Мужчина, который не может бросить

      Ламберт проснулся, чуть потянулся и тут же замер. Рассеяно моргнув, он опустил взгляд вниз. Лютик спал рядом с ним. На нем, вообще-то, положив голову на его грудь и обняв, равномерно дыша. Он спал с ним. В одной постели. Кое-как укрытый, в его футболке. Ламберт снова моргнул и качнул головой, не до конца понимая, что… Точнее, как это могло произойти.       Он помнил, как они обнялись перед сном, как Лютик лёг на его грудь, и как Ламберт потом… просто думал. Вероятно он не подумал о том, что так и заснёт. А он и заснул. И Лютик тоже.       В Ламберте были… противоречивые чувства. С одной стороны он старался не опошлять все, что между ними произошло, но с другой стороны это было почти дико. Проснуться в одной кровати с подростком. Да, это вышло случайно и Ламберт его просто обнимал без лишней интимности, но… Но все-таки он не ожидал такого поворота событий. Одно дело обнимать человека после своей же истерики, просить прощения, другое… Спать в одной постели.       Да, он обнял его, чтобы Лютику стало чуть легче после этих воспоминаний, чтобы он расслабился, но Ламберт, кажется, перестарался. Он тряхнул головой, хотел встать, но замер. Лютика не хотелось будить, но и от мысли, что Лютик проснётся и увидит их положение… Ламберт почувствовал стыд.       Пока он лежал, думал и стыдился, Лютик стал просыпаться. Ламберт испугано замер, думая о том, какая у него будет реакция. Ламберт надеялся, что её вообще не будет. Тут же определённо нет никакой интимности! Ламберт резко вспомнил свой порыв. Он так засмотрелся его лицом… Но вовремя смог остановить самого себя, опомниться.       Лютик потер глаз и огляделся. Встретился взглядом с Ламбертом и просто улыбнулся ему, привставая. Ламберт, ничего не понимая, смотрел в его спину. Он потёр замлевшее плечо и тоже присел, смотря на сонного, растрепанного Лютика. Так он выглядел как-то по-особенному, по-домашнему.       Лютик снова улыбнулся ему.       — С добрым утром.       — С добрым… — рассеяно сказал Ламберт. — Тебя… Не смутило то, в каком положении мы тут оказались?       Лютик непонимающе на него посмотрел. Он покачал головой.       — Нет. А что не так?       — Мы… В одной кровати.       — О, — Лютик кивнул. — Я знаю. Ты заснул раньше меня, продолжая обнимать даже во сне, и я не решился тебя будить. Даже не смог дотянуться до света.       Ламберт обернулся. Лампа, стоявшая у кровати, на тумбе, все ещё горела. Шторы не были занавешены. Ламберт рассеяно почесал затылок.       — Да уж, странно вышло.       Лютик хмыкнул, пожав плечами.       — Не вижу тут ничего странного.       — Это неправильно, — покачал головой Ламберт. — Быть в одной постели… с тобой.       — А что со мной не так? — изумился Лютик.       — Ты ребёнок! — воскликнул Ламберт.       — Я не ребёнок, — насупился Лютик, дернув плечом. — Пережил уже намного больше, чем мои сверстники.       — Но твоё тело!..       — Ну, моё тело стабильно на протяжении уже третьего года раз в шесть месяцев напоминает мне, что пора бы забеременеть, так что…       Лютик снова пожал плечами, кажется, не видя в этом совсем ничего такого… странного. Ламберт смутился и тряхнул головой, нервно поправив растрепавшиеся волосы, которые лезли в глаза. Несмотря на их вчерашнюю откровенность между друг другом, Ламберта все же смущал тот факт, что Лютик был омегой.       — Это ни о чем не говорит. Рожать в шестнадцать, а тем более в четырнадцать — рискованно. Поверь, многие вещи, устроенные природой — сделаны из говна и палок.       Лютик фыркнул.       — Спасибо, чувствую это на себе.       — Каждые три месяца? — уточнил Ламберт, улыбаясь.       — Да. Это издевательство, я считаю. Я и без того знаю, что могу забеременеть и как-нибудь сам решу, когда я это сделаю. Но нет, нашему телу надо раз в полгода слечь в постель на несколько дней. Это хорошо, что сейчас есть подавители — выпил, и просто слабость и сонливость. А как раньше? Три-четыре дня просто проводить с чем-нибудь у себя между ног? — Лютика передернуло. — Гадость.       — Думаю, многие с тобой согласятся, но тут можно быть только благодарным за таблетки.       — Которые ещё не совсем совершенны. Каждый раз надо советоваться с врачом и, к сожалению, делать паузы. На моем веку пока была только одна нормальная течка, но я бы не хотел это снова повторять.       — Так неприятно? — изумился Ламберт. Ему всегда казалось, что омегам немного проще.       Лютик усмехнулся и посмотрел на него.              — Тебе во время гона очень приятно и весело?       Ламберт сморщился и покачал головой.       — Что приятного? Три дня ни жрать, ни срать, только дрочить.       — Или трахаться.       — Трахаться ещё хуже, — покачал головой Ламберт. — Я не провожу гон с омегами.              Лютик изумленно на него посмотрел.       — Правда? Почему?       — Это не похоже на секс. Просто… как-то грубо, безлично, быстро, одно желание, из-за которого ты думать не можешь. Это не очень приятно.       — А мне наоборот, хотелось бы быть с кем-то во время течки… — задумчиво сказал Лютик. — А то, понимаешь ли, руки устают. А так все за меня сделают.       Ламберт рассмеялся.       — Ну, течки с омегами проводить уже не проблема, — он пожал плечами, а потом осекся. — Я… как-то странно это с тобой обсуждать.       — Почему это?       — Ты…       — Только не говори, что ребёнок.       — Но это так!       Лютик цокнул и закатил глаза.       — Мне скоро семнадцать, а там уже и восемнадцать. А было бы мне восемнадцать, ты бы так нос не крутил.       — Восемнадцать это другое. Тоже странно, но уже лучше.       — Ты думаешь, что за год со мной случатся какие-то невозможные изменения?       — Я тебя умоляю. Я в семнадцать и восемнадцать два разных человека. Был метр с кепкой и худющий, а через год внезапно вырос и раздался где только можно. Мне пришлось всю одежду менять, я даже в обувь свою не влазил. А ещё каким-то чудом кожа перестала от бритья раздражаться. За год я стал другим человеком!       Лютик рассмеялся.       — А что, по твоему, за год должно случиться со мной?       Ламберт поступил взгляд и быстро его оглядел. Пожал плечами.              — Не знаю. Подрости, например.       — О, я не знал, что если омега выше метра шестидесяти, то с ним можно говорить о таких вещах, а если ниже, то он априори ребёнок.       — Нет же, просто… Твоё тело…       — Моё тело не детское, — прервал его Ламберт. — Я быстро в этом плане развивался. В тринадцать все были примерно одинаково плоскими и тощими, а я вот нет. Мне кажется, я не сильно успею измениться за год. Только вес разве что набрать. Но ты что, мало видел очень худых омег? И они тоже дети?       Ламберт нахмурился и тряхнул головой.       — Я… Как-нибудь потом разберусь с этим. Сам.       Лютик пожал плечами, кивнув.       — Ладно, я пойду умоюсь. Надеюсь, ты почаще будешь выключать свое стеснение рядом со мной. Со мной можно говорить… о разном.       Ламберт нахмурился, глядя, как Лютик встал, идя к ванной.       — А твоя ревность к той девушке… Она была чисто из-за страха, что я начну уделять тебе меньше внимания?..       Лютик замер и повернулся к нему, поджав губы.       — Я… Я не знаю. Если тебе интересно, вижу ли я в тебе альфу, то да, конечно вижу. Но была ли эта ревность омеги к альфе? Я не знаю. Такое количество дней, проведённой в качестве вещи, о которую мужики дрочили, я не могу понять, могу ли я в самом деле такое чувствовать. Но я просто не хочу, чтобы ты… пропадал сейчас. Это просто страх.       — Я понимаю. Хорошо.       Лютик улыбнулся ему и скрылся в ванной. Ламберт тяжело выдохнул, помассировав веки. Да, это было сложно. Никто из них двоих не мог объяснять чувства друг к другу. А раз Ламберт вчера ушёл от Амели к Лютику, раз потом испугался, обнимал его, утешал и просил прощения… Это, определённо, говорило о многом. Однако, Ламберт пока не спешил копаться в себе. Время все расставит по своим местам. И потом Ламберт будет пытаться понять, как ему следует поступить.       А сейчас следовало накормить Лютика и прогуляться с ним по магазинам, купить там всякого.       В этот раз Лютик сам спокойно выбирал и не смотрел на Ламберта загнанным взглядом. Да, он успокоился. Он доверился. Ламберту был этому рад. Даже когда Лютик уже двадцать минут выбирал себе очки, он был этому рад.       Стоял перед зеркалом, меняя то одни, то другие.       — Эти тоже прикольные, но не всегда в них ходить, — задумчиво сказал Лютик, вертя в своих руках очки-сердечки.       — Миленькие, — согласился Ламберт, зевнув. — Можешь купить такие и ещё одни.       — Спасибо, — Лютик широко улыбнулся. — Ты себе уже выбрал?       — Ага.       — Скучный ты.       — Это же просто очки.       — Нет, ты просто ничего не понимаешь.       Ламберт улыбнулся и кивнул. Пусть так.       К вечеру у Лютика образовалось приличная такая сумка личных вещей. Всё, начиная от нижнего белья, средств гигиены до солнцезащитных очков и даже духов. Теперь Ламберт был более-менее уверен в том, что у Лютика есть тот минимум, необходимый для комфортного путешествия.       — Насколько мы планируем тут задержаться?       Ламберт пожал плечами, а после упал на кровать. День бесконечной прогулки достаточно его утомил.       — Не знаю. А сколько надо?       — Мне бы хотелось здесь погулять ещё пару дней.       — Ну, значит ещё на пару дней, — кивнул Ламберт, а потом, потерев глаза, опомнился. Он хотел спросить об этом ещё утром, но как-то… Не то забылся, не то смутился. Посмотрев на Лютика, он спросил: — Лютик, а когда… когда у тебя течка-то?       Лютик пожал плечами и взял свой рюкзак. Достал из него блокнот, перелистнул пару страниц и почесал подбородок.       — Через месяц.       Ламберт нахмурился.       — Тебе нужна консультация с врачом, да?       — Желательно, — неуверенно улыбнулся Лютик. — Я бы предпочёл провести её на подавителях.       — Понимаю… Наверное, после такого сложно вообще прикасаться к себе.       Лютик удивлённо на него посмотрел.       — Вообще-то, нет. С этим все в порядке. Вчера, по крайней мере, с этим все было чудесно.       Ламберт вздрогнул и, смутившись, отвёл взгляд, уставившись в потолок, он откашлялся. Лютик улыбнулся, покачав головой. Лютик… Вчера? Пока его не было? Ну, наверное, это было логично. Что делают подростки, когда дома никого нет? Мастурбируют. Правда он искреннее не ожидал, что Лютик мог быть в их числе, он думал… Что это по-другому ощущается после.       