать на прошлое, – раздается ледяной в своей бесчувственности женский голос демона. – Главное, что торжество справедливости делает меня чуточку счастливее в настоящем. И в этот момент что-то обрывается в душе у Сэма. Потому что он узнал этот голос. Не мог не узнать, ведь любил его обладательницу всем сердцем… - И сколько еще будет длиться твоё мрачное торжество? – хмуро спрашивает мужчина, поворачиваясь лицом к демонице, но черты его были скрыты от Сэма, словно ангел не должен был видеть его. - Остался лишь ты, - раздается безжалостный ответ. – Всё только из-за тебя. - Я не хотел… - Еще как хотел. Тебе даже не было наплевать – ты хотел этого. - Тебе не хватит сил противостоять мне. - Хватит. Все твои соратники мертвы. - Как и твои, которых ты сама же и убила. - Нечего было путаться под ногами. Но итог один: тебя некому защитить, а меня некому остановить. Зря не забрал половину своей силы у той дуры, - с неприкрытым злорадством отвечает она. – Ты лишился ферзя. Шах и мат. - А ты лишилась своего короля, и в слепой ярости сама же снесла с доски остальные фигуры. Я поставил тебе шах и мат задолго до того, как у тебя выросли рога. И ты права: я хотел этого. Я грезил мыслью вырвать твоё сердце из груди. Наказание, равносильное преступлению – по справедливости, всё как ты любишь. Сэм не понимал, что происходит, почему он всё это видит, что это вообще такое, ведь он прекрасно помнит, как в одном из своих видений собственными глазами видел у неё ангельские крылья – золотые сверху, белоснежные снизу. Видел её в Цитадели, а не… Почему? Как всё могло прийти к этому? Из-за чего? - Реджина! – отчаянно окликает он её, не сдержав в себе порыв. И если краснокрылый мужчина его словно не услышал, то сама девушка резко обернулась, давая ангелу возможность лицезреть свои глаза, горевшие зеленым адским пламенем изнутри, белоснежные кудри, скрывавшие место произрастания двух плавно изогнутых рогов, уходящих вверх и назад, а также своего черного платья, больше напоминающего перетянутый множеством ремней женский камзол, достойный представителей аристократии Ада вроде адмирона. Или главного палача Ада. Но что страшнее всего – она не видела ангела. Бегала растерянным взглядом перед собой, словно отчаянно искала того, кто её окликнул, но никого не видела, и злилась от этого – на себя, на того, кто стоял рядом с ней, на весь мир и даже больше. Сильный толчок в плечо вырывает Сэма из странного кошмара наяву, заставляя шумно выдохнуть, когда он вновь видит перед собой привычную школу. - Ты чего застыл? – с весельем в голосе спрашивает Ади, по-дружески навалившись на ангела и закинув руку на его плечо. – Пошли на завтрак, а то без нас всё съедят. Сэм прикрывает глаза и неслышно сглатывает, а перед взором всё еще стоят те переполненные ненавистью ко всему сущему глаза, что светились ядовито-зеленым светом. - Сэми? – настораживается рыжий демон. – Всё в порядке? - Да, - качает головой ангел, отгоняя от себя пугающие видения. Позже разберется, что это вообще было, скорее всего даже сходит к Геральду за советом. – Идём. - А ты чего один? Где кудрявая грымза? На что ангел лишь прячет руки в карманы брюк и пожимает плечами, идя с другом в обеденную. - А-а, это… это нормально не знать, где твоя..? – с явным намёком тянет демон, избегая слова «девушка» не только потому, что их могут услышать посторонние, но и потому, что назвать Реджину чьей-то девушкой язык не поворачивается. «Моя девушка» слишком ванильно звучит для такой мелкой гадости с грязным языком и противным характером. Ей подошло бы что-то вроде «нарыв моей жизни» или «кол в моей заднице». На крайний случай «моё злобное проклятие». - С моей – нормально, - вяло усмехается ангел. - И то верно, - легко соглашается Ади. – Хотя я бы посмеялся, если бы узнал, что она решила в кой-то веки прихорошиться как нормальная девчонка. - Повод? – задает резонный вопрос Сэми, чувствуя, как недавняя тревога постепенно отступает перед расцветающем в душе весельем, которое в нем будил лучший друг. Ади был прав: Сэми действительно хочет поблагодарить его за то, что тот решил вовремя прекратить их отношения, иначе бы потом обоим было очень больно и очень обидно, потому что ангел не смог бы отказаться от своей царицы. Это было лишь вопросом времени, когда он сдастся перед чувствами к ней, которые льются из него фонтаном, неподвластные никакому контролю или логике. Сэм искренне рад, что им с Ади удалось разойтись полюбовно, сохранив хорошие приятельские отношения. С Реджиной так точно не получилось бы… Это одновременно и льстит, и пугает. - Насколько мне известно, девушкам не нужен повод, чтобы прихорошиться, - задумчиво тянет Ади, абсолютно серьезно относясь к вопросу. – А уж когда они по уши влюблены… Да им даже хорошего настроения достаточно, чтобы навести марафет. - Прости, я сбился с мысли. Мы до сих пор говорим о Реджине? – едва сдерживая смех, переспрашивает Сэми. Хотя у самого в памяти всплыло, как Непризнанная говорила, что для до того, чтобы приодеться ей нужен либо повод, либо настроение. - Ну да. - Хорошее настроение? У Реджины? - Ладно, согласен. - По уши влюблена? Реджина? - Не совсем понимаю, - нахмурился Ади, честно пытаясь соединить всё в единую логическую цепочку, но какой-то из элементов явно выпадает, не позволяя сделать это. – Вы же вроде как вместе, если я ничего не путаю? - Вроде как, - послушно соглашается Сэм. - И у вас по идее всё взаимно? - По идее. - Да бля, Сэми! Ты взял у неё уроки по искусству бесить окружающих? Ответь нормально. На что Сэм в ответ тихо смеется, ероша пальцами волосы на затылке. - Ну, я ей нравлюсь, - с беззаботной улыбкой отвечает он. – И привлекаю… эм, как бы это..? - Ты от неё, похоже, и зажатость с ханжеством подцепил, раньше у тебя не было проблем с разговорами на интимные темы, - закатывает глаза Ади. – Ладно, ты ей нравишься и привлекаешь в сексуальном плане. А дальше? - Всё. Ади сбивается с шага и замирает на месте, с непониманием глядя на ангела. На веснушчатом лице рыжего демона так и читались невысказанные вопросы, каждый из которых всё равно сводился к одному и тому же. - Оу, я понял, - понимающе кивает головой демон. – Ты ей всего лишь нравишься, поэтому она готова угандошить меня каждый раз, как я приближаюсь к тебе ближе, чем на пять метров, и словесно смешивает с дерьмом при малейшей возможности. Ох уж эти девчонки с их поверхностными чувствами… - А ты неплохо подтянул сарказм под её влиянием, - одобрительно качает головой Сэми, добавляя в голос побольше пафоса и напускного уважения. На что демон обреченно накрывает ладонью лицо, бормоча себе под нос, что они безвозвратно потеряли ангела. При этом плечи подрагивали от еле сдерживаемого смеха. - Кстати, я тут кое-что раздобыл во время последней вылазки в мир людей, - неожиданно меняет тему Ади, вытаскивая из-за пояса своих черных джинсов новый журнал с гороскопами и открывая его на нужной странице. Так и не отказался от затеи найти те самые матерные, про которые когда-то говорила Реджина. – Она вроде Скорпион, да? - Допустим, - улыбается Сэми, приготовившись внимательно слушать. Заодно узнает, насколько этим гороскопам можно доверять. - Смотри, что пишут. – Слегка прочистив горло, Ади с деланной важностью зачитывает текст: – «Скорпионы занимают почетное первое место в рейтинге ревнивости среди всех остальных зодиакальных знаков. У них очень жестокое отношение к миру, супер эго и мстительный характер. Обладают завидной выдержкой и свято верят, что для них нет ничего невозможного. Для тех, кто им мешает, всегда держат про запас солидную порцию яда. Скорпионы требовательны и порой жестко относятся к окружающим их людям. Обижать представителей этого знака не стоит, поскольку они являются очень злопамятными, и могут годами ждать удобного случая, чтобы отомстить. Скорпионы – ревнивы и властны. Для них люди – это их собственное имущество, поэтому если вы попали в их сети, то вы навеки в их рабстве. И выбраться из него действительно сложно, а последствия могут быть очень серьезными…». Дочитав, демон уставился на друга крайне выразительным взглядом, словно спрашивал, правда ли то, что он прочитал, и в то же время совершенно не нуждался в ответе, прекрасно всё понимая собственным умом. Сэм крайне многозначительно отводит слегка сконфуженный взгляд, оставив при себе слова о том, что Ади только что не характеристику зодиакального знака