Любить...непоправимо

В полиции практически весь отдел занимался этим делом. Медведеву так и не выпустили, она сидела в приемной отдела. Ее не отпускали. В полицию прибыли главный следователь и туда же приехал Олег, думая что за Женей. Но его даже близко к ней не впустили. Парень-оперативник докладывал начальству новые факты из истории Медведевой. Олег был в панике, какое то чувство его душило, он нервно набрал номер телефона, выходя из ОМВД. -Даниил, ну в общем к Женьке не пускают и освобождать ее похоже не собираются. — на каком, простите, основании? У них есть доказательства, что она причастна? — не знаю, но вот тут так. Я возвращаюсь? — бред, какой-то, я туда сгоняю позже. — до выяснения обстоятельств, она якобы находиться под следствием. — ну мы тут как бы все под следствием. Я в шоке конечно. Езжай обратно, будем думать. Олег собрался и уехал. А Медведева все же осталась в полиции. С ней ещё поговорил, основной следователь. — так, Евгения Армановна…все в общем то за тебя, я не собираюсь тебя обвинять, но вынуждена оставить тебя в отделе. По определённым причинам. — по каким таким причинам, по-моему я вам уже все объяснила. Все как есть. — ну возникли пару интересных вещей. *** Даниил и Алина поехали в больницу, чтобы навестить Этери и спросить как идут дела. Врач объяснил что у Этери все стабильно. Антидот действует и все ждут когда та очнётся. Хорошие прогнозы не должны не радовать. Но нужно было что то делать. Все весьма запутанно. Ребята вечером приехали в отель. Олег наконец то уложил голову на подушку. А вот Женя ночевала в отделе полиции. *** Утром Даниила и Алину разбудил ярый звонок на телефон. Глейхенгауз ругнулся матом перед тем как встать и взять в руки этот неугомонный телефон. — Алло! — Здравствуйте, это с больницы, Этери Георгиевна Тутберидзе пришла в себя. Даня как водой облили, он сразу же сбодрился. — а к ней можно? — да, вам можно. Приезжайте. Даниил вернулся в комнату к Загитовой, и начал ее расталкивать. — Алинка, Этери очнулась! Та резко подскочила с кровати. — к ней можно? — да, я сейчас в отдел полиции поеду Женю вытаскивать, а ты с девчонками езжайте к ней. Алина подобрала одежду и рванула в ванную. Мужчина ушел, а через полчаса на первом этаже был общий сбор. Олег предложил всех подвести. Через час, по всем пробкам, они прибыли в больницу. Тутберидзе не спала, поэтому по одному всех впускали непосредственно к ней. — доброе утро, Этери Георгиевна. — медленно в палату вошла Алина. Та кивнула и слегка улыбнулась. — ну как вы? Этери сглотнула слюну, цепляясь за воздух. Алина медлено положила свою руку на ее запястье. — нормально, Алина. — мы все так переживали за вас и очень скучали! Ждали очень сильно. — кивая в сторону стекла где недавно стояла ее та самая, необыкновенная брюнетка. Но на этот раз там стояли ее ученицы, и восхищались всему что происходит. Улыбались и махали тренеру. — как там, фигурное катание? — Этери Георгиевна, простите мы не смогли без вас кататься. — опуская голову вниз тихо произнесла и продолжила. — как все случилось, мы очень испугались. Саша первая взяла огонь на себя, она заняла 7 место… Анька, молодец вообще, она очень сильно плакала, но собралась и выбила бронзу, а я тоже не смогла, у меня четвертое. — молодцы, все равно молодцы. Аа…а Камила? — она больше всех переживала, и была в ужасном состоянии, что мы решили не пускать ее на лёд. Мы все старались правда, просто без вас нас нет. Как хорошо, что Вы вернулись. — вы мои дорогие.