Шёпот дьявола

      Прошло несколько дней после смерти Мии и Вальца. Последний город на Земле был спасён благодаря пилигриму, который только что вышел за его стены в неизвестность.       Сзади послышались шаги.       — Привет! Ах ты, хитрец. Помнишь наш уговор? Ты хотел улизнуть от меня? — с улыбкой поинтересовался напарник.       — Рядом со мной опасно, Хакон, — серьёзно ответил Эйден.       — Без тебя мне тоже опасно...Про наш уговор. Я тут подумал. К чёрту океан. Вилледор щас будет восстанавливаться. Фрэнк возродил ночных бегунов. Может... останешься? — с надеждой спросил старший.       Колдуэлл задумался. Теперь у него нет цели. За пару дней он привык к людям, что для него было несвойственно. К Лоан, Фрэнку, Айтору, Софи и даже к ублюдку Барни, который по слухам стал не таким уж и дерьмом. Но особенно к Хакону. Даже базарцы и миротворцы с их враждой уже были для него чем-то обыденным.       Пилигрим улыбнулся.       — Почему бы и нет? Торопиться некуда, — согласился младший.       — Малыш! Я рад, рад, что ты меня не бросаешь, — с плохо скрываемой грустью произнес мужчина. Это не осталось не замеченным парнем, но развивать тему он не стал.       — Ох и заживём мы с тобой... — заключил Хакон, приобняв Эйдена за плечи. Мужчины направились в город.       По возвращению в Старый Вилледор слухи о том, что Эйден решил остаться быстро распространились. Все жители были этому рады.       — Ну, раз я остаюсь, временным убежищем мне не обойтись. Надо найти что-то на постоянной основе. — заявил младший, осматривая заброшенные дома.       — Я тут одно местечко нашёл, ну и конечно же забрал себе, — поиграл бровями Хакон. — Давай ко мне? Там такой вид, тебе понравится.       — А что, Яна и Джейн тебя выгнали?       — Нет, у девочек стало слишком много вещей — это одна из причин. А другая, ну...я понял, что третий - лишний. Вот и все. — безразлично пожал плечами напарник.       — Ну, веди, в наш новый дом! — протароторил с радостью в голосе Колдуэлл.       Это удивило Хакона. Через пару секунд он понял, что у пилигрима никогда и не было дома. Лишь временное пристанище, в котором он дольше, чем на пару дней не оставался. Малец в душе был рад, как ребёнок, которому дали самую вкусную конфету.       — Давай за мной, — кинул мужчина и начал взбираться на крышу.       Парни двинулись к базару. Приближаясь к нему, Хакон свернул направо, уходя к концу города. Пройдя по крышам ещё минут десять, они были на месте. Одно здание немного возвышалось над всеми остальными. Это оно.       Дом был небольшим. Перед входом стояли выключенные ультрафиолетовые лампы. На краю крыши лежали картонки, рядом с которыми находились пустые бутылки из под спиртного. В том месте владелец наблюдал за садящимся солнцем. Железная дверь. На окнах закреплены куски листового металла, как и у всех домов в нынешнее время.       Хакон остановился около входа и глянул на Эйдена.       — Ну, заходи, — с трепетом в голосе проронил Маттиас.       Пилигрим аккуратно, будто боясь, что от прикосновения все рассыпется, повернул ручку и неуверенно толкнул дверь. В нос ударил такой знакомый и уже родной запах. Так пах только один человек.       