From Eden

      Прогуливаясь по школе в свободное время, ее ноги наверняка чувствовали, что она все еще привыкла к физическим упражнениям, но на самом деле ей не нужно было убегать, войны еще не было. Пока она держит свое тело в безопасности, ее разум будет немного здравомыслящим.       Но это также означало одиночество.       Джеймс и Сириус были очень заняты квиддичем, Питер, очевидно, сумел получить место в команде в качестве загонщика, помогая капитану вести, он был достаточно умен, чтобы придумывать стратегии. У Римуса было три четверокурсника, которые следовали за ним повсюду, чтобы он мог обучать их трансфигурации. Лили загорала в своей школьной одежде с Марлин, которая пряталась от солнца под тенью дерева у Черного озера. К ним присоединилась Доркас, которая принесла еду с собой и Мэри Макдональд, хотя Мэри, похоже, не хотела быть там.       Энн оставалось только ходить в одиночестве. Ну, не совсем одна — она нашла книгу «Энн из Зеленых Мезонинов» в библиотеке Хогвартса и с удовольствием читала ее, гуляя по коридорам, иногда повторяя слова, которые знала как свои пять пальцев.       Она находила утешение в воображаении, думая о том, что жить в маленькой комнате в Зеленых Мезонинах было намного лучше, чем столкнуться лицом к лицу с реальностью неминуемой войны, стоящей перед ней. Люди, с которыми она завела какую-то дружбу, или что-то похожее на нее, которой у нее не было за эти годы. Они умрут, она может умереть, Гарри никогда не сможет появиться на свет. ᅠ—…было больно? —спросил женский голос хриплым шепотом. В этом голосе было благоговение. ᅠ—Да, —ответил мужской голос. —Как ад.       Энн закрыла книгу, изо всех сил стараясь, чтобы ее туфли не производили слишком много шума, когда она спустилась на несколько ступенек, повернулась и спряталась за стеной. Она заметила по темноте, что находится рядом с подземельями, так что тот, кто говорил, скорее всего, был слизеринцем. Если бы она спряталась, они бы ушли и не нашли ее — это было бы просто прекрасно. ᅠ—Но это потрясающе! Тебе пятнадцать, и ты лично встречался с Темным Лордом, почему ты отказываешься от места, Регулус? —еще раз спросила девушка.       Энн напряглась.       Регулус уже был вовлечен, но отказался участвовать в этом. ᅠ—Я Блэк, я не должен следовать за людьми, —сказал он. — но я не понимаю, как мать и отец могли так легко потерять сознание от него. ᅠ—Он – это сама революция! —сказала она. Звуки шагов остановились; она, должно быть, остановилась посреди коридора. —Он будущее и защитник нашего народа. ᅠ—Он политик, —ответил Регулус. —И, как любой другой политик, он гонится за деньгами и властью, а у нас — чистокровных семей — и того и другого в избытке. Он знал, где нас искать. Я отказался отдать ему свою волю.       Девушка вздохнула. ᅠ—И посмотри, что это тебе принесло, —сказала она так тихо, что Энн почти не услышала ее. ᅠ—Элизабет, на твоем месте я бы держал язык при себе, —ответил он более твердым голосом, чем раньше. ᅠ—Не говори так, все заметили, Регулус, не только я, —сказала она, после того, как будто сделала несколько шагов, потому что ее голос стал тише, как будто она была дальше. —Ты едва мог двигаться, и Берк сказал мне, что ты ходил в Больничное Крыло не один раза. Твоя кожа была черно-синяя, со сломанными костями и… ᅠ—И это не твое дело, —оборвал он ее. ᅠ—Ты думаешь, я не заметила, что ты еще не совсем выздоровел и что ты ходил в больничное крыло только за лекарством от головной боли? —спросила она. —Ты не исцелишься. Твои ребра в беспорядке! ᅠ—Это не твое дело, Фоли, оставь в покое! ᅠ—Хорошо, Блэк! —сказала она, явно измученная. —Не подходи ко мне, когда будешь умирать от потери крови, я оставлю тебя истекающим кровью на землю, буду пить чай и смотреть на тебя.       У ее шагов был особый звук, потому что у ее туфель, казалось, были каблуки, но шаги Регулуса было гораздо труднее заметить. У него был особый тип ходьбы, делавший его движения почти бесшумными, как шаги кого-то из семейства кошачьих.       