<...Мистер Поттер сильно расстроен скоропостижной смертью своего друга. Все сказанные им слова – лишь последствия ужасающей скорби, что на тот момент разрывало ему сердце. Нам не стоит принимать эти слова близко к сердцу...>
Рон и Гермиона находились рядом с другом на протяжении всей недели, стараясь его поддержать и отвлечь. Они прекрасно видели, что Поттер находится на краю. Вся эта ситуация, которая длилась с начала учебного года, вовсе не собиралась заканчиваться. -Что говорит Снейп? Когда вы поставите Министерство в курс дела? - поинтересовался Рон. Золотое Трио в полном составе прогуливалось по берегу Чёрного озера, наблюдая за пробуждающей природой. -Ещё рано. Нужно втереться Господину в доверие. Мы до сих пор не знаем, где находится особняк. -Как человек, который погубил столько жизней, может хоть кому-то доверять?! - резко воскликнула Гермиона, остановившись и схватив Поттера за рукав. - Он убьёт тебя, Гарри, убьёт! - её звонкий и высокий голос вмиг привлёк внимание других студентов. - Прости... - с тяжестью выдохнула она, но ответить что-либо Поттер не успел, Гермиона устремилась к замку. -Нужно поговорить с Джорджем, может он сможет придумать какое-нибудь устройство для определения географического положения, - наблюдая за отдаляющимся силуэтом девушки, сказал Рон. -Это будет отличным решением.***
К несчастью Поттера, его личные дрязги мало волновали преподавателей. Экзамены никто не отменял, и Гарри уже несколько раз пожалел, что решил пересдавать зельеварение. Помимо учебы, у Гарри продолжалась стажировка в Аврорате. Наконец-то появившийся Кингсли согласился на предложение Поттера пристроить его к Рею и позволить участвовать в вылазках. Но весь энтузиазм Гарри быстро исчез, этой весной его намного больше волновали другие вопросы. Господин после кончины Смита будто взбунтовался и вызывал Тотти чуть ли не каждый день. Утром, вечером, глубокой ночью – Поттер был обязан появиться вовремя. С каждым визитом Гарри всё отчётливее мог разобрать быстро меняющееся настроение Господина. Человек в рогатой маске старался не выдавать своих чувств, но всё же было ясно, что он чем-то крайне недоволен и встревожен, и это что-то должно было быть связано с Гарри Поттером. Раз через раз Тотти мог наблюдать, как негодование Господина выплёскивается на его подчинённых, что в последние время совершенно не радовали успехами. К счастью, человек в рогатой маске не был похож на истерического маньяка, как Волан-де-Морт. Он не наставлял свою палочку на других, не наказывал и даже больше – он никогда не повышал голос. Несмотря на это, лишь одно появление перед Господином заставляло кровь в жилах стыть. Он умел так мастерски пленить разговором, что человек после него находился в большем эмоциональном коллапсе, намного большем, чем нежели была угроза смерти. Причины гнева Господина Поттеру были неясны. Из подслушанных кулуарных разговоров Гарри сделал вывод, что готовится очередное крупное нападение, но было совершено непонятно, кто окажется следующей жертвой. Напасть на Поттера Господину не представлялось возможным, а значит, должен быть кто-то ещё. Кто-то, у кого есть ещё одна книга. В конце концов, разузнать что-то конкретное Гарри так и не сумел. Все разговоры велись полушёпотом и крайне деликатно обходили точные данные. Сам же Господин не торопился посвящать Тотти в курс дела. Лишь в конце апреля, когда в Британии начала пробуждаться от спячки природа, человек в рогатой маске решился пойти на сближение. Это был бы обычный вызов, каких Тотти пережил несколько десятков, если бы не одно "но". Это крупное и жирное "но" заключалось в том, что никакой аудиенции, как прежде, не было. Вместо этого, Господин направил Тотти в свою личную лабораторию. Поттер обомлел, потому что даже не мог помышлять о подобном. Он даже не знал, что лаборатория имеет место быть в особняке. К слову, лаборатория зелий оказалась вовсе не примечательной. В ней не было никаких изысков и, по сравнению с остальными комнатами поместья, она сильно выделялась своей простотой. И дело даже не в отсутствии роскошного бордового ковра или мраморной