озвучил, а подробный психологический портрет Реджины зачитал. Рыжеволосый демон сделал для себя выводы благодаря молчанию друга, которое говорило гораздо больше, чем могли бы сделать слова. - О, мне еще вот эта шутка понравилась, слушай: «Мило, когда другие люди ревнуют. Когда ревнуют Скорпионы – начинается третья мировая война». Так, что тут еще… - с азартом тянет Ади, листая журнал дальше. – «Любить Скорпиона – это разрываться между желанием обнять и зашвырнуть в него чем-нибудь тяжелым». Тут даже спрашивать не буду – сам готов зашвырнуть в неё чем-нибудь, хоть и не люблю в таком смысле. Так, едем дальше… «Скорпион стоит в ряду сильнейших знаков зодиака, обладает опасной неуемной энергией, отсюда его тяга к острым ощущениям, крайностям…» и бла-бла-бла, «Скорпион очень страстен, любовь его сильна и сметает всё на своём пути. Не допускает поражений и к намеченной цели следует до конца…» и снова бла-бла-бла. Какого черта?! Я хотел посмеяться над ней, а не зачитывать оду поклонения, - недовольно ворчит демон, читая дальше, ища то, что ему понравится. – Ну-ка… О, вот, то, что нужно! Кхм-кхм… «Вы никогда не должны забывать, что они в буквальном смысле отродья Сатаны, и знают об этом сами», ха-ха-ха, в точку! И добавить нечего, а-ха-ха! «Любят учиться у других людей, но одержимы мнением, что они самые мудрые и знают, как будет лучше», «сексуальные ребята, к которым тянет как магнитом», «они не будут думать дважды, прежде чем убить вас». Ади бросает безмолвный взгляд на ангела, и Сэму хочется втянуть голову в плечи и исчезнуть, потому что не мог оспорить ни одно слово из того, что демон прочитал в человеческом журнале, которые писали то ли пророки, то ли сам Шепфа в качестве инструкции, которая должна была прилагаться к Реджине при рождении. Нет, серьезно, если бы у него был раньше этот журнал – он бы намного легче нашел подход к Реджине, потому что заранее в полной мере, до мельчайших деталей осознавал бы, с кем имеет дело. - Ну, есть и хорошие новости – тут целый абзац посвящён тому, насколько Скорпионы верные, надёжные и отдаются своей паре на все двести процентов. - Полагаю, не по доброте душевной, а из принципа? – как главный знаток бросает Сэм, деловито складывая руки на груди. - Видишь, ты сам всё знаешь. Но самое интересное я оставил напоследок, – со злорадным весельем едва ли не пропел Ади, листая журнал. – Так, мужчина-Скорпион нам нахрен не нужен, ну давай, где это было..? О, вот, нашёл! «Женщина-Скорпион в постели – настоящая бомба. А ведь при первом брошенном на неё взгляде об этом даже подумать сложно. Практически каждая женщина-Скорпион в постели – это воплощение мечты большинства мужчин о неутомимой, темпераментной, чувственной и раскрепощённой партнёрше. Эти девушки действительно любят секс, а некоторые даже настолько, что…» Ади обрывает себя на полуслове, когда Сэм грубо выхватывает у него из рук журнал, и смеется, пока ангел круглыми от удивления глазами едва ли не впивается взглядом в текст, читая про себя. «Девушка, родившаяся под этим знаком, любит долгую близость. Заводится она с полуоборота и, возбудившись, не останавливается. Девушка-Скорпион очень изобретательна. Как бы ни был образован в области секса её партнёр – она сумеет его удивить. Ведь ей хочется, чтобы удовольствие, помимо неё, получил и мужчина. Женщина-Скорпион в постели отличается требовательностью. Она хочет многого – порой даже больше, чем кто-то может дать. Тому, кто желает оказаться с ней наедине, нужно быть готовым удовлетворить любые её потребности и фантазии. Это важно. По сексуальному гороскопу у Скорпиона хорошая совместимость с Раком и Рыбами. Астрологи считают, что знаки зодиака из одной стихии понимают друг друга без слов, у них много общего: поведение в постели, эрогенные зоны и ласки. Эти женщины невероятно страстны, и в постели раскрывается весь их творческий потенциал. Тут они становятся эмоциональными, чувственными, немного агрессивными, порывистыми и действенными. Поведение женщины-Скорпиона в постели трудно предугадать и предсказать, потому как все представительницы этого знака зодиака по-своему ведут себя во время физической близости, но одно можно сказать с точностью на со процентов – обо всех о них складывается впечатление, будто они вечно «голодны». Они настолько жадны, ненасытны и эмоциональны, что может показаться, будто о близости с вами она мечтала всю свою жизнь…» Если всё, что здесь написано, правда… Да в смысле «если»?! Реджина уже подходит под описание по большинству пунктов. Сэм подозревал… Он, черт возьми, догадывался, что сорвал джек-пот!!! - Мне нужен глифт, - сглотнув, сдавленно выдыхает ангел, стараясь держать себя в руках и не позволять фантазии слишком уж разгоняться. - И хороший мозгоправ, - со знанием дела добавляет Ади. – А ты представь, если взять её-Скорпиона и совместить с таким же мужчиной-Скорпионом… Чисто математически получается, что весь тот пиздец, который несет в себе один Скорпион, увеличится вдвое. Переглянувшись, чувствуя, как обоих распирает глупое мальчишеское любопытство, которому невозможно противостоять, они, не сговариваясь, утыкаются в журнал, ища нужную тему. - Вот здесь, - говорит Сэми, останавливая перелистывания. – Читай давай, что там? - «Самой сексуальной в зодиакальном круге считается пара мужчина-Скорпион и женщина-Скорпион. Оба обладают невероятно мощной энергетикой, позволяющей затмить всё вокруг. Они очень изобретательны и чувственны в постели. Порой их секс становится не просто страстным, а животным, заставляя полностью обнажить сущность, сокрытую от посторонних глаз. В их сексуальных играх часто происходит выплеск накопившейся агрессии, ведь каждый человек данного созвездия практически постоянно внутри себя самого находится в состоянии войны. Но как легко двое Скорпионов сходятся, чувствуя друг в друге родственную душу, также легко они расстаются, из-за помноженных надвое отрицательных черт одинаковых характеров, в числе которых неуступчивость и запредельная ревнивость. А расставаться друзьями Скорпионы не умеют, и в большинстве случаев становятся непримиримыми врагами, а некогда симпатия и влечение превращаются в настоящую ненависть, которая может сжечь обоих и всех, кто по случайности окажется поблизости. Поэтому, когда мужчина-Скорпион и женщина-Скорпион ссорятся, разумнее находиться от них как можно дальше». Несколько секунд пролетели в абсолютно тишине, пока Ади не резюмировал: - Хорошо, что ты – Рыбы. - Хорошо, что среди нас нет Скорпионов. - Шепфа, как же это хорошо… Ты что-то говорил про глифт? Я с тобой. Выпьем за то, чтобы злобная заучка никогда не сдружилась с себе подобным.***
Стоя перед зеркалом возле шкафа, Реджина закрывала обеими ладонями лицо, лишь бы не видеть проклятый румянец смущения, который никак не покидал её лицо. Завтрак уже закончился, а она всё никак из комнаты выйти не может. Сначала просто загонялась идиотскими мыслями, конечно же напрямую связанными с одним ангелом, теперь… это. Бросив взгляд на кровать, на которой валялись отброшенные джинсовые шорты и розовый плетенный топик, открывающий живот, и какие-то мило-идиотские босоножки, Непризнанная недовольно цокает. Там же в куче одежды валялись её привычные бомжарские шмотки и кроксы, какая-то пошлая хуета, похожая на боди с колготками и по-цыгански блестящим полупиджаком, сраное платье-ципао красного цвета, которое вообще непонятно откуда взялось в этом шкафу, и еще ряд каких-то уродливых и/или шлюшных нарядов. И Реджине всё шло, недаром говорят, что подлецу всё к лицу, но ей всё просто не нравилось. Да и всё из вышеперечисленного было слишком палевно – черноволосый ангел сразу догадается, что она захотела прихорошиться для него. Он-то может и промолчит, зато Реджина сама себя с говном сожрёт, как только её уличат в подобной смущающей и абсолютно тупой херне. Как какая-то сопливая влюбленная девчонка, у которой из всех щелей вот-вот повалит радуга с сердечками. Идиотизм. Хуже всего еще и то, что всё вышесказанное было правдой. По итогу из того, что задержалось на ней дольше десяти секунд и держалось до сих пор, было лишь летнее кружевное платьице нежно-персикового цвета чуть выше середины бедра, открывающее плечи, придававшее её виду лёгкости, воздушности. Ну прямо воплощение солнечного лета, туфли-босоножки с белыми ремешками и на высоком каблуке добавляли еще больше ненавязчивой игривости в