Мне нужен тот новый день
Убийство своей любви, лишь способ убить себя (и я убил).
И мы странствуем в темноте,
Ведь лишь в непроглядной тьме эти люди могут сиять.
Стенли быстро шёл по лесу, не обращая внимания на сгущающуюся темноту. Эмоций было чересчур много, чтобы они помещались внутри, но и выпустить их тоже не выходило. Его разрывало от противоречивых чувств — с одной стороны, брат был самым дорогим в его жизни, и обидеть его чём-то, пусть даже отказом, казалось кощунством. Но с другой стороны… О, с другой стороны стояли моральные принципы Стенли и привитые в детстве нормы. — Сука! — крепкий удар достаётся какому-то дереву, и в следующую секунду он потирает пальцами другой руки кулак, в который впились несколько заноз. Стенли садится на землю, прислонившись спиной к этой самой сосне, и задирая голову, чтобы ещё раз посмотреть на звезды. — Я же, блять, как лучше хотел. Сохранить нормальные отношения, без этой грязи, — парень досадливо морщится. — Так нет же, ему надо было испортить все с этими намёками, то же мне, брат… При мысли о близнеце в таком ключе внутри ворочалось что-то склизкое и неприятное, вызывая раздражение и почти ненависть. Да, он был дорог… Но даже взглянуть на родного брата в таком свете было смертным грехом — в голове парня эта фраза звучала криком матери, когда она заметила их одинаковые метки, так очевидно и наивно указывающие друг на друга. О, когда эти метки только появились, близнецы сидели дома — было воскресенье, самый вечер, когда уроки уже сделаны (списаны — в случае Стенли), но спать ещё рано, и наступает то волшебное время, когда можно не делать ничего. Форд тогда первый вскрикнул, морщась от пылкой боли по всему телу, которая после сконцентрировалась на запястье. Стенли не успел подбежать к брату, как его пронзили точно такие же ощущения, выворачивая органы, слово вытягивая ту самую нить «связи» откуда-то из самого сердца.Несколько секунд в комнате царило молчание, наполненное болью и счастьем от того, что наконец-то соулмейт заявил о себе. Когда Стенли, радостный, позвал родителей, он ещё не подозревал, какой скандал разразится через считанные минуты. Однако очень скоро из невеселых размышлений Стенли вырвал утробный рык и громкие, сотрясающие землю шаги. Он вскочил, инстинктивно вставая в боевую стойку, и окинул взглядом окружающий его лес. Он впервые в этом месте, не имея ни малейшего представления, как далеко он ушёл от поляны, где оставил Форда — мелькнуло в мыслях, и страх на секунду болезненно пронзил все его существо. Деревья внезапно показались слишком высокими, и любой шорох заставлял каждый орган делать немыслимые кульбиты. Снова раздался рык, усиленный эхом, и парень сорвался с места, петляя между деревьями и стараясь не сбавлять скорость. В конце концов, кто знал, чего могло стоить секундное промедление? Не смерти ли? Сердце почти выскакивало из груди, по вискам текли капли пота, и Пайнс вспоминал все известные ему молитвы, только чтобы не заблудиться. Неопознанный зверь в буквальном смысле дышал в спину, и Стенли не позволял себе оглянуться. Даже тогда, когда чужое дикое хриплое дыхание раздавалось совсем рядом. Даже тогда, когда по спине прошлись острые когти, оставляя царапины, и парень только ускорился, отрываясь, наконец, от чудовища. Ноги болели, пораненная спина отдавалась импульсами на каждое движение. — Форд, бежим! — закричал Стенли, оказавшись наконец на поляне, на которой оставил брата. Тот лишь выглянул из палатки, непонимающе уставившись на рвано дышащего близнеца. По растрепанным волосам и полуприкрытым глазам было ясно, что несколько секунд назад