Рисую.

      Прошло два года. За все это время ничего особого не произошло, разве что Люцифер остался со мной. Я конечно была против, но он применил свои запрещённый прием от чего на глазах у Мими выступили слезы, а мы целовались. Жадно и голодно. Признаюсь честно я скучала по нему. Сейчас воспитывая маленькую девочку мы выглядели очень счастливой парой. Сын Сатаны объяснил нам с Мими, что хотел найти избранницу, и что Ости его ни сколечко не интересовала хоть его отец и хотел светить их вместе. Тогда я и открыла свои секрет. — Мама, папа встаём, — маленькая девочка, прыгнула на отца, и улыбнулась. — Встаём - встаём. — Люция, иди поспи ещё немного, — простонал Люцифер. — Не могу, чертики проснулись и я проснулась, пошли играть, — закапризничала девочка.       В этот момент я открыла глаза и недовольно посмотрела на брюнета, который укрываясь одеялом, хотел было дальше досмотреть свои сон, но Люция гордо восседая на нем не давала этого сделать. На моем лице тут же отразилось улыбка, именно о такой семье я и мечтала после того, как закончу учиться в университете. Люцифер открыл свои глаза и повернул голову, уставился в мою сторону. А я еле сдерживаю смех. Ведь вчера пока он был занят, с нашим бесиком водилась я. — И не мечтай, дорогой, — улыбаюсь я. — Сегодня моя очередь готовить, а твоя играть. За это я получаю шлепок под одеялом и ухмыляюсь. Люция же ничего не замечает и продолжает теребить сына Сатаны, отчего тот не хотя встаёт и потеря глаза, смотрит на мелкого бесенка, а та прижавшись к нему, довольно прикрывает глаза. — Играть - играть, — ляпочет она.       А я только об одном гадаю. Откуда эта маленькая демонесска знает слово «чертики?» Встаю следом за любимым и иду на кухню. Между прочим я тоже хотела отлежаться сегодня, но прекрасно осознала, что если не приступлю к готовке, то потом мне ой как прилетит. Прохожу мимо своих картин, которые я нарисовала за все время, и замечаю, что свадебный портрет меня и сына Сатаны висит криво. Подхожу и поправляю. В это время из детской доносится чей-то смех и весёлые визги, а я все не могу оторваться от портрета. И вдруг вздрагиваю. Я замечаю изъян. Красная краска на моем платье. Как то все странно. Но делать было нечего, снимаю картину и иду с ней в свою мини-студию.

***

— Я не понял, а где наш завтрак? — в студию, как вихрь врывается мужчина, на его руках, словно царица восседает демонесса Люция. — Терпения, — недовольно бормочу, я рисуя свое платье.       Увидев, что я делаю, Люция вздрагивает, а Люцифер хмурится. Он подходит с девчонкой ближе и заходит за холст, где стою я. Увидев картину и заляпанное красной краской платье, демон хмуриться, а девочка прячет свои глазки. Недовольный стон и... Тут-то я оборачиваюсь и увидев данную картину, ухмыляюсь... — Что ты делаешь? — таков был вопрос. — Рисую, переделываю чей-то проказ, — недовольно начинаю я. — Ну а сто ты хосес мамоска, — прикрывая свои алые глазки, начала демонесса. — Мне казалось, сто платье будет красивее если там будет красный. Минута, две три... И мы начинаем смеяться...