образ. Реджина посчитала это приемлемым и совсем не компрометирующим вариантом, но факт того, что на ней платье уже сам по себе может натолкнуть на подозрения… И поймала она себя на этой мысли уже после того, как разделила боковым пробором волосы, и меньшую часть заплела в косу, открывающую висок, ухо и часть шеи с одной стороны, тогда как на другой кудрявые волосы красиво и объёмно рассыпались, кончиками щекоча открытую кожу над ключицей. Из-за платья. Оно, ну… с открытыми плечами. - Это катастрофа, - обреченно шепчет своему отражению Реджина, прикрыв глаза, словно испытывала все муки ада разом. Дальнейшее самобичевание прервал стук в дверь. Только одно существо могло себе позволить зайти в её комнату без приглашения. Она не знает, что на неё нашло, не знает, в какой момент деградировала окончательно, но стоило увидеть, как дверная ручка опустилась вниз, нажимаемая с другой стороны, грозясь вот-вот открыть дверь, как девушку одолела настоящая паника, под воздействием которой Реджина стремительно накинула на разбросанную на кровати одежду одеяло, пряча все следы своего позора и чисто девчачьей придури, а сама сиганула в открытое окно, раскрыв крылья лишь когда была пятью этажами ниже своей комнаты. Удивительно, но когда ей надо скрыться с глаз своего парня, скорость и манёвренность её полёта возрастает втрое. Она позволила себе остановиться лишь на окраине школы, где опустилась на землю и шумно выдохнула, умом понимая, насколько глупо себя ведет, но не в силах что-либо с собой сделать. Это было выше её сил. Что этот чёртов ангел с ней сделал?! Она никогда не была такой… девчонкой со всеми вытекающими из этого. Хотя для большей определённости следовало заменить всё это бла-бла на простое и понятное «влюбленная дура». - Вот это да, - раздается за спиной выдох, полный искреннего удивления. Резко развернувшись, Реджина натыкается взглядом на Дино, который возвращался с личной утренней тренировки. На губах ангела расцветала добрая улыбка по мере того, как он смотрел на девушку, что сегодня была похожа на прелестный летний цветочек, олицетворяющий собой нежность, радость и тепло. И не подумаешь никогда, что «цветочек» обладает шипами, способными не просто поранить, а натурально оставить без пальцев. - Ты выглядишь… - пытается подобрать слова для вежливого комплимента ангел, всё еще пребывая в приятной растерянности от увиденного. - Дурой? – огрызается Реджина, которую вновь с головой накрывает смущение, хорошо бьющее по самоконтролю. И здравому смыслу. – Да и пошли вы все. Все, понятно? Наплевать мне на то, что вы думаете, – нарочито небрежно бросает она, стараясь казаться самой невозмутимостью, да только выходит не очень, что и вызывает у ангела тихий смешок. – Сегодня просто солнце печет. Я терпеть не могу, когда жарко. - Я хотел сказать, что тебе идёт, - мягко улыбается Дино, поражаясь неожиданному открытию и такой стороны этой девушки. Реджина тушуется. Теряется. Краснеет ярче, а глаза сильнее блестят, не зная, куда деться, выдавая свою обладательницу с головой. - А. Да. Спасибо, - безразлично бурчит она, стараясь вернуть себе привычный образ вредной грубиянки, которую ничего не трогает. Дино в удивлении вскидывает брови, услышав это тихое хмурое «спасибо» от девушки, которая, судя по всему, даже не обратила внимания на то, что и кому сказала. Сильно же её сейчас штормит… - Что-то случилось? - Нет. - Хорошо, перефразирую: что случилось? Ты сама на себя не похожа. Реджина уперто молчит пару секунд, но потом сокрушенно выдыхает, сдаваясь, понимая, что строить из себя не пойми что бесполезно, Дино уже всё, что не нужно было, увидел. - Я испытываю неловкость, - негромко, но достаточно разборчиво говорит Непризнанная. - Почему? - По ряду причин! Если я не говорю прямо – очевидно же, что я не хочу об этом говорить вообще. - И всё-таки ты говоришь, хоть и не прямо, – резонно подмечает Дино, не скрывая веселой улыбки. – Дай угадаю: Сэми? - Нет. Ладно, да. - Ты смущена, потому что он нравится тебе? - Нет. - Приму это за «да». - Нахуй иди. На что ангел тихо смеется, забавляясь с этой отчаянной попытки скрыть свои очевидные чувства, и не менее очевидное смущение. И казалось бы, самое время напомнить про закон Неприкосновения и прочитать нотацию, но Дино находил во взаимоотношениях Сэми и Реджины что-то бесконечно милое и романтичное. Красивая они пара. Не только в прямом смысле, но и в переносном. Он, конечно, не знает наверняка, что там происходит между ними и до какого уровня отношений они дошли, может еще даже не признались друг другу, а может Сион был прав, и Сэма по-прежнему не интересуют девушки, но реакции термоядерного синтеза, происходящие между ангелом и Непризнанной, не заметит только слепой. И преподаватели, от которых всё тщательно скрывалось. Возможно, это не самое правильное решение в его жизни, но как сказала бы сама Реджина: «если бы Шепфа хотел дать знак, что он против, то ёбнул бы молнию средь бела дня или устроил метеоритный дождь посреди школьного двора, а раз ничего этого нет, то выдохни – Шепфа одобряет». - Думаю, ты точно лишишь Сэми покоя, если он увидит тебя такой красивой. Реджина непроизвольно сглатывает, как только мысли вновь возвращаются к её черноволосому ангелу. - Я не выгляжу… ну… идиоткой? - Не будешь так смущаться собственных чувств и своей женской привлекательности – ни у кого и мысли плохой не возникнет, – мягко улыбается Дино, качая головой в подтверждение своих слов. – На самом деле любовь тебе определенно к лицу. Ты даже выглядишь совершенно иначе. Не веришь мне – просто пройди по школьному коридору и увидишь, как вслед тебе будут сворачивать шеи. Подумав над словами ангела, а также удивившись его внезапной доброжелательности, Реджина негромко благодарит его и решается последовать совету.***
Стоит отдать Дино должное – он был прав. Реджина хоть и подготовила заранее свой макси-кейс матерных оскорблений и разнообразных вариаций посыла в пешее эротическое для отражения чужого «остроумия», но всё же решила приберечь убийственное выражение лица для другого раза. Тем более мысли о Сэме против воли вызывали на её губах слегка мечтательную улыбку, которую она решила лишь один-единственный раз, в качестве исключения, для проведения социального эксперимента и не более… В общем, решила не скрывать. Ученики действительно, как сказал Дино, сворачивали шеи, чтобы посмотреть ей в след – кто-то с необъятным любопытством, граничащим с шоком, кто-то – протирая глаза в неверии, а некоторые и вовсе выронили из рук свои учебники, не отрывая взгляд от прошедшей мимо Непризнанной, которой удавалось цокать каблучками так… игриво. И все настолько привыкли видеть её совершенно другой, что сейчас пытались сопоставить в уме мысль, что вечно хмурое чудовище в кроксах и улыбчивая милашка на каблуках – это одна и та же Реджина, сменившая мешковатую футболку с штанами на романтичное платьице из светло-персикового кружева, открывающее потрясающий вид на женские плечики и длинные стройные ноги. Даже Геральд, шедший по коридору, притормозил, провожая взглядом Непризнанную, в удивлении приоткрыв рот и совершенно не слушая, что ему говорила ангел из лечебного корпуса, а увидевший её Сион и вовсе растерял свой привычный образ школьного дурачка. Его искренний шок выдавал намертво прикованный к ней взгляд широко распахнутых фиолетовых глаз, который без устали скользил сверху вниз и обратно, словно он впервые в жизни женщину видит и не понимает, что за зверь такой интересный и невиданный перед ним предстал. Но всё уже успел задорно свистнуть ей вслед. Но прекраснее всех была реакция Ости, которая, решив подкрасить губы своей любимой темно-вишневой помадой, увидела Непризнанную и ошарашено проследила за ней взглядом, не замечая, как вышла помадой за край губ и разукрасила цветной полосой свою щеку. Ангела девушка, увы не нашла, но за очередным поворотом она услышала знакомые голоса Люцифера, Мими и Ади, а рыжий демон наверняка мог знать, где его друг, поэтому она направилась прямиком к нему. - О, как раз тебя… вспоми… нали… - задорно начинает Ади, но голос его затихает по мере того, как он оглядывает приближающуюся девушку, а глаза с каждой секундой становятся всё больше. У Мими медленно выпал изо рта леденец на палочке, которым она до этого наслаждалась. - Она словно нечисть: стоит упомянуть её имя, и оно сработает как призыв, - с насмешкой бросает