ничего наверстаем. Они немного помолчали. Алина размышляла как ей сказать о Жени, и стоит ли вообще ее волновать. — вы знаете что случилось? — примерно, мне врач предупредил, что ко мне скоро придет полиция. — да, мы открыли дело. Но оно обсолютно тайное. Все здесь, никто не уехал. Мы все так переживали, очень боялись за вас, ночами не спали. Татьяна Анатольевна вообще даже в эфире молчала, когда мы катались. Места себе не находила, даже чувстваовалось на экранах телевизоров. Мне Женя рассказывала, она смотрела прокаты. — Женя… Алина вот сейчас явно не подумала, что сказала. А взгляд у Тутберидзе потерял как будто сознание, от услышанного имени. — Да, Женя, Женя она тоже здесь. Она с утра, вчера была у Вас. Сидела за стеклом вон там, два часа. — где она сейчас? Загитова закрыла глаза и на одном дыхание выдала. Кому кому а вот Тутберидзе она не умела врать. — она приехала, вчера утром. Была тут. Вас отравили фруктами которые, Вам их прислали. — фруктами? — да, там обнаружили яд. Который попал вам в кровь, и привело ко всему этому. Вы знали от кого эти фрукты? — там записка была, но… если там яд. не знаю- Этери открыла глаза широко, и чуть закашлялась. — мы поняли что это не Женя, когда узнали про яд. Думаю и вы тогда думали, что это Женя. — Да, я не знала… Она не могла, же. — конечно нет, она вас очень любит. Она плакала сидела, и молилась всем богам. — где она? — она в полиции, она задержана, она под подозрением. Ну мы все конечно под подозрением, просто там в записки было… И… Сегодня скорее всего придет следователь, будет спрашивать, как и нас. Типа, в каких отношениях Вы с Медведевой. — я люблю ее. — да, но мы этого не говорили. И теперь не знаем как даказать, ее невиновность. — я докажу, Алин. Господи… За что ее то… Она приедет? — Даниил Маркович, поехал в отдел. Но Олег вчера был там, ее не выпускают. — Олег? — да, когда только все произошло. Она смотрела, и вели мы все себя странно, и Вас не одна камера не зафиксировала в эфире, поэтому она позвонила мне, чтоб уточнить собственно что происходило, и где Вы и я ей все рассказала. И вот Женя не нашла билетов на самолёт и они с Олегом 11 часов ехали на машине, к Вам. Она приехала, вы были без сознания ещё. И сейчас она наверное не знает, что уже все хорошо. — позвони ей пожалуйста. — она не доступна, Этери Георгиевна, не переживайте, все хорошо будет. Мы ее вытащим, вся федерация на ушах стоит, уже адвоката нашли. Скоро увидитесь. *** Через несколько минут пришел врач и вывел Алину. Этери было и без того плохо, так ещё ее Женьку, в чем то обвиняют. Нет, тогда она действительно подумала что сюрприз был от Медведевой. Но после подробностей, она даже не сомневается, что ее отравила не любимая. Но кто же тогда? *** Ближе к обеду к ней уже намылился следователь. Она начала спрашивать все, сопостовляя факты. О Жени Этери рассказывал с раскалёнными глазами. Она любит эту девочку, очень любит. Слово в слово, именно так, говорила об этом Тарасова, днями раньше. — и тем не менее, Этери Георгиевна. Кто для вас Медведева? — это моя семья! Родственник мой, это не она, и быть того не может. — хорошо, спасибо. У вас есть может враги? Может кто то связан с личной непривязаноости. Возможно как то связан с буквой «Ж»? Этери очень глубоко задумалась. *** Когда ещё Медведева была в Германии, ей ходу не давал один человек. Ну впринципе, такую красивую женщину, грех обойти. Но все-таки. Женщина сразу дала понять, что не стоит, и у нее есть любимый человек. Но мужчина не успокаивался, он следил за Этери, и все время ложился прям под ноги. Тутберидзе не предавала этому значению, потому что сразу осекла взаимные чувства. Последняя их встреча была не на очень хорошей ноте, в аэропорту. Она согласилась пойти с ним в ресторан, на опреденных условиях, и на этом все закончилось. Он пытался и звонить, и писать. Но было бесполезно. К тому времени вернулась Женька, и Этери забыла об этом инциденте, раслабляясь в любви и желанной