он спал. — Блять, быстрее соображай, там какой-то монстр! Форд только вздохнул, залезая обратно, и у Стенли чуть не случился сердечный приступ, когда он снова вышел, держа в левой руке какой-то мудреный пистолет. Дуло переходило ярко-оранжевую капсулу, переливающуюся на свету подобно дорогому янтарю. Спусковой крючок был толще и более изогнутым, чем у нормального оружия, курок — исписан светящимися почему-то — флюоресцентными, вспомнилось Стенли, — чернилами. Разводы краски образовывали незнакомые, но безумно изящные и завораживающие символы. — Отойди, — бросил Форд растерянному брату, даже не глядя в его сторону, и поднял руку с оружием, целясь куда-то в глубину леса. Стенли успел только заметить какое-то движение, когда брат нажал на спусковой крючок, и из чащи раздался скулёж раненого зверя. — Живучий, гад, — досадливо поморщился Форд, широким шагом направляясь на звук. До Стена донеслись только несколько выстрелов и предсмертный стон непонятного существа, только что чуть не разорвавшего его на клочья. Стрелял пистолет тоже необычно — не так громко, чтобы испугать мирных жителей, похоже на хлопок петарды, но достаточно, чтобы с нижних веток взлетели ввысь птицы. — Форд? — крикнул Стенли через несколько минут, когда все звуки стихли. — Да иду, — раздраженно отозвался тот, выходя, наконец, на свет, увлеченно рассматривая зажатые в своих пальцах клочки шерсти и несколько колбочек с какими-то жидкостями — ей Богу, Стенли не хотел знать, с какими именно и как брат их доставал. — Слушай, я… — Поехали домой, мало ли, кто еще тут может быть. — Может скажешь лучше, откуда у тебя пистолет, и почему ты стреляешь лучше, чем ребята из тира? Форд только кинул на него взгляд, в котором Стенли увидел незнакомую пустоту и безразличие. — Я, по-твоему, существ для изучения где беру? На полках в супермаркетах? Заводи машину, говорят тебе. — Видимо, заметив, что брат все еще где-то не в этом мире, Форд подошел и похлопал его по плечу. Стенли тут же отпрянул, тихо шипя, потому что пальцы задели царапины, болевшие неестественно сильно. — Он тебя укусил? — Ободрал кожу на спине, переживу, — намеренно наплевательски отозвался Стенли, храбрясь и отходя на пару шагов. — Почему у тебя вечно какие-то крайности? Если работать, то до обморока, если изучать, то чертовски опасных тварей, если… — Стенли! — одернул его брат, — Это существо ядовито! Если я не выясню, как вывести токсины из твоих царапин, я не знаю, что может произойти, поэтому сворачиваемся и едем домой, будь добр, забудь о своих обидах на пару часов. Видимо, опасность жизни как-то сказалась на работоспособности Стена, потому что весь «отдых» был упакован и уложен в багажник за полчаса, и Пайнс уже сидел за рулем, заводя машину. Вся поездка прошла в неловком, тяжелом молчании, потому что Форд не горел желанием общаться, уткнувшись в записи и рассматривая на свету колбу со сцеженным ядом, чтобы понять, как именно вытащить брата буквально с того света — токсины распространялись очень медленно, поэтому Стенли до сих пор не чувствовал действия яда, но, распространившись, убивали мгновенно. — Что ты там бормочешь? — не выдержал, наконец, Стенли, взрываясь на дороге в город, когда до шиномонтажа оставалось меньше часа дороги. — Я не знаю, как вывести яд, — растерянно отозвался Форд, листая дневник, куда записывал все аномалии, встречавшиеся ему за всю жизнь. — Ты можешь ехать быстрее? Я не уверен, сколько у нас времени. *** Биллу было плохо. Голова раскалывалась как после хорошей попойки в шестьдесят третьем измерении — единственном, где на демонов действовал алкоголь. Конечности