В нем боролось смущение и интерес. В конце концов, он спросил:       — То есть… Сотни раз насилия никак не сказалось на твоём либидо?       — Не знаю… Я, кхм, это сложно объяснить. У меня есть определённые зажимы. Например, я уже не могу расслабиться, когда нахожусь сам с собой, не могу себе даже позволить ноги раздвинуть, потому что тогда сразу же накрывает паника. Но… почему-то я все равно могу почувствовать возбуждение или желание разрядки. Я плохо понимаю, с чем это связано. Моя ли это физиология, гормоны, проявление травмы… Не знаю. Но у меня нет с этим каких-то серьёзных проблем. Я знаю, что вина этих мужчин, а не меня и моего тела. Так что к нему я чувствую лишь сожаление… Как-то так.       — На удивление здоровые мысли, — удивился Ламберт. — Обычно жертвы…       — Я знаю, — перебил его Лютик. — Но я никогда не думал, что проблема во мне. Мне может быть страшно, плохо и мерзко — но из-за них, а не себя. Хотя кто его знает. Может, глубоко внутри мне все-таки противно от себя, поэтому… поэтому у меня есть два выбора.       — Какие ещё выборы? — спросил Ламберт, чуть привстав на локтях и посмотрел с интересом на Лютика.       — Два варианта моих ощущений. Либо относиться к себе, как к сексуальном объекту, созданному для секса. В таком случае мне не противно, будто все так, как должно быть. А другой вариант, когда… когда до меня доходит, что моё тело — это моё тело. С которым я живу, хожу, благодаря которому я вообще могу жить. В таком состоянии я пребываю чаще всего, но именно в таком состоянии сложно касаться себя. Нет, это не чувство отвращение, просто… Не получается. Я могу это делать, но, как я говорил, с некоторыми проблемами.       Ламберт покачал головой.       — Даже не знаю, лучше это или хуже нормы в твоём положении.       Лютик улыбнулся.       — Я иду на поправку. Когда до меня дошло, что ты относишься и ко мне, и к моему телу с уважением, я уже не думаю о себе, как о сексуальном объекте. Именно после твоих слов до меня дошло, что это в прошлом. Но порой я думаю о том, что мне хочется смыть с себя все их касания и поцелуи, — от этих слов его слабо передернуло, будто бы он снова ощутил на себе эти касания.       Ламберт тяжело выдохнул и, встав, присел с ним рядом, аккуратно приобняв за плечи. Лютик улыбнулся и прильнул к нему ближе, положив голову на плечо.       — От моих касаний нет таких ощущений?       — Нет, — прошептал еле слышно Лютик. — От твоих касаний хорошо и приятно. Уютно. Будто я в безопасности.       — Тогда я рад, — улыбнулся Ламберт, поглаживая его по плечу. — Я… Я вообще-то начал это чтобы сказать, что нам нужно к врачу тогда…       Лютик слабо усмехнулся.       — Да, это было бы круто. К тому же…       Лютик замялся, немного сжался в плечах, и Ламберт прижал его крепче к себе. Лютик шумно выдохнул, будто попытался успокоиться, и заговорил:       — Понимаешь… Не все надевали презервативы, даже если я просил. Кто-то… мог просто его снимать. Мне надо… провериться.       — Ох, да, конечно! Я об этом даже не подумал сначала как-то… Ты не против, если съездим в больнице в следующем городе? У меня есть там знакомый врач. Или тебя что-то сейчас беспокоит?       — Думаю, пару дней погоду не сделает. Именно симптомов пока никаких нет, ничего не болит, просто… ради перестраховки.       — Кроме того… Ты можешь быть беременным?       Лютик замер. Кажется, он впервые об этом подумал. А Ламберта эта мысль настигла тут же, стоило только подумать о сексе без презерватива, и только потом о ЗППП.       — Я… Не знаю. В меня никто не кончал, слава Богу, но… Но я не знаю. Ох… Но если срок большой?! — он буквально подскочил, оттолкнув Ламберта от себя будто бы в ужасе.       Ламберт растерянно на него посмотрел.       — Если бы он был в самом деле серьёзным, ты бы уже сам понял, что беременный. Я могу быстро сбегать за тестом.       — Я… — Лютик помассировал виски, будто у него заболела голова. — Да… Да, тест нужен. Я с тобой, хорошо?       Ламберт сначала не ответил. Он с омегой идёт покупать тест на беременность? Что люди подумают? Ламберт тряхнул головой. Какая разница, что подумают люди?! Если Лютик беременный, то тут важен каждый день!       — Пошли.       Ламберт купил аж три разных теста, а потом прикупил ещё для Лютика колу. Тот удивленно посмотрел на неё, но принял, на ходу открывая и отпивая. Да, сахар здорово успокаивал.       В номере Лютик оставил недопитую банку колу на тумбе и скрылся в туалете. Ламберт остался нервничать. Если он беременный, придётся завтра же идти в больницу, а делать аборт без документов, без разрешения родителей подростка… К тому же без тех связей, что были у Ламберта в другом штате. Ламберт вообще понятия не имел, что в таком случае придётся делать! Но делать бы пришлось, по-другому нельзя.       Ламберту пришлось ждать долго. Что очевидно, но от этого ожидание более приятное не стало.       Наконец, из ванной выскользнул Лютик. Он улыбнулся ему и покачал головой.       — Ты не беременный? — уточнил Ламберт, оживившись.       — Все три отрицательные.       Ламберт облегченно выдохнул и присел на кровать, потере лицо.       — Счастье какое!              Лютик рассмеялся и присел рядом с ним.       — Я тоже рад. Только беременности мне сейчас не хватало. А тем более на таком… сроке. Тесты ведь не показывают беременность, которая началась неделю назад… — он резко оборвался и в шоке посмотрел на Ламберта. Тот снова напрягся и выругался себе под нос.       — Точно… — Ламберт прикрыл глаза, шумно выдохнув. — Когда… В последний раз у тебя было без презерватива?       — Неделю назад где-то… — прикинул Лютик. — Он… Он надел его, но в процессе снял. Я не заметил.       — Думаю, от того, что ты бы заметил мало что изменилось.       — Но он не кончал внутрь.       Ламберт покачал головой.       — Всё равно… Ладно, если тесты не показывают, значит, время ещё есть. В больнице сдашь анализ заодно на гормоны. Проверим.       — Ты все-таки думаешь, что я?..       — Я не думаю, а предполагаю.       — Просто… Вдруг я вообще не могу? Ведь столько времени и было столько альф, которые снимали его или вообще не надевал.       — Так часто бывает. Проблема чаще всего не в омегах, а в альфах. Чем больше альфа курит, пьет, ест жирную пищу, мало занимается спортом — тем выше шанс, что он не сможет оплодотворить с первых попыток. А что-то мне подсказывает, что едва ли твои клиенты были прекрасными людьми, которые не имеют вредных привычек и следят за питанием. Так что если тебе и повезло, то только потому, что они не следят за своим здоровьем.       — Ничего себе, я и не знал, — Лютик удивленно моргнул.       — У меня с этим проблемы и без всех этих действий, — хмыкнул он. — А учитывая, что я… Все-таки надеюсь, что у меня появится семья, приходится следить за этим, чтобы не увести свои шансы к нулю.       — Но ты куришь…       — Только когда очень нервничаю. Это первая сигарету за последние четыре месяца. Дальше, как видишь, я снова не закурил.       Лютик понятливо кивнул.       — Здорово, что ты следишь за собой, хоть и причина… грустная.       — Ничего страшного. Многие мужчины находятся в этом плане в куда более грустном положении, нежели я сейчас. С моим уровнем тестесторона сейчас я их всех уделаю, поверь.       — Рад, — улыбнулся Лютик. — Уверен, у тебя все получится и ты будешь хорошим отцом.       — Я не загадываю пока так далеко, — отмахнулся Ламберт. — Найти человека, с которым сможешь создать счастливую, здоровую семью намного сложнее, чем разбогатеть. Чтобы стать богатым хотя бы примерно ясно, что делать, куда идти, столько способов! А чтобы найти этого человека… Ну, тут только одна удача в помощь.       Лютик чуть прильнул к нему поближе и положил голову на его плечо. Ламберт приобнял его, понимая, что Лютика, наверное, утомил этот день, а тем более такая встряска со всеми этими тестами.       Ламберт снова удивился тому, какой он хрупкий.       — Я верю, что ты будешь тем самым счастливчиком и она, эта омега, обязательно найдётся.       — Я тоже в это верю, — выдохнул Ламберт. — А ты? Хочешь семью?       — Наверное… Я ещё не думал об этом. Я просто… Если тебе сложно найти такого человека, то каково мне будет?       — Не понял.       — Я… Я хочу быть честным со своим избранником и… ты бы сам хотел, чтобы твой супруг, папа твоих детей, в прошлом… был тем, кем был я?       — Если это в прошлом, то, думаю, проблемы нет, — хмыкнул Ламберт.       Лютик чуть отстранился, изумленно на него посмотрев.       — Правда?       — А какая разница, кем ты был в прошлом?       — Но ведь. Спать с человеком, которого до тебя… сотня мужиков?       — Это проблема этих мужиков, а не твоя. Ты ничего не выбирал, Лютик, я бы не стал винить омегу за это. Не стал бы чувствовать к ней отвращение.       — Но… Ты не понимаешь, Ламберт! Сотни мужчин! И занимались со мной сексом!       Ламберт нахмурился.       — И что?       — Это… грязно.       — Это не имеет значение. Прошлое есть прошлое. Я собираюсь думать о своём супруге, а не о мужчинах, с которыми он спал. Если бы я стал думать об этих мужчинах, то это, вероятно, означало, что я заинтересован в них, а не в своём омеге.       Лютик изумленно на него смотрел.       — Тебе и вправду совсем не противно?..       Ламберт кивнул.       — Мне без разницы. Главное, чтобы он не работал на этом дальше во время наших отношений, — улыбнулся Ламберт, потрепав его по плечу. — Уверяю, я такой не один. Если альфа адекватный, для него это не будет иметь значения. Ну, только если будет обеспокоен, что на тебе это никак не отразилось ни в каком плане — моральном или здоровье. А если нет, то тебе такой и не нужен.       Лютик задумался.       — Как думаешь… много ещё таких? Адекватных?       Ламберт рассмеялся.       — Уверен, для тебя один точно найдётся.       — Надеюсь, — улыбнулся Лютик, снова положив голову на его плечо, прикрыв глаза. — Твоему омеге повезёт с тобой.       — А мне — с ним.       — Точно, — кивнул Лютик. — Ты сказал, что куришь только когда нервничаешь. Получается, тогда ты нервничал? Так сильно?       Ламберт ответил не сразу. Он повёл плечом, задумались, пытаясь вспомнить тот момент полностью.       — Наверное… — протянул он. — Тогда я будто бы немного боялся. Я… Не знаю, как это объяснить. Наверное, проблема была в том, что я просто не знал, как мне себя с тобой вести, а ещё я видел, каким ты был.       — Каким?       — Напуганным, загнанным. А я был чересчур груб, пугая тебя ещё больше. Но как это контролировать я не знал. Поэтому нервничал. Просто боялся той ответственности, которую на себя взвалил и с которой, казалось, не смогу справиться.       