***
Куроо тщательно следил за тем, чтобы Алиса не уснула, но смогла отдохнуть. Благо, девушка почти не смыкала красно-карих глаз, светившихся какой-то неожиданной нежностью, облегчая ему задачу. Одна его ладонь перебирала розоватые пряди отросшей чёлки, раскиданной по красивому лицу сейчас, а вторая аккуратно придерживала Воронцову за талию, как бы защищая. Певица неловко сжимала пальцами мужскую футболку в районе живота, с лёгкой улыбкой и полуприкрытыми очами наблюдала за его слегка смущенным, но таким довольным лицом. Только сейчас, глядя на его умиротворённость, она чувствовала себя в безопасности. Алиса была сильной слишком долго, и такие редкие минуты слабости рядом с ним быстро стали безумно дороги. Но ничто не могло длиться вечно. — Тебя, наверное, потеряли. — ласковым шёпотом произносит она, не смея отводить взгляд. — Думаешь, я незаменим? — усмехается Куроо. За эти десять минут тишины Воронцова успела забыть, какой занозой в заднице всё-таки был Куроо-я-умру-если-не-скажу-какую-нибудь-хуйню-Тецуро. — Я мысленно похоронила тебя пятнадцать раз, но исполню это позже. — рычит певица, яростно хмурясь. Он лишь тихо смеётся в ответ, снова поправляя девичью чёлку. — Засиделась я тут с тобой. — Алиса рывком поднимается, едва сдерживая привычную злость. — Мне пора мучить Льва. — Всегда готов. — он повторяет её движение и, аккуратно взяв под локоть, ведёт к дверям спортзала. Куроо распахивает дверь, и взгляды снова устремляются на них. Сегодня Воронцова устала от такого внимания, благо, здесь находилось всего три человека, и только два были ей не знакомы. Тецуро под ручку повёл девушку по спортзалу, подходя к парню, с которым он был в их первую встречу, с которым перешептывался на отборочных и которому Некома красиво продули. — Это Бокуто. — представил его наконец Куроо. — Капитан Фукуродани и мой друг. — А. — усмехнулась Алиса, вспомнившая дедовские приколы при одном взгляде на причёску парня. — А я думала сова. Котаро по-птичьи склонил голову набок, непонимающе уставившись на менеджера. Ворона закатила глаза, махнув рукой, как бы говоря: «забудь». Куроо вздохнул и кивнул, глядя на друга, убеждая не вдаваться в расспросы и уж точно не пытаться понять русскую принцессу. К ним подошёл второй парень. — Это Акааши. — тут же представил Тецуро. — Связующий и вице-капитан. — Очень за вас всех рада. — сложив руки на груди, скептически сказала Алиса. — Где мой мученик? Красно-карие глаза оббежали спортзал в поисках бедного Льва. — Арису-сан, пощадите! — оживился лежащий на полу Хайба, оповестив о своём присутствии самым жалобным голосом, что имелся у него в арсенале. Воронцова окинула его крайне недовольным взглядом. — Вставай. — развернувшись к нему всем телом, потребовала менеджер. А когда Алиса так уверенно смотрела сверху вниз, она была ещё убедительнее, чем обычно. Так что, у бедного Льва не было выбора, кроме как повиноваться. Стоило уверенно настроенной Вороне отдать приказ собирать разбросанные мячи, как на порог спортзала заявился высокий блондин в очках. Из Карасуно. Я его помню. Вообще, певицу мало волновали его тёрки с Куроо и Бокуто. Только Тецуро отчего-то выглядел недовольным, надулся, аки мышь на крупу, и менеджер не могла это долго игнорировать. Хотелось тут же нещадно рвать глотку, чтобы увидеть на его лице привычную ухмылку. Почему его эмоции заставляют меня чувствовать себя… так? Превратилась в опекающую мамочку, тотальный пиздец. Напряжённые лица сразу двух капитанов очень не нравились Алисе. Из-за чего девушка, конечно же, тяжело вздохнув, подошла ближе, успев в аккурат к тому времени, как очкарик закончил свою речь. — Будете драться — получат все. — вставила Воронцова, складывая руки на груди. Кинула последний строгий взгляд на Льва, дабы убедиться, что он не отлынивает, а собирает мячи. Она остановилась рядом с таким же скептично настроенным Акааши. — Всего лишь клуб… — Бокуто выглядел заведённым, и Ворона уже приготовилась раздавать подзатыльники. — Звучит