казались абсолютно ватными и неспособными на любое движение, а приглушенный свет ослеплял. Но, несмотря на все это, Сайфер с удовлетворением заметил, что сила внутри чувствуется как и обычно, даже чуть ярче — значит, истощение, вызванное установкой портала, оказалось не таким сильным, как он предполагал изначально. На удивление, ночь только вступила в свои права — по ощущениям Билла, сейчас было около одиннадцати вечера. Мысль о том, чтобы перенестись обратно на шиномонтаж, не заставила себя ждать — что-то тянуло туда, как будто Вселенная намекала, что именно стоит сделать прямо сейчас. А Сайфер не привык игнорировать намеки, тем более такие явные. Подвал хижины на отшибе города на долю секунды осветило яркой вспышкой, и молодой человек, только что лежащий на полу, исчез, оставив после себя легкий запах озона. Определенно, Билл не был готов к крикам, обрушившимся на него сразу после появления на новой локации. — Сайфер, где тебя носит! — в голосе Форда чудилось чудовищное облегчение. — Стенли поцарапал какой-то зверь в лесу, и я не могу вывести яд, помоги, пожалуйста! Хочешь, мы заключим сделку? — Не ори, Шестопал, я все слышу, — отозвался демон, потирая пальцами виски. От криков разыгралась чудовищная мигрень, такая, что мгновенно захотелось избавиться от глупого человеческого тела. — Где твой непутевый братец? Форд, видимо, поняв, что раздражать Билла лишний раз сейчас не стоит, молча показал рукой в сторону комнаты. Войдя в комнату, Билл увидел лежащего на кровати Стенли. Форд опирался на стенку, пытаясь успокоить учащенное дыхание. — Куда ты уже влип, Пайнс? — угрюмо произнес Билл, садясь напротив мужчины. — Сайфер, не беси меня. Я увез Форда в лес, наступила ночь, мы сидели возле костра и немного повздорили. Я ушел в лес, а там на меня напало какое-то непонятное существто, поцарапав спину, — было видно, как тяжело дались эти слова Стенли. — Ходячая проблема. Ничего нормально сделать не можешь, — в голосе Билла было тяжело заметить беспокойство, но Форду это удалось. — Что будем делать? — нервно произнес стоящий над головой демона мужчина. — Вы знаете как выглядел этот монстр? — увидев отрицательный кивов Стенли и услышав довольно скомканные объяснения Форда, Сайфер тяжело вздохнул. — М-да уж, тяжело с вами. Шестопал, ты взял какой-то биоматериал? — Да, он находится в машине, сейчас принесу, — и Форд унесся на улицу. Оставшись один на один с другим Пайнсом, Сайфер понял, как же сильно у него болит голова. А от тяжелого дыхания, нависшего над ним, как топор над грешником, хотелось взвыть волком. Хотелось исчезнуть с этой убогой планеты и закрыться в собственном мире, где его никто не найдет и не потревожит. Но услышав приближающиеся шаги Билл нацепил на лицо привычную улыбку. — Смотри, есть клочки шерсти и несколько пробирок кажется, с ядом, — Форд нервно протянул перечисленные вещи демону и обеспокоенно уставился на практически отключившегося брата. — Ты можешь что-то сделать? И как можно скорее… Подавив в себе колкую шуточку, Сайфер принял из рук Пайнса колбочку, присматриваясь к её содержанию. Янтарный цвет жидкости не шибко понравился мужчине и он начал мысленно перебирать все виды существ, у которых яд имел именно этот цвет. Но из-за боли в голову ничего путного не лезло. — Билл? Ты еще тут? — Форд аккуратно потряс демона за плече, приводя того в чувства. — Да, я здесь. Отстань, Шестиопал, я думаю, — уловив скептический взгляд нависшего над ним Пайнса, Билл криво улыбнулся. — Ты говорил, у тебя есть клочки шерсти этой твари? Покажи. Увидев тёмно-синий цвет шерсти, Билл напрягся. Нужно было действовать