Жилье было небольшое, но очень уютное. Как раз для двух людей. В маленьком холле в крыше был люк. Слева от входа находилась небольшая кухня сероватого цвета. Стол и два стула. Старенькая, но работающая газовая плитка. Чайник, пара ножей, маленький холодильник и кухонные шкафчики. Напротив неё находилась спальня с подобием кровати. А точнее, деревянные поддоны, один большой матрас и две подушки. На матрасе лежало одеяло. Около входа стоял небольшой шкаф из дерева для одежды и стул. У изголовья, потерявшая от времени цвет, пристроилась прикроватная тумбочка, на которой лежала уфэшка, рядом с которой покоилось мачете. На полу стояла стопка книг с пожелтевшими от времени страницами и потрёпанными обложками. В комнату почти не попадал солнечный свет. Напротив выхода расположилась ванная с туалетом. На зеркале лежала клинковая бритва и зубная щётка.        Младший не мог вымолвить и слова. Спецназовец ждал.       — Впервые чувствую, что я дома. Спасибо... — на глаза мальца навернулись слезы.       Хакон крепко обнял Эйдена. Они простояли так несколько минут, пока парень не разорвал объятья. В глазах читалась благодарность.       — Так, ну а что за вид ты мне пообещал?       — О-о-о. Это самая интересная часть и как раз вовремя. Пошли, — Маттиас вышел на улицу, в сторону края крыши.       Два силуэта расположились на картоне, свесив вниз ноги. Взгляд был устремлён на горизонт.       Закат солнца — одно из завораживающих явлений природы. Чем ниже солнечный диск опускается, тем больше он кажется. Небо окрашивается в мягкий тёмно-оранжевый цвет. Облака кажутся кусками такой большой, но такой мягкой ваты, концы которой макнули в синюю краску для контраста.       Напарники просидели в тишине, пока солнце окончательно не скрылось за горизонт.       — Как тебе, малыш? — нарушил тишину Хакон. Голос немного просел.       — Очень красиво.       — Ну, надо ложиться. Завтра много забот. С тобой сто процентов кто-то свяжется по рации и попросит помощи, — хмыкнул Маттиас. — Отдельное спальное место предложить не могу, поэтому спим вместе. Надеюсь, ты не храпишь? — по-доброму поинтересовался мужчина.       Эйден засмеялся.       — Хакон, учитывая то, что мы с тобой прошли, то спать вдвоём — это уже обыденность. А на счёт храпа. Это я должен задавать тебе такой вопрос, а не ты мне. И вообще, может, ты меня лапать будешь, пока я сплю, а?       — Пхах, туше. Ну, ты же не узнаешь, что я тебя облапал, — оскалился мужчина.       — А вот это мы и посмотрим.       Пилигрим пошёл в дом. Хакон включил лампы с уф-светом и двинулся следом.       Зайдя в спальню, взгляд мужчины упал на Эйдена, который уже скинул одежду и снаряжение на стул около шкафа, оставаясь в одних тёмно-синих трусах. Пока он включал небольшую уфэшку на тумбочке, Хакон невольно оглядел парня. Поджарое тело со шрамами на руках от опытов ВГМ. От пупка до резинки белья шла небольшая дорожка тёмных волос. Пилигрим повернулся в сторону напарника, встречая изучающий взгляд и тут же смутился. Юркнув под одеяло и заняв место у стены, пара голубых глаз неотрывно смотрела на напарника, который улыбнулся от таких телодвижений.       Теперь была очередь Колдуэлла наблюдать за напарником.       Хакон скинул рюкзак, отцепил пояс и бросил их около того же стула. Стянул с себя куртку и перчатки. Разулся. Снял серую футболку, оголяя крепкий, сухой торс, на котором были огромные, зажившие шрамы от Лазаря и, по всей видимости, шрамы от бывших ранений. Но это не было лишним, словно, они и должны там быть. Маттиас стал развязывать шнурки на штанах. Закончив с ними, он кинул их все на тот же стул. И остался стоять, будто давая Эйдену его рассмотреть. У мужчины так же от пупка до лобка уходила чёрная аккуратная дорожка волос. По всей резинке чёрных боксеров было написано "sport". Эйден с жадностью разглядывал бывшего спецназовца.       Хакон лёг рядом.       — Спокойной ночи, малыш.       — Спокойной ночи, Хакон.       Сон накрыл их сразу.