как чье-то имя! И Алиса впала в ступор вместе с блондином и связующим Фукуродани. Никогда не пойму замашки этих японцев… А капитаны тем временем уже начали спорить. — Они хотят, чтобы я возразил? — подал спокойный голос очкарик. — Нет. — отозвался Акааши. — А то этому конца и края не будет. — Заткнулись оба немедленно! — взорвалась Воронцова, прорычав. Грозный вид менеджера поставил обоих капитанов по стойке смирно. — Что такое, начальник? — быстро вернулся к привычному хитрому настроению Куроо. — Пацан задал вам вопрос? Задал. — начала Алиса, словно пыталась вразумить маленьких детей. — Отвечайте, блять, на него, а не выясняйте хуйню… Да блять! Отвечайте, короче. Из-за переполняющей девушку злости, которая зародилась ещё тогда, на лавочке, она едва могла выдавить из себя более-менее цензурные слова. Хотелось, чтобы чьи-то успокаивающие прикосновения снова усмирили вспыльчивую натуру… Ага, а потом походил бы он с выбитой челюстью. Не придумывай. В общем, с горем пополам все вернулись к своим задачам. Бокуто, как оказалось, обладал недурственным красноречием и заговорил бедного очкарика, а после каким-то немыслимым для Алисы образом принудил его к тренировке в их пёстром коллективе. Воронцова вечно озиралась на прыгающего под сеткой Куроо, однако, быстро учла, что стоило ей отвлечься, как Лев падал замертво. — У тебя плохо получается имитировать обморок. — вынесла вердикт певица, тыльной стороной ладони стирая со лба выступившие капли пота. — Вставай. Хайба простонал в ответ что-то нечленораздельное. — Поднимайся, Лев! — ткнула лежащего парня в ребро ногой менеджер. — Ещё один приём, и я умру от усталости. — пробубнел тот, подняв голову с зелёными глазами, собравшими всю печаль вселенной. — Не волнуйся, мы устроим тебе самые пышные похороны, если эта атака будет удачной. — ласково улыбнулась Воронцова. Парни, устроившие передышку (чему Алиса очень даже удивилась, считая, что у волейболистов батарейка энергии разряжается крайне редко), хихикнули. Лев вставал очень нехотя и с такими невероятными стонами и охами, что Ворона вполне могла поверить в его вселенскую усталость, но банально не хотела. Она подняла мяч, так удачно упавший около её ног. На самом деле, девушка сама давно вымоталась. Мозг постоянно возвращал её к тем минутам на лавочке, требуя то ли немедленного отдыха, то ли немедленного разговора с Куроо. Конечно, менеджер склонялась к первому. Певица снова бьёт по мячу. Благо, любимые кожаные митенки очень хорошо защищали её ладони от мозолей и ссадин, которые она бы непременно заработала, мучая Льва такое долгое время. Хайба группируется с очень уж сосредоточенным видом. Аж нахохлился весь. В такт своим мыслям Алиса неприкрыто издала тихий смешок. Лев, кажется, воспринял это на свой счёт и… впервые за вечер идеально принял удар! На плечо легла чья-то нежная ладонь. Воронцовой даже оборачиваться не нужно было, чтобы понять, кто стоит за её спиной. — Ох, Арису, ты воистину волшебница. — полушепотом заявляет Тецуро, склонившись прямо над девичьим ухом. Ворона ориентируется быстро и слишком уж резкими движениями поправляет пряди на лице, чтобы никто не увидел стремительно краснеющих щёк. — Ох, если бы. — саркастически хмыкает менеджер. — Я бы давно превратила тебя во что-нибудь, что можно без последствий утопить. — Как грубо. — хриплый шёпот и горячее дыхание, то и дело щекочущее ухо и задевающее часть шеи, уверенности Алисы погоды совсем не делали. — Отвали, лохматый. — не сдерживается девушка, ладонью отодвигая от себя лицо своего (не)любимого капитана.***