фигуристки. Можно было думать, что мужчина смерился, он больше не писал, но лишь она так думала. А он до сих пор любил ее. Хотя таких подобных ухожоров достаточно, даже всех и не вспомнить. А вдруг у Медведевой были подобные типы. Тут не ясно на кого решили надавить. *** Следователь ушел, а Этери внимательно вспоминала те события, и пыталась зацепиться хоть за что то. В тот вечер они пересеклась с одним из тренеров, в холе ледового дворца. И он не вольно схватил Этери за руку и отвёл от посторонних глаз. Мужчина кажется был не в себе, на что Этери никак не среагировала. — руки убрал! И отошёл! — Этери, прости меня, я не могу без тебя. Ты с ней не будешь счастлива. — тебе вообще это не должно никак волновать, с кем и как я буду счастлива. Так что отвали. — ты ещё пожалеешь… Но этой фразы она не услышала. А дальше было то что было. Только он одно не учел. Свою фамилию на «Ж». Но это Этери ещё не поняла. *** Этот мужчина тоже не был пропущен с виду, кто был допрошен в тот день. И мягко говоря он не мягко высказался по поводу отношений Медведевой с Этери. Женя уже вторые сутки проводит в КПЗ, по не ведомым обстоятельствам. К ней никого не пускали, и она ничего не знала. Ещё немного и ей самой будет необходим врач. *** Следователь ещё не раз приезжал к Тутберидзе, спрашивал о новых обстоятельствах дела. Но ей даже в мыслях не приходило, что это мог сделать человек который находится в кругах фигурного катания и является так же тренером. *** За все это время Дудаков и Глейхенгауз рвали и метали в отделе полиции. Федерация фигурного катания, подкрепила адвоката, который должен был в скором времени приехать. Александру Ильичу Когану удалась выйти на связь с Женей. — Привет, Жень как ты тут? — да, нормально. Такое ощущение, что они все против нас. — завтра приедут специалисты, а к тебе ещё и адвокат. Честно говоря все очень не хорошо, и обстрел идёт с какой то стороны. Кто то очень хорошо приложился и давит в твою сторону. Сегодня следователь разговаривала с Этери. — не успел договорить мужчина. Женька резко подняла голову и переспросила: — с Этери? — да, она пришла в себя! — правда? — оживилась девушка. Это как глоток свежего воздуха, как новые силы открылись в ней. Только рядом ее нет. Но уже что то. — правда, да Женёк, все хорошо. — спасибо что сказали, я не сдамся, я готова бороться! — конечно, Жень. Мы справимся. Девушка искренне улыбалась. Она живая, а все остальное не важно. — передадите ей привет, пожалуйста, и скажите что со мной все хорошо. Коган кивнул, и Женька замялась. Она сняла свою толстовку и передала мужчине через стекло. — это Этери Георгиевны принесите, только не задавайте вопросы, пожалуйста. Паралельно она взяла маленький листик и нарисовала там сердцечко и смайлик. Кладя в карман толстовки, она отдала это мужчине. «Мой запах на этой кофте, тебе понравиться» — подумала Женька. — хорошо, я передам ей. Как раз собирался навестить ее. Через несколько минут полицейский прекратил их встречу, увел Медведеву и Коган вышел к Глейхенгаузу. — ну что, не отпустят они ее? — ну я вот сейчас разговаривал с ней. У нее все в порядке. Сказал про Этери. Она хоть улыбнулась все это время. Завтра приедут мои люди, думаю все наладим. — ох. бедная девочка. Что же это такое. — кто то хорошо капает под них, но понять не могу. Вот что они могли сделать то, причем вдвоем. Коган не знал о их взаимности и близости. Даниил молчал до последнего. Самой девушки которая выложила все и сразу, кажется вообще не поверили. Как это может такой человек, заслуженный тренер России, влюбится в ученицу. Единственное что зачли, что говорила сама пострадавшая. По какой там линии Медведева является родственником Тутберидзе конечно не ясно, но