Лютик шумно выдохнул.       — Теперь справляешься?       — Только благодаря тебе, — покачал головой Ламберт.       — Надо же, а я справляюсь благодаря тебе. Хорошо это мы с тобой сошлись, — хихикнул Лютик.       Ламберт посмотрел на него и улыбнулся. Он коснулся его волос, замер, а после аккуратно заправил русую прядь волос за ухо. Лютик смущённо ему улыбнулся, опустив взгляд. Надо же, он считал себя грязным и развращенным, но отчего-то казался Ламберт абсолютно невинным. Кто ещё так смущался рядом с ним? Никто.       — Ламберт… Я тебе ответил на кое какой вопрос утром, и теперь я тоже хочу спросить подобный вопрос.       Ламберт вскинул брови и кивнул.       — Ты видишь во мне омегу?       — Конечно, — кивнул Ламберт. — Что за вопросы?       — Да так, просто, — протянул Лютик, улыбаясь.       — Кого мне ещё в тебе видеть? Шварцнегера?       Лютик хихикнул и покачал головой.       — Например, ребёнка?       Ламберт затушевался и потупил взгляд, опомнившись. Он покачал головой и откашлялся.       — У меня… сложное определение этого, есть честно. Нет, я считаю тебя ребенком, но…       — Но увидеть во мне ребёнка не получается? — уточнил Лютик.       Ламберт открыл рот и тут же его закрыл. Нахмурился. Качнул головой. Почесал щеку. Он вообще понятия не имел, в самом ли деле видит в нем ребёнка или это просто понимание того, что он должен его таковым считать?       — Не знаю, — в итоге только бросил Ламберт, почти раздражённо, и Лютик усмехнулся, покачав головой. Ламберт видел, что ему нравится быть с ним рядом, ему нравится его общество. Он почти что забавлялся некоторыми его повадками. Ну, Ламберт считал это очень даже милым.       — Ну ладно. Ребёнок так ребёнок. Что, дети омегами, что ли, не бывают?       — Издеваешься? — уточнил Ламберт.       — Издеваюсь, — кивнул Лютик.       Ламберт сощурился и легонько щёлкнул его по носу.       — Иди мыться уже. Потом я. Спать хочется ужас. После такого-то эмоционального дня.       — Иду.       Лютик кивнул, отлип от него и, улыбнувшись, ушёл в ванную. Ламберт устало выдохнул и потёр виски. Вот тебе и вопрос с подвохом. Видит ли он в нем омегу. Конечно видит! Кого ему в нем ещё надо видеть, после того, как он полдороги его ноги рассматривал? И не очень-то и часто глаза в смущение отводил, только если надо было за дорогой следить.       И видел ли он в нем ребёнка… Тут сложнее. Ведь это просто априорное понимание. Тут не надо что-то видеть, надо знать, но когда Лютик смотрит на него, когда Ламберт может наблюдать за ним… В нем нет ребёнка. Ни в его движениях, ни в его теле, ни в его лице. Нет ничего детского. Может, осталась ещё какая-то наивность, но и её детской сложной назвать.       Наивными бывают далеко не только дети.       Но думать об этом было тяжело, сложно и непонятно. Так что Ламберт снова оттолкнул от себя эти мысли. Зачем мучиться? То, как он его видит — сугубо личное дело самого Ламберта. Он не собирается совершать всякие действия, отталкиваясь от собственного восприятия. Нет, может, подсознательно он там что-то и порывался сделать, но вовремя все прекращай.       — Ламберт?       Ламберт так задумала об этом, что не заметил, как Лютик вышел из душа и присел напротив.       — Да? — он резко вскинул голову, посмотрев на него.       — Я тут подумал… Может, по дороге есть какое-нибудь озеро или что-то такое? Пляж…       Ламберт растеряно моргнул и пожал плечами. Встал, достал карту и расстелил её на кровати. Кивнул.       — Да, есть. А что?       — Я бы, наверное, предпочёл отдохнуть пару дней там. В городе как-то и делать нечего, а там спокойнее будет. А ты как думаешь?       — Думаю, это хорошая идея, — кивнул Ламберт, улыбнувшись ему. Лютик тут же оживился, засиял. — Но езды до него часа четыре, возможно, больше.       — И что, это много?       Ламберт хмыкнул.       — Для меня — нет.       — Значит, и для меня нет, — улыбнулся Лютика.       — Тогда с утра и выедем. К обеду авось доберёмся. Я тоже воду люблю. Больше, чем город.       — Рад, что в этом мы сошлись, — кивнул Лютик, повалившись на кровать и потянувшись к комиксу. О набранных книгах он, кажется, забыл.       Ламберт лишь улыбнулся и скрылся в ванной. С Лютиком на удивление все хорошо складывалось. Ламберт был рад найти своего рода попутчика. Он устал от одиночества, устал от молчания в дороге и на остановках. Ламберт был рад, что мог просто по-человечески что-то обсудить, поговорить и посмеяться. Лютик больше не боялся, Лютик доверял, и Ламберт, кажется, тоже. Он как-то быстро увидел в Лютике своего друга. И омегу. Ага.       Ламберт усмехнулся, покачав головой, вставая под прохладную воду и прикрывая глаза. Об этом можно просто не думать. Ведь он не принимает никаких действий в связи с этими мыслями! Наверное…       Он вытерся и критически оглядел себя в зеркале. Возможно, ему стоило бы побриться. Больше месяца бритву он не трогал, так что прилично так зарос. Вообще-то он считал, что щетина ему шла, но каждый раз, находясь в отношениях, приходилось бриться — чтобы не раздражать кожу своих пассий. Но сейчас-то он один. Хмыкнув, он решил обойтись без бритвы. Он вроде не собирался никого целовать и ничего никому вылизывать.       Потянувшись, он вышел из ванной и расправил кровать, упав в неё и довольно прикрыв глаза. Хотел потянуться к свету, как почувствовал на себе пытливый взгляд. Раскрыв глаза, он посмотрел на Лютика.       — Что? — Ламберт вскинул бровь, оперевшись на локти.       Лютик немного смущённо улыбнулся.       — Вдвоем было намного уютнее спать, — протянул он как бы невзначай, но было очевидно, что это совсем не невзначай.       Ламберт напрягся, нахмурился и внимательно оглядел Лютика. Тот улыбнулся ему, лёжа на животе, внимательно смотря на Ламберта.       — Не понимаю. Ты что, хочешь снова вместе лечь? — уточнил Ламберт. В тот же раз это вышло случайно, и Ламберт чуть от стыда не сгорел, а тут… Вот прямо так, осознанно?! Рядом с Лютиком, в одной кровати?..       Лютик кивнул.       — Но зачем тебе это? — нахмурился он, не до конца понимая его мотивы.       Лютик пожал плечами.       — Мне было хорошо. Спокойно, защищено. Если честно, я давно так не высыпался, как в эту ночь.       — Но… это как-то странно?..       — Что в этом странного? — удивился Лютик.       — То, что… Кхм… То что мы будем спать в одной кровати. Я, взрослый мужик, и ты…       — Ребенок? Омега?       — Издеваешься? — нахмурился Ламберт.       — Ага, — Лютик хихикнул. — Это же просто сон. Что в этом такого? Мне кажется, у тебя какая-то паранойя, раз ты даже такие вещи приравниваешь к чему-то интимному.       — Я не приравниваю! Это так и есть!       — Хм… Ну вот представь что ты мой брат. И я жалуюсь, что мне страшно спать одному и прошу пустить к себе. Ты бы пустил?       — Не знаю… Наверное.       — Ну вот! Сейчас то же самое!       — Я не твой брат. Я мужик.       — Если ты случайно возьмешь меня за жопу, то я не буду падать в обморок, обещаю.       Ламберт аж на кровати подскочил, покраснев.       — Я не собираюсь хватать тебя за жопу!       — Ну тем более, — цокнул Лютик, — Иначе я вот возьму и заставлю тебя меня впустить.       — Это как?       — Разбужу ночью, скажу, что кошмар приснился.       — А я если я откажусь?       — Я заплачу и ты меня пожалеешь.       — Но ты же мне уже сказал твой план, в чем смысл?! Я ведь буду знать, что это не по-настоящему!       Лютик улыбнулся.       — Просто не хочу тебя обманывать. Ты будешь знать, что это неправда, а я, получается, не совру.       — Ну, вообще-то технически…       — Ну я ведь тебя предупредил. Выходит это не вранье, а план. Или вообще постановка!       — Какая ещё постановка?       — Не знаю. Театральная.       Ламберт тяжело выдохнул, покачав головой.       — Ты невыносим.       — Спасибо, — хихикнул Лютик, чуть прищурившись. — Так я лягу к тебе?              Ламберт только махнул рукой. Теперь думать о какой-то интимности после такого диалога было почти нереально. Лютик довольно улыбнулся, позабыл о комиксе и, вскочив с кровати, нырнул к Ламберту под одеяло. Ламберт ощутил приятное расслабление, негу, когда почувствовал тепло у себя под боком. Тело Лютика было таким правильным! Так хорошо становилось и физически, и душевно, когда он лёг к нему, прижался ближе и положил голову на его грудь.       Ламберт выключил свет и обнял его, погладив по худой спине. Лютик довольно улыбнулся и поудобнее устроился у него под боком. Такой тёплый, правильный. Было хорошо. Без всякой лишней интимности. Ламберту удалось расслабиться, а затем и уснуть. Видимо, не так уж сильно его это и тревожило.       На первой же заправке Лютик купил себе колу и несколько чупа-чупсов. Ламберт настоял на том, чтобы тот съел что-то более питательное, и Лютик, недовольно на него поглядывая, жевал бургер. Ламберт теперь хоть мог быть спокойным, что Лютик съест что-то кроме сахара. Ламберт хоть и мог понять, откуда у него такая к нему страсть, но все-таки старался следить, чтобы Лютик им не злоупотреблял и ел что-то кроме него.       В машине, закинув ноги на бардачок (в этот раз, Богу слава, в джинсах), Лютик тут же открыл чупа-чупс. Ламберт тяжело выдохнул и покачал головой. Ну не отбирать же у ребёнка конфету, правильно? К тому же запреты ведут к ещё большему желанию, так что Ламберт надеялся, что Лютик просто скоро отъестся этим.       Ламберт продолжал ехать, иногда поглядывая на Лютика. Тот странно как-то чупа-чупс ел. Сначала, вроде, по-людски, но теперь Ламберт заметил, что пару раз провел им по своим губам, и после облизал их.       — Как-то странно ты чупа-чупс ешь, — сказал Ламберт, усмехнувшись.       — Привычка, — улыбнулся Лютик. — В четырнадцать у меня был парень и перед поцелуем я мог вот так обмазать губы, чтобы целоваться быль сладко. Иногда задумываюсь и снова так делаю, — он покачал головой. — Хочешь попробовать?       Ламберт резко повернулся к нему, уставившись на него во все глаза. Он замешкался, не понимая… Он что, предложил поцеловаться?!       Но Лютик тут же достал ещё один чупа-чупс и протянул его Ламберту. Тот медленно моргнул, посмотрев на конфету. Кивнул и аккуратно взял её, смотря во все глаза. Он предложил чупа-чупс. Не поцелуй.       Ламберт про себя выругался. Это же надо было до такого додуматься ещё! Лютик рядом тихо хихикнул, и Ламберт бросил в его сторону недовольный взгляд. Распаковав конфету, Ламберт отвернулся, засунув её за щеку.       