Bleach! Миссия - Ледяные пустоши

Неминуемо и неумолимо. Так глубоко, словно жизнь уже давно замерла, чтобы никогда больше не ожить. Мощный взрыв, за которым последовало грохотание невероятной силы, сотряс тело и лёгкие до самого основания. Девушка ощутила, будто её позвоночник, не выдержавший столкновения с землёй, внезапно переломился в области лопаток. Вопль агонии – вернее, почти беззвучного крика, потому что воздух в её лёгких ещё не успел окончательно разрежеться, заполнил всё её существо и ушёл в небытие. Когда пришла боль, тело ещё продолжало существовать. Было ясно, однако, совершенно ясно и то, чем она умрёт: кости её позвоночника треснули, вены под кожей лопнули и кровь побежала по организму. « Смерть – тоже хорошее развлечение », – в одну из минут просветления подумала Макино. Раньше этот довод казался ей совершенно неоспоримым. Но как только сознание прояснилось настолько, насколько это было возможно в условиях паники, вызванной ударом электрического тока, девушка поняла, в чём тогда была разница. Она остаётся лежать на боку в сугробе, засыпанном снегом, и не имеет никакого отношения к тому, о чём только что думала. Ей было так же трудно сказать, сколько времени она пролежала, теряя сознание, но оно, видимо, пролетело – потому, может быть, у неё и хватило сил перевернуться на спину. И тут она заметила приближающуюся к ней фигуру. Появилась она словно из-под земли – из того слоя снега на вершине холма. Её противник не замедлил шага, он не торопился – словно передвигался в свободном падении. Порыв ветра чуть не сбил его с ног, когда он навис над лежащей девушкой, собираясь обрушить на неё сокрушительный удар. – Не дёргайся, убив тебя, я не стану искать другого врага, которому позволю умереть таким глупым образом. – Его голос был словно дыхание из могилы. – Подумай лучше о том, кто готов прийти тебе на смену. Скажи, какая из жертв достойнее? Не думай, это бессмысленно. Я убью тебя быстро и безболезненно. Ты даже не почувствуешь боли. Просто твой мозг перестанет воспринимать реальность. Шансов уцелеть у тебя не будет… Акинобу шагнул к Макино, поднимая меч, и она поняла, что не успеет увернуться. В глазах, помутившихся от боли и страха, возникла серая муть. Шинигами замахнулся. Перед самым её лицом просвистел клинок, неосознанно замерев в воздухе на расстоянии ладони от лица. – Пожалуйста, не утверждай, что ты умудрилась избежать столкновения с самой смертью… После стольких смертельных ран и переживаний, испытываемые ею боль и ужас, заставили всё её существо претерпеть процесс самоосознания. Девушка смогла пошевелить руками, повернув их ладонью вверх. Именно это и требовалось: Лейтенант немедленно сделал шаг назад. На миг ей почудилось, какое-то шестое чувство, обострённое стократно, предупредило её о надвигающемся ударе. Более того, по напряжению воздуха, всё еще лежавшему в складках пространства вокруг неё, стало ясно: Акинобу собирается совершить очередной смертоносный выпад. Поэтому она постаралась подняться на колени. Потом встала. Сразу же закружилась голова, перед глазами заплясали фиолетовые пятна, руки слегка дрожали. Пришлось напрячь последние силы. Наконец ей удалось встать. Неясно, какая таинственная сила заставила её подняться. Тем не менее, Макино ощущала её источник, хотя и с трудом. По крайней мере, отчётливо понимала, откуда она исходила. Не в этом ли причина того странного состояния, которое овладело ею, или, точнее, целью которого была эта цель? Ибо то ужасное переживание, при котором её сознание пыталось справиться с невыносимой болью и неожиданно уступило место полному покою, полностью убило в ней её внутреннюю силу, заставив забыть обо всём остальном. « По собственной воле я бы вряд ли