защищали эту девочку все как могли. Да и сразу было понятно что это не она. Можно конечно подумать было на обиду с Олимпиады, но потом то они как то воссоединились, и все это видели. Все были под ударом с головой, а эти двое ещё под прицелом чьих то махинаций. *** В больнице. Этери потихоньку приходила в себя. К ней приходил много кто, даже ТАТ. Но ей хотелось видеть ее глаза, ее шоколадные глаза. Коган приехал почти под вечер, к концу приема посетителей он успел. Заходя в палату, он ещё успел поговорить с врачом, который занимался лечением главного тренера. В самой палате было тихо, Коган постучал в дверь перед как зайти. — Этери? Можно? Женщина открыла глаза, услышав стук в дверь и кивнула, когда увидела знакомое лицо. — здравствуй, Александр. — как ты тут? Как здоровье? — да все впорядке, со мной. Скажи лучше что там происходит у вас? Мужчина выдохнул и присел на стул, подставляя его ближе к кровати. — ну, дела очень темные. Завтра приедут мои специалисты. — Медведева как? — почти перебивая его уточнила Этери. — ты наверное знаешь уже, она задержана. Я нанял адвоката ей. — все так сложно? Почему ее обвинили? Ничего же доказано? — кто то дышит вам в затылки, Этери. Кто явно что-то делает, чтоб девочку закрыли. Играет против нас, вместе с полицией. Я думаю, ее целенаправленно подставили с этой запиской и отравлением. — Саш, мне кажется нет. Цель я думаю была другая, колличество ядовитого препарата было достаточно для смертельной дозы. — ты хочешь сказать тебя пытались убрать? — думаю да, но я не могу сказать кто это. А Женя, она просто попала под раздачу. Боже… — спокойно, не волнуйся, пожалуйста. Кстати, я же сегодня, выпросил встречу с ней. Мы общались. Завтра ещё приедет адвокат к ней. — ты видел ее? — да, с ней все впорядке. Я сказал ей, что ты пришла в себя. Она так засияла сразу, улыбалась… И кстати она передавала тебе привет. И вот ещё что, лично от нее. — он встал и подошёл к столу, на который до этого времени положил пакет и достал из него, толстовку. Женщина сразу узнала одежду, ведь именно ее они купили вместе в Германии. Мужчина поднес толстовку прямо в руки Этери. — не знаю зачем тебе эта толстовка, но она сказала, что ты поймёшь. Там ещё в кармашке записка. — спасибо. Передавай ей тоже привет и там, в тумбочке листик подай и ручку. Я ей тоже что нибудь напишу. Мужчина кивнул и достал листик и ручку. Этери быстро написал что-то и завернула в маленький квадратик и отдала Александру. Время было позднее, к Этери зашла медсестра, и мужчина понял, что ему пора. После того как он вышел, а после укол, вышла и медсестра, Этери схватила толстовку Жени и вдохнула ее запах. Она почувствовала эти теплые запахи, как только мужчина ей вручил одежду в руки. Но нюхать при нем, она не решилась. А сейчас наслаждалась этим запахом, запахом ее кожи и сладкими духами. Почти полчаса, она не могла надышаться «ею». Все тело от аромата, рвало на осколки. Ещё мгновение и она бы умерла, без тактильности, без прикосновений любимой. Но хоть что ее было рядом с ней сейчас. Она вспомнила о записке, и начало рыться по карманам. К ткани заколкой, между прочим заколкой Этери, была прикреплена бумажка. Она дрожащими руками развернула ее и улыбнулась. «Малышка моя, я тоже тебя люблю» — почти вслух произнесла женщина. Она сжала в руках записку. Легла на бок, и положила кофту, свернув ее в трубочку. Закрыла глаза и уткнулась носом в ее запах, проваливаясь в сон. Медведева тоже уже дремала, только не с ней, а на неудобной скамейке, поджав к себе ноги. Вокруг были темные, пустые стены. Она думала только об объятиях любимой женщины, чтоб отвести страх нахождения в этом помещение. Они были почти рядом, но снова их разделяла жизнь по разным углам.