Парни зашли в комнату, закрыли за собой дверь и привалились к ней спиной. Через пару минут голос нарушил тишину.
— Нужно помыться и топать к Киллиану, пока мы ещё в состоянии, – сказал Эйден и оттолкнулся от двери, попутно снимая рюкзак.
— А потом спа-ать, – протянул Хакон и начал стаскивать рюкзак с курткой.
Волки разделись до трусов, скинув одежду в угол. Взгляды заскользили друг по другу, отмечая все раны и синяки.
Хакон пропустил Эйдена в душ, а сам сел на стул и прикрыл глаза. Захватив чистые трусы, пилигрим скрылся в ванной. Через пару секунд послышался звук воды. Подождав с минуту, мужчина поднялся, дошёл до грязной кучи, нашёл штаны парня и залез в карман, доставая оттуда кассету.
—
Дневник Ф.М номер три, – хмыкнул тихо кареглазый и вернул вещь на место.
Снова присел на стул и закрыл глаза.
Через минут десять Эйден вышел и упал в кресло, прикрывая веки. С волос ещё капала вода. Из порезов на руке сочились тонкие ручейки крови. Хакон, забрав чистые черные боксеры, ушёл в ванну. Через несколько секунд послышались звуки воды. Колдуэлл, аналогично напарнику, подождал с минуту и метнулся в сторону сброшенной одежды. Откопав свои штаны, достал кассету.
—
Дневник Ф.М номер три, – шёпотом прочитал парень и убрал назад.
Снова сел в кресло и закрыл глаза.
Первые пару минут под душем Хакон просто стоял, давая воде смыть грязь. Хоть он и устал, мысли хаотичными не были. Эйден нашёл кассету. Её нужно прослушать, но плеера у того нет. Учитывая то, чья она, он не станет включать это на проигрывателе в Рыбьем глазе. Так же, зная этого парня, любопытства ему не занимать, поэтому он может обратиться к нему самому. Либо к Винченцо. На второй вариант бегун всё и просчитал.
Эйден размышлял. Почему личный дневник Фрэнка лежал на таком месте, но при этом его никто не тронул? Может из-за того, чья это кассета её и не брали. Возможно, это шанс узнать, что же случилось в башне, но у него нет плеера. Он может обратиться к Хакону, но не станет. Все его предыдущие реакции, как только разговор затрагивает ту тему, приводят к тому, что Маттиас вспыхивает как спичка. Пилигим просто отложит этот разговор до тех пор, пока не найдет все кассеты, а там уже будет видно, что делать дальше. А на счёт проигрывателя, то у Винченцо он должен быть.
Через десять минут вышел Хакон. С волос так же капали капли воды. Раны на боках кровоточили.
— Это была самая отвратительная помывка. – рыкнул волк, указывая на торс. — Из-за вот этого блять.
— Согласен, но теперь от нас не несёт, как от тухлятины, – усмехнулся Эйден.
— Давай-ка замочим вещи в ванне, – предложил мужчина, — А то их тогда только на помойку.
— Хорошо, набирай воду, я принесу.
Кареглазый скрылся в ванной. Пилигрим в два захода отнёс вещи, предварительно спрятав кассету у себя в рюкзаке. Закончив с одеждой, они обулись в кроссовки, взяли с собой мазь, что недавно им дал Фрэнк и, одетые лишь в нижнее бельё, вышли из комнаты. Медицинский пункт находится в первой комнате на нижнем этаже, где жили все ночные бегуны.
Только напарники повернулись в сторону кабинета, как в коридоре показалась пятерка воронов и два зайца. Первые переговаривались между собой, а вторые над чем-то смеялись. Заметив волков, разговоры тут же сошли на нет. Семь пар глаз устремилась на них.
— Ну и видок у вас, парни, – сказал Наиль, который сообщил им про сигнал.
— Ага, издержки профессии, – с усмешкой бросил Хакон.
— Это мы ещё легко отделались, – добавил Эйден.
— Легко?! – вскрикнул Зак.
— Вау! Если это легко, то что для вас сложно? – с интересом спросил парень, с отросшей рыжеватой челкой, — Ой, я Сэм, – протянул руку вперёд.
Эйден немного смутился, но пожал, а Хакон сделал это нехотя, что заметил лишь пилигрим.
— Откуда это? – один из воронов указал на раны, что красовались на торсе у Хакона.
Это был Джек. Темноволосый мужчина лет тридцати, лицо которого украшала борода, а на голове был могавк.
— Наросты на животе летуна.