смогла сделать это », – мелькнула в голове отрезвляющая мысль. Однако холод бездны, куда вскоре шагнёт Шинигами, заставил её сделать то единственное, на что она была способна. Девушка сделала шаг навстречу врагу. Холодная решимость, бушевавшая в душе, усиливала все остальные ощущения и делала абсолютно невозможным хоть что-нибудь чувствовать. Одна только пустота вокруг говорила о приближении конца, а другая – об ужасающей силе, стремящейся уничтожить её. После минутного колебания, пережитого в стремлении не сойти с ума, было решено, – что если это случится, пусть он решит, какое действие следует предпринять. Сценарий действий оказался довольно прост – меч Акинобу оказался прямо перед её глазами. Если бы она чуть замешкалась с решением, её судьба была бы предрешена. Именно так она и поступила. Раздался щелчок – и сразу вслед за Шинигами сверкнула ослепительно белая вспышка. И в то же мгновение, как мир исчез во тьме, мираж на мгновение открылся взору. Битва продолжается… *** Влага постепенно впитывалась в землю, создавая подобие лужи под ногами. Поверженный мужчина, раскинув руки, лежал на месте, где того настигло возмездие. Дыхание его было почти незаметным – теперь он находился в мире смерти, закон которого был известен даже самым могущественным из людей. Предстоящая встреча с неведомым была неизбежна. Приподнявшись на локте, Юмеко оглянулась по сторонам. Картина была мрачной, особенно мрачной казалась темнота ночи – такой чёрной, будто её пелена не пропускала солнечного света. Пустота, окружавшая её, была пугающе реальной и вполне материальной, лишённой всякого отношения ко всякому сознанию. В этом противостоянии не было никаких правил. В этот раз Юмеко взяла верх над своим врагом, чья душа покоилась сейчас в холодном, мокром и совершенно бесчувственном теле. Но она не собиралась приходить в восторг от этого факта. Её Лейтенант – Тендо Урибе, который обещал ей скорую победу, был совсем рядом, всего в каких-то двух шагах от неё. Его раны, полученные во время короткой схватки с повстанцем, были тяжёлыми, лицо заливала кровь, глаза медленно стекленели, погружаясь в забытье, однако тот ещё был жив. Ослабевший от потери крови, почти невменяемый, но – жив! Девушка склонилась над ним. Из многочисленных ран на его теле сочилась кровь, отчего тот казался ещё более отталкивающим. Взгляд Юмеко не отрывался от бледного лица, словно стараясь навсегда запечатлеть в памяти его выражение. Постепенно в её сознании начали возникать неясные образы, накладывающиеся друг на друга. Она понимала смутно, смутно видела, чувствовала… В какой-то момент она позволила себе раствориться в нахлынувших чувствах. Тот, кого она так боялась – был рядом. Он был здесь, он был в страшной схватке, в жуткой мгле. Этого было достаточно. Теперь он будет побеждён. Этот человек умрёт, его душа оставит своё бренное тело в темноте, свободной от всех понятий о пространстве и времени, распростертое на холодном камне. Таково будет её наказание, таков будет великий покой… Здесь и сейчас… Юмеко пришла в себя и опять огляделась. Вокруг ничего не изменилось, вокруг ничего нельзя было изменить. Только тихий плеск воды, капающей с покрытого влагой камня, раздавался в ночи. Раненый, находясь, видимо, без сознания, продолжал изредка дышать. Девушка встала и протянула руки к лежащему перед ней телу. « Надо взять его, надо отнести куда-нибудь подальше от этой ужасной, холодной, равнодушной бездны », – отчётливей прежнего послышалось у неё в ушах. – « Бараки четвёртого отряда должно быть ближе всего. Туда мы и пойдём ». Юмеко сумела приподнять тяжелое тело. Они спустились с холма, перешли поле и стали медленно подниматься вверх по склону. Земля, к которой она прикасалась, представлялась