Регалии Морей

      Двадцать шесть лет назад, Небесный Остров посетили пираты..       — Малец, как тебя зовут? — спросил меня человек.       Это был высокий мужчина, от которого веяло не просто гордостью, он олицетворял саму свободу. У него были густые чёрные волосы и подкрученные усы. Он носил длинный красный плащ. Под плащом была синяя рубашка, жёлтый пояс и тёмно-синие штаны. На шее был повязан белый шарф. Этот мужчина улыбался очень широко. Он был сильным и свободным, гордым и несгибаемым. Вот какое впечатление на меня производил пират по имени Гол Д. Роджер.       — А-арудж, — рассеяно и волнуясь ответил я.       — Так ты хочешь узнать, кто такие пираты? — поинтересовался Роджер.       — Да.       Мне было десять лет. Именно в то время на Скайпию приплыли люди с синего моря, которые называли себя пиратами. Встреча с ними определила мою судьбу.       — Пираты это свободные люди, которые не предают свои убеждения и борятся за свои идеалы. Они как бунтовщики или революционеры морей, — ответил мне улыбаясь пират, который ярко сиял в лучах солнца.       — Тогда я тоже..я стану пиратом! — с восхищением глядя на Роджера воскликнул я.       — Ши-ши-ши! — рассмеялся пират. — Если буду ещё жив, обязательно пересечёмся, малец!