Вот придумал же за пять секунд!       Лютик откинулся на кресло, улыбаясь. Хотя, возможно, он это и говорил с подтекстом. Ламберт тряхнул головой.       — Вкусно? — спросил Лютик, снова проведя конфетой по своим губам.       Ламберт промычал в знак согласия. Лютик кивнул, улыбнувшись, а потом поерзал, явно силясь пересесть. Ламберт кинул в его сторону быстрый взгляд, оценивая его движения, и снова вернулся к дороге.       Через полминуты Лютик грохнулся к нему на колени, а ноги забросил на раму открытого окна. Ламберт растерялся, в непонимание уставившись на Лютика на его коленях. Тот подмигнул ему, улыбаясь.       Ламберт на секунду вообще из реальности выпал. С одной стороны, Лютик не сделал ничего такого. Прсото лёг на его колени. Но с другой… Ламберт ощутил, как загорелись щеки и быстро отвёл взгляд к дороге. Лютик смущал его, как школьника.       — Мне сегодня снова было так спокойно спать, — протянул Лютик, стянув с глаз очки.       — Обычно ты спишь плохо? — пытаясь отвлечься от позы, в которой они находились, спросил Ламберт.       — Да. Просыпаюсь часто, снится вечно что-то… странное.       Лютик тяжело выдохнул.       — По правде говоря, в позапрошлую ночь я тоже просыпался, но, понимая, что ты рядом, сразу успокаивался. Поэтому я попросился к тебе в кровать снова. Понимаю, наглость и все такое, но я решил, что лучше попробовать, чем не попробовать, — он тяжело выдохнул. — Так что спасибо.       — Ты теперь всегда спать со мной собираешься? — фыркнул Ламберт.       Лютик улыбнулся, доставая изо рта чупа-чупс.       — Возможно, смотря как ты разрешишь. Нам ещё долго ехать?       Ламберт пожал плечами.       — Не знаю. Чуть больше часа, наверное.       — Ох, поскорее бы, у меня уже все ноги замлели, — страдальчески протянул Лютик, вытягивая ноги и снова складывая их на раму. — Не представляю, как ты можешь вот так ехать на одном месте? У тебя ничего не болит ещё? Жопа, например?       Ламберт рассмеялся и качнул головой.       — Я уже привык находиться за рулём.       — Что-то мне кажется твоей жопе от этого не легче.       — Спасибо, что волнуешься за неё. Думаю, ей приятно.       — Кто-то же должен, раз ты о ней совсем не думаешь! Вдруг она у тебя плоской станет?       — Хм, это будет проблемой. Но ты лучше бы о своей побеспокоился. Тем ещё есть и есть, прежде чем она перестанет быть плоской.       — Она вовсе не плоская! — насупился Лютик.       — Ну да, — кивнул Ламберт. — Её просто нет.       — Эй! — Лютик протянул руку и щёлкнул его по носу. Ламберт недовольно фыркнул, а потом улыбнулся, кинув быстрый взгляд на Лютика. — Нормальная у меня жопа!       — Да ладно тебе, я её не рассматривал даже.       — Прямо вот не рассматривал?       Ламберт сначала замялся с ответом. Очень даже рассматривал. Шёл сзади и смотрел на эти издевательски кроткие шорты, а конкретнее — на жопу. Нормальная, кстати, жопа. Мяса, конечно, на ней немного не хватает, но в целом… Круглая и, казалось, упругая. Ламберт дёрнулся и тряхнул головой.       — Только если случайно, — бросил он быстро.       Лютик усмехнулся.              — И она не плоская.       — Да не плоская, не плоская, уговорил. Все, больше не хочу разговаривать о твоей жопе.       — Ну, ты говорил явно не о моей жопе, — хмыкнул Лютик. — С моей проблем нет.       — Лютик, — цокнул Ламберт. — Это… плохая тема.       — Ну да, я же ребёнок, — закатил глаза Лютик. — Когда-нибудь до тебя дойдёт…       — Будет восемнадцать — поговорим.       — О моей жопе? — уточнил Лютик.       Ламберт тяжело выдохнул и потрепал его по голове, но ничего не ответил, чтобы не провоцировать дальнейший диалог. Ламберту казалось… что Лютик его провоцировал. Но только лишь казалось. У Ламберта в голове не укладывалось, чтобы омега, переживший столько сексуального насилия в своей жизни, стал бы проявлять к альфе такое внимание и пытался вывести его… на всякие мысли или провокационные разговоры. Ламберт решил, что он просто сам уже помешался на этом. Всё это глупости. Не стоит искать вторые смыслы там, где их нет.       Лютик выдохнул и прикрыл глаза.       Ламберт снова бросил в его сторону быстрый взгляд, смотря, как ветер трепал его волосы, на кожу, тронутую загаром, на трогательные веснушки. Ламберт натянул на себя очки, чтобы сильно не пялиться на Лютика — по крайней мере, чтобы сам Лютик этого не понял.       И все-таки он был очарователен. Весь и полностью. Русые волосы, веснушки, пушистые ресницы, приоткрытый рот. Ламберт мягко опустил одну руку, завис, а потом осторожно коснулся его волос. Лютик раскрыл глаза и улыбнулся Ламберту, будто приободряя, и снова закрыл их. Ламберт немного подумал, а после, почти что задумавшись, начал перебирать его волосы, пропуская сквозь пальцы, поглаживая. Они оказались мягкими и послушными, Ламберту нравилось трогать, а Лютику… прсото нравилось.       Он лежал на его коленях, прикрыв глаз и довольно улыбаясь, его плечи и весь он был полностью расслабление. И Ламберт позволил расслабиться себе. Откинувшись на кресло, он шумно выдохнул, продолжая играться с волосами Лютика. Было хорошо. Никогда ещё дорога не была настолько приятной.       Наконец, они приехали. В черте города Лютик слез с его колен и уставился в окно, смотря на то, как они проезжали мимо магазинов, кафе и домов. Рочестер был небольшим городком, так что удивить видами он явно не мог, но Лютик все равно смотрел в окно, что-то там для себя разглядывая. Ламберт просто улыбался, поглядывая на него.       — А тут есть куда сходить, на что посмотреть? — поинтересовался Лютик.       Ламберт хмыкнул.       — Вряд ли, но мы тут и не надолго. Мы едим в Южную Дакоту.       — А потом куда?       — Сиэтл.       — Вашингтон?       — Ага.       — Хм…       Лютик задумчиво почесал подбородок, явно о чем-то раздумывая. Ламберт ему не мешал. За пять часов езды он уже здорово устал, так что хотел просто тишины и отдохнуть. Тем более зная, что скоро его ждёт очередные пять часов езды. Но с Лютиком поездка становилась на удивление приятной. Лютик отвлекал его беседами, а сам Ламберт отвлекался… Лютиком. Смотреть на него, гладить его волосы, думать о нем. Всё это здорово отвлекало от однообразной дороги, которая из успокоительной на третий час превращалась в муку. Рядом с Лютиком этого не произошло.       Ламберт просто ехал и говорил. С Лютиком было легко и просто. Ламберт был рад, что они все-таким каким-то чудом оказались рядом.       Ламберт остановился у первого же отеля, который им попался. Он понятия не имел, каким он окажется внутри, но они не собирались проводить там много времени. Просто остановка, чтобы нормально поесть и подремать. Ламберт, по факту, даже в душе не нуждался, хотя, вероятно, перед новой поездкой ему стоило бы освежиться — хотя бы для того, чтобы придать себе бодрости.       Отель оказался в первую очередь отелем, даже не мотелем, и внутри он был достаточно приятным. Девушка на ресепшене оповестила их о инфраструктуре отеля, и Ламберт понял, что он, казалось, был неплохим. Ламберт уже позабыл о своей любви к мотелям. Как-то с появлением рядом Лютика Ламберту уже было неважно, где и как он ночует. Дни и без того были достаточно яркими.       Номер был чистым и приятным. Ламберт скинул сумку в пол, потёр глаза и поплелся к кровати.       Лютик сначала оглядывался, все рассматривая, ходя по номеру, и Ламберт смотрел на него краем глаза, думая о том, что можно было бы сейчас подремать. Выпить успокоительное и занавесить шторы. Но пока он смотрел на неугомонного Лютика, которому все надо было увидеть, потрогать и оценить.       В конце концов, тот появился перед Ламбертом и присел на корточки, чтобы их лица были напротив.       — Тут есть бассейн, — протянул он.       — Я слышал, — кивнул Ламберт. Лютик посмотрел на него почти умоляюще, и Ламберт тяжело выдохнул. — Нет, я с тобой не пойду.       — Но почему? — проскулил Лютик. — Я хочу, но один… Ко мне по любому будут лезть! Даже в прошлый раз…       — Так к тебе в самом деле пристали? — перебил его удивлённо Ламберт.       Лютик рассеяно моргнул.       — Ну да, я же тебе говорил.              Ламберт медленно кивнул, оперевшись на локти. Ну да, говорил. А Ламберт не поверил, решил, что Лютик выдумывает, чтобы его пожалели. Ламберт тряхнул головой. По себе явно судит. Лютик не обманывал его, говорил правду, а Ламберт… А Ламберт просто решил, что он ему врет.              — Лютик, мы снова поедем примерно в полночь, я хочу поспать перед этим.       Лютик надул губы.       — Не дуйся, — потрепал его Ламберт по голове и тот зафыркал. — Мы же едем на пляж отдыхать, там и будешь плавать. Да и в отеле наверняка будет бассейн.       — Блин, я уже настроился, — фыркнул недовольно Лютик. — Я же сейчас не засну! И вообще, что эта за глупость: ехать ночью?       — Чтобы быстрее добраться. А ты и в машине поспать можешь. Ладно?       — Ладно, — Лютик тяжело выдохнул, но согласился.       — Занавесь шторы, хочу поспать.       Лютик кивнул, достал из сумки комиксы и, занавесив шторы, ушёл на балкон. Ламберт выдохнул и прикрыл глаза. Он не испытывал реальной потребности во сне, но сбитый режим сна, бодрствование ночью и сон днем делали свое дело, так что Ламберт, так или иначе, теперь мог заснуть, казалось, в любое время суток. Он догадывался, что в этом нет ничего хорошего, наверняка так работает накопленная усталость, но, что сделать, это плата за путешествие на собственной машине.       Вскоре он заснул, думая на периферии, что забыл попросить Лютика его разбудить к полуночи.       Как оказалось, в этом не было необходимости. Когда Ламберт проснулся, сонный, найдя часы, он кивнул. Половина двенадцатого. Удачно он это проснулся. Присев на кровать, он потёр глаза и потянулся, а потом потёр поясницу, которая ныла из-за неудачной позы для сна. Он растерянно огляделся. На улице явно было темно для времяпровождение на балконе, а Лютика в номере не было.       Слава Богу, в тот раз Ламберт не успел испугаться — он услышал шум в ванной и облегчённо выдохнул. Вытянув ноги, пытаясь снова не заснуть, он принялся ждать, пока Лютик освободит ванную. Потом встал, прошёлся по номеру и выглянул на улицу.       Да, темно. Ездить ночью Ламберт любил. Дорогие пустые, спокойно и тихо. И солнце в глаза не светит.       Позади тихо скрипнула дверь, и из ванной, шлепая босыми ногами, вышел Лютик, вытирая волосы полотенцем. Заметив Ламберта, который тут же дёрнулся от его… откровенного вида, он сам смутился и быстро замотался в полотенце.       — Не думал, что ты уже проснулся, — смущённо сказал Лютик.       Ламберт отвёл взгляд и кивнул.       Лютик улыбнулся. С его волос на пол капала вода, кожа блестела от влаги, и Ламберт позволял смотреть на него лишь краем глаза, любуясь. Он так хорошо выглядел! Слишком хорошо, чтобы быть правдой. И Ламберт, в смущение, отводил взгляд, пока Лютик стоял и просто смотрел на него. Тоже немного смущенный, но в целом достаточно смелый.       — Знаешь, ты первый альфа, который смущается моего тела. И мне так приятно от этого, — признался Лютик, прикрываясь полотенцем, которая, естественно, укрыть его не могло. Его ноги, плечи, руки, бедра… Так много, что можно увидеть, чем можно засмотреться, рассмотреть. Коснуться, погладить. Наверняка его кожа нежная и гладкая. Только подумав об этом, по коже прошлись мурашки. Сердце стало биться тяжелее.       — Звучит даже немного грустно…       — Да, но грусть в прошлом. Теперь… Ты стоишь передо мной и стесняешься смотреть на меня. Это так приятно!       — И поэтому… ты ещё долго собираешься вот так стоять?..       — Но я ведь прикрыт.       Ламберт усилием воли заставил себя посмотреть на него. Да, прикрыт этим несчастным полотенцем, но все ещё слишком голый, чтобы Ламберт мог его рассматривать! Так что он настойчиво смотрел Лютику в глаза.       Лютик тихо хихикнул и прошёл к нему, оставляя позади себя мокрый след. Он убрал мокрые волосы со лба и неаккуратно вытер с лица влагу, посмотрев на Ламберта.       — Знаешь, почему я спросил тот вопрос? Видишь ли ты во мне омегу?       Ламберт покачал головой. Щеки горели, и он продолжал смотреть Лютику в глаза, хоть это едва спасало его от смущения.       — Потому что с тобой я впервые стал чувствовать себя омегой.       Ламберт пораженно вскинул брови, и Лютик кивнул:       — Да… Казалось бы, что мой род деятельности и того, что со мной делали прямо-таки кричал о том, кто я… И для чего я. Но нет, только с тобой я чувствую себя вот так. И это приятно. Почему-то рядом с тобой я чувствую себя таким красивым…       — Ты и вправду очень красивый, — наконец подал голос Ламберт.       Лютик посмотрел ему в глаза.       — Спасибо, — он смущённо улыбнулся.              Ламберт, не выдержав, опустил взял, следя за тем, как капелька воды проскользила со щеки вниз, по шее, по плечу, и вниз. Его дыхание перехватило, а следом, когда вернулось, сделалось тяжёлым. Лютик проследил за траекторией его взгляды и улыбнулся.       Сглотнув, Ламберт сказал:       — У тебя веснушка даже на плечах.       Он заметил их сейчас, и они показалось ему такими трогательными.       — Ага. Видимо, меня очень часто целует солнце.       Ламберт снова посмотрел ему в глаза, а после снова — на его плечи в веснушках. Такая трогательная деталь. Казалось бы, ничего не значащая, но для Ламберта она казалось огромнозначимой. Он протянул руку к Лютику и мягко коснулся кончиками пальцев веснушек. Лютик с улыбкой посмотрел в глаза Ламберту. Ему нравилось то, что он делал, и это нравилось и самому Ламберту.       Как зачарованный он провел замысловатую траекторию по плечу, а после повторил путь той капли, за которой следил — медленно провел кончиками пальцем по плечу, потом вверх, по шее, и застыл ими на тёплой щеке. Тоже в веснушках. Лютик смотрел на него из-под полуприкрытых ресниц. Щеки покраснели, взгляд казался Ламберту почти блестящим. Их дыхание казалось синхронным, а ещё — тяжёлым и глубоким.       Лютик чуть приподнял подбородок и прикрыл глаза. Его губы были чуть приоткрыты, и Ламберт замер. Мыслей не было. Ничего не было. Только тяжёлый ритм сердце и дыхание в одном ритме. Он моргнул, пытаясь сбросить с глаз морок, но это был не он.       Это был Лютик сам по себе, такой, какой он есть, просто непривычно обнажённый перед ним. Далеко не в плане одежде.       Это была обнаженность другого плана. Она заставляла Ламберта дрожать внутри, а ещё — подчиниться какому-то неясному порыву внутри, который требовал и хотел того, что он сделал в следующий момент.       Ламберт подался вперёд и осторожно коснулся его губ своими, будто на пробу. Губы Лютика оказались мягкими и расслабленными, казалось, даже сладкими несмотря на отсутствие карамели чупа-чупса. Ламберт застыл и Лютик судорожно выдохнул в его рот, приоткрывая губы.       Ламберт прильнул к нему ближе, прижался своими губами к его крепче, и неуверенно, со страхом поцеловал. Лютик не вздрогнул, только закрыл полностью глаза и положил ладони на его грудь, чувствуя, как быстро и сильно билось сердце Ламберта — как птица о прутья клетки. Казалось, он вот-вот задрожит, но он только продолжал целовать его, так невинно, как мог, положив руки на его запястья, сжимая в своих. Будто хотел убрать их, оттолкнуть, но только сжимал их. Полотенце, которое Лютик придерживал, упало в ноги.       Они целовались, ловя судорожные выдохи друг друга, будто не то боялись отвергнуть, не то быть отвергнутыми.       Лютик отстранился от Ламберта с судорожным выдохом, и Ламберт приоткрыл глаза, все ещё будучи неловко склоненным, чтобы быть ближе к Лютику, чтобы было удобно целовать. Лютик внезапно сделался ещё ниже — и Ламберт понял, что он стоял на цыпочках. Ламберт улыбнулся ему, и Лютик ответил ему тем же.       Ламберт мягко разжал свои руки с запястий Лютика, и они оба поняли — он сделал это не чтобы убрать его руки, а чтобы не дать Лютику ни оттолкнуть, ни убрать. Глупый. Лютик бы не сделал ни того, ни другого даже под дулом пистолета.       Ламберт аккуратно отпустил его руки, и на миг только задержал его ладони в своих. Такие тёплые и нежные, такие правильные для того, чтобы держать его руки в своих.       Ламберт моргнул. Наваждение медленно спадало. Он заметил голые плечи Лютика, голое... почти все, и отшатнулся.       Осознание произошедшего дошло до него так, будто недавние минуты он мог только наблюдать со стороны, не имея возможности повлиять на них. Лютик рассеяно на него посмотрел, заметив быструю перемену настроения.       Ламберт моргнул несколько раз, качнул головой и пролепетал:       — Лютик… Прикройся…       А после быстро сбежал в ванную. Лютик посмотрел ему в спину, пожал плечами и поднял полотенце, чтобы вытереться полностью и переодеться.       В ванной Ламберт встал как вкопанный, во все глаза смотря на пол.       Он сделал… Сделал что?! Поцеловал Лютика?!       Это же… Так же нельзя! Это… неправильно. Он ребенок, ребенок, который…       Ламберт тяжело выдохнул и прикрыл глаза, тряхнув головой. Вспомнил этот момент — не то с нежностью, не то мукой. Когда он целовал его, нет, когда они целовались, не было никаких чувств неправильности. Было так хорошо, так верно. Губы Лютика… Даже сам поцелуй, невинный и нежный. Это было так… хорошо.       Ламберт потёр лицо руками и страдальчески простонал в свои ладони.       Что он сделал? Почему не смог сдержаться? Почему Лютик… не оттолкнул? Он хотел? Ему понравилось? Нет! Ему не могло это понравиться. Это насилие, это в любом случае насилие, когда дело касается таких вопросов. У него просто уже стерто понимание того, что он хочет и что ему надо. Лютик не мог нести за себя ответственность! Ламберт просто воспользовался его состоянием!       Ламберт стоял и чувствовал, как его грызла собственная совесть и чувство вины. Внутри разливалась томительная мука за свой поступок, хотелось не то заплакать, не то ударить себя, не то умолять Лютика простить его.       Кое-как он помылся, пытаясь отвлечь себя холодной водой, но в голове оставался туман, руки дрожали. Ему было так паршиво, как это возможно. Вытеревшись и одевшись, он даже не находил сил выйти обратно к Лютику, посмотреть ему в глаза. Он, взрослый мужчина, целовал подростка, который прошёл через этот ад… Как он вообще мог это сделать, как мог подумать об этом? Хотя он и не думал. Просто делала.       Тяжело выдохнув, он заставил себя выйти в спальную. Лютик сидел на кровати, читая комикс. Поднял голову и улыбнулся Ламберту.              — Мы едем? — он казался определённо довольным и счастливым.       Ламберт посмотрел на него в ужасе. Почему он… почему он вёл себя так? Так спокойно? Даже наоборот, был счастливым?! Ламберт был уверен, что Лютику будет плохо и тошно, что он… Что он будет подавлен, это заставит его вспоминать, а он…       Ламберт не нашёл в себе сил, чтобы спросить, чтобы попросить прощения, так что он только сказал:       — Да, поехали. Будешь спать в машине?       — Не знаю, посмотрим, — Лютик пожал плечами и, засунув комикс в сумку, встал с кровати, потянувшись.       Ламберт, чувствуя, что даже двигался кое-как, забрал сумку и поплелся к выходу.       Ехали они в тишине. Лютик дремал на переднем сиденье, откинув на максимум кресло и, кажется, ни о чем не думал. Зато Ламберт с ума сходил! Что делать, о чем думать, как вести себя дальше!       Он доехал до первой попавшейся заправки и заскочил в магазин, купил сигарет. Отошёл как можно дальше, хотел закурить, но остановился. Нет, часто курить нельзя, даже если кажется, что от них становится легче и проще. Он сжал зубы и засунул сигареты в карман. Походил немного на прохладном воздухе, думая, что это приведёт его в себя, но нет, ничего.       Ему было тошно от самого себя. Противно и мерзко. Ламберт не находил себе места, и даже не пытался найти для себя оправданий.       В любом случае, стоять возле заправки и смотреть на редко проезжающие машины ему не очень помогло, так что он решил вернуться в машину. Наверное, этот вопрос ему надо решать с самим Лютиком. Спросить у него, как он чувствует себя после этого, что может теперь для него сделать Ламберт.       Он сел в машину, аккуратно закрыв дверь, и услышал голос Лютика:       — Ты ходил курить?       Ламберт замер и почти что опасливо посмотрел на него. Он, разумеется, не спал. Лежал и смотрел на него из-под полуприкрытых ресниц.       — Я… Да. Но передумал. Слишком часто выходит. Столько нельзя, — он покачал головой, достав из кармана пачку сигарет и кинув её в бардачок.       Лютик проследил за этим и спросил:       — Что-то случилось? Тебя что-то тревожит?       Ламберт посмотрел на него в изумление, вскинув пораженно брови. Лютик ещё спрашивает?!       Хотя, вероятно… вероятно, он просто решил, что так и надо. К нему все так относились, значит — ещё один мужчина не так уж и удивительно.       — Лютик, я… Я поцеловал тебя.       Лютик вскинул брови и по-доброму усмехнулся.       — Ага. И что?       Ламберт удивился ещё больше.       — Это насилие по отношению к тебе!       