холодной и мокрой. Иногда казалось, что ей холодно, и она почти ёжилась, возвращаясь к действительности. От этой мысли становилось ещё хуже, потому что в таких случаях требовалось немало мужества, чтобы представить себе, какой ужас испытывал бы тот, кто всё это время сидел рядом и не сделал ничего, кроме того, о чём она только что подумала. Взрывная волна пронеслась совсем недалеко, превратив всё вокруг в красно-чёрный хаос, чем-то похожий на кратер вулкана. Некоторое время после взрыва был слышен рев грома, постепенно удаляющийся и затихающий вдали. Тела погибших, пролежавшие несколько часов на поле боя, выглядели жутко. Никто из отряда ещё не приходил в сознание. Когда они подошли к остальным, те уже были мертвы. Поляна вокруг была обильно залита кровью, многострадальные трупы лежали в лужах, теперь уже навсегда застывших в сером воздухе. Юмеко смотрела на них с брезгливым отвращением. Уже завтра эти тела перестанут быть просто телами. Завтра они навсегда сольются с потусторонним, нечистым миром, неотличимым от мира теней. Это будет смерть и ничто иное… *** Вспышка ослепительно белого света погасла так же внезапно, только теперь этот свет был по-настоящему ярок. Акинобу Аизава поднял руку с мечом в защитную позицию. Из-за его плеча показалась ухмыляющаяся физиономия противника, которая исчезла в следующую же секунду. Шинигами не успел восстановить равновесие, поскольку следующее движение его меча было таким стремительным, словно он ожидал атаки из пустоты. Он сделал выпад, чуть переместив кисть в сторону, так что меч просуществовал в таком положении не более одной-двух секунд. – У меня всё ещё не укладывается в голове, каким образом тебе до сих пор удаётся сопротивляться смерти, ведь тебя гораздо легче убить, чем… – Увидев, с какой скоростью проносится перед его глазами обрушившийся на него удар, Акинобу замолчал. Очередная вспышка света ослепила его, лишив на миг возможности видеть. Эта попытка выдалась настолько неожиданной и быстрой, продемонстрировав невероятную мощь, приводящую в изумление любого смертного, настолько близкой к поражению, чего не ожидал сам Лейтенант. Благоразумнее всего было бы отступить, однако Акинобу вместо этого выставил вперёд свой меч, создавая дождевое покрытие на пути падающего разряда молнии. Снова взрыв, ещё более сильный и резкий, за ним грохот, звон и дрожь, постепенно затихающая. Вокруг больше ничего не видно, но благодаря силе тяготения вокруг появилась какая-то опора, позволяющая удержаться на ногах. Шинигами удалось избежать удара электрической энергии. Вслед за молнией возник луч ослепительного света, ударивший в землю у его ног. Сделай он неверный шаг или шагни не в том направлении, молния ударила бы в него с удвоенной силой, уничтожив вместе с собой все усилия, затраченные на борьбу с врагом. Этот момент был одним из самых важных, потому что, кроме ослепительной вспышки, ничего больше не происходило. – Возможно ты удивился бы, узнав, насколько трудно убить человека, если против него всего лишь один меч и он верит, будто может противостоять тебе. – слова вырвались сами по себе, без всякого усилия со стороны разума. Вместе с тем, несмотря на то, правду ли говорил человек, сказавший эти слова, весь смысл их действий и действий противостоящих сил был предельно ясен. Похоже, это понимал и сам говоривший, благодаря чему все дальнейшие события протекали быстро и без каких-либо осложнений. – А знаешь, пусть мои силы в этот момент и нестабильны, я сейчас владею ими полностью. Настолько, что… Путь связывания №62 – Хьяппоранкан Сорвав слова с губ врага, Акинобу воплощает в своей руке светящийся шест, излучающий нежный голубой свет, и метко направляет его вперёд. Взмахнув, шест