— Серьёзно? Я хоть и знаю про них не мало, но что они двигаются... – удивился Вильям.
По виду, он был ровесником Джека, но светлый андеркат с гладко выбритым подбородком скидывали ему лет пять.
— А у тебя? – кивнул мужчина на Эйдена, который на вид был старше всех, кто здесь присутствовал.
Рик. Щетина и отросший ёжик были с проседью.
— Мало уклонился. Тоже от прыгуна.
— Я смотрю, вы только с прыгунами играете, – со смехом произнес последний ворон - Фин.
Черная канадка и шкиперская бородка тоже молодили мужчину.
— Хах, ну почему же. Банши... – начал волк.
— Разрушитель, – подхватил Колдуэлл.
— Громила...
— Ладно. Мы пошли, – резко бросил Хакон и двинулся вперёд.
Эйден пошёл следом. Ночные бегуны, удивлённые таким резким завершением диалога, проводили их глазами до конца коридора.
Зайдя в медпункт, парни под пристальным взглядом Киллиана сели на кровать, что заменяла кушетку.
— М-да, а что сели? Вставайте, по-очереди займусь вами.
Первым встал Хакон. На спине, чуть ниже лопаток красовался сине-зелёный синяк, что уходил на рёбра.
На плечах были следы от чужих ногтей. По бокам от пресса - раны от наростов прыгуна, которые в некоторых местах разошлись. Швы не выдержали и лопнули. Там же цвели тёмно-багровые синяки. На коленях, от падения на крышу остановки, появились кровоподтёки.
Киллиан продезинфицировал раны спиртом, на что Хакон шипел. После распорол старые швы и зашил заново, по окончанию, нанеся мазь на ушибы.
Далее был Эйден. Синяк на спине был аналогичным.
На шее и ключице всё ещё цвели засосы с укусами, на которые мужчина не стал обращать внимание, прекрасно понимая то, откуда они и от кого. На правой руке швы так же разошлись. Правая сторона тела была тёмно-синяя, особенно в районе средних рёбер. По левой стороне виднелись отпечатки от разрушителя.
А на бедрах и талии виднелись характерные следы от пальцев.
Киллиан провёл аналогичные манипуляции с телом пилигрима, предварительно проверив рёбра на предмет трещин и переломов. Колдуэлл скулил. Распорол и снова сшил раны. Закончив с волками, он сел на против.
— Будем надеяться, что сегодня ночью сигналов не предвидится и вы хотя бы день отдохнёте. Ранам нужно подзатянуться, позже сниму швы, – констатировал мужчина.
— Ну, не все так плохо, – усмехнулся Эйден.
— Тебе вообще повезло. Лёгкое сотрясение и то, это сотрясением не назвать. Ребра целые, даже без трещин.
— Крепкий парень, – засмеялся Хакон и потрепал по мокрым волосам пилигрима.
— А теперь расскажи-ка мне вот что, смертник хренов. Сколько раз ещё будешь пытаться сдохнуть?
— Почему сдохнуть сразу?
— А что, в догонялки с зомби играть?
— Что с тобой? Мы живые. Да, немного помятые. Других спасли. Что не так?
— А то ты не догадываешься? – угрожающе прозвучал голос.
— Киллиан... Не надо.
— О, так он не знает? – взгляд уставился на Маттиаса.
— О чём? – неуверенно спросил пилигрим.
— Киллиан! Не смей! – рыкнул мужчина, вскакивая с кушетки.
— Ну-ка сел быстро! – приказал командный голос и обратился к Колдуэллу, — Твой военный в последнее время не агрессирует, Эйден? Не было ничего такого... не свойственного?
— Э-м... ну было из-за разговоров о... – парень посмотрел на Хакона, который все же сел и молча прожигал взглядом бывшего сослуживца, — Башне. Потом на счёт тех двух, что нас заперли. И вот ночью, он убил разрушителя.
— Он что?! – взбесился мужчина, — Убил разрушителя?! Один?! А ты что делал?
— Эйден приходил в себя, – вклинился в диалог волк, — Он отрубил этой твари кисть, а та здоровой рукой схватила его и пизданула об землю.
В медпункте повисло молчание. Киллиан тяжело вздохнул и покачал головой.
— Знаешь, его уволили якобы за неподчинение. Он отхуярил пять человек до такой степени, что трое из них в кому впали. А всё из-за новенького паренька, над которым эта пятерка издевалась. Я согласен, их надо было наказать, но не так.
— Что б ты знал, я не жалею ни капли.
— Хакон... – пилигрим взял напарника за руку.