плитки, что являлось обычным интерьером особняка, а в том факте, что всё лабораторное оборудование представляло собой кучу ржавого металлолома. Котлы были настолько стары, что складывалось ощущение, коснись их лишь одним пальцем – они рассыплются в порошок. Почти все колбы были покрыты неотмываемым тёмным налетом, а каждый из деревянных половников давал трещины. Сама же лаборатория обыденно располагалась в подвале. Она была наполнена тусклым светом от нескольких свечей, воск от которых большими каплями стекал в маленькие металлические блюдца. В этом помещении царил неприятный, отталкивающий и, даже в какой-то степени, пугающий полумрак. Единственное, что хоть как-то могло произвести приятное впечатление, так это несколько широких и чистых рабочих столов. Они были настолько большими, что, казалось, за ними могут одновременно работать несколько человек. Шкафы со стеклянными дверцами, стоявшие у каждой стены и наполненные всевозможными склянками и банками, подписанными ровным каллиграфическим почерком, вселяли надежду. Эти несколько атрибутов лаборатории были единственными лучами света в столько тёмном и гадком месте. -Не могу не оценить вашу коллекцию, Господин... - вглядываясь в один из шкафов, произнёс Тотти. - Напиток живой смерти, Феликс фелицис... - он проходился юрким взглядом по каждой пузатой баночке. – Кажется, не хватает только Эликсира жизни, - мужчина ухмыльнулся. -К сожалению, я так и не успел испытать счастья от знакомства с мистером Фламелем, - ответил человек в рогатой маске, медленно расхаживая между столами. - Да и к тому же, Философский камень был уничтожен. -Поговаривают, к этому приложил руку сам Гарри Поттер, - уверенно сказал Тотти, попутно жалея о подобной идее. Его слова заставили Господина остановиться и взглянуть на собеседника отличной от его маской. -Я так не думаю. Мистер Поттер был слишком юн, и его мнение вряд ли могло учитываться Альбусом Дамблдором или же самим Николасом Фламелем. В любом из исходов, - он начал медленно двигаться в сторону Алессио, ровным и твёрдым шагом, словно хищник, готовый атаковать свою беззащитную добычу. И хоть глаз его было не видно, Поттер прекрасно чувствовал, как его тело пропускает электрический разряд от чужого взгляда, - уничтожить Философский камень оказалось наилучшем решением. Только представьте, что было бы, если бы он попал к Волан-де-Морту. -Разве вас, Господин, не привлекает идея вечной жизни? - с громко бьющимся сердцем поинтересовался зельевар. -Мистер Тотти, - мужчина наконец остановился и громко рассмеялся, - С давних времен у человечества была мечта, столь же недостижимая, сколь и желанная. О ней слагали сказки, легенды и предания все народы мира. Она терзала умы мыслителей, магловских учёных, магов во все века: от античности до наших дней. Это - бессмертие. Страх смерти всегда пугал и будет пугать человека. И поэтому он всегда искал и будет искать источник вечной молодости и жизни, - он сделал ещё несколько шагов вперёд и приблизился к Тотти. - Желание бессмертия – это порождение страха перед смертью и эгоизма. Потому что бессмертие несёт мнимое благо для одного человека и разрушительно для всего общества, - он немного наклонился вперёд так, что его маска чуть было не касалась маски Алессио, и произнёс. - Миллионы людей мечтают о бессмертии, не зная, как провести сегодняшний день. Ценность жизни не в количестве лет, а в их качестве, мистер Тотти. -Тогда зачем вы ищите способы провести ритуал? - тихо произнёс зельевар. Он чувствовал, как его буравит чужой взгляд и пожирает изнутри; как выворачивает всё наружу без остатка. Поттер прекрасно понимал, что сказанные им слова могут быть последними в его жизни, он осознавал, что сейчас переходит ту самую черту, которую Господин так яро строил вокруг себя. -С чего вы взяли, что я ищу его для себя? Тотти пришлось оставить этот вопрос без ответа, его пронзило что-то странное и необычайное. То ли озарение, то ли наоборот – тупик. -На сегодня наша экскурсия закончена, мистер Тотти, - Господин развернулся и сделал несколько шагов, отдаляясь от зельевара. - Можете быть свободны.