Вот почему книга выпала из рук Энн, и она чуть не упала с лестницы, когда, взглянув наверх, увидела стоящего там Регулуса. Он тоже чуть не упал, явно только сейчас заметив, что она была там. ᅠ—Сейдж, —поприветствовал он. —Как давно ты здесь? —спросил он.       Она неловко улыбнулась, не показывая зубов. ᅠ—Дольше, чем тебе хотелось бы, конечно, —был ее ответ.       Она знала, каково это, когда узнают секреты, которые она хранила близко к груди, она знала, насколько постыдным был этот опыт и каким уязвимым он делал кого-то, особенно кого-то, кто был так собран для публики, как Регулус. ᅠ—Что ты хочешь взамен? —спросил он, вздохнув в поражении.       Она моргнула. ᅠ—За мое молчание? —спросила она.       Он закатил глаза. ᅠ—Разве это не было очевидно? —спросил он, наклоняясь и поднимая книгу с земли. Он не отдал ее ей, а просто держал. —Что ты хочешь?       Она многого хотела от него. Она хотела знать все, что он знал о Волан-де-Морте и уже существующих крестражах, но не могла спросить об этом напрямую. Энн нужен был способ узнать информацию, не спрашивая об этом. ᅠ—Расскажи мне о Темном Лорде, —сказала она.       Его глаза сузились. ᅠ—Информация? —спросил он. —Ты хочешь, чтобы я дал тебе более явно секретную информацию в обмен на молчание информации, которую ты подслушала?       Она моргнула еще раз, резко склонив голову набок. Ну, когда он так говорил, это, конечно, звучало не очень хорошо. ᅠ—Да, —ответила она, хотя это прозвучало подозрительно как вопрос. —Даю слово, это все, что мне нужно. ᅠ—Хочешь, я устрою встречу? Я могу это сделать, но не заставляй меня говорить информацию про него, —сказал он. ᅠ—Это моя цена, Регулус Блэк, —настаивала она.       Он поднял глаза, явно думая о последствиях следующего решения, которое он примет. Тем не менее, Регулус был смышленым мальчиком, он знал, что будет дальше, если он не заговорит, — хотя он был удивлен, что гриффиндорец может так хорошо играть в эту игру, он, конечно, сразу бы вообразил конфронтацию или беготню со сплетнями, но она была с заученным пустым лицом. ᅠ—Хорошо. Что ты хочешь знать?

• ────── ✾ ────── •

      К сожалению, Регулус, похоже, знал не так много, как ожидала Энн, и он заметил, что его информации недостаточно для девушки, когда она нахмурилась, слушая его с большим вниманием.       Опасаясь, что она просто расскажет обо всем, что знает, он начал уточнять те мелочи, которые знал: где проходили встречи, кто из ключевых членов был на них. Но этого было недостаточно. Энн не удивилась. И тогда он понял кое-что, что могло бы ему очень помочь. ᅠ— Ты уже знаешь это, —прокомментировал он.       Она рассеянно кивнула. ᅠ—Конечно, я уже знаю это, —сказала она. ᅠ—Ты видела это? —спросил он.       Она повернулась к нему. Как Сейдж, это было ее оправданием для многих вещей. ᅠ—Да, —солгала она. ᅠ—Тогда почему ты спросила меня? ᅠ—Потому что, если я хочу понять его, мне нужно увидеть его глазами кого-то, кто знает его лично, кто слышит о нем за обеденным столом, как если бы они говорили о короле, —объяснила она. —Если я хочу быть на шаг впереди него, мне нужно знать, как думает тот, кто на шаг позади.       Регулус посмотрел на свои руки на коленях. На шаг позади, следуя за ним — это были хорошие синонимы. Она была хороша в игре слов.       Они оба сидели на потайной лестнице бок о бок и чувствовали себя комфортно в найденном уединении. Книга уже лежала у нее на коленях, она крепко сжимала ее в руках.       Он посмотрел на книгу. ᅠ—Тебе это нравится? —спросил он. —Энн из Зеленых Мезонинов, я никогда об этом не слышал. ᅠ—Да, это моя любимая книга, и она была любимой моей мамы, когда она была маленькой, —объяснила она. —Меня назвали в честь главной героини книги. Моя мать хотела, чтобы я была мечтателем, чтобы видеть светлую сторону ситуаций, где другие видели бы только темноту и страх. Полагаю, это сработало, я все еще жива и все еще борюсь за свое право на жизнь. Этот персонаж прямо здесь научил меня перестать выживать и начать пытаться жить по-настоящему. ᅠ—Это всего лишь книга, —сказал он. ᅠ—На самом деле для большинства людей это бегство от реальности, —поправила она. —При правильном использовании глупые книжки с историями могут многому нас научить. Я уже видела, как ты читал. Если ты не читаешь такие вещи, то что ты читаешь?       