— Поэтому, присматривай за ним, Эйден, – Киллиан с мольбой посмотрел на парня.
В глазах бывшего сослуживца читалось волнение за ночного бегуна.
— Ладно. Спасибо, что залатал нас. Опыт не пропьешь, Киллс, – устало улыбнулся волк, встал и протянул руку.
— О-о, не начинай. Давно ты меня так не называл, – усмехнулся мужчина, но с охотой пожал руку ему и пилигриму, который поднялся следом.
Парни вышли из медпункта и вскоре были в комнате. Разделили обязанности. Эйден быстро постирал одежду, а Хакон её выжал. Развесив вещи по комнате, они пошли к кровати.
Первым завалился пилигрим, следом волк. Глаза уже слипались у обоих. Хакон лежал на спине, а голубоглазый закинул руку ему на талию и примостил голову на грудь. В ответ на это, мужчина правой рукой прижал его к себе.
— Малыш, я понимаю, ты хочешь поговорить на эту тему, но давай после того, как поспим, – вяло попросио старший, засыпая.
— Когда захочешь, тогда и поговорим, – тихо произнес парень, лишь сильнее обнимая Хакона и проваливаясь в сон.
***
Побег. Лёгкие горят. Погоня. Тупик. Толпа заражённых. Они нападают. Рвут плоть голодные рты. Двое несчастных издают нечеловеческие крики. Сзади, за тварями стоит силуэт и упивается представленным видом.
Он видит, как в шею напарника вгрызается раздвоенная челюсть. Кожа вместе с мышцами вытягиваются, как жвачка и рвутся, обнажая трахею. Кровь струёй ударяет в воздух. Через пару секунд его постигнет та же участь. Умирающий смотрит ему в глаза с улыбкой, а изо рта течёт кровь. Он пытается дотянутся до родной руки, но в эту секунду ему наступает на пальцы... Вальц. Шею пронзают пара зубов. Последний крик застревает в горле: "Хако-он!"
***
— Хакон! – вскрикивает парень и резко садится на кровать, тяжело дыша.
Маттиас тут же проснулся, глядя на тело рядом. Сон как рукой сняло.
— Эйден, эй-эй-эй! Кошмар!? – он обеспокоенно спрашивает, всё ещё немного осипшим голосом после сна.
Колдуэлла трясет. Глотает ртом воздух. Не отвечает. Хакон без раздумий прижимает его к себе и будто баюкает, успокаивает. Пилигрим ловит обрывки фраз, проваливаясь в сон.
"Тише... малыш... хорошо... я здесь". Через пару минут засыпает Хакон.
***
Первым проснулся Эйден. Спальню освещал свет ультрафиолета. Он помнил обрывки сна и то, что Хакон его успокаивал. Тело болело. Мужчина ещё спал, повернувшись к нему спиной. Парень тихо вылез из кровати и скрылся в ванной. Через пару минут лёг на своё место.
— Как ты? – хрипло поинтересовался кареглазый, повернув голову в сторону напарника.
— Если ты на счёт сна, то нормально. Спасибо, – смущённо поблагодарил Эйден, — А на счёт тела, то это пиздец.
Хакон поднялся, потягиваясь и тут же зашипел.
— Давненько так мышцы не болели. Самое интересное, что это из-за тебя, но не из-за той ситуации, что я бы хотел, – ткнул пальцем в пилигрима, уходя в ванну Маттиас, попутно усмехаясь, видя растерянный взгляд на кровати.
— Не понял, – возмутился младший.
Вскоре Хакон вернулся в спальню.
— Сейчас поймёшь...
Он шёл прямо на Эйдена. Тут до последнего дошло. Только он хотел возразить, как ему развели ноги и нагло пристроились между ними, затыкая рот поцелуем. Парень заворчал в губы, но всё же поддался. В этот момент мужчина взял его руки и зафиксировал своей рукой над головой, не давая возможности ими пошевелить, за что был наказан в виде укуса за губу. Маттиас зашипел и отстранился на пару сантиметров, глядя в глаза напротив.
— А поведение то хромает, – томный голос кареглазого ещё больше разжёг между ними искру.
— Не понимаю, о чем ты, – облизнул губу Колдуэлл.
— Да ты что, – обжёг шёпот ухо и дразня, двинул бёдрами вперёд, давая понять, что парню не отвертеться. На что получил сдавленный стон.
В комнате стало жарко. Воздух окутала пошлость. Совсем скоро лёгкие заполнятся запахом секса. Желание сжирало их изнутри, снимая все запреты.