Люцифер, стоявший к ней спиной, но прекрасно понявший, кого увидел Ади. – Эй, Непризнанная, я как раз хотел спросить с тебя за вчераш… Демон замолкает, как только оборачивается, а наглая ухмылка слетает с его лица, оставляя лишь растерянность и удивление. Реджина улыбается ярче, пружинистым шагом подходит к застывшему демону, сцепляет за спиной пальцы в замок и слегка наклоняется вперед. - Спрашивай, - великодушно позволяет она, продолжая улыбаться. В смысле не ухмыляться, не усмехаться или скалиться, а именно улыбаться. И Люцифер медленно открывает рот, но потом также закрывает его, не способный выловить ни одной дельной мысли в том шторме, что в одно мгновенье произошёл в его голове. Дельной мысли, потому что идиотских по типу «Пубертат закончился? С чего вдруг так похорошела?» или «Платье так-то дурацкое, могла бы и побольше открыть», а также «Сексуальности не прибавилось, но я начинаю понимать твоего ангела» было хоть отбавляй. Слишком резкий и сильный разрыв шаблона, демон не успевает адаптироваться и сохранить самоконтроль. Видя, что принц Ада временно ушёл на перезагрузку операционной системы, она подходит к другим двум демонам. - Не видели Сэма? – спрашивает она, приблизившись к Ади и Мими. - Вы же вроде договаривались встретиться где-то, - растеряно отвечает Мими, без стеснения и с явным интересом, даже некоторой взволнованностью, плескавшейся на дне глаз, оглядывая Непризнанную. – Он уже пошёл туда. Девушка медленно кивает, говоря таким образом, что приняла информацию, и заодно благодаря за неё, после чего направилась дальше по коридору. - Реджина??? – наконец-то отмирает Люцифер, наверное впервые назвав девушку по имени. Он даже не пытался скрыть в голосе, насколько сомневается в том, кого именно видит перед собой. На что девушка оборачивается к нему, продолжая идти спиной вперед, и вроде бы бессовестно ухмыляется, но из-за сегодняшнего образа всё кажется иным, и в результате получается игривая усмешка. - Ты такой впечатлительный, Люси, - насмешливо-жалобно тянет Реджина, но опять со стороны воспринимается не так как задумано, из-за чего слова, сорвавшиеся с уст цветущей красавицы с сияющими зелеными глазами, звучат игриво-ласково. Она вновь разворачивается и продолжает путь, оставляя демонов переваривать увиденное и осознавать, что это реальность, а не дикая фантазия больного на всю голову сказочника. А Люцифера всё равно не покидает чувство, что с ним только что заигрывали – безобидно и невинно, совсем по-детски, можно даже сказать до позорного неумело, но он готов покляться, что его коротко стриженные волосы на затылке встали дыбом, словно по телу ток пробежал. Можно было бы свалить всё на её способность, но она к нему не прикасалась и даже настолько близко не подходила, чтобы использовать свою силу незаметно. Даже жаль немного… - Мне нужен глифт, - сдавленно говорит Люцифер, прикрывая рукой рот и определенно пряча глаза от остальных. Ади нервно усмехается, запуская пятерню в свои рыжие волосы и поражаясь этой девушке, которая умудрилась за один день вызвать у троих парней потребность – не желание, а потребность! – приложиться к алкоголю. - Как думаешь, - раздается растерянный и даже в некоторой степени невинный голос Мими, – Сэми сильно обидится, если я попробую отбить её у него?***
Ангел ждал её недалеко от школы возле большого раскидистого дерева, и стоило заметить его фигуру, крылья Реджины непроизвольно чуть раскрылись, словно хотели понести свою хозяйку быстрее к тому, кто так будоражит всё, что только может будоражиться. Дино был прав: тот взгляд, который Сэм бросил на неё, стоил того, чтобы титул влюбленной дуры хоть навсегда к ней приклеился. Стоит отдать Сэму должное – он мужественно пытался собрать свои мозги в кучу и выдать какой-нибудь комплимент. Не получилось, но он пытался. Хотя его вид с лихвой компенсировал отсутствие слов: с приоткрытым ртом, пальцами, зачесывающими густые волосы назад, словно он не знал, куда деться от волнения, глазами – округленными от удивления, блестящими от плескавшихся в их глубине эмоций, и очень явно покрасневшими щеками. - К-каблуки… - Голос предательски дрогнул, подведя ангела, который не знал, куда смотреть, чтобы не лишиться рассудка из-за того, что с ним происходило от одного лишь вида собственной девушки. За что ни зацепится взглядом – все мысли напрочь вылетали из головы, оставляя лишь способность молча смотреть. – Как на каблуках-то тренироваться? – задает он хороший вопрос, но в максимально тупой формулировке и с максимально глупой улыбкой на лице. Честное слово, чувствует себя малолетним подростком, впервые влюбившимся, отчего крышу рвёт напрочь, а ничего с этим поделать и не получается… Он ни в одних отношениях не говорил столько глупостей, сколько с ней. Да и никогда не чувствовал себя настолько безнадежно влюбленным, что от одного вида своей пары сердце грозилось выскочить из груди и радостно поскакать прямо в чужие руки, предоставляя право делать с ним, что угодно – хоть прыгать на нём, хоть использовать вместо мяча в игре, хоть повесить на сумочку как брелок. - Будут мешаться – можешь снять их с меня, – с улыбкой говорит она, беря ангела за руку и потянув за собой, заставляя сдвинуться с места и наконец-то показать ей обещанное красивое место. И Сэм идёт следом, не видя перед собой ничего, кроме неё и её глаз – зеленых и ярких, словно полная жизни нежная листва на пике буйства своих красок. Не видя в отдалении направленный в их сторону сквозь небольшой проем в расписном витраже любопытный взгляд серо-голубых глаз ангела, одиноко коротающего свою жизнь в Башне Забвения.***
Место, о котором говорил Сэм, поистине было прекрасным. Оно представляло собой один из парящих островов недалеко от школы – совсем непримечательный, скалистый снаружи, совершенно не вызывающий никакого интереса, но если преодолеть каменные возвышения на верхушке, частично накрывавшие пространство сверху подобно куполу с вырезанным центром, и нырнуть вниз, открывается огромное поле, усеянное множеством цветов желтого, розового, фиолетового и синего цветов. Цветов было настолько много, что даже крохотного клочка земли за ними не было видно. Единственное место, где можно было приземлиться без риска раздавить яркое природное «покрывало», это журчащий водопад у края острова, который лил из скалы, в глубине которой развернули свою сеть подземные воды. Ярко-голубого оттенка вода, падая вниз, скапливалась в естественном углублении, напоминавшем большую природную чашу из обточенного тысячелетиями камня, которая с одного края имела вырез, через который вода стекала дальше, выливаясь за пределы парящего острова, и не позволяя образовываться застою. И именно в этом месте близ «чаши», напоминающей импровизированный бассейн, росла большая раскидистая ива такого насыщенного зеленого цвета, что казалось, сожми её листья – и можно выдавить целый стакан сока. В принципе и ангел, и Непризнанная заведомо осознавали, еще когда только договаривались о сегодняшнем дне, что никакой тренировки в помине не будет, потому что когда они остаются наедине – мозги обоих стремительно иммигрируют в «нижний сектор». Ну а сегодняшний вид Реджины, плюс такая красивая обстановка вокруг… Ведь любая нормальная молодая пара в такой день и момент думает о тренировке и предстоящей сдаче экзамена школьной комиссии. Ага, аж три раза. Они успели только перебросится парой слов ни о чем, как ситуация непроизвольно вышла из-под контроля у обоих. - Ай! Не делай так! – звонко вскрикивает Реджина, когда чувствует укус около коленки, ближе к внутренней стороне бедра, который тут же сменяется ласковыми поцелуями, пока мужские руки жадно оглаживают стройные женские ноги. Правой – бедро, левой – обхватывая пальцами щиколотку, дразня прикосновением место возле выпирающей косточки, где расположен нервный пучок, из-за чего эта область в несколько раз чувствительнее. Просит не делать так, но улыбается. Счастлива в эту минуту. Счастлива в этом месте. Счастлива с ним. Он усадил её на край каменного бассейна, сам опустился перед ней на колени, вызывая у обоих чувство дежавю, но в этот раз он желал воплотить в жизнь «правильную версию» того, чем может закончится такое их положение, в котором они оказываются уже в третий раз. И Сэм показывает ей эту версию, когда прикасается губами к её ногам чуть выше колена, пальцами пробегаясь по икроножным мышцам, щекоча