На этот раз не скрыл удивленного взгляда Лютика. Потом он тихо рассмеялся, покачав головой.       — Надо же… Меня насиловали сотни мужчин и никто не говорил, что это насилие… А сейчас я впервые за долгое время сам поцеловал мужчину, а он говорит мне, что применил ко мне насилие, — Лютик покачал головой. — Интересно выходит.       Ламберт смотрел на него во все глаза.              — Ты… Ты просто не понимаешь, что говоришь… — сказал он.       — Я? — изумился Лютик — Я все понимаю.       — Ты не мог хотеть меня целовать.       Лютик вскинул брови.       — Почему?..       — Тебя же… насиловали. Тебе должно быть противно и страшно!       — Давно уже не противно и не страшно, — хмыкнул Лютик. — А ты мне понравился. Понравился ты и твоё отношение ко мне. Поэтому я хотел, чтобы ты меня поцеловал. Я был рад, что это случилось, — улыбнулся он. — Правда я думал после этого твои сомнения обо мне ослабнут, а они, оказалось, окрепли…       — Я… — начал было Ламберт, а после покачал головой, растерявшись, понятия не имея, что ему говорить. Лютик был искренен или его видение ситуацию извращенно?       Ламберт понятия не имел.       Пока он пытался осознать и понять, Лютик мягко положил руку на его сжатые кулаки и осторожно погладил, понимающие улыбаясь.       — Ламберт, ты мне очень нравишься. Искренне. Я не испытывал ни к кому из них такого ранее. А сейчас я вижу, как ты относишься ко мне, вижу, что ты уважаешь меня, и поэтому ты мне нравишься. А я ещё я не противен тебе.       — Ты не был бы противен никакому адекватному альфе.       — Я таких пока не встречал, — хмыкнул Лютик и улыбнулся. — Просто поверь мне. Я хотел этого.       Ламберт рассеяно моргнул.       — Ладно… Я вижу, что тебе надо подумать об этом. Я не буду наставить на такой близости, пока ты не поймёшь, что я искренен.       — Я… Но дело же не только в этом! Ты же сам… Сам можешь не понимать, что чувствуешь.       Лютик вскинул бровь.       — Почему ты считаешь, что я не понимаю?       — Но как по-другому? — изумился Ламберт. — Тебя… Тебя использовали вот так месяцами, изо дня в день, вероятно, твоё мышление и восприятие просто извратилось, и вот ты думаешь, что это нормально, что тебя снова целует какой-то мужик!       Лютик усмехнулся и покачал головой.       — То есть, по твоему, я не могу сейчас испытывать к мужчинам искренние чувства?       Ламберт немного повременил с ответом. Он сжал зубы, посмотрел на свои руки. Как-то странно было соглашаться с таким, будто он пытался решить за Лютика, каким он должен быть. Но все-таки он сказал:       — Я… Да, мне кажется, что так. Ты не можешь теперь хорошо относиться к мужчинам.       Лютик тяжело выдохнул, поглаживая сжатые в кулаки руки Ламберта. Такой простой жест. Такой… Правильный и успокаивающий.       — Ты делаешь из меня сумасшедшего, — покачал головой Лютик.       — Нет!       — А по моему очень даже да. Я бы не хотел целоваться ни с кем, кто не ты. Ты мне очень нравишься и я вижу, что ты добр ко мне. Вот если бы ты был груб со мной и я бы к тебе тянулся — это было бы неправильно. Но вот так… Вот так, когда я вижу искреннюю симпатию ко мне, интерес и уважение. Ламберт, ты первый мужчина, который проявил ко мне здоровые чувства. Поэтому это вызвало во мне здоровой интерес.       — Но это что получается, любой к тебе здоровые чувства проявит — и он тебе сразу нравиться начнётся?       — А разве это не так работает? Сначала нам нравится кто-то внешне, а потом мы видим его к нам отношения и уже из этого исходит то, что мы будем к нему чувствовать. Мне по внешности нравились некоторые мужчины, но стоило им начать обращаться со мной, как с куклой, вся моя симпатия исчезала и я испытывал только отвращение. А ты… Ты же даже целовала меня так, как никто раньше! Хотя нет… Как меня целовали в четырнадцать, — Лютик улыбнулся ему. — Скажи, я ведь тебе нравлюсь?       Ламберта этот вопрос поставил в тупик. Он о нем, на самом деле, даже не думал. После поцелуя он думал о том, какой он мерзкий и плохой, но он… Он так и не подумал о том, о чем должен был задуматься. О своей симпатии к Лютику.       Однако, ответ был очевиден.       — Я бы, наверное, не стал целовать, если бы не нравился… — прошептал он, находясь в шоке от этого откровения. До этого он просто откладывал все эти мысли в долгий ящик, был уверен, что это его не коснётся. Но его тело решило иначе. Сдерживать такой табун из чувств, как оказалось, было невозможно.       Лютик улыбнулся.       — Ну вот. И ты мне нравишься.       Ламберт покачал головой.       — Это ни с какой стороны неправильно. Мне нравится ребёнок, а тебе… Тебе же не могут нравиться мужчины!       — О Боже, — Лютик устало выдохнул и откинул голову назад. — Хватит размышлять категориями. Я обсуждаю с тобой наши чувства, а не высшую математику.       Ламберт посмотрел на него почти в ужасе. Он просто не понимал, что должен был делать! Что говорить, как объяснить все это хотя бы себе?! А тут ещё Лютик…       Лютик тяжело выдохнул и покачал головой.       — Послушай… Давай так. Я вижу, что тебе нужно время, и… И я не могу на тебя давить. Так что просто подумай о своих чувствах. Но, пожалуйста, не решай за меня. Я впервые кому-то верю за такое время, впервые кто-то мне искреннее нравится, а ты меня пытаешься зачем-то переубедить, потому что, видите ли, ты решил, что в моих глазах все мужчины — насильники. Все не так страшно, как ты думаешь. Конечно, я тоже называю все то, что со мной происходило — насилием, но если сравнить с реальными изнасилованиями… Все было совсем не так плохо.       — Нельзя так говорить о насилии, — нахмурился Ламберт. — Это больно и тяжело.       — Болеть может по-разному, — убедил его Лютик. — Если сравнить меня и подростка, которого насиловали в дворе каком, он окажется намного травмирование меня. Не знаю, как это работает… Это не значит, что у меня нет никаких травм, но это значит, что я все ещё могу воспринимать мир не так искаженно. Особенно тебя. Пожалуйста, не решай ничего за меня. Я доверился тебе не для того, чтобы ты отбирал у меня выбор.       Ламберт вскинул голову и посмотрел на Лютика. В итоге он медленно кивнул.       Лютик улыбнулся.       — Тогда подумай о себе. О своих чувствах. Ладно?       — Хорошо, — согласился Ламберт.       Лютик убрал руку и откинулся на кресло, прикрыв глаза. Ламберт, наконец, выехал из-за парковки, зная, что впереди его ждёт долгая и тяжёлая дорога, полная размышлений и попыток разобраться.       Ламберт ехал и думал. Пытался понять.       Но ничего не понимал.       Всё было сложнее, чем ему казалось. Тут все не ограничивалось простым нравился или не нравился. Или, во всяком случае, Ламберту так казалось. Он смотрел краем глаза на дремлющего рядом Лютика. На его расслабленное лицо, приоткрытые губы. Вспоминал, как легко он говорил об этом. Но можно ли ему верить? В самом ли деле Лютик может, после всего с ним произошедшего, видеть трезво? Понимать ситуацию, понимать свое желание к Ламберту? И вообще, может ли быть это желание?       Ламберт тряхнул головой.       Нет, Лютик попросил его ничего не решать за него. Просто… Ламберт не знал, можно ли было доверять рассуждениям Лютика. Он не хотел становиться желанным для Лютика только потому, что на фоне всех остальных он показался ему светлым и добрым. Не хотел быть для Лютика отчаянный шансом просто чувствовать себя любимым.       Но надо было думать сначала о своих чувствах.       Вероятно, первые звоночки были с самого начала. С того, что он не мог смотреть на его голые ноги, нацепил на него джинсы, стараясь прикрыть. Ведь когда на улице он видел в самом деле подростков в короткой одежде, он… Ну вообще-то он их не видел, потому что просто не обращал внимание. А на Лютика вот обращал, причём такое стойке внимание, что заставить себя не смотреть было практически невозможно.              Но ведь смотреть хотелось.       Потому что он понравился ему с самого начала. Его тянуло к Лютику, но, отталкивая от себя мысли о подобной симпатии, он позволял им становится ближе, решая, что это обычное притирание двух людей. Нет. Это было совсем не оно. Ведь он не обнимал своих друзей по часу, не спал с ними в одной кровати, не рассматривал их ноги, не думал о том, насколько мягкие их волосы.       Конечно Ламберту нравился Лютик.       Не потому что Ламберт педофил. Потому что Лютик не ребёнок.       Конечно, было в этом что-то неправильное. Например, их разница в возрасте, которая должна была сделать Лютика для Ламберта скучным или, по крайней мере, не вызвать глубокого интереса. Но Ламберту все нравилось.       Ламберту нравился Лютик.       Но такого же быть не может! Ему всегда нравились его ровесники, ни разу ему не было интересно посмотреть на семнадцатилетних! У него были чудесные отношений со своей ровесницей, его все устраивало, что же сейчас-то пойти не так могло?!       От этих мыслей он едва не застонал, потому что у него было ощущение, будто он пытался разгадать крайне сложную загадку, но части этой загадки находились в беспорядке, а он их все не мог сложить так, чтобы хотя бы увидеть общую картину.       Да, ему нравился Лютик.       К сожалению, это все, что он мог понять. Если не считать того, что это он, на самом деле, понял с самого начала, просто не давал себе об этом думать. Ну вот, додумался…       Он даже не могу понять, как допустил этот поцелуй! Просто... Когда Лютик оказался рядом думать не вышло. Остались только движения, желание коснуться. Осталось только притяжение их тел, которое, как оказалось, было сложно контролировать.       Ламберт снова попытался делать то, что у него выходит лучше всего. Не думать. Просто ехать. Рядом тихо сопел Лютик. Ламберт улыбнулся.       К моменту, как они приехали, уже начало медленно вставать солнце. Лютик все ещё спал. Ламберт оглядел его в свете солнечных лучей и улыбнулся. Он выглядел так невинно, так… близко. Ламберту хотелось смотреть на него и смотреть. Просто любоваться.       Покачав головой, он вышел из машины, забрал сумку и аккуратно вытащил из машины Лютика. Взял его на руки, усадив на свою талию, и Лютик что-то промычал сквозь сон. Надо же, спал крепко. Ламберт кивнул и направился к отелю, надеясь, что найдётся пару свободных номеров.       Девушка на ресепшене вошла в положение, говорила тихо, а в холле, кроме них, больше никого не было. Ламберт забрал ключи, поблагодарив кивком, и пошёл к номеру. Недалеко как раз был Блэк Хиллс. Там было хорошее озеро с невероятным видами. Лютику должно было понравиться. Кроме того, Ламберт ещё помнил некоторые места, где можно было посидеть на пляже в уединение и тишине. Ламберт вообще был знатоком таких мест.       