Миллион ради встречи с тобой

Холодное солнце ноября лениво играло с облаками в прятки, то появляясь, то исчезая. Мелкий сыпучий дождь совсем недавно закончился, но асфальт по-прежнему блестел от пробегающих по нему лучей. Этот чужой для многих город стал таким привычным для Чимина, что тот с неким удовольствием вдыхал прохладный воздух, чувствуя себя как дома. Выйдя из отеля вместе с телохранителями и менеджером, Пак вглядывался в знакомые улочки, с интересом рассматривал спешащих прохожих и просто наслаждался выделенным свободным временем… Раньше он себе такого не позволял, трудясь как пчелка без передышки. Поэтому все с удивлением приняли неожиданную новость о прогулке, отмечая про себя, как же всё-таки прекрасно, что Юнги теперь с ними. Чимин любил Лондон. Мрачноватый, величественный город, но вместе с тем уютный: таинственные улицы, скрытые туманом; тихие дожди, теплый приятный чай, согревающий твою душу. Прямо как Мин Юнги. Он был в точности такой же, как этот город. Холодная красота контрастировала с горячими объятиями любимого переводчика. Впервые за долгое время Чимин почувствовал себя по-настоящему счастливым. С любимым в любимом городе. Правда любимый сейчас находился в лапах назойливого и упертого стилиста, который, к слову не разделял чиминова восторга по поводу Лондона, отдавая свое предпочтение полюбившемуся Парижу, в который его периодически приглашали на различные показы мод. Утонченная внешность сразу же притянула зоркий взгляд знаменитых модельеров, всячески пытавшихся отхватить такой лакомый кусок и заключить с ним контракт. Но Тэхен лишь качал головой, оставаясь всецело с Чимином и только с ним. — Намджун, ты только погляди на эту довольную морду, удивительно, — сощурив хитрющие глаза, пропел Сокджин, захватывая не успевшего застегнуть свое черное пальто Наму в кольцо рук. — Последний раз я его таким видел, когда он получил свой первый Дэсан, последующие награды он принимал уже не с такой яркой лыбой, — хрипло засмеялся Намджун, стоя в цепких объятиях любимого мужчины, поглядывая с простодушной добротой на сияющего Чимина. — Я всё слышу, черти, — по-прежнему улыбаясь, сквозь зубы произнес Чимин, убрав руки в карманы. Один только Чонгук стоял и искренне недоумевал, почему Чимин заставил его надеть вместо черного пальто бордовое. Достав из сумки две черные маски, Чимин надел одну на себя, другая же предназначалась насупившемуся Чонгуку, который теперь вообще не вкуривал в происходящее. — Ну, чего они так долго! — натянув на себя черную кепку, Чимин начинал нервничать, успевая соскучиться по Юнги. — Такими темпами от тебя Юнги скоро сбежит, сверкая голыми пятками, — поразился такой нетерпеливости Чимина Джин, ухмыльнувшись. После небольшого перерыва небеса вновь решили одарить город неприятной моросью. — Дождались, называется, — продолжал возмущаться Чимин, подставив ладонь под рассыпающийся бисер сгустившихся туч. — Не сахарный, не растаешь, любовь моя, — подкравшийся сзади Тэхен, привычно навалился на айдола, раскрыв свой фирменный зонт со Звездной ночью Ван Гога, и хлопнув по козырьку кепки. Недовольный Пак, словной дикий бык, сбросил с себя наглого стилиста, судорожно ища глазами Юнги. — Вы вот сейчас спецом выводите меня? Доиграетесь, работать заставлю, — Чимин свирепым взглядом прошелся по каждому, совсем не ожидая, что кто-то снова потревожит его со спины, и этот кто-то окажется тем самым Юнги, чмокнувшим его в надутую от злости щёку. Представ перед ошарашенным Чимином, Мин начал смущенно крутиться в пальто графитового цвета, разведя руки в стороны. — Ну, как я тебе? — влажные от блеска губы Юнги забрали на себя все внимание Чимина, прикасающегося к своей мокрой щеке, попутно рассматривая подведенные коричневым карандашом хитрые глаза парня, скрытые темно-синими линзами, идеально сочетающимися с выкрашенными в голубой оттенок несколькими прядями темных волос. Сердце подскакивало до самой глотки и обратно, будто бы Пак заново влюблялся в своего прекрасного мужчину, который, слегка