кожу лёгкими словно перышко прикосновениями в противовес чувственным жадным поцелуям. И когда Реджина чуть-чуть разомлела, она позволила его рукам слегка развести её ноги в стороны, чтобы он мог закинуть одну из них себе на плечо для большего удобства, и прижаться губами чуть ближе к внутренней стороне бедра. И даже его крылья, что беспокойно шевелились за спиной, будто сами тянулись к ней, пытаясь прикоснуться к коже ног хотя бы кончиками самых длинных перьев, вызывая у девушки тихий смех из-за щекотки. Он ничего не мог поделать с собой, желал без устали целовать её, жаждал дарить всю ласку, нежность и любовь, на которую только был способен. Сэм сейчас даже не думал ни о чем пошлом и не преподносил свои действия в качестве прелюдии к чему-то большему, он просто хотел целовать её, прикасаться – до дрожи в теле, до потемнения в глазах, до сбившегося дыхания и еле слышно срывающегося с уст имени возлюбленной женщины. - Всё, отцепись уже от моих ног, я вообще-то тоже тут, - капризничает она, надавливая рукой на плечо ангела, стараясь его мягко, но настойчиво оттолкнуть. Но Сэм перехватывает её руку, которой она хотела отстранить его от себя, и приближает к своим губами, покрывая поцелуями каждый палец, переходя на костяшки, затем на ладонь, повторяя кончиком языка ход линий, и добирается до запястья, где сначала мягко целует нежную кожу, которая была тоньше в этой области, затем приоткрывает рот и нежно посасывает, намереваясь оставить алый след. Реджине безумно нравится всё это, и настолько же не нравится, потому что она тоже хочет прикасаться к нему. Что и делает, когда настойчиво отнимает от его губ свою руку, спускает ногу с его плеча, и тянет ангела за воротник рубашки к себе, с тихим выдохом, отражающим её нетерпение, приникая к его губам – неспешно, ласково, чувственно. Сэм отвечает на каждое прикосновение её губ, прижимает к себе за талию всё также стоя на коленях перед ней, медленно гладит по волосам, убирая самые непослушные прядки за ухо, пробегается подушечками пальцев по обнаженным плечам, обнимает, положив ладони ей на спину, затем снова спускается к талии, оглаживая всё, что попадается по пути. Не может никак угомониться, потому что хочет прикоснуться везде одновременно, но, увы, это чисто физически невозможно. Реджина первая разрывает поцелуй, пытаясь отдышаться, и тут же вздрагивает, когда горячие влажные губы ангела касаются её шеи, зацеловывая кожу, из-за чего та покрывается мурашками. Он спускается хаотичными, жадными поцелуями ниже, переходя на плечо, кусая, вновь целуя, проведя короткую дорожку языком – не зная, что хочет сделать, куда деваться от количества собственных желаний, за что браться, как насытиться. Он не то жалобно стонет, не то беспомощно всхлипывает, когда девушка тянет его за волосы, призывая откинуть голову, чтобы она могла ответно укусить его в шею, сразу же прижимаясь губами, извиняясь за свою несдержанность, которую не в силах контролировать рядом с ним. - Реджина, - хрипло зовёт он. Прося, едва ли не умоляя… - Да? – с нежностью отзывается она, упираясь ладонями в его грудь и надавливая, заставляя упасть спиной в буйство ярких цветов, пахнущих так сладко и приятно, ненавязчиво, что обоих лишь сильнее ведет от всего, что происходит. Непризнанная, удерживая себя на вытянутых руках, мягко опускается сверху, ложась на ангела, и он не может насмотреться на то, как солнечные лучи падают на её светлые волосы, путаясь в непослушных кудряшках, придавая их цвету яркий золотистый оттенок. Как и она не может оторваться от его глаз. Из-за яркого света, падавшего на его лицо, зрачок максимально сузился, и сильнее обнажилась радужка, которая сейчас казалась не привычно серо-голубой, а приобретала ярчайший синий оттенок. И в обрамлении густых длинных ресниц чернильно-черного цвета, они казались невероятными, еще более красивыми. - Реджина… - Да, мой хороший? Он обхватывает её лицо ладонями, притягивая к себе для очередного поцелуя. - Прошу… пожалуйста… - просит он, сам не зная о чем, не осознавая четко, чего вообще желает в этот момент, потому что мечтает обо всём и сразу. - Что мне сделать для тебя? – игриво спрашивает она, покрывая его лицо короткими еле ощутимыми поцелуями. - Не знаю, - выдыхает он, по наитию стараясь поймать её губы своими. – Что угодно. - Что угодно… – с тихим смешком, от которого у Сэма всё внутри дрожит, повторяет она, ощутимо оглаживая его широкие плечи ладонями сквозь ткань рубашки. – Искупаешься со мной? – с хитринкой в голосе спрашивает она, кивнув головой на каменный бассейн, раскинувшийся под водопадом и ветвями ивы. - В смысле… то есть ты имеешь ввиду, ну, в одежде? – облизнув пересохшие губы, спрашивает он, прикрывая глаза в мучительном наслаждении, когда она прикасается кончиком языка к его коже за мочкой уха. - Если хочешь – можешь остаться в одежде, я не принуждаю, – с завуалированной издёвкой выдыхает она ему в шею, скользнув кончиком языка по кадыку. – Но, если ты не против… - продолжает она, расстегивая пуговицу за пуговицей на его рубашке, тут же спускаясь поцелуями к открывающимся участкам кожи. – Сегодня никакой одежды. Сэм шумно сглатывает, не зная, как объяснить ей, что он, кажется, вот-вот сознание потеряет от сладости происходящего. Даже не уверен, что всё это взаправду. Ангел понимает, что не может упустить такой шанс и ничего не сделать, иначе навсегда станет обладателем почетного титула дебила столетия, расплывшегося до консистенции пудинга под несмелыми ласками девушки, которая только учится искусству любви и привыкает прикасаться к мужчине, тогда как он уже имя своё толком не помнит от наслаждения. Поэтому берет себя в руки и резко поднимается. Подхватывает на руки охнувшую от удивления Реджину, которая после тихо рассмеялась куда-то ему в шею, и несет её обратно к краю каменного бассейна, вновь сажая на него и опускаясь перед ней на колени. Подхватывает сначала её левую ногу и неспешно расстегивает ремешок туфель, чтобы потом снять, не лишая себя удовольствия лишний раз огладить аккуратные щиколотки, пробежаться подушечкой большого пальца по подъёму ступни, затем спуститься к своду, слегка пощекотать чувствительную зону и тут же перехватить дернувшуюся было назад девушку, притягивая к себе и с улыбкой целуя в очередной раз. Правую туфельку он снял быстрее, смотря на Реджину снизу вверх, не отрывая взгляд от её собственного, который был прикован к нему. Дразнятся даже в такой мелочи, мол, кто сорвется первым? Оба, не сговариваясь, поднимаются на ноги, но взгляд так и не разрывают. Она первая тянется к нему, легко и беспрепятственно стягивая с мужских плеч уже расстегнутую раннее рубашку. Он подцепляет пальцами подол её платья, неспешно тянет вверх, намеренно оглаживая бедро – мягко, ненавязчиво, будто хотел всего лишь подразнить. Хотя улыбка на его губах явственно говорит о том, что нифига не «будто». И это работает, потому что румянец на щеках девушки становится ярче, несмотря на её попытки держать себя же под контролем. Ему этого достаточно, поэтому он больше не мучает её ожиданием: накрывает её бедра обеими руками, ведет ими вверх, гладя женское тело, попутно собирая платье складками, пока вовсе не стягивает его через голову. Реджина не планировала этого делать, но руки непроизвольно прикрыли обнаженную грудь, а самовнушение, что Сэм уже всё видел и даже больше, не особо помогало. - Кто-то вспомнил о скромности? – с улыбкой подначивает ангел, приблизившись на шаг ближе и накрывая мягкие губы до того, как она попытается ответить колкостью. Ладони его сначала легли на девичью талию, чтобы притянуть Реджину ближе к себе, на что она в ответ обнимает его за шею, затем двинулись вниз по бокам, по пути проникая под ткань её белья и потянув вниз следом за руками – медленно, чтобы не напугать её резким движением. Вряд ли она привычна к тому, чтобы с неё кто-то снимал всё, и даже сейчас, несмотря на осторожность действий Сэма, она невольно напрягается, но потом тихо выдыхает, беря себя в руки, и расслабляется, разрывая поцелуй и прижимаясь своим лбом к его, показывая тем самым, что она ждёт лишь его. Не сопротивляясь, не сомневаясь, не препятствуя. Ему требуется спустить белье лишь до середины бедра, после чего оно само падает к ногам девушки, которая перешагивает его, грациозно поддевая за край пальчиками ноги и отбрасывая назад, дабы не мешалось. И Сэм не может