Он аккуратно зашёл в номер, закрыл дверь и Лютик, хихикнув, крепко обнял его за шею. Ламберт вздрогнул.       — Ты не спишь?.. — прошептал он.       — Не-а-а. Проснулся, когда ты меня из машины доставал.       Ламберт фыркнул.       — Почему не сказал?       — А кто знает, когда у меня будет ещё одна возможность, чтобы меня на руках поносили?       Ламберт тяжело выдохнул, откинув сумку на пол и удобнее подхватил Лютика под бедра.       — Когда скажешь — тогда и будет.       Лютик довольно хихикнул, обнимая его за шею, и Ламберт пошёл в комнату, аккуратно укладывая Лютика на кровать. Тот посмотрел на него немного сонными глазами. Рассттрепанный Лютик смотрел на него сонный, но с довольной улыбкой, не расцепляя рук с его шеи.       — Сейчас всего шесть утра. Ты можешь ещё поспать.       — Я уже не хочу, — промычал Лютик и резко потянул Ламберта на себя.       Тот потерял равновесие и грохнулся на кровать, но вовремя успел упереться на руки, чтобы не придавить Лютика всем своим весом. Лютик потянул Ламберта к себе и уткнулся носом в его шею, пока Ламберт так и замер в глупой позе. Лютик улыбнулся и порезал.       — Ложись нормально.       Ламберт сглотнул, но послушался. Прилёг на бок, рядом с Лютиком и, смущенный, посмотрел на него. Тот улыбнулся ему и кивнул:       — Спасибо. Только вечно тебе упираться надо.       — Я не… не упирался, — пробубнил Ламберт, смотря на Лютика немного сбито с толку. Лютик лежал рядом и довольно улыбался. — Ты спешишь.       Лютик моргнул и чуть отдалился. Посмотрел на него с пониманием и спросил:       — Ты ещё не решил, да?       — Я плохо понимаю, что мне нужно делать. Ещё ни разу в такой ситуации не оказывался…       Лютик понимающие улыбнулся.       — Тогда извини.       — Всё хорошо, — Ламберт покачал головой. — Ты же не лезешь ко мне целоваться.       — А ты против? — хитро улыбаясь, спросил Лютика.       — Пока не знаю, — Ламберт тяжело выдохнул. — Просто… Все как-то слишком быстро происходит. Я с трудом понимаю, что вообще творится.       — Всё ещё видишь во мне ребёнка?       — Не знаю, — покачал головой Ламберт. — Когда думаю о тебе или вижу — в голове туман.       Лютик внезапно широко улыбнулся, будто ему понравились его слова. Он сказал:       — Это потому что я тебе нравлюсь.       — Это меня и пугает.       Лютик тяжело выдохнул:       — Глупый.       — Возможно. Но я просто не хочу спешить. Понимаешь?       — Я ведь не прошу чего-то интимного. Просто не отталкивай меня. Мне нравится быть рядом с тобой. Так… спокойной, — Лютик улыбнулся, прикрыв глаза. — Ты говоришь, что я ничего не понимаю, что просто меня заставили так думать… Но ведь с тобой кошмары пропадают. Разве это ни о чем не говорит?       — Лютик… Я не отрицаю того, что я произвожу впечатление защитника, это нормально, что ты хочешь, чтобы я тебя защитил, но сексуальное желание совсем другое.       — Тс, — шикнул на него Лютик. — Ты обещал ничего за меня не решать.       — Но…       — Никаких но, — нахмурился Лютик. — Просто скажи, если будешь готов к таким отношениям. Но если я для тебя слишком юн — то все хорошо, я пойму.       — Я не знаю, — шумно выдохнул Ламберт, качнув головой.       — Ничего, я подожду, — улыбнулся ему Лютик и откинулся на подушку, прикрыв глаза.       Ламберт внимательно на него посмотрел и тоже аккуратно положил голову на подушку, продолжая смотреть на Лютика. И все-таки Ламберт боялся, просто боялся, что будет пользоваться положением Лютика. Он впервые, возможно, почувствовал себя важным и как-то случайно подвёл под эту черту ещё и сексуальное желание. Но если его нет? Если это привычка? Если он думает, что так люди бывают взаимными, только телом?       Может, стоит с ним на эту тему поговорить?                    Ламберт качнул головой. Чуть позже. Сейчас им надо расслабиться.       — Не против, если сегодня мы просто отдохнём?       Лютик посмотрел на него и, улыбнувшись, кивнул.       — Хорошо. Сегодня отдыхаем. И ты меня не отталкивай, — задорно сказал Лютик и резко толкнул его в грудь, уложив Ламберта на лопатки. Лютик юрко запрыгнул на него сверху и склонился к нему, чуть прищурившись и улыбаясь. Они почти касались носами, и Ламберт смотрел на него растерянно, сбито с толку и смущённо.       Лютик хитро прищурился.       — Знаешь, сейчас из нас двоих ты как-то больше похож на подростка, который не понимает, что происходит!       Ламберт недовольно насупился, резко схватил Лютика за бока и толкнул его на спину, нависнув сверху. Лютик хихикнул и закусил губу, смотря в глаза.       — Так я тебе нравлюсь? — явно издеваясь, решил уточнить Лютик.       Ламберт смотрел ему в глаза, нависая над ним, закрывая собой потолок. Тяжело выдохнув, он сказал:       — Да. Ты мне нравишься. Как омега.       Лютик довольно улыбнулся и кивнул.       — Я рад, — кивнул Лютик. — Ты мне тоже очень нравишься. Искренне. Я научился уже отличать реальные чувства от простой надежды. Ведь я знаю, что мне не нужно становиться на колени, чтобы ты помог мне. Это моё искреннее желание.       Он откинул голову назад и закрыл глаза, улыбаясь. Будто бы ждал, что Ламберт его поцелует. Ламберт и вправду приблизился к его лицу, обжог своим дыханием его губы, но замер и резко, испугавшись своих собственных действий, отстранился. Лютик улыбнулся и открыл глаза, посмотрев на Ламберта с абсолютным пониманием.       Ламберт, смущенный, выпрямился и слез с кровати, тряхнув головой.       Раньше сдерживать себя было легко. Просто не думать. Но теперь он признался в этой симпатии не только себе, но и Лютику. И от этого стало… Почти что легко. Просто признаться в этом, не убегать, не оставлять на потом. Да, так было значительно легче и проще       Он тряхнул головой. Сегодня надо бы отдохнуть.       Ламберт посмотрел через плечо на лежащего на кровати Лютика, который, увидев на себе его взгляд, подмигнул, усмехнувшись. Ламберт, смутившись, отвернулся.       Блэк Хиллс был таким, каким Ламберт и помнил. Красивое спокойное место, приятное, как и для шумных компаний, так и для одиночек. Ламберту понадобилось немного времени, чтобы найти то самое место, где он был в прошлый раз. Спокойное, без лишних людей. Лютик шёл рядом, мотая головой из стороны в сторону и все оглядывая.       — Это… Это… Вау! — воскликнул он, держась за руку Ламберта, чтобы не отставать и не потеряться, а учитывая, что он хотел остановиться почти у каждого камня, то это было вполне возможно.       — Ты не был в таких местах раньше? — удивился Ламберт и остановился, давая Лютик получше оглядеться.       Лютик покачал головой, разглядывая озеро — чистое, голубое, окруженное либо лесом, либо большими булыжниками, по которым особенно любят лазить дети. Лютик, слава Богу, не стремился их исследовать.       — Как на картинках, — выдохнул он. — Удивительно, да?       — Что удивительного? — не понял Ламберт, удивлённо оглядев местность вновь.       — Природа удивительна, — пояснил Лютик.       Ламберт хмыкнул.       — Надо нам с тобой в Орегано махнуть.       — А что там, в Орегано? — спросил Лютик.       — Водопады шикарные. Вот там природа постаралась.       Лютик посмотрел на него с восторгом, широко раскрытыми глазами и закивал. Ламберт усмехнулся и потрепал его по волосам.       — Пошли, — он кивнул дальше, и Лютик послушно пошёл за ним.       Ламберт был рад чем-то удивить Лютика, обрадовать. Сложно чем-то удивить подростка, который жил в городе. Что ему можно показать в городе? Особо нечего. Другой разговор природа. Главным было то, что неважно, сколько раз ты видел один и тот же водопад — каким-то образом ты всегда от него в восторге. Вероятно — думал Ламберт — просто в природе есть то, чего никогда не достичь в своей деятельности человеку.       Упорядоченный беспорядок, например. Все, что строит человек имеет логику, порядок, последовательность. Её можно понять, можно вычислить. С природой дела обстояли совсем по другому. Как бы ты не заучивал и не старался понять, вся она находилась в абсолютном беспорядке, который невозможно было выучить.       И этим она и привлекала.       Городские джунгли восхищают только единожды, природа — каждый раз, когда ты можешь её наблюдать.       Наконец, она вышли к нужному месту. Лютик шмыгнул вперед, оглядываясь. Он улыбнулся.       — Миленько. А главное мы тут одни.       Ламберт свалил с плеча сумку и кивнул, соглашаясь. Лютик ещё раз огляделся, глубоко вдыхая в себя воздух, а после схватил сумку Ламберта и достал из него покрывало, крем для загара и солнечные очки. Он расстелил покрывало и принялся скидывать с себя одежду. Ламберт следил за этим поджав губы, чувствуя, как краснели щеки.       Лютик отпихнул джинсы ногой в сторону, оставаясь в одних плавках, и поднял взгляд на Ламберта. Тот смущённо посмотрел в сторону, и Лютик улыбнулся.       — Ты омег на пляже тоже смущаешься?       — Я просто на них не смотрю, — пробубнил Ламберт.       Лютик хмыкнул.       — Я пойду плавать. Ты со мной?       — Чуть… Чуть позже, — неуверенно сказал Ламберт, заметив, как Лютик надул губы. — Я серьёзно! Просто чуть позже, ладно?       — Ну ладно, я подожду.       Лютик хмыкнул, присев на корточки и достав крем. Выдавил немного на руки и смазал плечи. Ламберт наблюдал за ним краем глаза. Смотреть на него такого пока было для него слишком. Он стеснялся и смущался, как подросток, хоть и повторял себе, что в теле Лютика ничего особого не было. Обычное тело обычного омеги.       Ламберт тряхнул головой.       Было. Это тело особенно тем, что ему нравится Лютик. Вот и все.       Ламберт выругался и присел на покрывало. Потёр лицо и поднял взгляд, увидев Лютика, который осторожно входил в воду. Даже осанка у него какая-то… Особая! Правильная, красивая… На неё хотелось смотреть. Ламберт снова отвёл взгляд, выругавшись про себя. Ну кончится же это когда-то? Когда-нибудь он привыкнет к Лютику, к его телу… Ко всему этому.       Солнце начало напекать черную майку, поэтому Ламберт снял её и потянулся к крему, чтобы не сгореть. А сгорал он быстро и прилично. Потом, бросив на Лютика очередной взгляд, упал на покрывало, натянув на глаза очки, тяжело выдохнув.       И попытался не думать.       