Следующий день начинался относительно спокойно. Не то чтобы нелюдимая менеджер приручила свой характер и разговаривала с остальными гостями лагеря, зато она хотя бы не кидалась на всех и каждого за один неосторожный взгляд в её сторону. Воронцовой было откровенно скучно смотреть на одни и те же тренировочные матчи, а вот Котоон была очень вдохновлена и носилась среди волейболистов, аки белка в колесе. Пусть Ворона и относилась к Кобаяси лояльнее, чем ко всему остальному миру, её щебет и постоянные разговоры с Куроо… раздражали? Сама же старшая менеджер очень старалась избегать любых появлений Тецуро в своём окружении в течение дня. Мириться со странными вспыхнувшими чувствами певица не собиралась, на все лады проклиная несчастного капитана каждую свободную минутку жизни и максимально отрицая любой интерес в его сторону.***
Вечером Алису попросили забрать из второго спортзала тех, кто решил изнурить себя дополнительными тренировками. Льва тренер передал Яку, и теперь Ворона не должна была торчать там вместе с ним. От души проматерившись на русском, Воронцова натянула милую улыбку и кивнула другим менеджерам, выпорхнув из кухни. Девушка едва подавила желание распахнуть дверь с хорошего такого пинка. — Если не хотите остаться без ужина, то заканчиваем свою подпольную тренировку и вперёд в столовую. — зевнув, оповестила парней Алиса. — В каком месте она подпольная? — нахмурился Бокуто. — Это тренировочный лагерь! — Поняла. — пожала певица плечами. — Бокуто сегодня не ест. И развернулась, покидая спортзал. — Эй, Арису! — тут же побежал за ней Котаро. — Ничего не знаю. — помахала руками Воронцова. — Я-то думал, ты добрая! — разочарованно кричит Бокуто, сложив руки на груди. О, какие позы мы умеем. Алиса развернулась и, облокотившись на дверной косяк, скопировала положение капитана Фукуродани. — Принцип «чем подумал, то и почесал» со мной не работает. — ловко парировала она и уже поворачивалась, намереваясь покинуть спортзал, как вдогонку услышала кое-что интересное. — Не менеджер, а глава кружка садизма! — хныкал Котаро, жалуясь Куроо. Ворона вздохнула и, показав напоследок средний палец чересчур активному капитану, вышла из злосчастного спортзала.***
После ужина Воронцова от всей души жалела, что родилась на свет. Парни затащили её и Кобаяси в свою комнату, рассевшись вокруг них и приготовившись слушать. С тяжёлым удручённым вздохом и закатившимися глазами Алиса приступила к истории своей поездки. Ямамото на все лады распинался насчёт последнего концерта, удовлетворив эго менеджера комплиментами до самой смерти. Чуть розоватые щёки девушка ловко скрыла длинными волосами, отвыкшая от такого ярого внимания. Они проболтали до полуночи, разговаривая обо всём на свете: сначала захвалили Льва, а потом резко спустили его с небес на землю, обсудили сложности, возникавшие во время концертов, раскритиковали неудобные стулья в гримёрках, позвонили полусонной Кате, приплетая её к общению, и наконец отпустили в конец уставшую Воронцову. Котоон осталась, чтобы ещё немного пообщаться с Кенмой (единственные спокойные люди в этом бедламе), а Куроо едва ли не пинками заставили довести измотанную певицу до комнаты менеджеров Некома. — Что такого было в последнем концерте, из-за чего Ямамото чуть слюнями не захлебнулся? — почти сразу спросил Тецуро, привычно расположив ладонь на плече Алисы, слегка прижимая девушку к себе. Ворона вздрогнула, осознавая, что Куроо не видел её чересчур раскрепощённого выступления. — Да так… — неуверенно протянула она, нервно усмехнувшись. — Не прибедняйся и показывай. — закатил глаза капитан, подтолкнув менеджера к подоконнику. Он остановился, расположив руки по бокам от Воронцовой. Прижал её к несчастному подоконнику без каких-либо намерений, просто, чтобы она не сбежала. А Алиса уже едва могла скрыть раскрасневшиеся щёки. Девушка вжалась копчиком в поверхность, поднимая пылающий взгляд красно-карих глаз. Тогда Куроо впервые увидел в них не ледяное спокойствие и не всеуничтожающую ярость. Дьявольские очи горели самым ярким смущением. Тецуро неловко кашлянул, чуть отодвинушись от менеджера, дабы дать ей больше пространства. Почувствовал, как горячее женское дыхание обожгло его в районе ключиц. Сердце Алисы не выпрыгивало из груди, наверное, лишь благодаря её стальной выдержке. Ладони в кожаных митенках взмокли. Она, не отрываясь, смотрела в тёплые