отвести от этого развратного, и в то же время кокетливого действия взгляд. Как и от её рук, которые скользнули с его шеи вниз по торсу, в конце концов достигнув пояса брюк и сомкнув пальцы пряжке кожаного ремня. Он видел, как подрагивали её руки от волнения, как она опустила голову, чтобы смотреть на свои действия, а не ему в глаза, потому что смущалась, но идти на попятную не собиралась. Видел, и не мог отделаться от мыслей, что так не бывает, просто нереально испытывать такое… - Если ты… тебе неловко, то я могу и сам, - пробует он быть галантным. Его дело предложить, её – отказаться, что она и делает, коротко качнув головой, и уже чуть смелее расстегивая ремень, затем пуговицу на брюках Сэма, после чего тянет собачку молнии вниз. - Буду честным: я не раз представлял, как ты это делаешь, - пытается он разрядить атмосферу шуткой, чтобы немного расслабить не только Реджину, но и себя. Потому что самоуверенность стремительно таяла и исчезала перед этой девушкой, а какое-то иррациональное смущение накрывало с головой. - Отвечу честностью: я тоже представляла, как делаю это, - передразнивает она его, потянув его брюки вниз. – И я сейчас очень хочу пошутить про то, что «у него даже бельё белого цвета». - Надо быть совсем конченным, чтобы надеть тёмное бельё под белые брюки, - парирует он, помогая ей расправиться с его одеждой, потому что прекрасно видит, как ей неловко, хоть она и держится. Его умница. - Резонно, - соглашается она, подцепляя пальцами резинку на поясе белья, но медлит, напряженно кусает губу. Не может оторвать взгляд от подтянутого живота, косых мышц, и идущих по их направлению линий, так соблазнительно уходящих вниз, теряясь за полоской белья, но она видит очертания линии начала бедра, видит края тазовых косточек, выступающих не так четко как у неё, всё-таки мужское и женское тело различаются в своем строении не только в области гениталий. «Архитектура» другая. И конкретно это мужское тело кажется Реджине ожившей мечтой. В нём абсолютно всё, как ей нравится, словно кто-то слепил его по её индивидуальному заказу. Она признаёт, что чуть-чуть переоценила свои силы, и пока не может заставить себя смело рассмотреть Сэма полностью, потому прикрывает глаза и прикасается губами к его груди в нежном поцелуе, позволяя рукам потянуть его белье вниз – медленно и уверенно, как делал это он, не позволяя сомнениям и неуверенности взять верх. Уже чему-то научилась у него. - До последнего думал, что тебе духу не хватит, - тихо говорит он, целуя её висок, пока она покрывала короткими невесомыми поцелуями его грудь и ключицы. Ангел притягивает девушку к себе и идёт вместе с ней в направлении бассейна, ненавязчиво подталкивая, пока они пытались урвать друг у друга больше поцелуев везде, куда могли дотянуться, ни на секунду не разрывая объятий. Романтика момента нещадно пострадала, когда Сэм, разыгравшись, решил, что будет очень весело толкнуть Реджину, чтобы она упала вводу с головой. Зная, что после этого на любезное приглашение присоединиться он может не рассчитывать, сам залезает в воду, пока Непризнанная не выплыла. Но стоило ей с шумным вдохом вынырнуть, откидывая назад мокрые волосы и ища пылающим взглядом одно пернатое создание, ангел уже подплыл к ней, со спины заключая в объятия, бессовестно подлизываясь, чтобы она сменила гнев на милость. Сработало безотказно. Правда, один раз его всё же пытались утопить, окунув под воду. - Сэм, - зовёт она его среди бесчисленных поцелуев, в которых соединялись их губы. Находясь под ветвями ивы, едва касавшимися водной глади. Сами не заметили, как доплыли до неё, резвясь словно дети. - Что такое? – спрашивает он, прижимая её к себе рукой за талию, не позволяя отстраниться, да и не особо вслушиваясь в её слова, продолжая целовать всё, до чего может дотянуться. - Тебе придется потеряться где-нибудь на неделю, - выдыхает она, также не отлипая от своего ангела, перебирая пальцами его мокрые волосы, гладя другой рукой его плечи и спину, собирая под ладонью капли воды с его тела. Сэм замирает, сначала подумав, что ослышался, и отстраняется, дабы заглянуть в глаза девушке. - Не понял… - хмурится ангел, прося объяснений. - У меня впереди сдача экзамена гребанной комиссии, и всю следующую неделю придется пахать в два раза больше, отрабатывая пропуски заданий в мире людей. А я думать ни о чем не могу, кроме тебя, когда ты рядом! – выпаливает она в привычной раздраженной манере, будто обвиняла его во всех своих неудачах, но покрасневшие кончики ушей полностью выдают её. Сэм не может сдержаться – улыбается до того самодовольно, что кажется она вот-вот съездит ему кулаком по лицу. - Хорошо, - с легкостью уступает он. – Я не буду отвлекать тебя в течение недели, но при одном условии. - Еще и условия ставит… - пораженно качает головой Реджина, чувствуя лёгкую щекотку от прикосновений его пальцев под водой к её пояснице. – Ты совсем обнаглел. Вот-вот окончательно сядешь мне на шею. - Не представляешь, что со мной делает осознание того, что ты сама позволяешь мне всё это, - шепчет он ей на ушко, обжигая его горячим дыханием, бессовестно опуская ладони на девичьи ягодицы, слегка сжимая их. - Что за условие? – спрашивает она, когда азарт всё-таки берет своё. А он так и продолжает стоять с ней в обнимку, покрывая легкими поцелуями её шею, после чего тихо выдыхает, посылая по её телу волну мурашек… - Предложи что-нибудь, что заставит меня ждать целую неделю. Реджина задумчиво хмурится. Думает. Надеется на дельную мысль, но они её игнорируют. То есть вот прямо совсем абсолютная пустота в голове. И почему-то в мыслях вертится только пачка чипсов в качестве платы, хотя она никогда их не любила. Абсурд какой-то… Вроде о ерунде попросил, а девушку постепенно начинает накрывать паника, потому что толкового плана в голове не появляется. Даже ничего саркастичного или остроумного в ответ не может сгенерировать. Пус-то-та. Градус привычной злости в организме понизился до критических значений из-за этого ангела и вот результат – она беспомощна как дитя, даже съязвить в ответ не может. Какой ужас… - Эй, ты чего так загрузилась? – смеется он, специально растрепав рукой её мокрые волосы, создавая на голове девушки полный хаос. – Я же пошутил. - Угу, - продолжая пребывать в задумчивости, откликается Реджина. Они еще некоторое время резвились в воде, подплывая ближе к шумящему водопаду и вставая под него, Сэму даже несколько раз удалось заставить Реджину по девчачьи взвизгнуть, когда он неожиданно схватил её за ногу под водой, пугая, или, сорвав одну из веточек ивы, прошелся её кончиком по спине девушки, а она подумала, будто по её спине ползет змея или другая гадость, которая могла обитать в воде. И лишь потом, когда они уже оделись, а волосы каждого успели высохнуть на солнце, Реджина, лежа посреди цветочного поля и любуясь светлым чистым небом, придумала, что могла бы предложить ангелу, дабы он поубавил свой шарм на неделю. Но, увы, светлых идей по-прежнему не появилось, поэтому придется сказать всё это до того, как собственный мозг обработает произошедшее и сгорит как старый компьютер от перенапряжения. Повернув голову вбок, она посмотрела на сидевшего рядом ангела, который со слегка мечтательным выражением лица о чём-то думал, а пальцы его машинально плели венок из разноцветных цветов, что росли вокруг них. - Я могу предложить что угодно на своё усмотрение или обязательно нужное и полезное? – уточняет Реджина, привлекая внимание ангела, что в притворном удивлении вскинул брови. - От тебя потребуется как минимум эксклюзивное предложение, - усмехается ангел, подначивая. – Так что не разочаруй, – будто бросая ей вызов, говорит он, закрепляя последний стебель в венке, специально уделяя ему больше внимания, чем тому, что собиралась предложить девушка, обозначая разницу важности между двумя этими вещами. Реджина поднимается и садится на колени перед Сэмом лицом к нему. Раздумывает секунду и подается вперед, опираясь на руки и приблизив своё лицо к нему, так и оставшись перед ним на четвереньках. - Если не будешь отвлекать меня неделю, и у меня получится сдать экзамен на отлично, то после – я тебе подрочу. Венок выпадает из рук ошарашенного ангела, падая ему на ноги. Нижняя челюсть тоже, если бы могла, упала бы туда же. В голове панически билась только одна мысль… «Что она только что сказала??? Нет, ЧТО она только что сказала?!» Режина