***
После того, как все убедились, что Саша абсолютно здорова, хоть она спала так крепко, что даже осмотр её не разбудил, Дайсуке с Эммой остались у кровати дочери, Джорджина мелких сбагрила Фредерике, Бонни и Скотту, а сама увела Макса и Шерлока к морю, где к ним присоединился ошарашенный Люцифер и еще чуть позже — Феникс. — Давай рассказывай, — потребовал Макс у Феникса, — где Мик? — Наслаждается болью в глубине звезды, — ответила птица, — он был настолько благодарен Люциферу за то, что он пожалел Сашу, что принял всю боль на себя. — Там же горячо!!! — выпучился на Феникса Люцифер. — Не спорю. В твоем аду — 718 градусов, а в личном аду Мика — 100 000° С. Так что и боль, которую он сейчас терпит, во много раз превышает обычную. Единственное, что может вас утешить, что действие такой температуры мгновенное, а Меллоун — всё-таки не совсем обычный человек. — В смысле? — не понял Правитель ада. — Он у нас — Хранитель, — объяснила птица, — поэтому у него есть некие поблажки, дарованные ему за эту службу. — А ты почему здесь? — спросила Джо, — ты же… — Скажем так, — Феникс моргнул сапфировым глазом, — я… не могу там находится. Мне, как порождению звезд, не страшна боль, но не в этот раз. Я не хотел и противился его решению, но Мик упрям. — Ты что-то скрываешь, — горько усмехнулась Джо, — что-то очень важное, а чем я только могу догадываться. — Хранительница Времени, я могу рассказать тебе об этом, но только в приватной беседе, — признался Феникс, — вещи, которые я знаю, очень важные, но не стоит класть все яйца в одну корзину. — Сколько Мик там пробудет? — Трудно сказать, — Феникс пожал плечами, — звезда отстоит от Новой Земли на семьсот миллионов парсеков. Это даже не в нашем участке космоса, даже не в нашей вселенной, это черт знает где. Поэтому когда ему приспичит вернуться, то это может быть и десять лет, и десять месяцев, и две недели, и пару дней… — Он вспомнит того, кто стрелял в него? — поинтересовался Макс. — Возможно. Но Меллоун обогатится новыми знаниями, которые ему лучше не знать. Я пробуду тут некоторое время, готовясь к разговору, который точно состоится, несмотря на неизвестное время возвращения Мика, а потом улечу. — Ясно, — Джо потеряла к нему интерес, — подождем, когда Саша проснется, а потом двинем в город Ангелов. Дело нужно все же закрыть, чтобы больше никто не пострадал. — Да кстати, — деликатно кашлянул Феникс, — забыл вам сказать… Саша забыла Мика. Он подкорректировал ей прошлое. Теперь, вспоминая свои прошлые приключения, она будет помнить безликое, бесполое и безымянное существо, напоминающее ангела, но воспринимать, как просто сгусток теплого света. — А Изумрудная звезда? — Шерлок уставился на птицу. — Не Мик энергию в Сашу вкладывал, не ему её и убирать. Но изумрудная энергия — чиста. Отныне, Саша сможет использовать её по собственному усмотрению в любых добрых целях. — Понятно, — выдохнули присутствующие.***
Тайны Вселенной. Звезды Вечности. И тайны будущего… Мик плавился, воскресал и вновь умирал, а параллельно с этим впитывал обрывки знаний. Древних знаний… Возвращаться пока не было нужды.Горячих звезд сплошной поток. И рок Хранителя жесток. И много лет пройдет… Пока Хранитель покой найдет. Но поздно отворачивать назад. Когда несешься ты во весь опор. Пусть боги пальцами грозят… Ты выиграл спор. И крылья белые раскрыв, Взлетаешь вверх ты, в темноту. Пусть осуждают за порыв…
— Положим, стихи корявые, — думал Меллоун, расплавляясь в миллиардный раз, — но они приходят, значит, еще не все потеряно… Саша будет жить без моего участия. Я — чудовище! Монстр! Эгоист! Нытик и урод. Это меня надо изолировать и дать мне вечность боли. Впрочем, я как раз этим и занимаюсь. Терплю боль. Ради Саши… Когда мне вернуться? Хм. Даже не знаю. Когда надоест… А когда надоест? Даже я не смогу этого сказать…Черно-белое кино Видел я давным-давно. Черно-белые полоски, И загар не очень броский. Черно-белые цветочки, И лягушка на черной кочке… Пятна черной крови… Отблеск белой боли… Голоса мертвых и живых… Я давно к ним привык. И пишу и сочиняю, А про что? И сам не знаю.