***

      Благодаря этому человеку, я обрёл мечту. Я мечтал стать таким же, как он. И хотел с ним встретиться вновь. Но когда спустя шесть лет я спустился к синему морю, то обнаружил, что этот человек был не просто пиратом. Он был Королём. И он был мертв.       Какие идеалы и убеждения я отстаиваю? Совершая свой побег со Скайпии, я никогда не задумывался об этом. Какую революцию я хотел совершить? Бороздя моря на протяжении двадцати лет, я повстречал множество людей. Немногие из них стали моими товарищами, и лишь единицы знали или могли догадаться, что творится у меня на душе.       Я хранил верность родительским идеалам, и следовал за убеждениями Короля Пиратов. Но себя я так и не смог найти в этом. Однажды, пять лет назад, прохладным вечером, сидя у берега и готовясь покинуть очередной остров, мне вдруг пришло осознание. Такие вещи часто происходят тогда, когда меньше всего ожидаешь. Повидав многое на своём веку, я понял, что хочу перемен в мире. Но также я осознал, что не мне эти перемены совершать. Это нельзя было объяснить словами, я просто это чувствовал.       Лишь спустя двадцать лет скитаний по морям, я нашёл того, за кем вышел в море. Это был человек, который мог изменить этот мир.       — Арудж, ты уверен, что хочешь последовать за мной? — вспоминал я сказанные той девушкой перед отплытием из Сабаоди слова.       Глядя на стоящую рядом с Белоусом маленькую, но такую стойкую фигуру Меты, я наконец принял решение. Она стояла перед одной из сильнейших морских сил, и не собиралась отступать. За ней пошли и последовали те, кто никогда бы не стали этого делать. Разве это не было чудом? Бог Кали явно стоял за плечами этого человека.       — Арудж, известный как Падший Монах. Награда сто восемь миллионов Белли. Бэзил Хоукинс, известный как Фокусник. Награда двести сорок девять миллионов Белли, — глядя на нас ровным голосом сказал Бартоломью Кума, Ситибукай.       Через пару секунд рот большого человека открылся, и внутри глотки стало что-то светиться. Свет становился всё ярче. Мы с Хоукинсом отпрыгнули, разойдясь в разные направления, чтобы усложнить задачу Ситибукая и не дать попасть по нам. Кума повернул голову в мою сторону, и выстрелил лазерным лучом. Достигнув меня, луч спровоцировал взрыв, который отправил меня в полёт, и я врезался в стену Штаба, на площади перед эшафотом. С края бухты наш бой неожиданно перенёсся вглубь острова.       Когда я встал на ноги, то заметил Соломенную Шляпу с Рейли. Они смогли добежать до площади. Бартоломью, который шёл в мою сторону, тоже обратил своё внимание на них. Назвав их имена и награды, он собирался атаковать. Я взял и отломал большой кусок стены от Штаба. В момент, когда его лазерный луч собирался выстрелить, я встал перед ним вместе с оторванным куском стены. Урон, полученный раннее, я обратил в энергию, которую направил в мышцы рук.       Выстрел, взрыв, и опять отбросило. Но отдача была меньше. Я был недостаточно быстрый после недавнего использования энергии для рывка и броска глыбы льда в небо. У меня получилось устоять на ногах.       — Стойте! — крикнул вдруг паренёк в шляпе.       Поток сильной энергии вдруг разнёсся по всей площади. От чего все дозорные, кроме одного, упали без сознания.       Что это было? — непонимающе спрашивал я себя.       На какое-то время, Кума замер. Этого было достаточно, чтобы к месту драки подоспела огромная соломенная кукла Хоукинса. Она имела железные когти, и была приблизительно того же размера, что и Ситибукай, с которым мы сражались. Кукла подлетела к Куме и замахнувшись своими железными когтями, ударила по громиле. Кума полетел в сторону стены, и сделал большой пролом. Мы потеряли его из поля зрения.       — Вряд ли это его вырубило, — сказал Хоукинс подходя ко мне. — Ты как?       — Думаю, мы можем воспользоваться этим, — сделав акцент на последнем слове сообщил я.       — Отлично, — раскладывая карты на соломах, сказал Фокусник. — Карта "Союза", — беря в руки одну карту, проговорил Хоукинс.       Мои руки и ноги обволокла солома большой куклы Хоукниса, и через пару секунд я был полностью покрыт нею. Я ощутил прилив силы. Мои скорость и выносливость также повысились. Находясь внутри куклы, я мог использовать её как броню, а мои руки теперь имели острые железные когти.       Ситибукай Кума вновь появился из пролома. На нём не было и царапины. Как и всегда, храня молчание и нечеловеческую холодность, он открыл рот и собирался выстрелить лазером. Но благодаря повышенной скорости мне удалось уклониться в последний момент. Лазер пролетел мимо меня взорвал что-то сзади.       Я быстро добежал до Бартоломью, и начал бить его кулаками. Ударив его пятнадцать раз, я вложил всю силу в последний удар и откинул его на поверхность льда. Таким образом, наш бой снова перенёсся там, где он начинался.       Но Кума после того как снова встал, снял свои перчатки, и начал делать что-то странное. Разведя руки в стороны, он будто сжимал воздух между ними. Я приготовился. По словам Меты, он умел создавать взрывы невероятного масштаба при помощи своей способности. Так что избегать его и ждать окончания атаки было лучшим выходом. Я конечно мог поглощать урон, но слишком большое количество сразу, всё равно вредило.       Кума отправил в мою сторону нечто, похожее на маленькую лапку. Я отбежал как можно дальше от этого. Но взрыв от этой штуки, всё равно достиг меня. Броня исчезла мгновенно, а тело покрылось порезами и ссадинами. Хоукинс лежал без сознания. Меня тоже приложило, но сознание я всё ещё не терял. Бартоломью стал подходить к нам.       — Эй, громила! — крикнул вдруг кто-то.       Это был наполовину человек, наполовину зверь. Блондин с голубыми глазами и бараньими рогами, одетый в темно зелёный костюм. Он держал в обеих руках мечи, а третий крепко был зажат зубами.       — Пора возвращать должок! — оскалисто улыбаясь произнёс он.       Бартоломью обернулся в сторону того человека. Немного постояв, Кума заговорил.       — Неизвестный пират, награды нет.       — Да Зоро я! Ророноа Зоро! — хмурясь воскликнул парень.       Парень побежал в сторону Кумы, готовясь нанести удар. Пробежав мимо Бартоломью, Зоро остановился. Через секунду правая рука Ситибукая отвалилась. На её месте находился аккуратный порез. Крови не было. Внутри Кума оказался полностью из стали. Но дальше атаковать Зоро не мог. Все три его меча также раскололись на мелкие кусочки.       — Вот черт! Были бы у меня мои..! — недовольно проворчал парень.       Он не успел договорить, так как Бартоломью выстрелил в него лазером, от чего он улетел подальше и получил несколько ранений. Я, до этого лежавший и отходящий после предыдущей атаки Ситибукая, понял что мастерства у этого мечника было не занимать. Но недостаток силы и нужных мечей не смогли позволить ему завершить начатое.       Тем не менее, этого было достаточно, — подумал я.       Прежде чем Кума успел нанести новую атаку парню мечнику, я встал и побежал к нему.       С одной-то рукой, тебя будет легче одолеть! — рассуждал я.       Как оказалось потом, я ошибся.