Он пожал плечами. ᅠ—Зелья, алхимия, —ответил он. —Нет ничего более детского, чем сборники рассказов. ᅠ—Это не по-детски, —сказала она, качая головой. —Даже самая глупая детская книга может чему-то научить взрослых. Благодаря этой книге я узнала, что даже без родителей я могу найти место в мире, если выживу и найду то, ради чего стоит жить посреди него.       Он прочитал название зеленой книги, в твердой обложке, на которой не было ничего, кроме золотых слов. Она крепко держала книгу, словно баюкая ее. ᅠ—Хм, — сказал он. Регулус не хотел признавать то, что он не мог понять это, в его доме не было книг с сказками, предназначенных для детей, и он вырос в окружении книг о Темной Магии. —Что ты будешь делать с этой информацией? Бежать от него?       Она посмотрела на него так, словно ответ был очевиден. ᅠ—Конечно нет, я буду драться с ним, —ответила она. —Я устала проигрывать ему и его делам. Мне потребовалось некоторое время, но я готова бороться за то, во что верю.       Регулус смутился, но серьёзность в ее глазах заставила его замолчать. Он видел, как она еще раз посмотрела на книгу, лаская обложку, как будто книга была намного больше, чем просто книга.       Ему понадобилась секунда, чтобы оценить, как взрослая Энн вела себя. Ни один шестнадцатилетний не вел себя так; как будто они слишком много видели и слишком много знали о мире за пределами своей маленькой зоны комфорта, это было тревожно и просто грустно. Энн была голодна, нетерпелива — она была так же честолюбива, как и любой другой слизеринец, которого встречал Регулус, хотя в школьные годы она одета в красное с золотом, но он не видел ни безрассудства, ни высокомерия. Либо эти части были просто характеристиками его брата, либо Энн была просто исключением в факультете. ᅠ—Не понимаю, почему ты гриффиндорка, —сказал он, все еще сидя рядом с ней.       Она посмотрела на него. ᅠ—Такое я уже слышала раньше, —прокомментировала она. —Я смелая. ᅠ—Я это вижу. Но я уже видел таких, как ты. Защитные стены, резкость, любопытство, —сказал он, прежде чем слегка покачать головой. —У тебя есть больше, чем у гриффиндорцев, которых я встречал. Я просто не знаю, почему.       Может, потому, что она не гриффиндорка, подумала она. Регулус не мог этого знать, но ему определенно казалось, что он знал. Энн казалось, что Регулус всегда знал слишком много, его глаза видели слишком много, а его ухмылка слишком много значила — неприятно заманчиво; это заставляло ее хотеть знать так же много, как и он, ей хотелось задавать вопросы, хотя она знала, что в конце концов именно она будет на них отвечать. ᅠ—Когда я приехала сюда, у меня ничего не было, —призналась она. —Но теперь мне есть что терять, Регулус, а это значит, что я буду сражаться в два раза сильнее, чем раньше в своей жизни. Ничто не может помешать мне выжить. Ничто не помешает мне победить, —она повернулась к нему и перевела дыхание, глядя ему в глаза так глубоко, что он затаил дыхание, — у нее были темные глаза, заметил он вдруг, карие с золотыми крапинками… и он не мог не отводить взгляд. —Никто не похож на других, тебе так не кажется? Например, ты, безусловно, самый любопытный слизеринец, которого я когда-либо встречала, но это не значит, что это потому, что ты не слизеринец — у тебя есть свои черты, у меня свои — ​​разница в том, какие из них мы ценим больше всего, —теперь она ласково улыбнулась. —Чем ты дорожишь, Регулус? ᅠ—Я ничем не дорожу, —ответил он. Ему было больно говорить об этом, но он знал, что это была одна из самых правдивых вещей, которые когда-либо слетали с его губ, хотя он имел в виду пренебрежительное отношение и не мог сменить тему. Теперь это звучало как признание, только что сорвавшееся с его уст. —Моя семья, наверное. ᅠ—Если тебе нужно знать, то я не думаю, что это правда, —ответила она. —Ты можешь любить их, Регулус, и это хорошо — этого ожидают от сына. Но лелеять - это совсем другое. Лелеять - заботиться, защищать что-то или кого-то с обожанием. Я задам лучший вопрос, грядет война, и вам придется сражаться, вам придется выбрать сторону, и это очевидно — когда сторона выбрана, что заставит тебя хотеть вернуться домой?       