нахмурившись, робко смотрел в его глаза, в ожидании вердикта. Юнги явно испытывал неловкость от нового образа, который создал ему самый лучший стилист на свете (коим именовал себя сама скромность Ким Тэхен). Чимин, словно чеширский кот, расплылся в сладкой улыбке, совсем не обращая внимания на дождь, подошел вплотную к Мину, прикоснувшись к его волосам, украшенным каплями воды с неба. Джин с Наму в это время с ухмылкой следили за реакцией своего босса, спасаясь под черным большим зонтом, пока Тэхен мотал головой по сторонам в поисках Чонгука, который отошел на пару метров от этой веселой компании под козырек здания отеля. — Я готов скулить перед тобой, как ебаный пес, лишь бы ты остался со мной навсегда, — Чимин поцеловал Юнги настолько горячо, насколько сильно позволяло его горящее сердце, на котором айдол готов вытатуировать заветное имя любимого человека, поселившегося в нем. Юнги не мог даже вздохнуть, немного опешив, но тут же жарко ответил на поцелуй, притягивая любимого за воротник пальто под внезапные аплодисменты Джина с Наму и успевших на просмотр этого любовного сериала Хосока с Верноном. Тэхен же гневно орал, что весь его макияж пошел коту под кошачий хрен, пока не узрел знакомого молодого человека, спрятавшего лицо под маской. Торопливыми шагами Тэхен за пару секунд предстал перед Чонгуком, готовый прижать последнего к стене здания, но телохранитель автоматом выставил руку перед собой, защищая себя и свое личное пространство. Раздраженно прикрыв глаза, Чонгук медленно вдыхал запах дождя в попытке унять бешеное сердцебиение. Не спеша стянув маску на подбородок, парень уставился на Кима холодными глазами. В этот самый момент, челюсть Тэхена отвисла до самого асфальта, а сам хозяин чуть не захлебнулся слюнями от сногсшибательного образа телохранителя, едва не намочив землю вместо дождя. Чон Чонгук выглядел бесподобно. Впервые в жизни Тэхен поймал себя на мысли, что наконец понял, чем отличается красивый мужчина от бога. И этим богом сейчас являлся Чонгук с растушеванными на верхних веках черными стрелками, вишневыми блестящими губами, которые тут же хотелось расцеловать, не позволял лишь ледяной взгляд телохранителя, спрятанный за светло-карими линзами, напоминающими оттенок осенней листвы. И в данный момент этот бог в бордовом пальто с серьгами-обманками на мочках наказывал любвеобильного Кима своей мучительной недосягаемостью и сильной обидой на этого смертного. В принципе этого эффекта и добивался Чимин, еле уговорив Чонгука на так называемое «давай приведем тебя в порядок и отомстим засранцу-Тэхену». Окей, получилось. Отомстили. Ким лишь открывал и закрывал рот, не в силах ничего произнести, глотая прохладный воздух, закрыв зачем-то зонт и теперь намокая под крошечным дождем. Позорно отступая, Тэ с поникшим лицом вернулся к Чимину, который созывал всю свою дружную команду для долгожданной прогулки по Лондону. Дождь подозрительно притих, снова выпуская из плена солнечные лучи. Чонгук, разочарованно покачав головой, присоединился к компании. — А ну-ка, быстренько сделали счастливые лица! — Вернон, начинающий фотограф и помощник Хосока, предстал перед парнями, направив на них свое главное оружие, дабы сделать пару памятных кадров. Джин по привычке положил голову на плечо Намджуна, взяв того под руку, отчего скромная улыбка украсила невозмутимое лицо старшего телохранителя. Тэ с Чоном встали по обе стороны от Хосока, который с радостью обнял двух взрослых бук, придвинув ближе к себе. Чимин как всегда был в центре этой веселой компании, правда теперь уже место рядом занимали не бравые телохранители, а один-единственный желанный мальчик на свете — Мин Юнги. — Насчет три говорим — Джэй Э-э-э-эм! — с задором протянул Вернон, пригнувшись и наведя объектив камеры на парней. Заветная тройка прозвучала и совершенно спонтанно, до этого момента обнимающий Чимина Юнги, привстал на носочки и легонько кусанул его за мочку. От неожиданности Пак чуть ли не подпрыгнул, и, ошарашенный, уставился на