быстро, этот яд пусть и был смертельным, но сперва разрушал всю нервную систему зараженного. Поймав направленный на него немного потерянный взгляд, Сайфер кивнул, понимая суть невысказанного вопроса. — Бери колбу с ядом и иди в лабораторию. Перелей половину жидкости в другую колбу и начинай потихоньку нагревать. Когда температура достигнет сорока, вылей первую колбу в предварительно растолченный черный корень. Вторую половину разогрей до пятидесяти и постепенно переливай к черному корню. Остуди до комнатной температуры и неси сюда. Иди уже… — устало протянул Билл, потирая переносицу. — Чем будешь занят ты? — Форд переводил обеспокоенный взгляд с брата на брата и обратно. — Я займусь проверкой состояния твоего брата и буду контролировать его ЦНС. Иди, Шестопал, не теряй время. Как только Форд ушёл, с лица Билла исчезла улыбка, уступив максимально сосредоточенному выражению. Невидимые потоки чистой силы устремились к Стенли, но через секунду демон вскрикнул, как от сильной боли, и обмяк на стуле. Тратить такое количество энергии Биллу было слишком сложно. — Сайфер! — раздался обеспокоенный оклик от двери, — Я на минуту вышла, что. Сайфер! — Да тут я, не ори, — шипящие отозвался демон, прижимая ладони к ушам в нелепом порыве заглушить множащееся эхо в голове. — У меня не получится, сил мало. — Мир вокруг вешался, и Билл с трудом фокусировался взгляд на отчаянном лице Форда. Почему-то это выражение подействовало на него как ушат воды, и Сайфер окончательно взял себя в руки. — Успокойся. Вы с ним соулмейты… — Билл! — Просто послушай! — в голове демона появились умоляющие интонации. — Если бы был… — тут он запнулся, метнув вопросительный взгляд на лежащего на кровати Стенли, — как я, ты мог бы передавать соулмейты свою силу, при условии, что вы знакомы, разумеется. — Но я человек! Ты хочешь сказать, что он погибнет?! — Я мог бы перенаправить силу вашей связи, — медленно проговорил Билл. — Я не уверен, что получится, но это его последний шанс. — Я умру? — уточнил Форд таким тоном, словно такая возможность его совсем не волновала. — Нет. — Это прозвучало как помилование после смертного приговора, и учёный решительно кивнул. То, что Форд почувствовал дальше, не поддавалось никакому описанию — словно вернулись ощущения, пробудившиеся в нем в момент формирования связи. Если бы Пайнс не зажмурил глаза от боли, он бы увидел, как из его груди тянется тонкой струйкой ярко-голубой свет, и, проходя через пальцы сосредоточенного Сайфера, входит в солнечное сплетение брата. Билл что-то шептал, Форд не вслушивался, но подсознательно понимал, что такого языка на земле никогда не существовало — он был похож на латынь, но отдельные звуки выговаривались чуть грубее и большим акцентом. Пайнс опустился на одно колено, опираясь ладонь на пол, и закусил губу, не позволяя крику вырваться наружу. В то же время из тела Стенли выплыла другая нить, блеклая, окрашенная в мутно-зеленый, и Билл аккуратно схватил ее, стараясь держать как можно больше от лица, и потянул на себя, вытягивая, брезгливо морщась. — Потерпи, чуть-чуть осталось, — неожиданно обратился он к Форду, и в интонации голоса проскользнула обеспокоенность. — Давай, — хрипло отозвался тот. И Сайфер дернул ядовитую нить на себя, мгновенно сжигая ее в синем пламени, стоило только той окончательно покинуть тело Стенли. Демон тяжело, со свистом дышал, наблюдая, как Форд медленно встает с пола, пережидая какое-то время без движений, очевидно, чтобы успокоить головокружение. — Что с ним? — Жить будет, — ответил Сайфер, одним слитным движением поднимаясь со стула и покидая комнату.