как ни в чем не бывало подцепляет пальцами венок и отстраняется, садясь обратно на колени и вертя в руках результат чужого труда. Она и не знала, что Сэм умеет плести венки. - Д-да я… - Голос предательски дрогнул, но ангел всё равно не собирался сдаваться. – Да я и сам могу это сделать хоть сегодня, - пытается он нахально усмехнуться, чтобы показаться не особо впечатленным. Хотя у самого руки чесались сделать всё, чтобы уговорить её сократить сроки ожидания до минимума и перейти к обещанному побыстрее. Желательно прямо сейчас. – Шантажистка хренова, - для пущего эффекта бросает он с легкой насмешкой, а из головы не идёт мысль, что то, что она предложила, смело можно отнести в категорию «нужное и полезное». Очень нужное. А полезно-то как! Сэм уверен, что ему это точно пойдёт лишь на пользу, но он не собирается умолять. Нет, точно не будет. У него еще есть гордость, и ангел сохранит её, даже если это значит, что сегодня вечером он будет плакать в подушку из-за сознательно упущенной возможности. - М-м, ладно, - понимающе тянет Реджина, после чего как самая милая девочка на свете надевает себе на голову не менее миленький венок из красивых цветов, что делает из неё совсем уж солнечную милашку. – Я-то хотела, чтобы ты кончил мне на грудь, но сам так сам. Ладони с громким хлопком приземляются на его вспыхнувшее лихорадочным румянцем лицо, а из горла вырывается отчаянный крик дохлой чайки, умоляющий планету остановиться, чтобы он мог сойти. Это не он на неё так повлиял, вовсе нет. Невозможно так измениться за каких-то несколько дней, а значит вывод напрашивается сам собой: в ней всегда жило это, просто было хорошо спрятано от тех, кому не предназначалось видеть истинное нутро. Занудная нелюдимая ханжа-отличница на деле оказалась самой настоящей пошлячкой и извращенкой с грязным языком. По виду никогда не скажешь, а она вон какая на самом деле… Правду писали про женщин-Скорпионов!***
Если у учеников школы были вопросы к Реджине после её сегодняшнего дефиле, то когда она незадолго до сумерек вернулась с цветочным венком на голове, широкой, безобразно самодовольной улыбкой на лице и пристыженно помалкивающим ангелом рядом, что закрывал красное лицо рукой, вопросов стало только больше.***
- Тебя не было несколько дней, - наконец-то прерывает затянувшееся молчание Бонт, лишь подтверждая догадки Реджины, что он банально обиделся. - Я была занята, - спокойно отвечает непризнанная, «съедая» чужую ладью. - Да, я видел, - бросает Бонт, и вроде просто констатирует факт, но в голосе явно была спрятана неплохая порция яда. А ведь Непризнанная думала, что Бонт весь из себя такой непогрешимый святоша, а тут вон какая цаца… Что с этими ангелами не так? - Что ты видел? – с легкой усмешкой тянет она, прекрасно замечая, с каким удовольствием ангел удаляет с шахматной доски фигуру её слона, хоть и пытается скрывать наслаждение от своей маленькой победы за спокойным выражением лица. - Что видел, то и видел. - Следил что ли? – едва сдерживая смешок, спрашивает она с веселой полуулыбкой на лице, при этом не отвлекаясь от шахматной доски, как и беловолосый парень. - Случайно заметил тебя, держащуюся за руки с ангелом, не более. Тебе напомнить о законе Неприкосновения? – без особого интереса спрашивает он, будто бы для галочки. Реджина закатывает глаза, раздражаясь из-за очередного умника в её жизни, щедрого на нотации. - Давай, - дерзко бросает она в ответ. – Напомни. А я снова «раскатаю» эту плавающую формулировку и выверну в свою пользу. Но Бонта не особо тронул такой настрой Непризнанной, потому что в своей правоте он был уверен, а подыгрывать ей сейчас не имел никакого желания. - Всё обозначено достаточно чётко и ясно: ангелам запрещено иметь связь с демонами, и наоборот, а для Непризнанных запрет на связь и с одними, и с другими распространяется вплоть до прохождения обряда инициации. Всё, точка. - Речь о связи интимной, грозящей зачатием ребёнка, который представляет опасность только в случае, если он будет полукровкой, то есть его родители должны принадлежать к разным видам. Времяпрепровождение вместе не всегда подразумевает связь интимную, но даже она не так важна, если не несет за собой последствий в виде беременности полукровкой. Нет ребенка – нет нарушения закона. А я ручаюсь, что не беременна и не планирую становиться таковой в ближайшее время. Для протокола: «ближайшее время» пока не имеет определенных границ, поэтому в данный момент подразумевает под собой вечность. - Не разводи демагогию, не поможет, - стоит на своём ангел, причем говорит всё с таким видом, словно не обратил ни капли внимания на слова Непризнанной, равняя её тираду с тявканьем какой-нибудь маленькой собачки типа чихуахуа, которая вертится вокруг ног, пытаясь казаться волкодавом, а на деле просто испытывая терпение хозяина. – Мы не говорим о том, что под собой подразумевает отдельно взятое слово, общий смысл донесен прямым текстом, так что… - Про полукровок – почти прямая цитата, - грубо перебивает она его. Дружеский спор стремительно превращается в дебаты двух непримиримых сторон. – А значит, часть закона, хотя скорее даже его основа, имеющая связь с историческим опытом, на основе которого и был создан запрет. Нет полукровки – закон не нарушен. А всё остальное баловство не имеет к закону никакого отношения, так что не надо уподобляться чокнутым стариканам и возводить всё в абсолют, запрещая общение и… - И баловство? – с сарказмом спрашивает парень, уже сам перебивая Реджину. – Я думал, ты серьезнее, а оказывается… - Бонт, - хмуро бросает она, давая понять, что они вступают на опасную территорию. – Я ненавижу, когда меня обвиняют в несерьезности. Для меня это равносильно оскорблению, - грозно говорит она, одним ходом сметая с доски белого ферзя, словно подтверждая этим серьезность своих слов. Ангел молчит, не желая отступать, но и окончательно портить настроение Непризнанной не хочет. - Ладно, прости, - выдыхает он. – Меня занесло, я не хотел тебя задевать. - Очень рада это слышать, - ядовито бросает Реджина, но всё же оба понимают, что она приняла его извинения, а финальная колкость была чем-то вроде закрепляющего тычка под ребра, мол, «даже не надейся уйти невредимым». - Значит, всё-таки не отрицаешь, что состоишь с тем ангелом в романтических отношениях, - резко меняя тему разговора, не спрашивает, а утверждает Бонт, со скучающим выражением лица «съедая» черную пешку. Вот только его скука совершенно не вязалась с тем, что вылетало из его рта, а значит, была напускной. Реджина знает, что Бонт всегда спрашивает с искренним интересом, потому что ему любопытно вообще всё, что только происходит за пределами башни, в которой он заточен, а уж сейчас, когда ему определённо не нравится происходящее… - Да, - хмуро подтверждает она, делая следующий ход в шахматах. – Еще какие-нибудь претензии? - Я не предъявлял тебе никаких претензий, - незаинтересованно бросает он, но немного переборщил с безразличием, из-за чего оба осознают, что пресвятой ангелочек из башни имеет нехилое эго, которое, оказывается, очень легко задеть. - Всего лишь вменяешь в вину, что всё моё внимание не направлено на то, чтобы развлекать тебя, пока ты коротаешь в четырёх стенах серые будни. Простите, Ваше Святейшество, бес попутал. - Джина, - предупреждающе тянет Бонт, сверкнув серо-голубыми глазами, давая понять, что он, будь хоть тысячу раз добрым и всё остальное, не мальчик для насмешек или издевательств. - Что? – держит ответ девушка, не собираясь уступать этим капризам разбалованного ребенка. Который в два, а то и три раза крупнее неё, ага. Легкая улыбка, больше похожая на ухмылку, расцветает на губах Бонта, а параллельно с этим фигура белого коня встала около фигуры черного короля. С другой стороны находился белый слон. С третьей – вторая белая ладья. Но что хуже всего – белой пешке требовался лишь один ход, чтобы стать ферзем, а Реджине нечем было парировать всё это. - Шах и мат. Непризнанная недовольно поджимает губы, негодуя из-за проигрыша. - Чт..? Где мой ферзь?! – круглыми глазами глядя на шахматную доску, выпаливает Реджина, ища взглядом фигуру. На что Бонт с хитрой улыбкой на лице поднимает руку, демонстративно вертя между пальцев черного ферзя. - Я за ним очень долго охотился, - сознается ангел. – Помню, что ты легко жертвуешь ферзем при необходимости, но знаешь… Всё же мне намного спокойнее, когда он у