Регулус моргнул, потеряв дар речи от мысли, что у него нет ответа. В конце концов, он не был уверен, что хочет вернуться домой. ᅠ—Я… —он замялся и остановился. ᅠ—Ты должен хорошенько обдумать это. Если ты сражаешься только за то, чтобы сражаться, то эта война — не что иное, как насилие и хаос, над чем некоторые люди, кажется, торжествуют, и это люди, которых я ненавижу больше, чем страх — у этих людей нет ни сердца, ни совести, и я бы не хотела думать о тебе так. ᅠ—Ты меня очень уважаешь, —заметил он, насмехаясь. ᅠ–Ожидания, а не уважение, —поправила она.       На мгновение воцарилась тишина, пока они оба смотрели друг другу в душу, пытаясь получить ответы без необходимости обмениваться словами. ᅠ—Знаешь, —снова начала она, —я очень хороша в исцеляющих заклинаниях и чарах. У меня было много практики. ᅠ—Я думаю, что одно из моих ребер срослось неправильно, —признался он. Она была очень честна с ним; он мог бы сделать то же самое с ней. ᅠ—Тогда пошли вылечим, —сказала она, вставая и запихивая книгу сбоку брюк с резинкой на талии. —Пойдем, —она предложила ему руку, чтобы он встал.       Он не принял, но осторожно постарался встать.       Регулус последовал за Энн, куда бы она ни пошла, он сильно покраснел и замер перед чуланом, в который она залезла, глядя на него так, словно ждала, когда он тоже войдет, скрестив руки и просто глядя на него, она подняла брови и легкая ухмылка коснулась ее губ – он казался ей младенцем. ᅠ—Давай, Блэк, или ты хочешь, чтобы кто-нибудь прошел мимо и увидел, как я засуну руки под твою рубашку? —спросила она, насмехаясь над ним. —Потому что это можно устроить.       Он покраснел еще больше и тоже неловко прошел в чулан, резко наклонившись спиной к стене, чтобы не задеть Энн. ᅠ—Прости, если неудобно —пробормотал он, как только его рука коснулась ее руки в темноте. ᅠ—Люмос, —пробормотала она.       Свет успокаивал его, пока он не увидел ее лицо. В тусклом свете она выглядела как картина — как те, что в гостиной его матери, те, на которых он сидел и смотрел, потягивая чай, когда был маленьким ребенком; он был расстроен тем, что эта картина никогда не говорила с ним, когда он пытался заговорить, пока его мать не сказала, что женщина на ней была не вейлой, а просто любовницей одного из мужчин в семье, но она была так красива и прекрасна, что ее так или иначе приняли в семью. Кровь вейлы, вот какое объяснение он получил.       Ему было интересно, есть ли у Энн кровь вейлы, потому что он был очарован ее глазами.       Регулус прочистил горло, пытаясь сосредоточиться на чем-то еще, чтобы не смущаться в ограниченном пространстве, которое им нужно было вынести.       Заклинания не произносились вслух, но он мог видеть, что она была сосредоточена, глядя на кожу и расстегнутую рубашку, пока желтовато-зеленоватые синяки медленно исчезали, словно растекаясь по его телу, снова превращаясь в обычную кровь. Было ощущение пореза, и он дрогнул. ᅠ—Агх...—прошипел он. ᅠ—Тише! —ответила она. —Вот оно и вернулось на место. Ты был прав. ребро зажило неправильно, но теперь это исправлено.       Он посмотрел на свою грудь в свете ее палочки, она определенно выглядела лучше, и движения не причиняло такой боли. Он глубоко вздохнул, но острой боли не последовало. Он был исцелен после слишком долгого времени. ᅠ—Спасибо, Сейдж, —сказал он, потянувшись за рубашкой и застегивая ее. —Думаю, это останется между нами. ᅠ—Мне не нравится, что кто-то знает, что я сижу с тобой в чулане и…       И кажется она сглазила слова, дверь открылась, и они уставились прямо на Филча и его ужасное лицо, обнажающее жуткую улыбку, полностью удовлетворенные тем, что он наконец-то кого-то накажет. ᅠ—Что мы имеем здесь? — спросил он скрипучим голосом. ᅠ—Черт, —пробормотала Энн.       Регулус не ругался вслух, но, безусловно, был согласен с Энн.       Блядь.