парня, потеряв дар речи. И конечно же, полностью позабыл о том, что их фотографируют. Хосок тоже не остался в стороне: услышав щелчок камеры, он поспешил отклониться назад, столкнув этих двух недолюбовничков вместе, которые и подумать не могли об этой шалости, вероятнее всего получившиеся с удивленными лицами на фото, впрочем, как и Чимин. Удивление в глазах айдола сменилось на нежность от понимания того, что он становится или уже стал кем-то важным в сердце и жизни Юнги. Своего Юнги. Мин всегда неохотно проявлял свои чувства, терзаясь в сомнениях, в особенности после случившегося. Ему до сих пор стыдно и действительно трудно принять ту реальность, в которой тот мужчина, которому он продался и его недосягаемая мечта — один и тот же человек. Сказка. Не иначе. Но самым поразительным оказалось то, что его же кумир успел каким-то странным (для Юнги) образом полюбить его. Этот факт вызывал полнейшее недоумение в его фанатской голове. Чтобы айдол влюбился в своего фаната? Уму непостижимо. И сейчас этот сказочный айдол потирал укушенную мочку и с умилением смотрел на нашкодившего любимого парня, в глазах которого снова появилось то сияющее обожание, которое Пак впервые увидел на встрече за миллион. Когда еле сдержался, лишь бы не согнуться пополам от накатывающей истерики при виде знакомого любовника, недавно отказавшего ему в чувствах. Как эмоции застилали его разум воспоминаниями о проведенном времени вместе. И как медленно, но верно до него доходило, зачем Юнги все-таки нужны были такие баснословные деньги. Взрыв мозга, не иначе.

***

— Я всегда мечтал покататься на двухэтажном красном автобусе, еще в школьные времена слюни глотал, когда смотрел на фотки в учебниках по английскому, — тихо проговорил Юнги, поднимаясь на второй этаж того самого автобуса позади Чимина, снова скрывшего свое лицо под черной маской, чтобы не испортить долгожданную экскурсию своей известной личностью. Практически все они были в масках, кроме Вернона и Юнги. Джэй Эм Тим была как на слуху, так и на виду у каждого, кто яростно стэнил самого популярного айдола Южной Кореи и всего мира. — Хрен ли ж ты лететь не хотел, холодное сердце? — язвил Тэхен, пребывая в скверном настроении из-за своего телохранителя-недотроги. В автобусе, к счастью, было совсем немного людей, и куча сидений пустовали, ожидая своих гостевых жоп. — Да вот как знал, что ты окажешься моей персональной занозой в заднице, господин Ким, — парировал Юнги, продолжая сиять своими радостными глазами, скрытыми синими линзами. — Ну уж нет, переводчик, на твою задницу я не претендую, она принадлежит только Чимину. Поэтому мы не сможем быть вместе. И не надо меня умолять, — театральничал Тэ, совершенно не разделяя внезапного умиления со стороны Мина. — Бесишь, — снисходительно хмыкнул Юнги, будто бы Тэхен был кем-то вроде младшего брата для него. — Стараюсь, — остался довольным Ким, польщенный тем, что вызвал нужную реакцию у парня своими остроумными фразами. — Пошевеливайтесь уже, — крикнул Чимин, усевшись на красное сиденье, оставив обзорное место Юнги, так называемое — у окошка, если бы оно было. Вернон поспешил занять место рядом с Хосоком, который также уступил младшему крайнее к перегородке автобуса место. Чонгук же специально развалился на двух сиденьях сразу, вынуждая Тэхена сесть позади него, а не рядом. Недовольно сложив руки на груди, некогда уверенный в себе стилист внезапно поник, втянув шею в свое темно-зеленое пальто, прикрывая опустившиеся уголки губ стянутой на подбородок маской. Автобус тронулся, раскрывая красоты Лондона, будто распустившийся цветок. Чонгуку все же пришлось подняться из лежачего положения, освобождая соседнее сиденье, дабы разглядеть виднеющееся вдали огромное колесо обозрения. Но ему было так необычайно грустно, так тоскливо смотреть на проплывающий мимо него город, в котором кипела жизнь. А жизнь Чонгука будто бы остановилась… В тот самый момент, когда он увидел, что его губы кто-то горячо целует… Нет, не его губы. Губы Тэхена, которые