разлетается на сотни ослепительных осколков, которые, словно дождь из энергии, обрушиваются на девушку. Её фигура мгновенно охвачена этим сверкающим потоком, и она неизбежно скована каменной поверхности, лишена даже малейшей возможности двигаться. Закрыв глаза, лицом к ослепительному блеску, девушка с опущенной головой стоит там, где закончился её короткий миг свободы. Ни один звук не нарушает тишины, даже журчание воды не нарушает тишину. Макино не решается смотреть на несущуюся к ней волну, не зная, удастся ли ей спастись, сможет ли она сделать хоть один шаг. Кажется, всё, больше она ничего сделать не сможет, мелькнула горькая мысль, полная безнадежной тоски. Путь разрушения №? – Гаки Рекко После того как напряжение сгинуло в воздухе, новое демоническое заклинание моментально обрушилось на девушку. Шинигами с легкостью формирует зеленый диск энергии на кончике своего оружия, из центра которого моментально вырывается пучок света, ветвящийся на несколько лучей. Световые сгустки стремительно перерывают пространство, несясь впереди с устремлённой целью. Вновь сопровождаемая грозным рёвом бури, связанная девушка ощущает, наконец, источник этого рёва – в его ослепительном блеске, грозно поднятом над пиками гор, наконец заметна покрытая снегом вершина. Поток света несётся к цели со все возрастающей скоростью, двигаясь с той же неумолимой стремительностью, готовясь нанести последний удар. Но за секунду до того, когда диск достиг цели, световой поток остановился. Макино потеряла равновесие. Громада камня обрушилась вниз. Ощущение тяжести удара с огромной скоростью обрушивается на неё, мгновенно затуманивая рассудок. Температура воздуха заметно понижается, ледяной ветер с воем проноситься сквозь завывание бури. Холод проникает под плотную ткань одежды, треплет волосы и одежду. Что-то случится… – Ты, увы, вкладывал в дело всё, на что твои силы позволяли, – едва слышно прошептала она. Рёв бури стих, сменившись тишиной и прохладой. – В моем биении сердца разгорелась эпическая схватка, Шинигами. Может быть, твои руки действительно умели укротить мою ярость. Это невероятное ощущение - хотя, конечно же, не совсем реальное. Но, ведь ты понимаешь, о чем я говорю? Пусть идет к концу эта борьба, как бы мне ни хотелось сохранить твою жизнь... Прошу прощения... Прощай. Уверяю, мы встретимся вновь, в самом пекле ада… Небо затянуло тучами. Ветер усиливался. Сказанные ею слова звенели в ушах Акинобу словно неведомый гонг. Он чувствовал, какие титанические усилия воли потребовалось приложить той, чтобы произнести их, понимал её отчаяние и смертельную муку. Такая боль не может уйти просто так. Возможно, эта боль будет вечной. А может быть этой болью станет его собственная гибель. Стирая слёзы ветра и смерти, небо над вершиной потемнело, обрисовав чей-то силуэт. Сверху собирается облако тумана, одновременно холод и влажность скуют его тело. Через мгновение его потянет вниз, навстречу приближающемуся снежному шторму. Молния, подобная вспышке магния. Только страшнее. И темнее. Самый настоящий « Гнев небес » – гром, который никогда не бывает тихим. Шинигами покинули его же силы. Духовное давление постепенно слабело. Каждый удар сердца наполнял его новой тоской. Всё дальше во тьму, дальше от света… Время остановилось, став бесконечной, обволакивающей болью. В ней тонул весь мир. Ей остаётся лишь понемногу угасать вместе со смертью, постепенно погружая его в ничего не значащую темноту небытия. Сознание Лейтенанта исчезло, оставив вместо себя холодную пустоту и тусклый серый свет. Безмолвие. Впереди не было ничего. Ничего, способного указать на границу собственного «я». Ничего такого, чего можно было бы коснуться. Даже шума ветра. Даже облаков.