глаза Куроо, упиваясь их медовым цветом. Позволила себе на пару секунд утонуть в их бесконечной нежности. — Катя скидывала в общий чат. — едва слышный голос Воронцовой показался Тецуро более хриплым, когда она заговорила. — Я не успел посмотреть… — усмехнулся капитан, оставаясь на безопасном расстоянии от лица девушки. Молчание воцарилось снова. Такое комфортное, убаюкивающее. Привычная тихая ярость, всегда клокочущая в груди Алисы, неожиданно утихла совсем, уступив место другому чувству. Губы вороны сжались в тонкую ниточку. Она ощущала себя такой беззащитной перед Куроо. Когда дрожащий взгляд певицы задевал его сильные руки, оголённые из-за майки, девушка натягивалась, словно струна, едва борясь с желанием медленно пробежать по ним пальцами. Воронцова впервые казалась себе… безоружной. — Арису, ты… — начал было Тецуро, но менеджер как всегда грубо его перебила. — Обними меня. Ворона требовала. Это проглядывалось в её прищуренных глазах, чуть нахмуренных светлых бровях и сжатых в кулаки изящных пальцах. Куроо повиновался. Его руки медленно обвили спину Алисы, прижимая девушку ближе. Мужской подбородок осторожно опустился на острое женское плечо. Ладони певицы проползли по чужой шее, пальцы остановились в мягких волосах. Воронцова едва могла дышать. — Уже за полночь. — шепнул капитан, опаляя чувствительное девичье ухо. — Ещё пара минут. — отрезала менеджер, сильнее сжимая колючие пряди.***
Утро третьего дня начиналось менее привычно. Кобаяси давно собралась и ускакала в столовую, а вот Воронцова удручённо лежала на футоне, разглядывая однотипный потолок. Котоон едва смогла заставить подругу натянуть на себя форму. Ведь старшему менеджеру очень не хотелось снимать одежду, в которой вчера её прижимали к подоконнику. Она всё ещё чувствовала на своём теле чужие сильные руки. В комнату постучали. Алиса с громким стоном, полным неудовольствия, скинула с себя одеяло и встала, приглаживая волосы. — Соли нет, в бога не верю. — распахнув дверь, сказала она, едва подавив зевок. — И тебе доброе утро. — усмехнулся Куроо, облокотившись о дверной косяк. Ворона вздрогнула, разглядывая его уверенный силуэт, и почувствовала, как внутри неё снова что-то со звоном переворачивается, разбивается, взрывается и непрерывно дёргает полурваные струны её души. — Опаздываешь, Арису. — хмыкнул капитан, вздернув подбородок. — Девушкам положено опаздывать. — парировала певица, отходя от двери и впуская Тецуро в комнату. — Девушка хочет ходить голодной до обеда? — Куроо изобразил притворное удивление, усевшись на стул около окна. — Кое-кто, не будем показывать пальцем, — Алиса скептически окинула взглядом удобно расположившегося капитана, слегка закусив нижнюю губы, — сейчас лишится языка. — добавила она, расчесывая спутанные волосы. Парень сардонически усмехнулся, склонив голову к левому плечу и с интересом наблюдая за Вороной. Воронцова под его стойким взглядом теряла последние крупицы уверенности. Её это раздражало. Злило до глубины души, задевало все её фибры, выворачивало наизнанку, умоляло выпустить и яростно бить кулаками стены. Менеджер не поддавалась и позволяла себе только тяжело вздыхать. Она не понимала. Алиса так давно ничего не чувствовала, что совсем не могла различить свои терзания. И злилась. — Арису, отомри. — хмыкнул где-то около окна Куроо. Разъярённая собственными мыслями девушка тут же кинула в него расчёску. Тецуро ловко поймал её, покрутил в длинных пальцах и аккуратно бросил обратно. Ворона схватила её и подняла взгляд грозных красно-карих глаз на капитана. — Не торопи меня. — рыкнула Воронцова, поведя плечами. Гладко расчесанные длинные локоны рассыпались по спине. Алиса пропустила несколько прядей сквозь пальцы, словно раздумывала, какую же причёску сделать сегодня. — На улице жарко. — быстро понял Куроо. — Делай пучок. — Мнение мужчин в этой комнате не спрашивают. — закатила глаза певица, но всё же начала небрежно собирать пряди. И что же мне делать с тобой, капитан?