Порой, обдумывая какие-то мысли, думая, что так быстрее поймёт себя, он загонял себя ещё больше в угол. Порой размышления давали больше вопросов, чем ответов, и все делалось ещё сложнее и тяжелее. Так что Ламберт хотел просто погреться на солнце и расслабиться. И не думать, ни о чем не думать.       Правда, долго отдыхать не вышло.       — Ламберт! Эй, Ламберт!       Ламберт недовольно нахмурился и оперся на локти, кинув на Лютика недовольный взгляд из-под очков. Лютик неловко улыбнулся и поманил к себе рукой. Ламберт тяжело выдохнул, потер веки и, встав с покрывала, снял с себя штаны, откинув очки. Плавок с собой у него не было, так что пришлось идти в боксерах. Но не то чтобы он считал, что это такая уж проблема.       Снова кинув в сторону Лютик недоверчивый взгляд, он все-таки пошёл к нему на встречу. Лютик оживился и подошёл к нему ближе, выглядывая из воды наполовину. Ламберт окинул быстрым взглядом его плечи, руки, грудь, живот, и снова уперто уставился в его глаза. Лютик улыбнулся ему.       Ламберт, наконец, подошёл к нему достаточно близко.       — Ну и как тебе водичка? — спросил он, глядя в глаза.       — Тёплая, — хихикнул Лютик и провел ладонью по воде. Кинул в сторону Ламберта хитрый взгляд, сдавленно хихикнул и, резко окатив его волной, кинулся в сторону.       Ламберт ошалело замер, принялся вытерать лицо от влаги и, бросив в сторону Лютик недовольный взгляд, кинулся за ним. Лютик засмеялся, плыл на удивление хорошо и быстро, но Ламберт все равно ловко его перехватил. Схватил за руку и дёрнул на себя. Лютик взвизгнул и удивлённо на него посмотрел. Ламберт самодовольно улыбнулся, дернув Лютика на себя, прижимая к себе.       Лютик сначала изумленно на него посмотрел, а после, хитро усмехнувшись, сам прильнул к нему.       — Ну вот, меня словили, — грустно выдохнул Лютик. — Что же теперь со мной будет?       Ламберт улыбнулся ему, положил руку на его талию. Лютик смущённо покраснел. А после вскрикнул, когда Ламберт резко дёрнул его вниз и резко оттолкнулся. Лютик тут же вынырнул, утирая глаза и крикнул:       — Ты!.. Ты… Ну держись!       И бросился за ним. Ламберт широко улыбнулся, пытаясь увильнуть от Лютика, но тот буквально набросился на него, схватит его за шею и, нажав, заставив поднырнуть. Ламберт вынырнул, закашлялся и, пока Лютик не успел далеко отплыть, окатил его волной. Лютик взвизгнул.       И Ламберт снова бросился за ним, проводя время за тем, чтобы попытаться одного другого не то утопить, не то забрызгать.       Однако, когда Лютик остановился и поднял руки, Ламберт резко остановился. Лютик пропыхтел:       — Хватит, я устал!       Ламберт рассмеялся и кивнул.       — Ну все, считай, ты сдался.       — В плен? — уточнил Лютик, убирая волосы с лица.       — Можно и в плен, — кивнул Ламберт. — По правде говоря, я тоже устал. Поплыли к берегу.              Лютик кивнул и развернулся. Вскоре ноги коснулись дна и Ламберт облегченно выдохнул. Да, он здорово вымотался. Выходя на берег, Лютик захныкал, нарочито громко шлепая ногами по воде:       — Я рук не чувствую! Ног не чувствую!       И живописном упал на Ламберта, схватив его за руку. Ламберт, не ожидав такого удара в спину, потерял равновесие, и оба, с визгом, упали на самый берег. Ламберт недовольно простонал, теранувшись локтем о мокрый песок и кинул в сторону Лютика недовольный взял.       — Что? Я устал! — он раскинулся по берегу.       — Мы почти дошли.       — И? Нельзя тут поваляться, что ли? — нахмурился Лютик и провел рукой по песку, пока не нашёл руку Ламберта. Он сжал её в своей, и Ламберт удивленно вскинул брови, но вырывать свою не стал.       Ламберт лежал на песке, смотрел на небо, сжимая в своей руке ладонь Лютика. Тот тяжело выдохнул и перевернулся на бок, к Ламберту. Ламберт кинул в его сторону быстрый взгляд, но так же быстро отвёл его. Лютик улыбнулся и, выдернув свою руку, провел ей по щеке Ламберта.       — Это странно, но мне нравится, когда ты смущаешься меня.       — Сомнительные у тебя развлечения, конечно, — проговорил Ламберт, продолжая смотреть на небо.       — Наверное… Наверное мне просто нравится мысль о том, что ко мне могут относиться так. Не знаю, — он улыбнулся. Они лежали на мокром песке, до них лениво доходила тёплая вода. Солнце грело кожу. Было хорошо.       Ламберт прикрыл глаза, шумно выдохнул.       Кажется, он отдыхал. И телом, и душой. И Лютик рядом его расслаблял. Слышать его дыхание, чувствовать его осторожные касания. То, как он касался его щеки, его мокрых волос, задумчиво убирая мокрые пряди назад.       Ламберт подумал: интересно, а чем все это может кончится?       И тут же он отогнал все эти размышления. Как и обычно, подобное только оставляло его с ещё большими вопросами, чем ответами. Что будет, то будет. Ламберт был уверен, что уж точно ничего ужасного, а остальное — не страшно.       — Не хотел бы я отсюда никуда уезжать, — проговорил Лютик, гладя Ламберта по волосам. — Это похоже на то, как я мечтал бы жить.       — Правда? — Ламберт посмотрел ему в глаза. — Как же?       — Простой домик где-нибудь у воды. У моря, озера, залива — неважно. Иметь рядом любимого человека. Возможно, родить ребёнка…       — И все? — удивился Ламберт. В свои шестнадцать он мечтал куда более масштабно.       — А разве это мало? — изумился Лютик. — Ты же сам говорил, как это тяжело: найти супруга, с которым будет правильно. С тем, чтобы возможно было жить.       — Да, конечно… Но разве тебе не хочется чего-то большего?       Лютик покачал головой.       — Я достаточно устал за все это время, так что теперь хочу просто отдохнуть, — он улыбнулся. — И жить спокойно, рядом с природой. Меня к ней почему-то тянет. Здесь спокойно.       Ламберт оперся на локти и откинул беглым взглядом все их окружающее. Да, отчего-то природа, непонятная в своём этом беспорядке, вызывала куда более доверия. С какой-то стороны её было легче понять. При том, что понять на самом деле её было невозможно. Ламберт улыбнулся своим мыслям.       — Да, домик где-нибудь вдали от города было бы хорошо.       — Ты бы тоже хотел? — оживился Лютика.       — Да. Но это маловозможно. Как зарабатывать? Огородом, что ли? Так мне что-то не хочется в земле копаться…       Лютик тяжело выдохнул и кивнул.       — Да, ты прав. Картинка в моей голове слишком идеалистическая.       — Ну, люди по своей природе идеалисты. Вернее мечтаем о каком-то прекрасном лучшем мире, хотя он невозможен. Так что из мечтателей мы превращаемся в людей, которые бесконечно ругаются на все, что видят — за то, что не оправдывают их ожиданий. Они мало думают о том, что их ожидания — недосягаемые идеалы.       — Спокойная жизнь — это недосягаемый идеал? — нахмурился Лютик.       — Боюсь, что так, — кивнул Ламберт.       Лютик фыркнул и лениво встал с песка. Ополоснулся от него и пошёл к покрывалу. Ламберт последовал за ним.       — Меня бесит, как все глупо здесь устроено, — протянул Лютик, помассировав виски, а после зарылся пальцами в волосы, будто бы его в самом деле это сильно раздражало. — Почему мы не можем просто жить счастливо? Почему надо страдать?       — Надо не только страдать, — хмыкнул Ламберт, присев рядом. — Надо быть крайне удачливый, смышленым, иметь правильный круг знакомых, родится в нужной семье в правильной стране, обучаться в правильной школе…       — Это все удача! — прервал его Лютик. — Или родится в Швейцарии — это достижение?       Ламберт усмехнулся, качнув головой.       — Да, ты прав. Это все просто удача. Но если тебе не повезло, тогда надо много работать. Быть умным, быстрым, стрессоустойчивым.       — Это не качества обычных людей, — покачал головой Лютик.       — Секрет в том, — сказал Ламберт, — что обычные люди в редких исключения могут позволить себе благополучные условия для жизни.       Лютик потёр нос.       — Как думаешь, это мир так по себе устроен или люди сделали его таким?       — Второе.       — Почему?       — Не знаю. Наверное, это следствие того, что людям вечно надо превосходить других и что-то доказывать.       Лютик поджал губы.       — Почему мы просто не можем быть счастливы? — снова спросил он.       — Потому что это идеология идеалистов.       — Мы живём в мире, где комфорт нужно выгрызать зубами. Чудесно, — выругался Лютик.       Ламберт взял его руку в свою.       — Понимаю. Ты имеешь право злиться в два раза больше других, — он кивнул. — С тобой жизнь обошлась несправедливо.       — Не жизнь, — покачал головой Лютик. — Люди. Нельзя все спихивать на судьбу, фортуну… Всему виной только люди.       Ламберт хмыкнул.       — Оказывается, все это время мизантропы что-то знали, — улыбнулся Ламберт.       Лютик улыбнулся ему в ответ. Он сказал:       — Наверное, мизантропы это идеалисты, которые слишком сильно верили.       — И которым пришлось очень долго падать. Да, — кивнул Ламберт. — И все-таки до ненависти стоит падать в последний момент. Это, знаешь ли, не помогает. Но тебе не надо любить весь свет. Достаточно любить только себя.       — А я могу всех ненавидеть, а я себя любить?       Ламберт усмехнулся, покачав головой.       — Боюсь, ненависть и любовь не могут ужиться вместе так же, как не уживется злость и спокойствие.       — Жаль, — выдохнул Лютик.       — Почему? Меньше энергии будешь тратить на все эти глупости. Мир-то уже не спасти.       Лютик тяжело выдохнул и прильнул к нему ближе, положив голову на его плечо.       — Знаешь, я рад, что хоть в какой-то степени оказался везучим.       — В чем?       — В том, что встретил тебя, — Лютик улыбнулся, обняв колени руками и, наконец, позволил себе расслабиться.       Ламберт качнул головой.       — Ну, тут уже точно дело рук только удачи.       — И слава Богу, — фыркнул Лютик. — Если бы на все влияли только люди, то мы давно все умерли или сошли с ума.       — Ты прав, — согласился с ним Ламберт. — Поэтому я стараюсь просто как минимум с ними не особо часто пересекаться. Наслаждаюсь двумя своими друзьями и мне, знаешь ли, этого хватает по горло.       — Ты про людей?       — Да.       Лютик кивнул.       — Ты правильно делаешь. Людям нельзя верить.       — Не буду тебя переубеждать, они явно сделала все, чтобы ты так думал. — он посмотрел на него. — Но как же я?       Лютик хмыкнул.       — Ты другой, — только и сказал Лютик. И этого оказалось достаточно, чтобы Ламберт все понял.       Лютик просто увидел в Ламберте то, что мог примерно вообразить. Понять. Ведь Ламберт ему тоже не верил — значит, он понимал то, что знал Лютика. Значит он тоже не такой, как все.              Значит ему можно верить.       И Лютик верил.       Ламберт обнял его за плечи, ласково погладив.