он считал только своими. Чон по-прежнему наблюдал, как дома проносятся мимо него, сжимая руки в кулаки. Пока не почувствовал, что кто-то все-таки пробрался грациозным котом на его сиденье, прижав телохранителя к бортику автобуса. — Отстань, — ничего получше не смог придумать Чон, отпихивая Кима от себя, пряча уязвленный взгляд в калейдоскопе достопримечательностей. Но Тэхен был бы не Тэхен, если бы не продолжил свою любовную атаку, аккуратно сняв серьгу-обманку с мочки Чонгука, вызвав у того искреннее возмущение, будто бы Ким украл у него кошелек с деньгами. — Отдай, — нахмурив брови, протянул свою ладонь Чон, напоминая хранителя правопорядка. Тэхен, которому уже нечего было терять, притянул упирающегося Чонгука в свои объятия, крепко обхватив руками широкоплечего красавца. — Перестань, — пытался остановить его Чонгук, губы которого тронула пробегающая, как пейзажи города перед глазами, мягкая полуулыбка. Маску Чонгук также благополучно стянул на подбородок, открывая тэхенову взору свое прекрасное лицо. Ким, словно ласковый кот, прижался к Чонгуку, прикрыв глаза и положив ему голову на плечо. Теревшись носом о его шею, Тэ неторопливо вдыхал аромат мужчины, по которому успел так сильно соскучиться, сам того не подозревая. Страх того, что он больше никогда его не увидит, сводил с ума, заставляя расцеловывать припудренные щеки Чонгука, но тот стойко делал вид, что совсем его не замечает, подкрепляя свою силу воли злой обидой. Ким беспомощно вздохнул, не в силах больше скрывать свои растрепанные чувства, по-прежнему прилипнув к Чонгуку с закрытыми глазами. — Несносный идиот, — к удивлению парня, отчеканил Чонгук, глядя перед собой. — Согласен, — проронил Тэхен, умиротворенно покоившийся на любимом плече. — Я более не намерен терпеть подобное… Всё зашло слишком далеко, — Чонгук будто бы вовсе не дышал, заводя чересчур откровенный для него разговор. — Я надеялся, что с тобой будет легко и непринужденно, я восхищался тобой… Твоей красотой и необычайным обаянием… Умопомрачительный секс с тобой и приятное времяпровождение… Но… — Чонгук запнулся на пару секунд, в тот самый момент повернув лицо к Тэхену, который уставился на него во все глаза, жадно глотая каждое слово. — Но? — с тревогой спросил Ким, предвкушая продолжение. — Ничего, забудь, — резко отрезал Чон, отворачиваясь, втягивая прохладный ноябрьский воздух, разбавленный бензином проезжающих машин. — Чонгук, — зашептал Тэхен ему в ухо, надевая обратно серьгу-обманку. — Чон Чонгук. Тэ потянул его за воротник пальто, но тот будто бы оглох, погрузившись в свои собственные перипетии. — Ты мне нужен… — Не то… — покачал головой телохранитель. — Я хочу тебя… Раздался нервный смешок Чонгука. — И снова не то… Тэхен, ты привык, что вся твоя жизнь — это своеобразная игра, в которой ты — всегда победитель. Но там, где оказывается победитель — обязательно рядом будет проигравший. А я не хочу им быть. Даже если уверен в том, что уже проиграл. — Но у проигравших всегда есть утешительные призы, — попытался сострить Тэхен, но поздно понял, что это совсем неуместно. — Давай так, шутник-стилист, ты продолжаешь жить своей замечательной насыщенной любовными романами жизнью, а я продолжу жить своей, в которой, к сожалению, для тебя места уже не будет, — Чонгук, словно лектор в университете, закончил свою тему, так и не взглянув на Тэхена вновь. А тот сжался комочком и не понимал, в каком месте он успел проебаться, ведь тот парень сам к нему полез. От налепленной, как на папье-маше бумажной уверенности не осталось ни следа. Но выпускать из объятий Чонгука он и не собирался. — Я не буду плакать, — дрогнувшим голосом начал Тэхен. — Но мне очень больно от твоих слов. Прости, пожалуйста, что был такой тряпкой и не смог остановить того парня в клубе, я дал ему пощечину, но надо было двинуть кулаком, — нервный смех заставил Чонгука все же посмотреть на Тэхена, сбивчиво шепчущего извинения. — Я сразу же побежал за тобой, я правда искал тебя. Я не думал, что так сильно обижу тебя. — А