Хакон водил рукой по телу, лежащему под ним и в это же время издевался над шеей. Укусы, засосы, влажные дорожки от языка - всё это сводило с ума Эйдена. А блуждающая чужая рука, сжимала бедра. Контраст боли и удовольствия.
Кареглазый отпустил Колдуэлла и принялся выводить узоры языком на теле того, кто принадлежит лишь ему. Жуткий дискомфорт приносило белье, поэтому от него тут же избавились.
Пилигрим тихо постанывал от таких ласк Маттиаса. Низ живота ныл от желания, как и его член, что уже выделил не одну каплю смазки. Сам он зарылся руками в волосы Хакона и порой сжимал так, что тот шипел.
Хакон оторвался от желанного тела, нависая над ним. Правой рукой он схватил подбородок Эйдена и повернул на себя, целуя и проникая языком в его рот. Прервав поцелуй, он сунул в приоткрытый рот парня указательный палец, что тут же встретился с мягким, ласкающим и влажным языком. Следом отправился средний. Достаточно собрав слюны, Хакон вытащил их из чужого рта с чавкающим звуком и тут же приставил к кольцу мышц.
— В этот раз будет немного жёстче, – произнёс прямо в губы парня волк и вошёл одним пальцем.
Голубоглазый дёрнулся, но тут же постарался расслабиться. Через пару секунд вошёл второй палец, поглаживая стенки, а чуть позже движения напоминали по манере ножницы.
Только Хакон вытащил пальцы, как Эйден сделал рокировку. Теперь он был сверху и сидел сейчас чуть выше лобка мужчины, который сейчас ухмылялся.
Сейчас была очередь пилигрима играть. Он наклонился к шее, уперев левую руку около чужой головы и укусил, тут же зализывая пострадавшее место, посасывая. Вторая рука мягко ласкала низ живота под ним. Руки Хакона сжимали его бедра.
Эйден спустился ниже, немного не уверенно беря в руку колом стоящий чужой член и, смотря прямо в глаза напротив, провёл языком от мошонки до головки, вызывая утробный стон Хакона.
Слизал каплю предэякулянта.
Хакон держится.
Обхватил губами головку и провёл по ней языком.
Хакон терпит.
Взял его член в рот почти на всю длину и обвел языком.
Хакон сорвался.
Мужчина отодвинулся, схватил за левую руку парня и дёрнул на себя, ловя его и впиваясь в немного опухшие губы, направил член и вошёл до конца. Эйден был слишком узкий, чем в тот раз. Зрачки Хакона увеличились до невообразимых размеров. Послышался рык. Парень издал стон в перемешку с шипением прямо ему в рот. Маттиас отпрянул и укусил в уголок челюсти младшего, а после и вовсе откинулся на кровать, укладывая руки на уже родные бедра пилигрима, давая привыкнуть и наслаждаясь видом.
Эйден в этот раз начал двигаться раньше, чем в тот. Ощущение наполненности не приносили дискомфорта, скорее наоборот. Он случайно заёрзал и член внутри него коснулся простаты. Стон. Хакон стал приподнимать и опускать парня, помогая руками и набирая темп. Скоро комнату заполнили стоны и шлепки двух тел. Колдуэлл не заметил, как он сам стал ускоряться и как это делал Маттиас. Последний всё сильнее натягивал его, впиваясь пальцами в кожу и даря ещё одно охуенно ощущение.
Хакон чувствовал, что его и голубоглазого разрядка близка. Он перехватил Колдуэлла и поставил на колени, пристраиваясь сзади и тут же проникая внутрь до конца, попадая по нежной точке. Темп всё нарастал и вот Хакон уже вбивает молодое тело в кровать.
Эйден начал себе надрачивать. Маттиас подтянул к себе парня, утыкаясь носом в затылок. Пилигрим занёс левую руку назад и обхватил шею напарника, сжимая её. Бешеный ритм подвёл их к оргазму. Хакон с глухим рыком обильно кончил внутрь, вместе с ним закончил Эйден. Два силуэта провалились в мир наслаждения.
Через минуту Хакон развернул голову Эйдена на себя и поцеловал.
— Я же говорил, что мы продолжим.
— Я и не сомневался.
Парни сходили ещё раз в душ. Нашли свои трусы, которые Хакон умудрился кинуть на кресло и снова легли. Маттиас притянул Эйдена к себе за талию и уткнулся в уже родную макушку, вдыхая уже родной запах.
— Мои демоны от тебя без ума, – засыпая произнёс Эйден.
— Знаю, малыш.
Волки провалились в сон, ощущая, как их тела расслабляются, а мысли покидают голову.