меня в руках, а не на доске. Мои шансы на победу тут же возрастают. - И когда ты успел его съесть? – хмуро спрашивает она, совершенно не понимая, как могла пропустить ход, лишивший её такой значимой в игре фигуры. Она совсем не помнит, как он его… Тихий смех Бонта, полный неприкрытого веселья, прерывает её размышления. - Никогда, - бессовестно улыбается он. – Ты не оставляла мне ни одного шанса заполучить его, поэтому пришлось украсть и спрятать у себя, пока ты отвлеклась на спор, смакуя свою маленькую победу. - Ты намеренно скормил мне своего ферзя! – внезапно осознаёт девушка, обвинительно посмотрев на нечистого на руку ангела. - Какое мне дело до своего ферзя, когда я могу заполучить твоего, м? – с наглой усмешкой отвечает он, всем своим видом говоря, что просто хорошо усвоил урок с ферзем, который когда-то сама же девушка ему преподала. - Украсть, а не заполучить. - Победителей не судят. Реджина шумно выдыхает, страдальчески закатывая глаза. Во всей этой истории она не понимает лишь одного: почему ангелы грешнее демонов? - Неплохо, - всё же расщедривается она на комплимент, высоко оценив чужую смекалку. От неё это действительно было комплиментом, Бонт понимает, потому тихо смеется в ответ, польщенный такой щедростью. - Я же говорил, что быстро учусь, - говорит он, аккуратно собирая фигуры в коробку. Но даже смиренное выражение на лице не могло скрыть мальчишеское бахвальство в его голосе. - А еще говорил, что летаешь лучше всех, хотя ни разу из башни не выходил, - с сарказмом тянет девушка, но замирает, стоило мозгу обработать собственные слова. – Эй! – зовет она его, отвлекая от сбора шахмат. – Правда хорошо летаешь? – переспрашивает она, невольно подаваясь вперед. - Мне нужно чем-то поклясться или поверишь на слово? – также подаваясь вперед, смешливо бросает парень. - Лучше докажи на деле, - отвечает Реджина, вызывая на лице ангела недоумение, отражающееся вопросом в его глазах. – Я кое-что не поделила с учителями в школе, и сказала, что без их идиотских занятий научусь летать всем на зависть, что лишь докажет их полную профнепригодность и ущербность в целом как личностей. Теперь меня ожидает Судный день в лице целой комиссии. - Угу. А летаешь ты конечно же..? - Очень хорошо, но недостаточно, чтобы засадить им их же самомнение по самые гланды. - И ты хочешь..? - Тебя. - Ага, понял. Меня. - Бонт! – громко шикает на него, чтобы он прекратил валять дурака, на что тот лишь тихо смеется. Реджина в ответ на это тянется к запихнутому за пояс штанов журналу, который она отняла у Ади, чтобы этот придурок прекратил зачитывать вслух всю ту хрень про знаки зодиака, которая там написана, скручивает его в трубку, просовывает руку через проем в окне, который сама же и создала, после чего с громким хлопком обрушивает макулатуру на светловолосую голову веселящегося ангела. - Эй, - уворачивается он от очередной атаки, перехватывая чужую руку и держа её на своей стороне от окна. – С меня тут серафимы и архангелы пылинки сдувают, а ты меня бессовестно бьешь. - Может тебя надо было с самого начала бить? Смотри, как силы прибавилось, - шипит она, пытаясь вырвать руку из чужой на редкость крепкой хватки. - Что это у тебя? – с интересом спрашивает он, ловко выхватив из руки девушки орудие убийства. – Гороскопы? Я кажется слышал… Это что-то связанное со звездами и положением планет в небе? - Нет, просто дурацкий сувенир из мира людей. Отдай, - трясет она раскрытой ладонью перед Бонтом, требуя назад своё честно украденное имущество, при этом сама находилась по другую сторону витража. - Тут написано знаки зодиака… - задумчиво тянет он, листая журнал, и всячески избегая руки, что пыталась схватить если не журнал, то его самого. – Серафим Кроули когда-то говорил мне про них: их двенадцать, они связаны с днем, когда ты родился, и каждый знак имеет аналогичное созвездие в небе. О, вспомнил! Стрелец всегда указывает на север. - В тебе погибает гениальный астроном, - саркастично тянет Непризнанная, но замолкает, почувствовав пальцем кончик журнала и тут же сомкнув на нём пальцы, вырывая его из чужих рук. - Эй! – раздосадовано бросает Бонт. – Тебе жалко, что ли? - Журнал не мой. Да и нечего тебе этой глупостью захламлять голову. - Какой у тебя знак? – идёт на мировую ангел, вернувшись к непринужденному темпу беседы. - Ты меня слышал секунду назад? - Да брось, мне просто любопытно, - пытается задобрить её парень. – Я вот Скорпион. - Откуда знаешь? – с нескрываемым наездом спрашивает Реджина, словно он ей в лицо врать собрался. – Ты даже не помнишь, когда родился. - Один из серафимов рассказал. Правда, я спрашивал про день своего рождения, но он ловко ушел от ответа. Так, что насчет тебя? Реджина молчит. Недовольно сопит несколько секунд, после чего все-таки отвечает: - Двум скорпионам не ужиться в одной клетке, Бонт, поэтому если ты еще раз затянешь часть меня к себе – я зайду полностью и хорошенько отпинаю тебя. - Если думаешь, что я не позову архангелов, чтобы они отпинали тебя в ответ, то ты ошибаешься. – Хотя оба понимали, что это пустые слова, ведь Бонт будет искренне рад любым гостям, которые навестят его, а если речь еще и о единственной подруге… Он скорее сам забаррикадирует двери в свою комнату, чтобы им не мешали, чем позовёт стражу. – Кстати, возвращаясь к твоей завуалированной просьбе подтянуть тебя в технике полёта, чтобы… Как ты там сказала про гланды? - Я ни о чем не просила. - Ох, я позволил себе поторопить события в отношении дамы. Как невоспитанно с моей стороны… Прошу прощения, бес попутал. - Возьму себе на заметку: портить тебе настроение до того, как ты развеселишься и начнешь играть на моих нервах. - Джина-а-а, - с нескрываемым весельем тянет ангел, будто напоминая о чем-то. – Когда у тебя там планируется Судный день? С губ девушки срывается пара крепких проклятий. - Ладно, не злись, - с улыбкой говорит Бонт. – Конечно, я тебе помогу всем, чем смогу. Но ты же понимаешь, что переговариваясь вот так через окно, толку будет немного? Поэтому, если ты… даже не знаю… смогла пробраться ко мне, я бы… - Нет, - отрезает Реджина. – В этом нет никакого смысла. Оба будем сидеть в замкнутом пространстве как два дебила. А мне в большей степени нужна как раз практика. - Что ты тогда предл..? - Я вытащу тебя из башни, - совершенно уверенно говорит девушка, в чьем голосе не было ни тени сомнений. – Потом конечно же верну обратно, так что губу сильно не раскатывай, мне проблемы такого масштаба с преподавателями и директором не нужны. Но вытащить тебя пару раз на ночные тренировки, думаю, вполне возможно. Конечно же в обмен на высококлассные уроки полета от непревзойденного мастера, если только ты внаглую мне не напиздел. Согласен? Бонт пораженно молчал, не веря собственным ушам. Боясь поверить в правдивость её слов. Боясь, что заветная мечта может стать реальностью. - Ты ведь даже не знаешь, как обойти заклинание, удерживающее меня здесь. - К завтрашнему вечеру узнаю. А если не узнаю, то использую фантазию и смекалку. Меня не волнуют детали и всякие тонкости, а вашу магию я вертела на том, чего у меня даже нет. Повторяю: ты согласен? Согласен ли он? Да он бы рискнул всем на свете даже ради попытки выбраться, не то, что действительно оказаться на свободе. И она… Эта девушка… - Если тебе удастся – я натренирую тебя по самые гланды. - Фу, бля! Господи… Не говори так больше никогда! - Я не силён в подобных выражениях. Это означает что-то совсем плохое? - Плохое? Нет. Просто ужасное. Дамам такое точно не говорят, особенно ангелы. Видя неподдельное любопытство в глазах Бонта, также понимая, что сегодня он облажался с ней, а завтра может что-то такое выдать серафимам, а своей грязной речью на всю школу (и возможно все Небеса) славится лишь одна ученица, с которой и будет спрос перед исключением за очередное нарушение правил, запрещающих ученикам приближаться к Мальчику из Башни, Непризнанная едва ли не приклеивается к окну, рукой подзывая парня ближе, и тихонечко едва слышно объясняет ему суть да дело того, что он ей недавно выдал. Бонт, едва услышав истинный смысл собственных слов, который ему постарались донести максимально завуалированно и культурно, отшатнулся от окна, задев ногой край ковра позади себя и падая на пол, отчаянно краснея от осознания, что именно сказал девушке, которая тихо хохочет над его видом. - Джина, ты..! - Зови меня Флинн Райдер, Рапунцель.