где же твое — да пошел ты в жопу? Куда подевалась заветная звезда Парижа — Ким Тэхен? Ты же чёртов эгоист… Тебе ни до кого нет дела, кроме себя самого. Может быть это и правильно по жизни. Но опять же не по моей, — не выдержал Чон, выпаливая язвительные предложения. Небо снова решило разрядить обстановку, поливая сверху мелким дождем, заставляя людей превращаться в грибочки со шляпками-зонтами. Чонгук вдруг почувствовал, как задрожало прижатое к нему тело стилиста, увидел так и не раскрытый зонт рядом с ним и поспешил исправить положение, нагнувшись за ним, встретившись с мокрыми глазами Тэхена, которые тот сощурил словно от резких болей. Ошеломленный Чонгук тотчас замер, так и не коснувшись зонта, вытаращившись на выступающие слезы на лице его вечно веселого стилиста. Чимин, примеривший на себя роль гида, несмотря на то, что в автобусе работал аудиогид, все это время рассказывал про достопримечательности Лондона, каждый раз как бы нечаянно прижимаясь к Юнги, либо зажимая его в свои объятия, якобы разворачивая его в нужном направлении, чтобы тот не упустил ничего из виду. И когда Пак снова почувствовал на своем лице капли дождя, задрав лицо к небу и покрутившись из стороны в сторону, чтобы окончательно убедиться, что опять-таки посыпалась эта надоедливая мокрота с неба, обернулся назад. — Чонгук! Ты что?! Довел моего стилиста до слез? — не верил своим глазам Чимин, который так редко видел, как Тэхен плакал. Только лишь тогда, когда тот намеренно драматизировал, специально вызывая слезы. — Какие слезы? — неожиданно возмутился Тэхен, жмуря глаза. — Это просто дождь. — Даже голос не задрожал ни на грамм. — Очень смешно, а то я не знаю этот мем из инета, — покачал головой Чимин, укоризненно поглядывая на невозмутимого Чонгука, который просто молча все же взял зонт и раскрыл любимую картину Тэхена над их головами. — Тэхен, Чонгук, у вас точно все в порядке? — с беспокойством отозвался Юнги, тоже повернувшись к сзади сидящим парням. Тэхен заливисто засмеялся, облокотившись на спинку сиденья, два раза ударившись об нее. — Просто Чонгук такой юморной парень, я не могу! — продолжал смеяться Тэ, переходя в тихий плачь. Одним словом — истерика. — Ребят, у вас там все хорошо? — послышался голос Хосока с передних мест, на что Чонгук ответил утвердительно, хватая Тэхена за плечи и разворачивая перед собой. — Я просто так сильно полюбил Ким Тэхена, что тот теперь считает меня всего лишь какой-то шуткой, вот и смеется, — с горечью в голосе произнес Чонгук, грустно улыбнувшись. — А я больше не могу так… И с этими словами Чонгук закрыл зонт и бережно обхватил лицо Тэхена, снимая их дурацкие маски, целуя его слегка намокшие щеки, а затем и поджатые в печали губы. — Тут же люди, — испуганно отодвинулся Тэхен, озираясь по сторонам, хотя на них никто и не смотрел, кроме охуевающего Чимина, который шокировано раскрыл рот, глядя на странное поведение своего стилиста и по совместительству лучшего друга. — Ты что с ним сотворил? — прикрыл наконец рот Чимин, не веря своим глазам, плюхнув руку на плечо Юнги. — Он же никогда ничего не стеснялся, в особенности людей! Возмущенный Чимин привстал, чуть не перевалившись через спинку сидения, и крепко вцепился в плечи телохранителя. — Верни мне моего Тэхена, Чон Чонгук, льдышка ты ревнивая! У парня уже психоз. Ты посмотри, он слезы роняет и раскраснелся без выпивки. Юнги поспешил усадить Чимина обратно, совсем не ожидая такого импульсивного поведения от своего айдола. — Руки свои убери от моего Чонгука, я его люблю между прочим! — хлопнув Чимина по рукам, Тэхен заключил телохранителя в свои объятия. — Что?! — Что?! В один голос изумились Чимин с Чонгуком. — Ну это самое, — залепетал Тэхен, отводя глаза, в итоге остановившись на серьезном лице Юнги, который явно переживал за судьбу этих двоих. — Что ты там его между прочим? — сузил глаза свои Чимин, выпятив губы. — Тэхен? — до конца, не веря в то, что ему послышалось, Чонгук дрогнувшим голос переспросил, — что ты только что сказал?